Два слёта Трезвенный и совершенно не трезвый. Ч. 1

Часть первая. Начальные стадии.

Здесь, господа хорошие, два содержатся как бы рассказа. Ну, да собственно, сами увидите все, если увидите  всё..
Одно лишь добавлю, здесь нет ничего, что я не видел бы, что прошло бы мимо или хоть бы вскользь, по касательной... Все прочувствовано то есть и все выстрадано, все как есть есть объективная реальность данная нам в  ощущениях. Тык, ить, а по другому то и не умел никогда я. На сем желаю желать, чтобы все были в радости. Но лучше в трезвенной радости, да... Не впадайте или скорей выпадайте из зависимости.
Получилась встреча эта или нет судить не мне, (получилось что получилось, как скажет раз 156 на этой встрече наш Вадюля) я же практически не пил…  был за рулем, да и... ну, да по порядку.  И обсскажу, что лицезрел, дабы не отловить во огороде собственном камень упрека, что мол вот взял и утаил, ну а тем кто… и другим подумать думу чтобы для…, заранее скажу:  «Я не в обиде», - для тех кто плохо расслышал, но множественно при том интересовался подозрительным этим вопросом… иль тех кто таковое лишь смел только заподозрить. Да, еще, хотел было и так и эдак закрутить, чтобы и объективно… и чтобы ребус мало-мальский был – не выдавать имен, дабы заставить мыслями шуршать чтеца, но -  сами себя они и так на раз раскусят и чтоб излишне не отяжелять сие писание  (а оно и так то не легкое) буду писать как есть, как карта то есть ляжет, т.е. как уж пойдет это дело… Заранее за всё прошу пардон на всякий случай и ежели чего, то в целях консператив-контрацептивных могу сие изъять из бытия и водрузить куда-нибудь в другое, менее доступное местечко. Только шепнить мэни…, ну мало ли ж чего-ж.

Юбилеи, а так же трезвенный и не трезвый слет.

2016-ый год стал во многих отношениях круглым. По крайней мере для меня это так. Во первых, в этот год всем нам (или почти всем) врезал такой ровненький и аккуратный полтинничеГ. Во вторых мы не стали на много умней, и это научный факт, если не феномен, хотя и прожили этот полтинник с трепетом до обученья. Однако, нам было тогда где то ровно по(д) двадцать! А нашим родителям в то же славное и наисветлейшее время было примерно как нам теперь... И  это ли не здорово тоже?! Только они то были они, а мы то – это же мы, но как выяснилось недавно, и как выяснялось это всё всё это время – мы то – такие же и есть дураки, т.е. как те, которыми и были тогда, или почти  же  такие (!). По крайней мере мне лично так где-то каэцца.   Или так поглядеть если: ребятенок же чем он хорош?  - тем, что есть в нем чертенок какой-то как будто. И вот мы, как мне кажется и не расстались с чертой этой чертовой что ли;  Только черт малость лишь постарел, полысел, попрыщавел и сморщился, и превратился, в чаще вонючего, черта.
В третьих ровно тридцать тому, мы были в стадии между третьим и четвертым курсами и это было поистине здорово! В четвертых, совсем недавно так ярко и ясно лично я осознал, что родились мы всего то... в каких то там 20 годах от окончания войны(!!!) Хотя раньше никогда не казалось мне, что она так совсем недалеко от нас находилась. Просто мы в этот год расположились в 30-и годах от того доблестного 86-ого года, (в тридцати аж годах!!), а относительно 66 – го, в радиусе 46-го, и 86-го их всего какие-то по двадцать только-то. Толи мудрость это, а толи и старость уже так накрывает, но таки плющит же, и чего уже с этим не поделаешь. Как пела Алиса, она же и Френдлих – надо благодарно принимать. Принимаю, и будьте любезны. Стараюсся.  И добрый вечер как будто бы. Не вечер еще? ну, да лишь бы был добрый.
