22 августа 2018 года. Боже, за что?

Разве я не заслужила немножечко счастья? Мы не заслужили?
Снова все испорчено. Такая безысходность, тоска.

Я ничего не решаю. Ничего не планирую. Несёт меня неотвратимое и я даже сопротивляться не пытаюсь.
Понедельник. С Алексом на лавочке у под'езда какой-то хрущевки целуюсь до умопомрачения. Какие-то бабки у двери этого под'езда, безобразные, как две жабы, и одна нам говорит, чтобы мы шли отсюда. Алекс приказывает им отвернуться и в стену смотреть. Бабка не унимается, предлагает разложить меня прямо тут на лавочке и вы... ать. Звоню по с'емным квартирам. Все заняты. Я на все готова, чтобы с ним уединиться. И вижу, что он все же не настолько одержим. И с улыбкой готов принять, если придётся расстаться. А я... Я на все готова. Идём от под'езда прочь.
В кофейне берём кофе и эклеры. Целует меня вкусным кофейным ртом. Заходим в гостиницу. И волшебная ночь до утра. Огромная кровать на всю комнату, просторная ванная. Нежимся под горячей водой, я мою ему голову. В кровати мне кажется, что каждая клеточка моего тела напитана им, но проходит совсем немного времени и этот голод неутолим, и снова не расстаться.

Заказываем пиццу. В бланке заказа я набрала "Алексис" (так его называли нигерийцы, когда он переводил для них) и теперь мы угораем, с какой интонацией оператор называл его "Алексис" и кого представлял при этом.
Голодные, долго ждём эту пиццу, приносят её конечно же в самый неподходящий момент, подрываемся от стука в дверь.
Я жадно ем кусок за куском, какое счастье жить.

За окном рассвет. Четыре утра. Я полностью в его власти. Лёжа к нему спиной пытаюсь направить его руку, чтобы быстрее добраться, терпи, приказывает и шлепает, я схожу с ума, прижимаюсь к нему сильнее, упрашиваю, он неумолим, и когда оно приходит это полная потеря рассудка, совсем без берегов, слышу свой крик... Прихожу в себя. Перед глазами его счастливое лицо...
Просыпаюсь в его об'ятиях. Расстаёмся до вечера.

Вторник. Я сонная. Вечером пьём кофе, гуляем немножко.
Расставаться очень тяжело. Долго стою под горячим душем. Падаю спать. Мне снится, что я с Алексом.
Но это не снится. Это меня сонную имеет мой муж. В какой-то бесконечной тоске спросонья я трогаю его волосы, они не вьются и я понимаю, что это не Алекс. Из меня течёт. Он кончил в меня. Я была беспомощная, спала, и недавно рассталась с Алексом, хотела с ним, тело помнило. Спящей мной воспользовался. А может я сама... Не помню я как это началось.

Утром спрашиваю: ты в меня спустил? Говорит, да. Я говорю, зачем? Я не хочу детей. Отвечает, я не запомнила что, трясло меня. Но смысл в том что ему наплевать, чего я там, дети, я для него просто тело в которое спустить, вот кем себя я чувствую для него. Пустое место. Не человек.

Как это я так расслабилась? Какая мерзость. Ещё и в сердцах сказала: я все равно от тебя уйду.
Перед Алексом стыдно и гадко. Не знаю, говорить ему или лучше нет. Лучше нет. Мне было бы неприятно на его месте.

Надо как-то не забеременеть. За циклом совсем не слежу.
Вечером писала Алексу, что мечтаю увидеть его во сне...
Увидела. Мне казалось я с ним. И вот я понимаю, нет, не он, и волосы трогаю проверяю, нет!! Ужас какой, гадость.

Совсем разбитая. Поеду попозже. Сегодня в Москву еду, в центр. Может вместе поедем... В шесть написал, что не спал почти, увидимся позже.

Боже, дай мне разум и душевный покой... Долго не вспоминала, не молилась. И вот снова вынуждена. Такой бунт внутри, досада, полный раздрай. Почти ненависть.

Открою ненадолго для друзей. Хотя мне кажется, что дружба вся отошла на второй план. Как впрочем и все вообще.

P. S. Вспомнила, как пиццу ели, дописала. Тащусь от своей писанины. А ещё я нарцисс и нравится мне будоражить воображение бабок у под'езда. Поела, попила кофе. Стало полегче.
Вот раздумываю теперь покупать постинор или авось не залечу.
А ещё подумала, что от Алекса хочу ребёночка. На память.
Бестолочь.