Зухра. Поучительная сказка в трёх частях

 Часть I Зухра

О достойнейшие! Да хранит вас Всевышний и пусть прольётся на вас милость Его!

Расскажу я вам сегодня сказку о девочке, которая не знала, что мир велик и что там, за околицей существует ещё что-нибудь, кроме высоких гор и облаков, которые, порой, закрывали горы и делали их серыми и грустными, как и сама девочка. Ведь всегда грустно, когда ты перестаёшь видеть небо…

Селение у них было небольшое, всего-то несколько дворов на берегу чистейшей и очень звонкой речки, где дружно жили старшие и младшие, детки и старики, скотина всякая и птица разная. Все вставали рано и начинали хлопоты по хозяйству. Мужчины делали своё дело, а женщины своё. Детки усердно помогали взрослым и каждому было своё место. Никто и никогда не нарушал веками заведённого порядка и, казалось, что так будет вечно. Но пришла беда…

Камнепад накрыл ту часть села, что стояла ближе к горе, а когда он закончился все бросились к разрушенному дому кузнеца Саида и жены его благоверной, Мариам. Разобрав завалы, они нашли их уже бездыханными, но под телом матери кто-то ворочался и это была она, её маленькая дочь Зухра, которую Мариам накрыла своим телом и спасла от гибели. Их похоронили в тот же день до заката, а девочку забрали соседи, по доброте своей и по завету предков, которые учили не оставлять в беде того, кого постигло горе или беда какая…

Шли годы, Зухра росла в новой семье под присмотром многочисленных названных братьев и сестёр, приёмной мамы Фатимы и строгого, но доброго отчима Захария, мудрость которого была известна далеко в округе, а отвага и честь была примером для многих мужчин селения.  Фатима учила девочку всему, что положено знать достойной жене и будущей матери и часто баловала Зухру, втайне от мужа, даря ей сладости и маленькие украшения. Ведь Мариам была её любимой подругой, и она часто плакала, вспоминая её, но прошлого не вернуть, ибо всё по воле Всевышнего и по замыслу его…
   
 Как-то отчим, взяв с собою двоих сыновей и Зухру, решил поехать в соседний городок на базар, чтобы пополнить домашние припасы и продать кое-что из медной посуды, изготавливать которую он был большой мастер. Дети радовались и мечтали о дальней дороге, а Зухра очень волновалась и тряслась от страха, в предвкушении поездки, ведь она никогда не выезжала за пределы села и даже не могла предположить, что там её ждёт и вернутся – ли они вообще. Захария с мальчиками успокаивали её, но страх всё равно сжимал её сердечко, рисуя в голове страшные картины нападения разбойников и злых джинов…

Дорога вилась средь горных вершин, по узкому ущелью, покрытому разноцветными травами, волшебный запах которых слетал вниз к дороге и будоражил воображение Зухры, чем-то непонятным и таинственным…

 Она уже стала совсем взрослой и очень похожей на свою мать,которая была первой красавицей на селе и желанной для многих парней в округе, но полюбила Саида, а он её. Любовь друг к другу перешла к маленькой дочери и сделала её такой, какой она стала сейчас, уже без них, прекрасной пери с сердцем полным доброты и заботы о близких…

Остановитесь! – прозвучал чей-то скрипучий голос с обочины, и повозка встала, как вкопанная. На краю дороги стояла женщина, вся в чёрном,с вязанкой хвороста на сгорбленной спине и с посохом в правой руке. Из-под платка на них смотрели ярко синие глаза с прищуром, а указательный палец повелительно указывал на место, где следовало им остановиться…

Захария спустился с повозки и, поздоровавшись с путницей, произнёс – Что случилось мать? Кто ты? Почему ты здесь одна с этой вязанкой и почему никто не помогает тебе? Где твои сыновья или братья? Как далёк твой путь и чем я могу помочь тебе?

 На что старуха, засмеялась беззубым ртом и сказала – Я одинока и мне не нужна твоя помощь, джигит. Ни твоя, ни твоих сыновей, мне нужна только вот эта девушка, Зухра, мать и отец которой погибли под камнепадом. Её отец когда-то задолжал мне, взяв то, что не смог вернуть и теперь пришло время вернуть долг! Она пойдёт со мной!