Еще этот год для меня тем ознаменовался, что впервые за все свои 50 полных лет жизни, и чуть более чем за 30 борьбы с змием зеленым, я впервые, пожалуй стал глядеть на сие с какой то иной что ли позиции, колокольни. Никогда не подумал бы даже, а взглянул вот. А дело все в том, что таки детки же, втащили таки же на колокольню эту. Двое у меня их. Мальчики они оба два. Мальчик один, и второй раз еще раз тоже значится мальчик. И вот детки мои пригласили меня на Трезвенный слет. А они там участники. И они занимались в кружке одном тут же рядом у нас. Ну, и на очередной мой вопрос: А и чего вы это там делаете? (как в фильме «Добро пожаловать или посторонним вход воспрещен»).  И ответили дружно и коротко: А поехали вот и сам всё и увидишь... (вместо: Иди, иди ка отсюдова..., - но не мальчик, хотя и в этом был был бы определенный смысл, а таки – отец). И я съездил. И я подумал, а и что, и чего мне? – Съезжу на озеро... (а это одно из двух у нас самых наикрасивейших на Урале озер (так то их вообще много у нас здесь – Увильды называется)). ...мол, искупаюсь там, в нем... погляжу что и к чему и обратно, в свои же «окопы». И вот съездил. И да так поглядел...  – хорошо, в общем, и удачно так значит зашел... Что и  не смог оторваться..., просидел там весь срок (что то около недели)..., отмотал от звонка до звонка. И родные (все пятьдесят лет казавшиеся родными!) окопы, вдруг да и стали не так и родными (!!!). Парадокс! Но, сие именно так. Меня перевербовали... Точней начали вербовать, а я стал, а я стал вербоваться.
Поясняю: 30 лет с небольшим, очень дружно и центростремительно, ярко, достойно бился я со друзьями со змием, (как бараны о новые ворота мы бились, или как пел В.Семеныч:  ...всю жизнь свою в ворота бью рогами как баран, а мне бы взять....     и я вот взял), и конечно не выиграли мы на поприще этом, а вот многих друзей и Бойцов потеряли, тут про рога я тоже маленько умолчу (рога они дела известные). И вот, что оказывается-то, -  выигрыш-то не в борьбе располагается. Удивительное дело по истине – выигрыш, он же в  отказе от борьбы, он вне борьбы этой, (вне рого-барано-воротного эпоса). Отказался – и выиграл, значит(!)... и даже рога не нужны более. И с такой то закваской в груди, стал я жить после слета такого. А закваска, как известно, к брожению располагает. И эта не была исключением к счастию. 
А тут и встреча друзей аккуратно подкралась к началу рассказа... А так..,  а же и вот же она. Вот и она, собственно.


Итак,
Несмотря на затяжную и тщательно выверенную подготовку эта немногочисленная, но торжественная встреча таки состоялась. Многие потенциальные её участники за отсутствием собственно потенциала так и остались лишь потенциальными, включая Алика И (Ль и на). Полномасштабный потенциал которого, в глазах пишущего существенно пострадал, если не сказать, что сошел на нет, за долго до собственного обнаружения. Но так бывает и именно так и случилось с теми потенциалами.  Места отсутствующих товарищей на настоящем празднике жизни прочно занял экспромт, который сохранялся до самого последнего момента торжества, а то и перешагнул даже за рамки этого долгожданного, как выяснилось  совсем на чуть позже, момента.
Формат и размах празднеств извивался и корчился от многочисленных корректировок (от географической предрасположенности до изысков вкусовых и иных пристрастий участников обсуждений), но всё же воплотился в редкие зерна полезного и вот теперь я попытаюсь их, зерна эти засеять здесь.... Мошть чего и взрастет... с той стороны монитора.
