Убить Коха... Глава-19. Свой на чёрном рынке...

Конечно же, никаким сексотом он не был, но НКВД держало его в поле зрения, впрочем, как и всех остальных иностранцев, работавших на Уралмаше.

И когда назревал рудный скандал, и немецким специалистам была поставлена задача, негласно собрать образцы руд, добываемых в районах, прилегающих к заводу, сотрудники центрального аппарата НКВД, решили «облегчить» немцам эту задачу.

Они не навязчиво попросили Шмидта-Кузнецова организовать экскурсии на рудники, где процентное содержание основного компонента было действительно низким.

Шмидту, немцы полностью доверяли, для них он был свой, а то, что откликался на Николая Ивановича, так это уже прихоть работодателя, да и не одного его, тогда «перекрестили».

Таким же образом, люди из НКВД помогли собрать «нужные» немцам образцы руд и в других регионах страны.

Немецкая сторона всё понимала, но доказать ничего не смогла.

Назревающий международный скандал утих, так и не начавшись.

В Кремле, поздравили отличившихся сотрудников с высокими правительственными наградами и велели, тщательно замести следы пребывания Рудольфа Вильгельмовича Шмидта на Уралмаше.

Сделать это было совсем нетрудно — в 1936 г. немецкие специалисты, завершив свою работу в Свердловске, уехали на родину.

Николай Кузнецов, поступил работать на завод, гораздо позже, в мае 1935 года.

Молодой неотёсанный парень, из затерянного в тайге посёлка, впервые приехал в большой город и оказался среди людей, которых он воспринимал, как пришельцев из другого мира, да и не только он один.

Иностранного специалиста было видно за версту, будь он инженер, техник или квалифицированный рабочий.

Они разительно отличались от борцов, за народное счастье строивших новый мир не только модной одеждой и манерой поведения, но и душевным равновесием.

Тогда многие молодые люди старались хотя бы внешне, походить на своих кумиров, так что Кузнецов не был исключением.

Именно таким «подражателем», он и остался в памяти конструктора Грача, и инженера Баранова.

Из первой части книги нам уже известно о его, скажем прямо, «артистической работе» с московской интеллигенцией, о его успешных сделках на чёрном рынке, о его контактах с сотрудниками некоторых зарубежных посольств и миссий, аккредитованных в столице.


Невольно возникает вопрос, когда же наш великовозрастный повеса — он же инженер-испытатель 22-го авиазавода, успевал появляться на своём рабочем месте, если ежедневно, как на работу ездил в Столешников переулок

Именно там, по словам его бывшего куратора генерала Рясного:

«собирались спекулянты, перекупщики, жулики, аферисты, карточные шулеры, сводники, и где «Колонист» быстро освоился, втерся в среду, завязал знакомства с некоторыми завсегдатаями, завоевал их доверие, словом, стал своим ».

Да, в «золотом переулке» стать своим было непросто, но при наличии денежных знаков, вполне возможно, а вот стал ли он своим на 22-м?

Думаю, что нет.

Я допускаю, что имея незаконченное среднее образование и облачившись в соответствующую форму, можно научиться вести великосветские и около научные разговоры с чопорной актрисой, вальяжным писателем, модным художником и другими «инженерами человеческих душ», но только не с инженерами в области авиации, а тем более испытателями.

Через десять минут, его бы с позором выбросили из испытательного отдела, как самозванца и недоучку, несмотря на то, что в отдел его зачислили по указанию людей из НКВД.

Авиазавод №22 - ныне всемирно известный Государственный космический научно-производственный центр им. М.В. Хруничева - и в те годы, был крупнейшим авиапредприятием страны.

В конце 1922 г., территорию завода в Филях сдали в концессию фирме «Юнкерс», которая с 1923 по 1926 год. занималась разработкой и выпуском боевых самолётов для Германии, которой после поражения в Первой мировой войне запрещалось иметь армию, и изготавливать все виды вооружения.


Большевистская Россия, Версальский договор не признавала и предоставила своему партнёру возможность, обойти несправедливый по обоюдному мнению договор.

В 1926 г. действие концессии было прекращено, но на заводе продолжали работать немецкие специалисты, количество которых с каждым годом сокращалось.

После отъезда ведущих немецких специалистов, конструкторское бюро завода возглавил А. Архангельский, которому поручили наладить серийный выпуск СБ - скоростного бомбардировщика А.Туполева, в то время как сам Туполев, сидел на нарах как немецкий шпион и считал за счастье работать в тюремной шарашке.

К концу 30-х, завод стал объектом пристального внимания зарубежных разведок —на 22-м в обстановке секретности совершенствовались военные самолеты с учетом опыта боевого применения авиации в Испании, на Халхин-Голе и в финской войне.

Так всё же, кто же работал на 22-м авиазаводе?