Общество взимания долгов чести-2

Вскоре все трое покинули заведение Литти-младшего, как показалось Сирилу, уже навсегда. Ему было знакомо понятие долга чести, но он никак не думал, что вспомнит о нём после всего, что произошло. Тогда, в Срединном, они перестали быть наёмниками на задании, они стали солдатами своей страны, защитниками своего народа, если угодно. Стержень Сирила подкосила даже не столько гибель всех его товарищей в той буче, сколько бессмысленный итог их борьбы. Они проиграли и позорно бежали, оставив страну в лапах захватчиков. Теперь, по-видимому, навсегда.

Шагая по тихим ночным улочкам меж двух-трёхэтажных кривых домов днём песчаного, а ночью серого цвета, Эмилиан в полголоса рассказал суть обвинений против Энеида. Городская декурия обвинила его в исчезновении части денег, что собирал дож для откупа от армий эльфов или южан (в зависимости от того, кто подойдёт к Внецу первым). Часть денег хранилась в сундуках семейства Бранде, у которого в гостях и жил Энеид после возвращения в город.

- Следователь утверждает, будто нашёл в его комнате…

- Эй! Охотник! – дорогу преградило двое в безрукавках с ножами за поясами. Ещё двое бандитов вынырнули из-за угла сзади. – Друзей завёл? Может, они вернут госпоже Марто её сбережения?

- Это ещё кто? – спросил Щука.

- Местные головорезы. Вон тому справа я уже однажды ломал нос, - пояснил Сирил.

Главный из бандитов с каким-то амулетом на шее пнул камень в сторону Эмилиана.

- Папаша, выворачивай карманы!

Тут Сирил особо остро пожалел, что заложил своё оружие. Не считая небольшого кинжала Щуки, они были безоружны.

- Ну! – потребовал главарь.

- Возьмите тех, что сзади, а я тех, что спереди, - уверенно сказал Элмертон и, широко расставив ноги, бросился вперёд.

Вот и всё, подумал Сирил, но развернулся и кинулся на ближайшего бандита. Увернувшись от прямого лезвия, он зажал руку напавшего, вывернул её с силой и выбил нож отработанным приёмом. Лезвие блеснуло в лунном свете и отлетело к неровной стене. Щука тем временем отбил рукой атаку и воткнул свой кинжал в ногу врага, тот завопил, зажал рану и, оставляя кровавые следы, припустился прочь. С нападавшими спереди тоже всё было уже кончено. Элмертон не сделал ни одного удара, он извлёк из внутреннего кармана своей старой мантии некий порошок и просто дунул им в бандитские лица.

- Порошок страха, как я его называл, - сказал Элмертон, наблюдая, как бандиты улепётывают по улице. – Поторопимся, эффект не долговечен.

Выбравшись из Песочного квартала, они без происшествий пересекли Нижнюю сторону города, стараясь не попасться патрулям ночной стражи. Город, оказавшись между молотом и наковальней, жил в ожидании давно назревающей войны, и поэтому тут любили поискать шпионов. Особенно ночью, ведь добропорядочные граждане по ночам спят или, на худой конец, пьют, а не шатаются по улицам.

Когда Эмилиан провёл их через мостик над Левым рукавом, вдалеке Сирил увидел ступенчатый силуэт Свечного бастиона. Сразу за мостиком на высоком берегу находилась сильно разрушившаяся стена, отделявшая Высокую сторону от Нижней. Ещё немного и ночные путники проникли через чёрный ход в богатый дом Эмилианов.
В своей комнатушке с видом на гавань, полную корабельных мачт, Элмертон плотно закрыл входную дверь и, наконец-то, сообщил Сирилу план спасения. Ещё во время рассказа охотнику вновь захотелось выпить.