Единственной, уцелевшей с момента образования настоящей идеи, осталась её дата – 16-е число, и как бы там не крутило свой неугомонный моховик время, и не разыгрывались разнообразные страсти, она (дата эта) не только уцелела, но и таки наступила. На дворе и близ его был совершенно приветливый денек, ветерок и солнышко не могли не радовать...,  и они радовали все, что радовалось, а радовалось как и обычно всё,…  Совершенно не путаясь в нотах и многочисленных проводах и ветвях, многочисленные птички пели свои еще более многочисленные песенки. Самолеты самолетили, поезда же не отставая от более возвышенных своих собратьев поездили во всеуслышание и во всех же направлениях (включая идейные), с еще даже более изящной (ездатой) поездатостью… (толи же даже и поездистостью). Букашки, твердо уверенные в правоте своих действий, ковырялись в своём, букашечьем, а прогрессивное человечество самоуверенно или самозабвенно продолжало прогрессировать, чем, вместе с перечисленными и неперечисленными выше, неизменно радовало собственного созидателя.  А меж тем к условной точке А во граде во Челябинске из другой точки Бэ (в нашем случае это йЭкоТерИНБурх) уже подкатывал серый минивэн с двоими подкатывающимися, не совсем уже молодыми, и не очень так же и трезвыми уже,  людьми.  Зема и Миша были теми радостными и жадными на предвкушение вкуса встречи гурманами-пассажирами. Были они практически еще, хотя и лишь относительно,  трезвы. Они хорошо выглядели и примерно так же хорошо и пахли, что для данного рассказа важно, хотя и трогательно тоже и даже весьма необычно и еще более же не характерно. Подкатившие спешились и сразу же были небрежно и одновременно бережно втиснуты во дружеско-тесные объятья встречающих, коих было тоже двое - это Саша и еще раз Саша… и оба, кстати, что редко, все вдвоем - Николаевичи; Мягким, но прочным элементом лобызаний и жестким  хлопаньем спин была зафиксирована 27-летняя разлука товарищей по доблестной и ответственной во всех почти отношениях, их совместной учебе.  Ответные действия были аналогичными, обильных слез не последовало…, не так обильных никто не заметил...,  всерьез никто не пострадал…  Летальными исходами не отличились... хотя могли..., но это уже... и только чуть позже...
Град Челябинск отнесся к событию с свойственным ему достоинством, спокойно, с некоторой даже такой небольшой  холодцой…, хотя и несколько насторожился, а толи съежился как-то,  что особенно было заметно по характеру дорожного движения; А толи так на него повлиял лишь простой выходной…  Ну, и птички всё же, конечно, защебетали на наиболее высоких октавах, а букашки забукашились совершенно уже теперь по особенному. Все разом были огреты предвкушаемым предвкушением и томительным желанием  начать уже все, да поскорее уже. Но сперва надо было произвести заготовку (затарку по старому, по древне институтскому слэнгу). 
Заготовка не относилась к категории плановых, поскольку планы всячески менялись, метались по сторонам и цифрам как было указано ранее, и даже чуть было не погорели вообще, в смысле – синим пламенем, выделяя едкое фиаско;  И посему торжественный кортеж в виде одного автомобиля с четырьмя своими почти трезвыми обитателями помчался на небольшой скорости к местам обретения усилителя силы (читай провианта), одновременно выказывая интересующимся не часто встречающиеся и не броские городские достопримечательности, в основном такие же суровые.
Затарка:   За мясо…, а что за мясо?  - мясо оно и есть мясо… - на то, то есть, оно, мясо и есть… - шяшьликь и кюбаб в достаточном и во почтенном в  количестве…, ну там маринады-соусы, лучёк, лаваши,  и то да сё всякие опять же разные и совершенно обычные (по старому – нищьтяки)… С напитками не менее же тоже просто и до примитивного традиционно… Аки «хлеб да каша – еда наша…», только в случае нашем – это пиво да водка, вот все собственно и изыски, и все на всё ингредиенты… Скромно, робко и тихо озвученный Мишей  вопрос: «А не много ли?» в алкомаркете, после того как в корзину мягко легла вторая (литровая правда) вызвал в лице предвкушающих,  и продолжающих бережно класть  остальное, только  дружеские и громкие ухмылки, правда далеко уже не такие робкие. Типа кавалеристско-конского такого: Уго-го – га! Га- га-го га!,  и прочего залихватского ржания, с указаниями из разных сторон на робкого Мишу указательным пальцем… Шутки юмора так и засияли во всех застенках магазина, существенно увеличив мощность увнутреннего его освещения, чему продавцы даже искренне, но незаметно изумились.
Тут надо отметить, что было уже доподлинно известно, о двоих из шестерых встречающихся «беляков» «рубить» не желающих. А белая эта в данном и конкретном случае была во размерах литрово-килограммовой, и теплой такой, ну словом – все как и положено, т.е. как в хрестоматии. Мол, а чё ты это... теплую... в эту такую жару...,  водку ты будешь пить?  - Не... не.... не, конечно же не..., не..., я то... не, я никогда... не откажусь....  Задорными ухмылками и язвой сарказма малые сомнения сомневающегося Миши и ограничились… Хотя, с количеством, несмотря на третью и литровую,  как и обычно, что не менее традиционно,  все же, и тоже традиционно не угадали. И не угадали на много, как это позже, хотя очень уж скоро и выяснится.

