Сказ про Артемия и его дело

Жил в одном селе парнишка. Как крещен, никто и не помнил. Звали все его Тимошкой. Потому как был он незлобивым. Считали простачком. Простодырой. Пойдёт ли по ягоды, по грибы или за рыбою, найдёт богатое место и что дальше? Нет, чтобы себе набрать, схоронясь. Тут же бежит, всех зазывает: «Идите сюда! Всем хватит». От родителев перенял: никому ничего не жалеть. Может, потому и жили они беднее других, что исхитряться не могли.

А было это во времена, когда открыл Ермак просторы сибирские для русского государства. Открыть-то открыл. Да только тяжёлым оказался путь тот. Вот царь и пишет указ: «Найти дорогу. Короткую и удобную». Рыщут по уральским округам государевы слуги, ищут. Только хорошая дорога – не пятак, на земле не валяется просто так.

Прознал о том Тимошка, загорелся. Охота отыскать. Слыхал от бабки своей сказку, что появляются в здешних местах всадники молчаливые с луками-стрелами. Примчатся неведомо откуда, исчезнут незнамо куда. Вроде как вогулы из сибирских мест на здешние соляные прииски. Без соли им туго приходится. А купцы, зная то, хитрят. На сколько по весу шкурка соболья потянет, столько и соли отсыпят.

«Ага! Значит, есть тропа тайная, - смекнул Тимошка. – Вот бы её разведать». Никому заранее не стал хвастать. Только с соседской девчонкой, Анисьей, с которой сызмальства вместе бегали повсюду, с ней поделился.

Испугалась та, стала было отговаривать:

- Брось, Тимоша. Пустое это дело. Сколько наших мужиков пытались их выследить. Никто не вернулся.

- Авось, с божьей помощью, повезёт мне, - упрямится тот.

- Ну, коль решил так, иди. Ждать буду. И молиться.

Выследил парнишка таинственных всадников. Крадучись, отправился за ними по пятам. А что ему? Привык по лесу ходить. Верит – не выдаст родной. Так, хоронясь, незаметно и шёл, высматривая. Где они яму тайную устраивают. Где стрелы засадные ставят. Крался, зарубки оставлял. Долго шагал. Вот подошли всадники к пещере и там скрылись. Ночевать. А Тимоша рядом у входа караулит. Холодно, голодно, но терпит. А как покинули вогулы укрытие, зашёл посмотреть.

Пещера большая. Чего только нет в ней. Встречают входящего божки вогульские, которым они поклоняются. Тут же черепа и кости пришельцев незваных. А дальше сокровища всевозможные. И камни драгоценные, и золото, и меха. Ни к чему не притронулся. Проследовал дальше, за всадниками. До их стойбища добрался. Решил открыться им. У вождя разрешение взять на дорогу. Договориться миром, чтоб использовать её.

Рассердились вогулы, что узнал чужак их тайну. Схватили, обыскали, нож приставили. А как увидели, что ни на какие сокровища не позарился – помягчели. Пообещал им Тимоша, что не выдаст никому место пещеры и будет привозить им в дар соли столько, сколько потребуется. Поверили вогулы юноше, отпустили.

Вернулся домой Тимоша. Докладывает воеводам, что знает места, где можно дорогу проложить. А те и рады. Шлют царю известие, что есть, мол, дорога на Урале в Сибирь.

Прочитал царь. «Что ж, - говорит, – раз есть, это очень хорошо». Шлёт указ, чтоб отдали дорогу тому, кто открыл её. Против указа не пойдёшь. Надо выполнять. Пишут воеводы грамоту, что жалует царь эту новую дорогу Артемию Бабинову и чтобы содержал он её в порядке надлежащем.

Слово легко пишется, а от дела тяжко дышится. Не думал Тимоша, что эдак повернётся. Выходит, не только содержать её должон, но и построить сперва. По бумагам царским она есть будто бы. Надо ж так! Сам разведал, сам и строй теперь.
Назад пятками не кинешься. Начал он прокладывать просеку среди лесов дремучих. Стелить гати по болотным местам. Прорубать проходы среди ущелий узких. Опять ждёт Анисья своего милого. Видит – пропадает парень, а не отступается. Где это видано, чтобы в одиночку дорогу построить? Стала уговаривать сельчан помочь. А они смотрят на эту затею, как на причуды недотёпы: «Нам это надо? Что нам в Сибире чужой делать»? Пришлось совестить их: «Парнишка силы последние выкладывает. А вы, лбы здоровенные, боитесь помочь. Это ж дело государево». Уговорила. Помогли путь проложить, а сами зареклись ещё к чему руку приложить. Но и за это спасибо.

Дорога есть. Ждёт Анисья. Нет. Всё равно не возвращается в родное село Тимоша. Новые заботы. Содержать свою дорогу. Поняла тогда, что будет нести этот крест её долгожданный до конца дней своих. Поняла и приняла. Решилась разделить судьбу вместе с ним. Присоединилась.

И вот ведь что интересно. Не было дороги – никто в здешних местах и не шастал туда-сюда. Окромя вогулов. А вот появилась, и пошагали по ней стрельцы ставить заставы новые. Двинулись мужики осваивать земли богатые, равнинные, свободные от каменных насыпей. Покатили в телегах и санях ямщики. Ринулись купцы и прочий люд выгоду искать. А Артемий так и остался, к дороге приписанный. Ведь она, дорога-то, как ребёнок, без присмотра не оставишь. Где заново стелить, где мост делать. Приводить в порядок, одним словом. Так, подле дороге своей, и похоронили его спустя многие-многие  годы. Да, чуть не забыл. Дорогу прозвали Бабиновской. А как иначе?