Синий рассвет. Тренинг Герой в ситуации

День комкался, покрывался сумерками и холодел. Ленка бродила по улице, собирая на себя взгляды, полные отвращения, осуждения и брезгливости. Становилось зябко. Она потерла  руками плечи и не выдержав больше холода, отправилась домой.

Дом привычно встретил её незапертой дверью, сбившимся грязным ковриком у порога и запахом ночлежки. Ленка зашла внутрь. По её телу пробежала дрожь. Она скинула кеды, прошла на маленькую кухонку, на стенах которой, засаленных и прокуренных, пряталось её детство. Тонкие линии рисунков, отпечатки её маленьких ладошек, вымазанных краской, клубничное варенье. Всё застыло под слоем копоти и запустения. Что-то промелькнуло в её голове. Такое тёплое. Она провела рукой по грязной стене и вспомнила, как папа наливал ей чай в зеленую чашку, мазал булку вареньем. Они сидели рядом за столом, весело смотрели друг на друга и откусывали от булок кто больше. Он шутил, смешил её, корчил рожицы. Ленка тогда смеялась так, что весь дом звенел. Папа был самым лучшим её другом. Каждую неделю по четвергам он приносил ей подарок, то маленький, то большой, а Ленка рисовала ему рисунки. Он хвалил, говорил, что она станет великой художницей и прикреплял их в коридоре на стену.
- Я тебя люблю! - Каждый раз говорила она отцу и крепко его обнимала.
Всё менялось, когда приходила мать. Почти всегда пьяная. Вваливалась в двери, падала в прихожей. Ленка вспомнила, как она смотрела на неё и ей становилось страшно, что она уже не встанет. Но потом страх сменялся дерзкой, жестокой надеждой.

Отец уводил её в детскую, а потом доставлял мать на диван в их комнату. Он любил её. Он всегда об этом рассказывал Ленке. А Ленке казалось, что мать вообще никого не любит. Она никогда не ласкала их, не готовила им вкусные блинчики на завтрак. В Ленкином детстве её просто не было.

Несчастный случай на производстве обрушил счастливый мир. Завод, на котором отец работал, выплатил компенсацию по потере кормильца и оплатил похороны. Смех перестал наполнять дом. И дом стал погружаться на дно. Единственное, что осталось от её теплого детства - это рисунки, которые она спасла и папины подарки, спрятанные в коробку из-под обуви.

Ленка оторвалась от воспоминаний и сглотнула горький комок, подкатившийся к горлу.
Она налила себе чаю. Холодного и несладкого. Выпила. Поморщилась. Заглянула в заляпанный холодильник. Нашла сосиску. Подкрепилась.
- Мать! - крикнула она в холодную пустоту комнаты. Ответа не последовало. - Неужели дома нет?
Она поднялась с хроменькой табуретки. Обняв одной рукой живот, пошла было в комнату. Но неожиданно резкая боль внизу живота подкосила ноги.
- Что же это? - Ленка неторопясь, опираясь на стену стала пробираться дальше. Зайдя внутрь, она увидела, что мать спит, половиной туловища на полу, а половиной на диване.
- Мам, мне больно, живот сильно болит! - она подошла, настойчиво потрепала её за плечо, но безрезультатно. Она переложила её ноги на диван и укрыла мать одеялом. - Спи.
Ленке было больно и страшно. Живот то сжимали тиски нестерпимой боли, то отпускали. В душе поднялась паника и смятение. За окном было темно, лишь точки фонарей расползались пятнами на стекле. Она решила постучаться к соседке.
Та открыла не сразу.
- Чего тебе? - с укоризной спросила она.
- Тётя Нина. У меня живот болит. - Ленка пыталась не корчиться от приходящей боли.
- Да чтож ты! - всплеснула руками соседка. - документы собирай! Я скорую вызову!
- Зачем мне скорая? Может пройдёт?
- Да что ж ты, глупая! Ребёнок выходит у тебя! Рожаешь ты!
- Как рожаю?! - лицо Ленки искривилось от подступивших слёз. Рука её зашарила по стене, ища опору, но не нашла. Она отшатнулась. И зарыдала.
- Ну, хватит, хватит! - уговаривала её соседка.  - иди за документами.