Тут же вот дело какое чисто по жизни (как говаривал Лебедев Костя)  - многое ведь не так совсем в ней на самом-то деле;  А нам-то кажется что именно так... И вот кажущееся мы и воспринимать норовим как действительное. А действительное-то в натуральной действительности – оно же совершенно другое (не верите – почитайте Льюиса Кэролла, или Костанеду Карлоса). И это очень интересная из мыслей, мной не так таки давно воспринятых в виде закваски применительно к этой заквашенной теме... Всю жизнь я считал, что праздник жизни наступает сразу же после чего то... К чему мы, Бойцы, завсегда устремлялись во погоне за праздником. И достигнув  его, этого после, он практически же и ощущался.  А тут я вдруг понимаю, что это не те ощущения, и праздник не там. А праздник у нас был лишь в ожидании праздника. Словно бы горизонт. И за бег к этому горизонту мы и платили всем, что у нас было.  Благо было у нас не так много, хотя мы старались и отдавали практически всё. И отрадно что и бег такой и был для нас настоящим, и быстрым. И то радует,  что мы не врали..., ни себе, ни другим, т.е. практически же жили честно (за исключением не редких случаев добычи средств, всё для этого ж праздника, т.е. не для себя). И это очень важно, кстати. Словом у нас получалось не то чтобы догнать, но и перегнать горизонт. А тут я понял, что это только казалось. Ну, вот так вот, как-то взял, присмотрелся... всмотрелся внимательно... и рассмотрел (ся), увидел. И стал уже больше стараться не из окопов глядеть, но из более взвешенных что ли и более укрепленных и обустроенных для этой цели позиций. И наблюдения продолжаются. И вот, кстати, и их результаты:


Если двое из предполагаемых шестерых из-за сугубо идейных соображений, от водки отказались начисто, то по тем же соображениям идеи, от пива, в знак солидарности или без такового знака, отказываться не собрался ни один из шести. Поэтому и с пивом, конечно же недооценили позицию, то есть – недобрали и пива, что собственно как и обычно, в традиции опять же укладывалось … Однако, принимая во внимание доступность и наличие наличия всего, и  в какой то лишь шаговой доступности, поспешили продолжить движение к цели, практически не акцентируя внимания на недобранном, ну и на неподъемность  поклажи, разумеется.
В этой же уже шаговой доступности, т.е. в непосредственной к ней близости (близ  одного из близких магазинов, что близ места предполагаемой дислокации, а еще точней в дверях его, т.е. в магазина дверях) встретились уже упомянутые встретившиеся с еще одними (двумя точнее), недостающими компонентами, (Вадей и Андрием) явно томящимися в этаком преддверии и предвкушении бОльшего. Томящиеся этим предвкушением, предвкушали, однако не «в сухую», т.е. разминались таки мало-мало вкушаючи. То есть, сообразно собственным представлениям об этом стратегическом  и вдумчивом процессе, т.е. запивали слюну вожделения Андрий пывом, Вадик какой-то ядовито-красной настойкой с благородным запахом инвайта. Здесь же, близ магазина то есть, все уже, охваченные буйной радостью от встречи сотоварищи, переобнимались  еще несколько  раз, чем еще раз дополнительно насторожили мирный Челябинск. И уже с подразмятыми спинами, и еще ярче рассиявшимися лицами устремились к следующей фазе встречи, а именно  к «хазе» собственно.
Хаза на момент явления оных была пустующей, свободной от поползновений третьих лиц,  и вполне пристойной для среднестатистической жизни и деятельности. И  хотя и не изобиловала она обилием излишеств-изысков, но зато с признаками уборки и относительного порядка в почти всех её местах, что уже в совсем близком последствии развеялось бесследно, т.е. практически угасло полностью…  До сих радуюсь, что хоть не навсегда, хотя уж было время и сомневался. Квартира то была моя, и это было не очень хорошим и не мало отяжеляющим мое отрешение от ясности ума, фактом (и это выяснилось всего лишь чуть, но позже).
