По ту сторону берега

Сонный голос Алибахша, разогнал сон отца.
«Папа, папа, мы пойдем за ёлкой или нет?» – настойчиво спрашивал сквозь сон голос сына.
 Замир лежал рядом и, полуоткрыв глаза, стал всматриваться в потолок, где был проём на крыше. Ещё было темно.
Отец обнял сына за талию и тихо прошептал на ухо: «Вот наступит день, и поедем сынок, а  пока спи. Во дворе ещё темно».
Мальчик, обрадованный обещанием отца, снова уснул.
Вчера он вернулся из школы расстроенный. Было видно, что его избалованный нрав даёт о себе знать. Швырнув свою сумку в угол, сказал: «Папа, сегодня в школе ребята поставили настоящую ёлку. Принеси мне такую же».
Замир, как добрый отец, не хотел портить настроение сына и добродушно сказал:
– Хорошо, завтра мы с тобой поедем в горы за настоящей ёлкой.
И вот теперь мальчик не мог уснуть допоздна. Думал, что отец его обманет…
Беджода подошла к изголовью мужа с сыном, которые обнявшись, спали крепким сном, и не решалась разбудить их. Но делать нечего – надо будить, и она их разбудила.
Вся семья, молча, позавтракала. Пока Беджода одевала сына во всё тёплое, Замир вывел из гаража свою белую «Ниву» и даже протер окна.
Машина остановилась на местечке Баржир. Чистый белый снег, словно хлопок, сверкал под лучами солнца и скрипел под ногами. Замир взяв из багажника топор, указал на беспорядочно растущий можжевельник на скале, что была у обочины дороги, и спросил:

– А ну-ка, сыночек, скажи какой тебе срубить?
Алибахш среди можжевельника выбрал самое молодое и стройное деревце, и Замир стал рубить его. Алибахш, тем временем, лепил снежки и бросал их в реку Пяндж. Снежки, падая, словно сахар в тёплом чае, растворялись в воде.
– Папа, посмотри на того, кто едет верхом на ишаке, – обратился сын к отцу и неожиданно закричал: – Эй, эй, всадник, куда путь держишь?
Всадник на том берегу услышал, что к нему обращаются, остановился, со своей стороны помахал Алибахшу и его отцу и, возвысив голос, ответил:
– Еду в кишлак. По хозяйственным делам. Нужно менять истолчённый тутовник на пшеницу.
– Алибахш! – позвал Замир и высказался, повысив голос на сына: – Иди сюда! Кто тебе велел своевольничать? С людьми по ту сторону нельзя разговаривать. Ты понимаешь это или нет? Здесь государственная граница, понял? Не повторяй своё безрассудство ещё раз.
– Понял, отец, обещаю, больше не буду, – сказал на это расстроенный мальчик.
Отец снова принялся за свою работу. Звук топора набирал силу, удары становились чаще. Можжевельник, проявляя настойчивость, вовсю сопротивлялся. Не зря же он возрос на мёртвой и холодной скале?
– Алибахш, смотри какая крепкая древесина у нашей ёлки. Погоди, вот увидят одноклассники на Новый год твою ёлку и станут завидовать тебе, – говорил Замир, продолжая рубить деревце.
Всё же упорный топор свалил с ног молодой можжевельник. Трудно природе устоять против железа, если им управляет человек. Деревце покатилось кубарем вниз по склону, ударилось о камень и остановилось.
– Папа, посмотри на стаю собак. Вон там! Увидел или нет?
Замир, сложив руку козырьком, посмотрел на ту сторону берега, куда указывал Алибахш. Действительно, стая злых голодных бродячих собак, перебежав через небольшую долину, направилась вниз, в сторону человека на осле.
Замир взял Алибахша за руку и привёл к машине. Войдя в машину, он приказал сыну: «Дай бинокль!»
– Ты ошибся, Алибахш. Это не стая собак, а стая волков. Что делать? Несомненно, волки не оставят в живых ни всадника, ни его осла, – еле слышно шептал Замир, внимательно осматривая в биноколь дальние окрестности.
Мужчина на осле, видимо, почувствовав что-то неладное, посмотрел вверх. От неожиданной встречи с волками он на мгновенье растерялся. Затем спустившись с ишака, пустился бежать, непрестанно крича: «Ой, горе мне, горе мне!»
– Алибахш, нажми на сигнал! Может быть, сможем испугать волков, – предложил Замир и громко закричал: – Ой-о-о-ой!
Но ни громкий сигнал машины, ни крик Замира не испугали стаю волков.
– Что здесь случилось? Всё в порядке? – спросил, тяжело дыша, подбежавший запыхавшийся пограничник.
– Спасите! Быстрее спасите человека от стаи волков!- указывая на ту сторону берега, закричал Замир.
Волки уже свалили с ног осла.
– А-а-а, понятно. Ужасное зрелище. Я сейчас срочно свяжусь с заставой, – поспешил заверить солдат.
Тольеко разговор солдата с начальником заставы не дал никаких результатов. Словом, они не договорились.
– К сожалению, застава не разрешает. Нельзя стрелять по ту сторону берега, – растирая замёрзшие ладони рук, сказал солдат.
– Я понимаю, но стоять и наблюдать тоже не хорошо. Хотя бы стреляйте в воздух, чтобы распугать волков, – огорченно предложил Замир.
– Товарищ, не могу, – мягко объяснял солдат. – Не имею право. Я без разрешения ничего не смогу сделать.
Пограничник и отец с сыном видели, как на той стороне мужчина, пройдя снежную тропу, побежал в сторону кишлака. Иногда в ужасе он смотрел назад, падал и вставал, бежал опять и во весь голос просил помощи у Бога. Последний раз, посмотрев назад, тот потерял дар речи. Не мог ничего больше сказать. Огромный волк уже добежал до него…
– Папа, папа, что с тобой?
– Ничего сынок, ничего – незаметно вытерев рукавом слезы, ответил Замир.
– Давай быстрее уйдем отсюда.
Белая «Нива» оставив позади синеватый дым, скрылась за поворотом…
На левом берегу реки Пяндж, на земле Исламской Республики Афганистан, продолжалась неравная борьба между человеком и свирепым волком…
Перевод с таджикского
Нуриниссо Ризвоншоевой