Ленка, придя в себя, спешно пошла в свою маленькую комнатку. Там, на столе среди груды фантиков и пустых алюминиевых банок, она откопала свою диспансерную книжку, паспорт и медицинский полис. Бросила их в пакетик. Взгляд ее упал на тетрадь по математике за 8 класс. Начатую, но не законченную и приспособленную для рисования. Она сгребла ее, захватила карандаш и со всем своим нехитрым багажом двинулась на встречу скорой.

Бригада подхватила ее под руки и вывела на улицу. Темнота встретила Ленку дружелюбно, как старую знакомую, но удивилась тому, что гулять и развлекаться им сегодня не придётся. Поэтому она, поняв, что её подружка стоит на пороге чего-то нового, не понятного ей, крепко обняла её за худенькие плечи, провела ослабевшим ветром по синим волосам и проводила её в Газельку с красным крестом.

Скорая помчалась по спящему городу. Ленка сидела, вцепившись в подлокотник кресла и ловила на себе взгляды врача.  К своему удивлению, она не чувствовала в них презрения, ненависти и осуждения. Ленка оглядывалась вокруг, смотрела на текущий за окнами ночной город, в растерянности водила по животу рукой.  Начавший жить своей жизнью, живот продолжал болезненные вибрации. Тело пронзали острые боли, накатывающие подобно волнам. На каждой такой волне Ленка закрывала глаза и стискивала зубы. Неожиданно она вдруг осознала, что кто-то отчаянно рвется в её жизнь. Рвется чтобы познакомится с ней, чтобы увидеть её. Ей стало страшно от того, что она ещё не готова к этой встрече. Страх сменился паникой. Она зарыдала. Жалость к себе, одиночество в этой маленькой скорлупке автомобиля, боль и взрослость вытекали беспрерывными потоками слёз.

- Мне страшно. Я к маме хочу. - простонала она куда-то в пустоту.
Врач наклонилась к ней, погладила по плечу, попыталась ободрить, сказав:
- Ну, ну! Держись, успокойся, всё будет хорошо.

Скорая помощь подлетела к родильному отделению. Ленку увели внутрь. Миновав бюрократию приемного, Ленка попала в родовую.
Лежа на кушетке в смешной сорочке с синими розами, под ярким светом ламп, которого она прежде так не любила и опутанная проводками и трубочками, она думала о том, что хочет чаю с шоколадкой и спать. Ей хотелось завернуться  в кокон своего теплого одеяла и остаться там навсегда. Тут она осознала, что цена роковой близости с противоположным полом слишком высока. Перед глазами возник отец. С его улыбкой и умным взглядом. Он будто ободрил её, сказав: Давай, дочь! Не раскисай! Ты у меня девка сильная! Образы мелькали в голове, то успокаивая, то погружая в смятение.

Потом всё закрутилось какой-то непонятной каруселью: врачи, кушетки, кресла, крики, невыносимая боль, старания выдавить из себя нового человека. События замерли лишь тогда, когда маленькое синюшное тельце попискивало у нее груди, накрытое пеленкой с бабочками.
Они лежали вдвоем, согревая друг друга теплом своих тел. Маленькая мама и маленькая дочка. Лена положила руку на влажную головку и осторожно гладила пальцем нежный лобик.
- Я тебя люблю! - прошептала она крохотному комочку.

Их переместили в палату, в которой уже находилась другая женщина с малышом. День набирал силу, заглядывая в окна, наполняя светом улицы, а Лена уснула. На чистом, непривычно пахнущем белье и мягкой подушке. Рядом в пластиковой кроватке-тележке спала Надюша. Так Лена назвала свою дочь.

