Тунгусская сага

Эти стихи были посвящены столетию Тунгусского метеорита и выполнены в стиле «сермяжного откровения», чтобы показать, что нет таких значительных событий, которые бы не сохранились в памяти на самых разных уровнях интеллекта.

Однажды чудесною летней порой
На небе вдруг все взгрохотало,
За дальней тунгусской таежной горой
Огромное пламя летало.

Тунгусы от страха запрятались в чум,
Спасаться  от камней небесных.
Не знали, откуда доносится шум,
Но шкурой почуяли – треснет.

Вот пламя упало и стелется дым
По всем закоулкам таежным,
А в дальних округах поднялся кердым
И на сердце стало тревожно.

В самом Петербурге народ выбегал
Из дома, увидев сиянье.
И сам Ломоносов с трубой колдовал –
Все мерил планеты мерцанье.

Никто не поехал в тунгусскую даль:
Ленивые вовсе, однако.
Потом по Рассее поднялся скандал,
Аж царь Николашка заплакал.

Сначала на немцев пошли воевать,
Потом убежали из фронту,
Потом с голодухи пошли воровать
И все растащили без толку.

А в дальней Тунгусии тишь, благодать,
Туман над болотом клубится.
Трехногих лягушек жуткая рать
По летним ночам веселится.

Добрался до них метеритчик Кулик:
Чо, дескать, каменьям валяться.
Раз падают с неба, то надо найти
И в этом во всем разобраться.

Вот ищет он год, а потом и другой,
И нету ему результату.
Лишь с горя податься в Европу домой
Пришлося ему без возврату.

Все думал: куда подевался болид?
Не мог же совсем испариться.
И в этой тоске на войне был убит,
И больше желаньям не сбыться.

Вот немца разбили, гудела братва
И было им всем не до болида.
Потом отрезвели, подались туда,
Но поздно – уж  все позабыто.

Листвяжные бревна лежали ничком,
В одно направленье смотрели.
И стало всем ясно, что бурелом
Случился, когда прилетели.

Как видно, летели они издаля
На звездной стотонной ракете.
Но сдуру заложили много руля
И врезались в недра планете.

Погибли не все: кое- кто отбежал
Пока полыхала округа.
Ну а пока народ сопли жевал,
Они находили друг друга.

Нарты скрутили, построили чум,
И растворились в улусах.
И никому не приходит на ум,
Искать иноземцев в тунгусах.

К ним обращался метеритчик Кулик,
Спрашивал: что это было?
Не распускали, однако, язык,
Сказали,  что все позабыли.

Ну а чего там – хотели они
В новых местах заселиться,
И заселилися – здесь одни пни
И не кому проговориться.

Вот так прилетают от разных планет
И тихою сапою ходют.
Не лезут они в краевой комитет
Ведь знают, что там их посодют.

Пока мериканцы готовят лапши,
Чтоб на уши всем понавесить,
Они собираются в дикой глуши,
И после начнут куролесить