Никогда! – вскричал Захария, но старуха ударила посохом о землю, и он с сыновьями упали бездыханными, а когда очнулись, то на дороге уже никого не было, так же, как и их любимой Зухры…

Долго они бродили по окрестным горам и ущелью в поиске пропавшей, но все поиски их были тщетны. Да, и разве можно найти то, что тебе уже не принадлежит? И с омрачёнными горем лицами они вернулись домой, где всё рассказали Фатиме и соседям. Никто не слышал о долге Саида кокой-то старухе, и никто не знал, кто она и откуда пришла. Долго плакали женщины, долго мужчины ещё ходили на поиски несчастной, но всё было зря. Зухра исчезла…

Сегодня я закончу рассказ, о терпеливые мои слушатели, но по милости Всевышнего, мы продолжим и расскажу я вам о том, что было скрыто за пеленой веков, страшную тайну старухи и о силе любви, побеждающую зло… Мир вам!


Часть II Абдурахман.

Милость Всевышнего бесконечна, о благочестивые слушатели мои. Она согревает теплом души добрых людей и делает их счастливее.  Мир вам и благополучие в делах, о достойнейшие, а я, с вашего позволения, продолжу рассказ о красавице Зухре, старухе, похитившей её и ещё кое о ком, но всему свое время и место. Итак, приступим…

Пещера, в которую привела несчастную девушку старуха, после того, как усыпила Захарию и сыновей его, была спрятана от посторонних взглядов густыми зарослями плюща и дикого винограда, да так, что ни один самый зоркий джигит никогда не смог бы отыскать её, даже, если бы сильно старался…

Шли они долго какими-то горными, каменистыми тропами, все выше и выше, пока не забрели в густой хвойный лес, в самой глубине которого и находилось тайное убежище Патимат, так звали старуху. Откинув ветки плюща и согнувшись в три погибели, она завела Зухру вовнутрь и, ударив посохом о землю, тихо прошептала какие-то слова. Тут же вспыхнул яркий свет светильника со свечами, озаривший закопченные стены и своды пещеры. Обессиленная от перехода и пережитого девушка вскрикнула и опустилась на пол, не в силах больше ничего сказать или даже громко выдохнуть. Сознание покинуло её…

Абдурахман – зычно прокричала Патимат – Где ты прячешься несчастный?  Немедленно явись предо мной! В дальнем углу что-то зашевелилось и на середину пещеры выкатился огромный глиняный горшок, из которого с треском и шумом, выскочил маленький человечек, в позолоченном халатике, красных сафьяновых сапожках с загнутыми носами и неподобающе огромной чалме, завязанной так искусно, что и сам Всевышний не смог бы сделать лучше. Огромная черная борода свисала до пола, а глаза вращались с такой скоростью, что, казалось, они сейчас выкатятся из орбит. В воздухе повис запах ладана и мирры и, склонившись, человечек произнёс – Я к Вашим услугам, о мудрейшая …


Возьми эту девчонку и перенеси на ложе, похоже она потеряла сознание! Пусть полежит, пока я приведу себя в порядок. Постели лучший ковер и приготовь мне что-нибудь поесть! Не забудь сладкий шербет и пахлаву, а в барашка положи розмарин и кинзу, а не как в прошлый раз, ненавистный мне портулак. Потом взбей подушки на широкой тахте и принеси одеяло! Проголодалась я, да и отдохнуть мне пора. Как проснется девчонка, немедленно разбуди меня!