Пронзительный крик младенца разбудил её. Лена поднялась на кровати, огляделась. Дочка кричала, широко открывая ротик и тщетно пытаясь высвободить руки из пеленочных пут. Лена растерялась и неловко взяла ребенка.
Белокурая женщина-соседка, высокая с большим родимым пятном на левой руке встала с кровати, проверила своего малыша и посмотрела на них.
- Тебе помочь? - почему-то спросила она. Не дожидаясь ответа она подошла к ним и объяснила как приложить дочку к груди. Малышка жадно впилась в материнское тело, глотая теплое молоко, непонятно откуда вдруг взявшееся в её маленькой груди.
- Спасибо. - пробурчала себе под нос Лена. Она не привыкла к такому вниманию к своей персоне со стороны женщин. В её жизни в избытке было лишь мужского внимания.
- Меня зовут Света, если нужна будет помощь - спрашивай.

Лена кивнула и покрепче прижала Надюшку, уже задремавшую от усталости. Она села на кровати поудобнее, опершись на стену спиной, она стала разглядывать незнакомое пока личико дочки. Темные бровки, черненькие волосы, остренький носик. - Симпатичная! - подумала Лена. - Прям как я. - и улыбнулась.

В палату вошли врачи. Они осмотрели детей и мам. Стали что-то объяснять Лене, она кивала, но ничего не понимала, да и не хотела особо.

На завтрак здесь подавали вкусную кашу и булку с маслом. Проголодавшаяся, Лена съела всё и даже добавки попросила. В столовой она разглядывала женщин. Они выглядели уставшими, какими-то естественными, без косметики, с пучками на голове и мешками по глазами.

Свои синие волосы Лена завязала в неаккуратный хвостик. Казенный халат с нарисованными ягодами, сменил её просторную футболку. Она чувствовала себя какой-то сельской дурочкой и сама же над этим смеялась.

До обеда ещё к Светлане пришли двое. Рослый загорелый мужчина с веселыми карими глазами и девушка ровесница Лене с длинными русыми волосами, яркими красными сережками и нежно-розовыми ногтями. Её муж и старшая дочь. Они принесли цветы, шарики, игрушки.
Какая-то радостная волна захлеснула палату. Смех, слёзы счастья вмиг наполнили её.

Лена сидела на кровати, как анаконда обвив Надюшку. Сначала она искоса, а потом, завороженная чужим семейным счастьем, не стесняясь стала смотреть на них.

Она видела как муж обнимает Свету, как целует её в губы, в щеки, в лоб. Стискивает в объятиях. Называет умницей, мамкой, смеется над её прической, халатом, шутит и смешит. Она наблюдала как старшая дочь обнимает маму, гладит щечку братика, и красиво поправляет волосы. Вся эта семейная идиллия так захватила Ленины мысли, что она почувствовала себя как-то неловко. Будто стала случайным свидетелем чужого счастья.

Светлана рассказывала мужу, который держал в своих больших руках сына о том, как проходили роды, какие смешные фразы говорил молодой акушер. Они снова смеялись. Муж громко хохотал запрокидывая голову назад, а потом спохватившись оглядывался на Лену и говорил тише. Он описывал как они всё обставили к их возвращению домой. Красивую кроватку, мобиль с десятью мелодиями и супергероями, кресло-качалку для Светы. Дочка стала рассказывать матери о том, как проходил пленэр в художественной школе и что она нарисовала вместо церкви и реки кроватку и смешного малыша. Она достала рисунок и подала матери.

Ленка вздрогнула от волнения и любопытства.
- Покажи рисунок, - неожиданно выпалила она и покраснела от набежавшего вдруг стыда.
Девушка устремила свои карие глаза на неё и улыбнулась. Она подошла к ней и протянула листок.
- Смотри.
Лена посмотрела на рисунок и закивала.
- Красиво. А я тоже рисую.
- Да ладно! - глаза девушки вспыхнули каким-то озорным огоньком.
Лена торопливо переложила Надюшку в кроватку и достала тетрадь в клеточку. Руки от волнения задрожали. Рисунки, выполненные то ручкой, то карандашом впервые предстали зрителю.
Девушка улыбалась. Наконец она сказала:
- Да ты талант! Графика просто потрясная! Мне этот нравится. - она ткнула своим изящным пальцем в нарисованную обнаженную женщину с синими волосами.
Лену распирало от гордости. Ей хотелось ещё и ещё листать тетрадь для этой девушки так приятно пахнущей духами.
- Меня Катя зовут!
- А я Лена. - как то неуверенно промямлила она.