И вот уже последняя «агония»…  Подъём на этаж с не многозначным перезвоном закромов… Заселение… Скоропостижная перестановка-расстановка, в такт с мероприятием, мебелей… столов и стульев...  Сервировка, судорожная резка (хотя и скорее  - просто рубка)  того, что на то напрашивалось, метания в разные стороны, откупорка закупоренного…  и...  и вот….  Наконец… - ТО…. т.е. – ОНО…, ПОШЛО....  т.е. оно самое…, ради которого  собственно… Всё в наличии… И этот ком.., который в горле…. И всё накрыто!… Налито…! Пылает яркими запахами, красками (чем там оно еще может пылать в этаких случаях?), и пиво пенится и просто присутствует в виде налитого сверх меры на столе, простотой своей лишь упрощая и без того простое всё… водка по разнокалиберным, но примерно равными дозами, чеплашкам… Горячий шашлык, пахнущий дымом..,  Ну и….       Всё…      - Всё началось…  Пошло... Пошло.  27!  27 Лет!!! – Поехали...
-А?!... ну, за встречу!!!    - …и  за встречу…
-Ну, за нас!!!!       - …и за нас…
- Ну, не чокаясь… ведь третий…  - и третий…  не чокаясь…
И четвертый, пятый… шестой… и втискиваясь в эти краткие промежутки между бегущими этими цифрами, едва успевали вклиниваться жиденькие такие вопросишки типа: ну, как там у вас?, и не дождавшись ровным счетом ничего:  -  А у вас как у самих то? Ну, а как там оно, или всё вообще оно?      
И на, было едва только начинающиеся рождаться ответы, вновь вклинивалось это:  «Ну…»,       или просто: «Наливай!», или: «А ты чё грустишь?»,  - и тут же: «Наливай» - по новой, хоть этот тот еще не выпит....   и не грустил совсем тот этот, а то и не успел еще даже допить и предпоследнюю... Но, уже всё – уже всё понеслось, и закрутилось, и закружилось и всё пошло. Лед тронулся, господа... Хотя, простите, здесь господ нет.
И как в песне уважаемого М. Магомаева «…и крылья эту свадьбу понесли…»  оно понеслось… Только это была не свадьба…, только и это было совсем не важно…, только это и было в это время совсем никак не хуже, а скорей и лучше даже и совершенно наверняка БЫСТРЕЙ…  в смысле понесли они (крылья) это дело, это действо, это мероприятие…  это самое это, с знакомым аж до дрожи в спинно-крестцовом отделе позвоночника, названьем: «понеслось».

Первыми вопросами  на трезвенном слете были следующие, озвученные бывшим наркоманом с нормальным таким наркоманским стажем Фахриевым Владимировом Анваровичем:  (задумайтесь над ними и вы, и ответьте, если.... если в общем... если сумеете).
- Кто есть такие, наркоманы?
- Что значит наркотик? (какие из них Вам известны, пусть понаслышке (т.е. личное знакомство не обязательно)).
-Употребляли ли вы наркотики? Употребляете ли?  (хоть иногда).
И очень хороший вопрос: Хотел ли бы ТЫ быть наркоманом? (тут возраст наш уже такой, что некоторые вопросы можно интерпретировать применительно к детям или даже внукам, т.е. вот так: Хотел бы ты, чтобы твой ребятенок:  Бухал? Курил? Бухал, как мы, бухал с нами, бухал бы  лучше нас? Как мы на этой нашей юбилейной встрече? Чтобы он был наркоманом?
Я полагаю и в ваших ответах возможно встретятся и правильные. Так вы подумайте над ними прямо сейчас, и ответьте (ответы лучше записать, хоть кратко, и хоть бы куда).

А здесь, в этом самом месте повествования, в этом месте нетрезвого слета, были сделаны первые фотографии, за сокрытие и уничтожение которых можно было бы и не беспокоиться. За те же, другие, что могли бы появиться совсем уже скоро, на много быстрей предполагаемого появления, беспокоиться не пришлось тоже. - Андрюха К. предусмотрительно позабыл батарейки к фотоаппарату, и хоть бы в  этой части, праздник можно смело считать состоявшимся на все свои 100 аж процентов. – Второй партии снимков произведено не было. Фотосессия, к цели устремленных друзей, более не отвлекала от празднества. И утечке компромата не способствовала. И это было сильно же хорошо, не то эти снимки... Словом, не так уж и нужны эти снимки..., и не нужны даже крайне и категорически.  (открою вам тайну: я некоторые снимки из институтских показывать боюсь и теперь даже, особенно же если и рассказать подробней о том как они появились... хоть и по любому из разумений они и появиться то не должны были... – не может еще человек невозможное делать, отсюда вопрос: как они тогда сделаны? И таких снимков не мало).