Абдурахман, щёлкнул пальцами и в один миг Зухра оказалась на кровати, появился ковер, уставленный блюдами с яствами и золочёный кувшин с шербетом. Тахта уже утопала в подушках и мягких одеялах. Патимат отужинала, не спеша и, позёвывая, отошла ко сну.  Джин, а это был именно он, тихо подул в сторону светильника и яркий свет его стал мягким и приглушённым. Что-то проворчав про себя, Абдурахман подошёл к девушке и, откинув полог, посмотрел на неё…

 Он повидал многое за тысячи лет, но такой красоты он не видел нигде и никогда. Лицо Зухры сияло в полумраке матовым отблеском Луны, брови точёным размахом уходили куда – то в бесконечность, ресницы были такими длинными, что на каждой могло поместиться по маленькому джину, а волосы струились наподобие горной реки и были цвета вороньего крыла. Она была прекрасна …

Абдурахман был очень добрым джином и никогда, в отличие, от своих менее добродетельных собратьев, не творил злых дел, за что был неоднократно бит старшими, но так и не смог сделать ничего плохого в своей большой и очень долгой жизни. У него, как и у любого порядочного джина, был свой кувшин, в котором он и жил, веками изучая поэзию, волшебство, философию и медицину…

 Его знания были столь велики и полезны, что он возомнил себя в один момент самым умным и могущественным джином и, в гордыне своей, вызвал на состязание своего учителя, старого и весьма уважаемого джина Нуреддина ибн Джафара…. Но, не успев прошептать ни одного заклинания, вдруг, превратился в енота и был отправлен в далёкие горы, набираться почтения к старшим и мудрости до тех пор, пока его не огреет палкой какая – нибудь добрая женщина. Так он и оказался в окрестностях села, где жила Зухра…

Однажды, он случайно нашёл вход в пещеру, порытый зарослями плюща и, забравшись туда, обнаружил весьма богато обставленную залу. Не моргнув и глазом, как и полагается приличным енотам, он основательно покопался во всех сундуках и шкафах, неизвестного ему хозяина и, добравшись до съестных припасов, так обрадовался, что не заметил, как приоткрылся вход и в пещеру вошла женщина. Увидев проказника, она так огрела его своим посохом, что от боли несчастный Абдурахман подумал, что доброта этой женщины бесконечна и тут же превратился вновь в маленького джина…

Патимат, а это была именно она, удивилась разительной перемене, произошедшей с енотом и, простив его, оставила жить у себя. Джин, поклявшись ей в верности и дав слово служить ей до конца своих дней, тут же обосновался в дальнем углу пещеры, где стоял большой и очень уютный глиняный горшок. Жили они мирно. Старуха куда-то всегда уходила ранним утром и возвращалась только вечером, а Абдурахман строго следил за хозяйством и стал ей верным и исполнительным слугой. Так они и жили, пока в доме не появилась Зухра…

О драгоценные мои слушатели, на этом я закончу повествование на сегодня, ибо уши услаждаются только прекрасными и кратким словом, но не чрезмерной болтливостью. А посему отдохнём до поры до времени, а когда они придут, я продолжу и расскажу вам заключительную и волшебную историю, в которой мудрость Всевышнего и доброта победят злые чары, а отчаяние перерастёт в радость и счастье…



Часть III Патимат


Очнувшись, Зухра увидела над собой закопченный свод огромной пещеры, а, повернувшись на бок заметила, что у дубового стола на толстых ножках суетился маленький человечек с иссиня-чёрной бородой, в халате, расшитом золотой вязью и огромной чалме с пушистым хвостиком перьев на кончике.

Человечек напевал негромко какую-то протяжную мелодию и, с замаха, рубил ножом на кусочки большущую баранью ногу, тщательно отделяя жилы и укладывая мясо в казан, который висел над очагом и аппетитно побулькивал бульоном. Порубив всё мясо Абдурахман, а это был он, заправил похлёбку овощами, специями и молодыми кореньями. Помешав всё, он, будто почувствовав её взгляд, обернулся и замер в оцепенении…

Как зовут столь благословенное Аллахом создание, о прекрасная? – промолвил он и согнулся в почтительном поклоне перед Зухрой. Девушка растерялась от удивления и тоненьким, срывающимся голосочком ответила – Меня зовут Зухра… Скажите, уважаемый повар, где я и что со мной? Я помню лишь отца с братьями, упавшими на землю бездыханными и старуху с посохом, которая что-то шептала. Девушка замолкла в ожидании ответа и откинулась на подушку…

