Имя

    Когда-то, неизвестно где и зачем, по занесённой пёстрыми листьями дороге шёл одинокий путник. Его изнеможенное тело делало вид, что является сильной и мускулистой фигурой, пыталось производить резвые и чёткие движения,  идти бодрым шагом, слегка подпрыгивая, но втянутые щёки хозяина и его трясущиеся руки сопротивлялись: любой встречный, несмотря на хитрость этой плоти, сразу бы определил всю безысходность положения идущего. Дело же в том, что ему забыли дать имя в детстве.
    С самого рождения жизнь была мучением. Можно подумать, что несчастья предначертаны судьбой, однако на самом деле всему виной они — родители. Два человека, самых близких по своей сущности, обязанных быть поддержкой и вечным стимулом для совершения подвигов, на самом деле оказались глупыми бездарностями. Чувство ответственности? Любовь? К чему тратить свои силы? Чтобы показать пренебрежение, они сделали своего ребенка никем, пустым местом, «без рода и племени».
    Путник жил с «семьёй», но никогда не чувствовал своего собственного присутствия в этом мире. Порой он подставлял чёрствые руки под лучи яркого солнца и ощущал тепло, под струю ледяной воды — морщился от неприятного покалывание в кончиках пальцев, но все это казалось лишь каким-то смутным видением. Никогда ему не была присуща детская полнота, округлость щёк и звонкий, переливчатый смех, похожий на звон маленького золотого колокольчика. Казалось, что он родился таким, каким идёт сейчас в неизвестность этот худощавый человек: бледный, со стеклянными глазами, потрескавшимися губами и выпирающими рёбрами.
    Странник шёл мимо людей, глядя на них бессмысленно и будто бы умоляя: «Назовите меня, пожалуйста! Я хочу быть настоящим!». Никто же никогда не осознает, что единственное, что могло бы стать его первым вздохом — обычное имя.  Нет существ на планете, способных понять действительно нуждающегося в помощи человека, и порой ему самому недоступны его чувства. Может, это происходит от того, что он никогда не встречал понятие «счастье»? Он настолько привык к своему обывательскому существованию, полному скорби, сострадания и жалости к чему-то запредельному, что даже и не подозревал о возможности радости, искренней и порой наивной.
    О, как счастливы люди, смеющиеся просто так! Как маленькие капустницы, они порхают по пёстрому огороду, перелетают с листика на листик и всегда умудряются найти нечто хорошее и полезное для их жизни. Это может быть какая-то мелочь, но зато сколько приятных ощущений она приносит!
    Да что такое счастье? Это лишь пустое слово. Такой же бессмысленный звук, как и все другие. В нём нет смысла, как и ни в чём другом. Но смысл есть у человека: прямо в ладонях, и он своими усилиями вкладывает его во всё, что только попадёт под вечно голодный взор. Поэтому никто никогда не ответит во вопрос: «Что же есть любовь?», потому что для кого-то это может быть вечная привязанность, суетливость и бесконечность, а для иного — страдания, боль и сожаление.
    А путник всё брёл вперёд, в глубине сознания надеясь на чью-то помощь. Настанет тот светлый день, когда случайный прохожий окинет взглядом неизвестного и всё поймёт. Он своей непринуждённой походкой приблизится к худому человеку, озарит всё его существо доброжелательной улыбкой, введя того в замешательство, положит широкую ладонь на костлявое, слегка подрагивающее плечо, а затем обнимет по-братски. Из его уст выскользнет случайное имя, и наш странник заплачет. В его слезах будет вся скопившаяся за десятки лет грусть, но она наконец-то обретёт свободу и будет летать по миру вольным ветром, никогда больше не проникая в чужую жизнь.


   01.04.18