Здесь же (в этой, еще почти начальной стадии веселья) Теричем был злостно высмеян этически культурный жест Зёмы в отношении ножа и вилки, а именно в части умения ими собственноручно и почти изящно, то есть нормально орудовать.
- Аха-ха, - едко сказал Терич, указывая на Зёму;   Перечисленные предметы и действительно, как бы намекали, что сие… и здесь…. – ну,  это уж слишком…., и все это (ха-ха) дружно подхватив, снова заржали озорным своим и почти конским же смехом (как и в том магазине где пойлом затаривались) только уже не в четыре, а в все аж шесть конско-ржащих голов (включая и Земину, с соломенного цвета гривой)… Показано засмущавшийся, и всегда невозмутимый до этого Зема, громко бросил на стол предметы, и, выказывая истинное понимание к сказанному, остервенело впился в мясо сперва обеими руками, а затем, так же страстно, подключил туда и другие органы пищеварения, первыми из которых конечно выступали передние (резцы и клыки), боковые, задние и все прочие, еще имеющиеся в наличии, зубы. Взрыв его радости, смех его и рычанье, и бызги от мяса и слюни, слившиеся воедино тут же буквально залили собравшихся его проникновенным задором. Зема был рад и излучал чрезвычайно буйную радость. Оставшиеся  собравшиеся, охваченные ржаньем и брызгами,  чувствовали себя аналогично. Все, включая и Зему малозаметно, но без и тени смущения уже, утирались.
Когда первый перекрестно-хаотический сумбур переполняющих эмоций немного поутих и шестиголосый ор стал укладываться в формат «одновременной игры на на две-три доски», Вадику вдруг очень захотелось песен. А их, как он разумно полагал, у Миши должно было быть. И их у Миши, по его же заверениям, и было…  Тогда любая или все одновременно из игровых «партий», стали прерываться прямо на полуходе, и диктор (он же - спортивный комментатор, он же - судья соревнований, и он же Вадюля) делал громоподобное объявление: 
- А теперь Миша споет нам немного хоть песен,  - и вверял в Мишины руки, чем бы на тот момент они не были заняты, гитару. Миша первое время отбрыкивался, откладывал гитару и продолжал действовать  собственными руками в соответствии с собственными же ощущениями и жизненными планами;  Но «судья» был одновременно и суров и справедлив, и так же настойчив, и в сочетании с высокой скоростью набранных темпов и хватки, с которой он взялся как и за всё что он брался,  и весовой категории, где он тоже был ого-го так себе как хорош и недосягаем, одержал победу быстро. Конечно, как и было писано выше, Вадик (судья) был совершенно и как и обычно  прав в своей всеразрушающей настойчивости, ибо в соответствии с этими же темпами, промедление было подобно… нет ну не смерти, конечно, но вполне в близком, близеньком таковом ко ей, костлявой, соответствии.  Хоть, не было и самого промедления... Чего чего здесь, а вот промедления, ну вообще же никак таки не было.


Один ученый, не тот у которого аж три целых класса образования, и он десятку так нарисует за два часа... (он так-то профессор и доктор наук Андрей Ханифович Мингазов) так в общедоступной, легкой и простой форме рассказывал на слете, как с точки зрения химии, метаболизма всякого, и банальной психологии получаются праздники. Одни там частицы делятся и образуют частицы новые, другие наоборот слипаются как бы. Так вот пред любым праздником (да вы присмотревшись, увидите обязательно сами) такой наблюдается зуд как бы, очень даже заметный. Такое волнительное или торжественное состояние, хотя самого праздника-то еще нет, нет и гостей и стола даже праздничного. Но, вы уже подходите к преддверию его. Вы долго ждали его и вот вы уже рядом с ним, в непосредственной близости как бы с ним. Или вы последние покупки перед новым годом делаете. Вот в торжественном ожидании этого, зуд этот и располагается, здесь его и ищите. Химия, повторюсь, чистая и психология. И зуд этот как раз характеризует наличие праздника. А алкоголь химию эту так обустраивает на свое усмотрение, что не хватает там частиц каких то все время организму, и вместо того чтобы вырабатывать их, организм наш, обманываемый алкоголем, напротив делит и делит уже существующие. И от этого зуд, или ассоциация и формируется, что вот еще чуть («догонюсь» называется по-нашему, не по-научному) и свершится он, праздник то есть, распразднуется, настанет наконец... И тут уже ласты нас встретят, как утро, которое нас как в песне встречает прохладой. Только ласты с прохладой мало имеют общего... Хотя как на то посмотреть... Как, где и когда их приклеить... И тут я вам небольшую и заодно уж и большую тайну открою: ласты и праздник – это совсем не одно и то же. Хотя раньше я был за это совершенно иных точек зрения.