Во-первых, я никакой не повар, о несравненнейшая! - с обидой сказал Абдурахман – А во-вторых это не какая-то там старуха, а великая целительница Патимат, мир дому её!  Я, если изволите, джин, которого она приютила и спасла от злых сил, огрев палкой бедного енота, в которого я был превращён моим мудрейшим учителем Нуреддином ибн Джафаром, в назидание и исправление от гордыни! А готовлю я потому, что являюсь её верным слугой и почтительным собеседником, кстати, готовлю я весьма недурно и собеседник я тоже хоть – куда, поскольку мне нет равных в количестве перечитанных книг и рукописей…

У Зухры закружилась голова от услышанного и от многословия этого маленького, но очень болтливого джина, и она, заплакав, спросила – А где мой отец и братья? Что будет со мной? Почему я здесь? Джин ничего не ответил, а просто поставил перед ней глиняную миску с бараньим бульоном. Положил свежеиспечённую лепешку и три смоквы. Поешь, о награда родителям, тебе надо подкрепиться, поскольку голод не прибавит тебе ни ума, ни терпения, а это сейчас очень важно для тебя… Зови меня Абдурахманом!

Вздохнув, девушка приступила к еде, вручив судьбу свою на попечение Всевышнего и весьма досточтимого джина…

Патимат не спала и слышала весь разговор Абдурахмана с девушкой, но делала вид, что спит, раздумывая, как сказать Зухре о том, ради чего она оказалась здесь и открыть ей то, что скрывалось от неё уже много лет, тайну её погибших отца и матери, храбрейшего Саида и покорнейшей Мариам, да приютит их Аллах в чертогах своих!

Старуха встала с ложа и, резко откинув полог, вошла в залу. Зухра вскрикнула, увидев её и, уронив миску с недоеденным бульоном на пол, заплакала от страха. Джин отскочил к столу и начал суетливо накрывать скатерть разными яствами, чтобы утолить голод хозяйки. В зале повисло молчание, прерываемое только всхлипами девушки.




Абурахман! – повелительно сказала Патимат – Принеси ей кресло и пусть она сядет предо мной. Мне нужно поведать ей то, что она так хочет узнать…




Зухра, сжимая платок в руках и вытирая слёзы, пересела за стол и, склонив голову, промолвила – Почему я здесь и что с моими родными? Простите, я не знаю, как Вас называть…  Старуха долго смотрела на неё и придвинув к себе еду поближе приступила к ужину. Поев и омыв руки, она приказала Абдурахману все убрать и принести ей серебряную шкатулку из её спальни. Джин быстро прибрался и на столе появилась шкатулка, отливающая серебром и вкраплениями золота. Патимат открыла её и Зухра увидела перед собой разноцветные каменья, золотые украшения, яхонты и алмазы, это было настолько красиво, что она невольно улыбнулась, разглядывая такое богатство…

А теперь слушай девочка, промолвила старуха и начала своё повествование…

Нас было две сестры, мы были близнецами, неотличимыми одна от другой и жили неподалёку от вашего села с противоположной стороны ущелья. Одну из нас звали Патимат, а другую Мариам. Не было красивее и желаннее в округе невест, чем мы и не было в округе джигитов, которые не мечтали бы о том, чтобы одна из нас стала его женой. Но никто не знал, что Патимат Всевышний наградил умением лечить людей и наделил даром в целительстве и знании целебных трав, а Мариам дал прекрасный голос петь так, что вокруг замирали даже птицы…

Однажды девушки шли с кувшинами за водой к речке и навстречу им попался всадник на вороном коне. Прекрасный джигит, в чёрной черкеске с серебряными газырями, в папахе такого же цвета, а с пояса, с серебряными бляшками свисал огромный кинжал кубачинской работы. Джигит спрыгнул с коня и вежливо поздоровался с девушками, склонив голову, а потом поднял глаза и уже не мог их оторвать от той красоты, которую он увидел. Сердце Саида, так звали джигита, было пронзено стрелой любви к той, что шла с краю, ближе к нему и это была Мариам…