В палату ворвался крик медсестры:
- Тааак! Товарищи родственники выходим!
И семейная идиллия раскололась. Одна её половинка вместе с букетами и шариками скрылась за дверью, а вторая осталась в палате с рисунком смешного малыша.
К Лене никто не приходил. Мать не пускали потому что не была сделана флюшка. Но Лена не грустила. Они со Светланой быстро подружились. Она потянулась к ней как к матери. Женщина научила её пеленать Надюшку, кормить, качать, держать. Она рассказывала ей страшные и смешные истории своего материнства, угощала фруктами, печеньем.

Лена рассказывала ей про отца, про детство, которое запомнила. Про мать, школу и друзей рассказов избегала, но порой разоткровенничавшись за чашечкой вечернего чая, она таки жаловалась на утраченное детство и даже плакала. Светлана всегда успокаивала её, а потом с кем-то переписывалась в смартфоне.

В один день семья Светланы снова к ней пришла. Пока родители ворковали как голубки, Катя подошла к Лене, села к ней на кровать и протянула скетчбук и цветные карандаши.
- Это тебе. Рисуй, не забрасывай! Я здесь написала мой телефон. Можешь позвонить. Порисуем вместе.
Лена раскраснелась от такого подарка и внимания. Схватила скетчбук стала его гладить и нюхать. Какая-то теплая волна заставила её обнять девушку и та с радостью ответила взаимностью.

Ночью Лена не спала. Она постоянно прокручивала в голове семейное счастье Светы. Она хотела быть его частью. Хотела обниматься когда это нужно, хотела смеяться, болтать ерунду. Она представляла себя счастливой мамой. Рисовала в воображении своего мужа, похожего на её отца и Надюшку, лопающую булку с вареньем.
Она вдруг почувствовала, что столько лет жила в реальности, параллельной настоящей жизни. Жизни счастливой по-настоящему. Она с содроганием вспоминала свой дом, такой неродной, чужой и какой-то грязный. Пыталась спрятать поглубже моменты, когда она сбегала из него на улицу только потому, что ухажеры матери распускали свои мерзкие руки. Улица стала её настоящим домом, её утешением, её родиной.
Но теперь, она случайно, одним глазком заглянула в мир, который всегда казался ей пафосным, смешным и ненастоящим. И этот мир схватил её за руку, затащил в себя, просочился куда-то глубоко внутрь и разворошил лучшую её сторону, которая была погребена под ворохом обид, разочарований, ненависти и невежества.

Ей вдруг страстно захотелось на пленэр вместе с Катей. Сидеть, рисовать, хохотать и обсуждать карандаши. Захотелось привезти Надюшку в милую детскую, положить в красивую кроватку с балдахином и включить музыкальный мобиль с единорожками. Она поднималась для кормления дочери, меняла ей пеленки, целовала и обещала, что у неё будет счастливое детство.

В день выписки Светлана села на кровать к Лене. Она долго говорила с ней, гладила рукой её синие волосы и крепко обнимала. Потом она подала ей бумажку и сказала:
- Лена, вот мой телефон. Если нужна будет помощь - звони. А это адрес и телефон общественной организации "Маленькая мама". Они помогают девочкам, оказавшимся в такой же ситуации как и ты. Обязательно обратись туда. Тебе помогут.

Свету с сыном увез белый внедорожник с шариками и надписью: Спасибо за сына.
Ленина мать наконец-то появилась у стен роддома, встретила дочь с внучкой и они уехали домой на такси.
Когда Лена вернулась домой, она обнаружила в своей комнате кроватку и коляску. Абсолютно новые.
Мать рассказала, что их привезли два дня назад какие-то парни.