Миша хорошо играл на гитаре. И это, конечно же, совершенно лишнее здесь упоминание, ибо это и так всем и давно известно… Таки я все равно подчеркну: Миша хорошо играл на гитаре… Он давно и хорошо умел это делать...  Ну, кто же не знал, что Миша всегда хорошо играл на гитаре? И я более чем уверен, что Миша и теперь делает это не хуже чем тогда (в студенческие наши и распрекрасные годы, и все последующие 27 лет), но в тот момент (а это был еще далеко не самый тот («торжественный») момент) сделать этого он практически уже не мог. Нет, он совсем не разучился играть, он просто стал забывать, или же не мог вспомнить,  как же это, чьёрт побъерьи, делается. Поэтому «Бостон» мы прослушали в весьма «бюджетном», т.е. укороченном (в смысле инструментала и вокала и аранжировки) варианте, и еще какую-то половинку песенки в еще более сильно усушенной версии… И это несмотря на ряд усилий, массово и также обильно предпринятых для усиления качества звучания. Бэквокал разнообразием отличаться не собирался и, тоже, кто  смущаясь, а кто и без стесненья, фальшивил на все имеющиеся голоса, однако же только не тихо.
Благо, оставалось в жизни и бутылках еще много интересного, включая жидкое и горючее. И это, конечно, после собития оскомины по прекрасному и высокому (искусству), существенно увеличило  подогрев пыл страждущих к оставленному не на долго занятию. И вот вновь предались они этому  – общению (ТАК НАЗЫВЕМОМУ), с ну очень часто упоминаемой фразой: Ну, наливай…, которую, одну из немногих, и выговаривали еще практически внятно.
Так, уже примерно через час чистого времени, ну или, с учетом недолгих перекуров и фотосессии, максимум через полтора-два часа, вторая (после которой в магазине Миша «заикался» на счет «не будет ли много?»  благополучно и незаметно закончилась…  и пересохла. Два литра на четверых, и еще пиво... и не считая разминки инидвивидуальной сошли на нет словно с гуся... или словно в песок...,  хотя нет, далеко не сошли еще, еще только сходили, т.е. сходить продолжали... Веселье набирало обороты, хотя тахометр давно уже от таких оборотов «оглох», говоря мягко. 
«Свадьба» Муслима Магомаева стала плавно, но быстро переходить в «Табор, который как ему и положено, должен бы уходить в небо», туда он и направился… И уходил очень же быстро, но почему-то не ушёл. Ласты к тому были уже достаточно хорошо подготовлены и вот первые из них стали потихоньку, но верно заворачиваться. Терич, которому выпало счастье сесть на рОзливе, сперва весьма положительно оценил частоту призывных кличей Зёмы относительно, что же ему делать на этом почтенном поприще (в плане «налей!!!» конечно, в столь торжественный час); И он отозвался на то с положительной динамикой. Но, благодаря этой, сногсшибательной нагрузке, от чрезмерно повышенных до сверхнеприличных темпов, ответственности и сокращению и без того явно недостающего времени на закусывание, совсем уже скоро начал чуть сдавать и прихрамывать на передок в плане разговорчивости. Затем, в манере «с элементом шутки», неоднократно попытался он выслать не унывающего, а точней всё более не унимающегося Зему в традиционное «на…», на что последний лишь  только прибавил задору…  Затем, героически принял «посошок»  и, предварительно переложив на все громче смеющегося Зему, свои обязанности, а голову на стол, таки впал в долго ожидаемый «финиш». Его бережно переместили в, стоявшее неподалеку, кресло и праздник заиграл красками еще более громкими, хотя и не так уже разноцветными, то есть не отличающимися разнообразием. Теперь Зёме, подхватившему из рук израненного товарища «Флаг», некому было  намекать, напоминать и настаивать… и он, сообразно принятой этике, и традициям, подобно исправно работающему механизму забанковал с присущей только ему (этому механизму) энергией. Аккурат тот не известный еще фундаментальной физике случай, когда динамика сильно опережает самые не скромные и смелые на этот счет ожидания. Да она, динамика эта, просто таки отказывается описывать таковые явления, нет у неё на сей счет таких слов. Я же только стараюсь и желаю быть понятым, и по возможности с разных сторон, баррикад, колоколен.