На следующий день в дом, где жили девушки, приехали сваты, они долго, по обычаю сидели с родителями девушек, а потом, когда в комнату позвали Мариам, Патимат поняла, что приехали не за ней и сердце её омрачилось завистью и негодованием. Как это она, красивейшая и обладающая столь многими тайнами, вдруг, оказалась не первой! Почему этот прекрасный юноша полюбил её сестру, которая, как петь ничего больше и не умела?  Злость и негодование сжигали её и, когда сестра вернулась счастливая обратно, Патимат крикнула ей в лицо – Ты будешь проклята с тем, кто пришёл за тобой и вы никогда не увидите свадьбу вашей дочери! Я ненавижу тебя…

У Мариам, помутилось сознание от услышанного, а Патимат, собрав пожитки, открыла окно и растворилась в темноте. Больше никто и никогда не видел её и, посчитав её пропавшей навеки, семьи устроили свадьбу, а через девять месяцев у Саида и Мариам родилась прекрасная дочь – Зухра. Они старались не вспоминать проклятье Патимат и потихоньку она совсем ушла из их памяти, пока не наступил тот день, когда они оба погибли под камнепадом, а Зухра стала приёмной дочерью в семье соседей…

Патимат же, сбежав, укрылась в пещере в горах и провела там всю свою жизнь.  Давно уже прошла злость на сестру, давно минули былые обиды, но тяжесть содеянного проклятия лежала на её совести, и она не могла даже дня прожить, чтобы не покаяться перед Всевышним в том, что случилось. Тайком все эти годы она пробиралась к дому Саида и смотрела на маленькую Зухру, ей хотелось выскочить и прижать к себе племянницу, расцеловать горячо, горячо и сказать - Это я, твоя тётушка Патимат… А потом, прикусив губы, она уходила в горы и возвращалась, вновь, чтобы однажды увидеть похороны сестры и её мужа…

Все эти годы Патимат старалась творить добро и помогать людям. Каждое утро она, наварив зелья уходила в ближайший город и обосновавшись на рынке лечила людей силой своих знаний и лекарств, приготовленных из лесных трав. Люди, благодаря её за заботу и исцеление от хворей, несли ей золото, деньги и драгоценные каменья. Всё это было ей не нужно, но она видела, как росла её Зухра и верила, что придёт момент и она сможет, отдать всё, что у неё есть. Рассказать ей всё и открыть своё больное сердце, измученное горькими думами и воспоминаниями…

И этот день пришёл, доченька! - промолвила Патимат и, подняв глаза, с надеждой посмотрела на племянницу…

Зухра не могла ничего сказать и  издать даже звука. История так оглушила её, что внутри закипели сразу несколько чувств – боль потери, ненависть к тому, кто сотворил зло, радость от того, что живы братья и отец, сострадание к тётушке, которая появилась в её жизни так внезапно и любопытство оттого, что ей хотелось знать, что будет дальше. Постепенно боль и печаль прошли, а радость от обретения родного человека всё усиливались и усиливались. Не выдержав, Зухра оббежала стол и со всей силы обняла Патимат. Слёзы прощения и раскаяния смешались, а горе, вдруг, превратилось в бесконечную благодать обретения и прощения…

Они долго проплакали, обнявшись, а потом рассказывали друг другу обо всём, что произошло, мечтали о том, что будет, смеялись и радовались… А вместе с ними радовался и Абдурахман, поскольку у него тоже было большое и доброе сердце. Он знал, что зло не вечно и только маленькими добрыми делами можно победить то, что делает нас бессердечными и жестокими. А, потом, у него стало две хозяйки и теперь ему будет с кем поговорить длинными и тёмными вечерами. Ведь когда говорят о добре, оно всегда входит в наш дом и сердца…

Вот и всё, о драгоценные и терпеливые мои. Сказка закончилась. Пора мне прилечь отдохнуть и на досуге поговорить с милым моему сердцу Абдурахманом о том, как Патимат с Зухрой вернулись в село и как счастливо и прекрасно сложилась их жизнь. Все богатства Зухра раздала бедным и больным, а потом они всем селом устроили пир, на котором был и я. Мы пели, плясали и восхваляли Всевышнего, за мудрость его и доброту к нам, верным слугам его!

Мир дому вашему, о достойнейшие из всех слушателей!