Фантастический биографический рассказ о Чехове

Фантастический биографический рассказ о Чехове


В перерыв в кафе-библиотеке Горького собрались Чехов, Горький и Бунин.

Бунин сообщил собеседникам:

- Я написал биографический очерк о Максиме Горьком.

Бунин зачитал несколько предложений из своего очерка:

«Как это ни удивительно, до сих пор никто не имеет о многом в жизни Горькаго точнаго представления. Кто знает его биографию достоверно? … Сказочна вообще судьба этого человека... Все повторяют: «босяк, поднялся со дна моря народнаго…» Но никто не знает довольно знаменательных строк, напечатанных в словаре Брокгауза: «Горький Пешков Алексей Максимович. Родился в 69м году, в среде вполне буржуазной: отец – управляющий большой пароходной конторы; мать – дочь богатаго купца красильщика…» Дальнейшее – никому в точности не ведомо, основано только на автобиографии Горькаго, весьма подозрительной даже по одному своему стилю…»

Бунин отпил глоток кофе.

Горький улыбнулся.

- Хорошо-хорошо, - проговорил Горький. – Я конечно не Жюль Верн, к фантастике не склонен… Итак… Один из тевтонских рыцарей ехал по Чехии. Остановился в трактире. Слегка приболел. В это время едет местный знатный человек. Увидел рыцаря и пригласил его к себе в поместье. Время шло, рыцарь лечился. Ему понравилась дочь хозяина. Врач, в конце концов, говорит, рыцарю: «Состояние Вашего здоровья не позволяет Вам участвовать в военных действиях. Вообще – жить походной жизнью или – под чьей-то командой!»

Рыцарь сначала протестовал, потом вздохнул и сделал дочери хозяина предложение.

Прошло несколько веков. Потомок рыцаря окончил университет. В их селение зашло воинское подразделение Великой Армии Наполеона. Не буду вдаваться в детали. Один из наполеоновских офицеров был убит на дуэли потомком рыцаря. Командир подразделения собрал военно-полевой суд. Суд присудил участника дуэли к расстрелу. Перед расстрелом командир, эльзасец, предложил осужденному заменить расстрел принудительной службой в Великой Армии - в его подразделении: «Мы направляемся в Россию! Шансы остаться в живых во время этого похода примерно равны вероятности остаться в живых после расстрела!»

Осужденный согласился. Снова не вдаюсь в детали. Отрядом русских крестьян-партизан обмороженный бывший дуэлянт был захвачен и приведен в господский дом. Одежда на нем была не похожа на военную форму. Утеплялся всеми доступными средствами, наверное. Захваченный человек  не знал русского языка, но слово «Чехия» произносил часто. Началась какая-то полу-семейная жизнь, но дуэлянт быстро помер от болезней. Его потомки оказались крепостными крестьянами с фамилией Чехов. Один помещик продал их другому. Память об умершем человеке, произносившем слово «Чехия», изгладилась. А если и не изгладилась полностью, то не было ни повода, ни причины об этом слове вспоминать. Просто семья крепостных крестьян. Но крестьяне Чеховы оказались какие-то необычные. И из крепостного состояния выкупились за двадцать лет до отмены крепостного права. «Когда придут реформы? Неизвестно!»

Чеховы стремились к деятельности с относительно высокой долей интеллектуальности. Торговлей занимались. Псалмы, духовные песнопения пели. Стремились к получению образования.

Горький взял лист бумаги и прочитал выписку из биографической книги А. Кузичевой о Чехове: «Младший брат, Михаил, написал картину минувшего другими красками, в иной манере, нарочито мягко: «День начинался и заканчивался трудом. Все в доме вставали рано. Мальчики шли в гимназию, возвращались домой, учили уроки; как только выпадал свободный час, каждый из них занимался тем, к чему имел способность: старший, Александр, устраивал электрические батареи, Николай рисовал, Иван переплетал книги, а будущий писатель — сочинял… Приходил вечером из лавки отец, и начиналось пение хором: отец любил петь по нотам и приучал к этому и детей. Кроме того, вместе с сыном Николаем он разыгрывал дуэты на скрипке, причем маленькая сестра Маша аккомпанировала на фортепиано. <…> Приходила француженка, мадам Шопэ, учившая нас языкам. Отец и мать придавали особенное значение языкам <…>. Позднее являлся учитель музыки <…> и жизнь текла так, как ей подобало течь в тогдашней средней семье, стремившейся стать лучше, чем она была на самом деле. <…>

Любовь к пению, посещение церквей и служба по выборам отнимали у нашего отца слишком много времени. Он посылал вместо себя в лавку кого-нибудь из нас, для „хозяйского глаза“, но, заменяя отца, мы не были лишены таких удовольствий, какие и не снились многим нашим сверстникам, городским мальчикам: мы на целые дни уходили на море ловить бычков, играли в лапту, устраивали домашние спектакли»».

Чехов смотрел на Горького с грустной и иронической усмешкой.

- В конце концов, один из членов этой семьи стал всемирно известным писателем по фамилии «Чехов», - продолжил Горький.

Антон Павлович Чехов с иронической улыбкой продолжал смотреть на Горького.

Горький продолжал:

- Впрочем, другие члены семьи также были в разной степени склонны к интеллектуальной деятельности. Ну, может быть, не все, не 100 процентов, но весьма многие.

Трудно было жить начинающему писателю Чехову, но был в нем какой-то стержень…

И никак он не соглашался «раствориться»…

Биографию в полном объеме я рассказывать не буду. Чехов женился на Ольге Книппер. Её отец был подданным Пруссии.

Горький взял другой лист бумаги и зачитал: «Название «Пруссия» первоначально использовалось для обозначения территории государства Тевтонского ордена…»

Горький отложил лист бумаги и продолжил:

- После обретения литературной известности Чехов много путешествовал по Европе и Азии.

Когда почувствовал, что умирает, поехал в Германию. Там умер на руках у жены…

- Если он умер, то я пойду писать «Человека в футляре»! – пошутил Антон Павлович Чехов.

- Протестую! – возразил Горький. – Ждем «Чайку» с Тригориным!

- У нас в Таганроге в такой ситуации говорили: «ни вам, ни нам!» - продолжал шутить Чехов. – Сойдемся на том, что ждем от Вас, Алексей Максимович, «Сокола». В крайнем случае – «Буревестника».

Писатели рассмеялись. Перерыв завершался.  Чехов и Бунин поблагодарили Горького за его рассказ и направились к выходу.


4 октября 2018 г. 02:45


Рецензии