Теперь уже он,  собственноручно, практически не выпуская горлышка «литрового приятеля», то и дело поочередно измерял своим нетвердым взглядом собравшихся, и при малейшем даже поводе, а все чаще и без такового, настойчиво вопрошал: «А ты что ЗАГРУСТИЛ?», ударяя на «загрустил», или же «А ТЫ что загрустил?, ударяя уже на «а ТЫ»; Или, с как бы внезапно нахлынувшем пониманием декларировал, напирая на открытие: А!?, ты чего загрустил!? - и принимался разливать, не останавливая, впрочем, и процесс измерения, и всенепременно и всему громко рядуясь.  Иногда украшал он пламенный свой лексикон и такими воззваниями  «Ты, что грустишь?!», или «А давайте ка выпьем…», тем внося в него... словом же что-то внося. Где последнее «а давайте ка...» продолжало любую из начинавшихся фраз, да что фраз, - даже и мыслей... Любую, и любого из участников встречи. Но, то и было логично, все таки 27(!) лет же не виделись. Таки 27 лет!

Там недавно, чуть выше, задавал я вопросы. Не для себя задавал их, разумеется. А для вас, ну так как вы? Вы на них хоть ответили? Ну, так я сравню ваши любые ответы (включая отсутствующие) с правильными. И если вы были правы – значит вы молодец! И я жму ваши руки всеми своими из двух обеими.
Наркоман – это кто есть такой? Отгадайте... Уже не тот ли тип, что пасется на лестничной вашей площадке, со глазами такими невнятными? А потом там еще и шприцы возлежать остаются... Или тот самый тип,  что употребляет наркотики? - Просто же? – Конечно же просто, - это и есть он, разлюбезный. – Тип, употребляющий наркотики, эко ж быстренько вы догадались! Так и держать! – Ответ правильный, зачтено.
И с определенной целью, заметьте, что очень важно... А вот целей благородных у него может быть две только, это первая цель, и цель вторая или она же -  «другая» – запомнить и это прошу обязательно (шутк.), а лучше все ж  записать, зарубить себе на носу.
Цель: опьянение, либо абстинентный синдром чтобы снять (задвинуться или сняться).  А синдром этот  и бывает после этого же опьянения, это всё, полагаю не очень и сложно. Вы согласные? Ведь употребляющий наркотик, например тяжело  больной,  в виде анестезии не ловит кайфа (опьянения), следовательно цели опьянения нет у него, следовательно он и не наркоман от такого употребления. А употребление с целью «попробовать» - имеет цель опьянение пробовать, а не вкус героина, кокаина, ЛСД, или иного наркотика, и это, надеюсь, понятно тоже. Итак, нарик – тот кто употребляет наркотик, так что ли?! Запомнили? Не возражаете? Точно ли? Ну, глядите-же коли так, - чтобы не было после претензии...
Контрольный вопросец еще: а наркоман ли такой наркоман, который  только в полдозы ширяется? А не наркоман ли такой наркоман, кто не знает чем же это он занимается, колется? А если, к примеру он только лишь нюхает какой то порошочек и ему хорошо, - наркоман он, или он лишь притворяется? – Так что тут очень важно определиться, чтобы далее быть всевооруженным, подкованным... И вы определитесь, пожалуйста. Очевидное же оно на то и очевидное, а не такое, какое ни будь там квадратное, или туманное, или шаршавое, или острое, али на вкус сильно липкое... Или еще вот контрольный вопросище: а наркоман или не наркоман такой наркоман  если все и вокруг тоже ширяются? Еще раз напомню, а вы согласитесь (предполагаю): Нарик, - тот кто с целью определенной наркотик употребляет. - Так что ли? А вот  потом лишь,  вы чуть подальше откажетесь (тоже предполагаю) от этого. Но, хоть пока вы ж согласные. Если так – продолжаем... и банкет продолжается.