Однажды вечером. Часть 3. 14. Андрей. Надежда

Часть 3.13.
Андрей. Из дневника.
2001 год, 18 января. Шри-Ланка, Унаватуна.

Стена.   

      Я знаю, что мне нечего сказать тебе по телефону. Нет слов – только мой плач по нашей любви. Ты не хочешь говорить со мной. Тебе не нужно этого! Ты отдыхаешь от страстей где-то вдали от меня. Но я снова и снова беру телефонную трубку, набираю твой номер. Москва? Петербург?  Я набираю твой номер – в ответ лишь гудки: «Нет связи, нет связи». Телефон повторяет одно и то же уже который день. Почему я звоню? Что бросает меня на эти камни твоей стены? Что не отпускает меня? Я всегда прощался со всем легко! Не было в жизни того, что, теряя, я бы чувствовал такую боль. Только смерть отца – единственное, что убило меня. И наше расставание – вернее, развод, твой уход от меня. Он вновь и вновь бросает меня в мир вопросов и недоговоренности и боли от потери. Я теряюсь от непроходящей боли, от слез на моих глазах, и я пытаюсь позвонить тебе. Договорить? Оправдаться? Просить прощения? Все глупо! Все это не согреет меня, не отпустит. Все уже прошло в том прошлом – оттуда нет возврата. Как скала залива, как огромная лежащая рыбина, стена сжирает солнце, и оно пропадает в ее пасти, и наступает ночь. Каждый день с балкона я вижу это. Там все уже съедено! У нас нет ничего, что имело бы существенное значение. Наше счастье съедено до конца – иначе ты не сделала бы того, что сделала! Пепел нашей жизни, почему он бросает меня к телефону? Почему я вновь и вновь набираю твой номер? Ты выбросила меня из своей жизни, из всего того, чем я жил! Любовь моя! Почему я не могу разлюбить, забыть, освободиться? Почему? Что не отпускает меня, а все сильнее и сильнее сжимает обручами мою больную душу и выжимает слезы из моих глаз? Боль! Отпусти! Не сжимай! Так больно сидеть за столом, и я могу не дописать, и не доделать, и не дотянуть до пятого. Отпусти! Дай мне успокоиться! Дай мне увидеть тебя! А потом – что будет, то будет. Тебе, боли, лучше известно, что будет потом с нами. Но дай, дай мне еще раз увидеть ее. Я знаю, что это не должно быть. Она не любит меня, устала от боли со мной? Она хочет твоей смерти, - смерти, того, что было нашей жизнью. Даруй мне покой, не дай мне доделать начатое. Я уже не смогу вернуться назад от своего решения, а оно противоречит тебе. Я должен пройти свой путь до конца. Или это уже мой конец? Лидка, Лидка, где ты?

      Я сегодня уйду в океан на ночь. Пусть он убаюкивает меня, пускай не будет пустых стен, а мои слезы сольются с брызгами волн и не будут видны на моих глазах. Пусть небо и звезды успокоят мою тоску по тебе, а качка ослабит обручи на моем сердце. Может быть, это чуть ослабит мою боль. Растворит ее в пространстве и времени, и не будет смятых подушек и простыней от бессонной ночи, которая неминуема! Я знаю, что боль придет на рассвете, я буду возвращаться в пустые стены, где меня никто не ждет. Но это будет уже утром. Только утром! Я целую твои руки, любимая. Я люблю! Я люблю тебя! «Лидка, Лидка! Где ты?»

      И опять утро, и я не могу заснуть: я не спал всю ночь в море и сейчас не могу заснуть! Не могу успокоиться. Тоска вновь и вновь бросает меня в круги ада, и я в них, я не могу выбраться из них! Они окружили меня, и каждый из них несет за собой смерть. Я не в состоянии бороться с ними. Они толкают меня закончить все: приехать в Москву и повесится на перекладине лестницы у нашего, нет, твоего дома, который ты заперла для меня! Или там, в той конуре, где я когда-то существовал, там, где все не мое, чужое, запереться и закончить все в костре из той кучи, куда ты выкинула все то, что мы с тобой покупали! Или здесь, не дожидаясь, когда боль от возвращения в Москву еще сильнее, чем когда-либо, войдет в меня, как в ноябре 1969 года, и не выдержит больше мой мозг, закончит свой страшный плач по этой жизни. Мысли, мысли, они путаются, затягивая меня в плотную сеть, из которой нет возврата. Мне не вернуться из их паутины, они плотно окутали мое сознание, и не залить их виски, не растопить солнечным светом. Ничто не выведет меня из их плена, и все ;же и ;же кольцо, где еще пока есть свет надежды, и все чернее все вокруг. И ветер вырывает эту страницу и бросает ее на песок. И не дозвониться, и не достучаться до тебя! Да, все было в нашей жизни. Все! Но не бросал я тебя одну с такой болью! Не мог я сделать такого, даже если ненавидел бы тебя. Не швырнул в эту пучину, не дал бы тебе  одной затеряться в паутине, чтобы ты не смогла выбраться, не мог бы, не стал бы. Лидка! Лидка! Как ты могла вот так!

      Сегодня у меня отключили телефон, меня отключили. Оборвалась последняя ниточка, связывавшая меня с тобой. Я уже не могу набирать номер с надеждой, что я услышу твой голос. Ты лишила меня даже надежды. Ты уже далеко, за пределами своей стены. Ты уходишь, уходишь всё дальше и дальше. Уже скрылась из виду, от меня, ты оборвала всё! Может, ты и права? Но из моих снов ты не уходишь! Ты рядом там со мной. Ты мне снишься в те считанные часы, в которых я забываюсь по ночам. Ты со мной. И пробуждаясь от твоего голоса, я всё равно говорю с тобой. Ты рядом! Ты никуда не уйдешь! Моя душа не отпустит тебя! И вновь и вновь ты будешь приходить ко мне в мои бессонные ночи и всё, что я люблю, будет говорить со мной. И будет больно, но хорошо, и ты всегда со мной рядом.

      Я возвращаюсь в Москву. Здесь на острове нет места для меня. Я не могу здесь больше оставаться. Я уезжаю! Нет на острове счастья места слезам и бессонным ночам.