Счастливого плавания!

    В тот день школьный двор огласился возбуждёнными криками. Группа ребят столпилась у старого сарая, где в груде мусора жались друг к другу крошечный рыжий котёнок и лохматый щенок с одним белым ухом.

— Давайте возьмём их в кабинет биологии! — предложила рыжая Лена. — Пусть хоть переночуют в тепле.

Учительница, вздохнув, разрешила оставить животных до утра. Но все знали — завтра их выбросят обратно на улицу.

— Есть идея, — вдруг сказал Витька, внук боцмана с траулера «Северянин». — Дед сегодня вечером уходит в рейс...

План созрел мгновенно. Два рюкзака, притворное любопытство к устройству судна, ловкость рук — и вот уже дрожащие комочки из меха и страха спрятаны в тёмном углу трюма среди ящиков с провизией.

— Счастливого плавания, — прошептал Витька, глядя, как «Северянин» медленно отходит от причала.


  На третий день плавания кок Геннадий Петрович, открывая ящик с картошкой, обнаружил там два пары блестящих глаз.

— Тварь! — рявкнул он, хватая котёнка за шкирку.

На палубе разгорелся спор.

— За борт их! — кричал кок. — Блохи, грязь!

— Да ладно вам, — качал головой боцман, догадываясь, чьих рук это дело. — Моряки без кота — как без талисмана.

Капитан, почесав бороду, предложил голосование.

— Кто за то, чтобы оставить?

Десять загорелых рук поднялись вверх.

  К утру котёнка окрестили «Штормом», а щенка — «Валетом». Шторм немедленно устроился спать на капитанской фуражке, а Валет принес боцману брошенный кем-то носок — первую добычу в морской карьере.

Только кок Геннадий Петрович, помешивая уху, злобно бормотал:

— Погодите... Всё равно сожру их рано или поздно.

Мятеж на "Северянине"

  Три недели в море превратили Шторма и Валета в полноправных членов экипажа. Котёнок, теперь упитанный и блестящий, облюбовал не только капитанскую фуражку, но и навигационные карты, которые он "помогал" исправлять острыми когтями. Валет же вырос вдвое и принял на себя обязанности сигнальщика — его звонкий лай оповещал команду о любом подозрительном движении на горизонте.
Только кок Геннадий Петрович не сдавался. Его ненависть к животным достигла апогея, когда Шторм утащил у него со стола свежезасоленную селёдку.

— Всё, — прошипел он, сжимая нож для разделки рыбы. — Сегодня будет кошачья уха.

  Той же ночью Валет, спавший у двери камбуза, вдруг заскулил и бросился в трюм. Через минуту оттуда раздался оглушительный грохот — ящик с консервами рухнул на пол. Проснувшаяся команда обнаружила там же Геннадия Петровича с окровавленной рукой и выбитым зубом.

— Он напал на меня! — бубнил кок, показывая на Шторма, который невинно умывался на бочке с пресной водой.

Но все уже видели: в углу валялся нож кока, а рядом — разорванный мешок с крысиным ядом.
Утром капитан объявил новое голосование.

— Кто за то, чтобы высадить Геннадия Петровича на ближайшем маяке?

Рук поднялось даже больше, чем в прошлый раз.

  Шторм и Валет, сидя на капитанском столе, наблюдали, как бывший кок, бормоча проклятия, спускается в шлюпку. Валет радостно вилял хвостом, а Шторм... Шторм демонстративно вылизывал лапу.

— Ну что, — сказал боцман, разливая экипажу ром, найденный Валетом в тайнике кока. — За новых членов команды!

       "Портовые истории"

Когда "Северянин" пришвартовался в бухте рыбацкого городка, капитан строго предупредил:
— Шторм, Валет, на берегу — только со мной. И никаких шалостей!

Кот лишь блаженно прищурился, а пёс виновато вильнул хвостом. Они и не планировали ничего... серьезного.

  Первое открытие ждало их у рыбного рынка. Пока капитан торговался за свежего тунца, Шторм ловко стащил у зазевавшегося торговца целую косугу*. Валет же, следуя примеру, уволок ведро с креветками — правда, из благородства принёс его не себе, а местным бездомным псам.

— Это не мы! — капитан разводил руками, когда разгневанный рыбак потребовал возмещения ущерба.

Но все уже знали: там, где появляются эти двое, хаос неизбежен.

К полудню весь городок гудел.

В булочной Шторм устроился спать в витрине, согнав с места хозяйского кота. Теперь толпа зевак фотографировала "морского путешественника".
Валет, спасаясь от погони мясника (нужно же было проверить, чем пахнет в той лавке!), случайно опрокинул лоток с устрицами.
Апофеозом стал "рейд" в гостиницу, где Шторм разорил "шведский стол", а Валет... нашёл в подсобке мешок с кошачьим кормом и торжественно притащил его на палубу.

— Всё, — капитан схватился за голову, глядя, как местный участковый что-то сердито записывает в блокнот. — Мы больше не заходим в этот порт.

Но когда "Северянин" отчаливал, на причале стояла толпа.

— Возвращайтесь! — кричали дети.
— Ваш кот украл мой рецепт копчёной рыбы! — орал пожилой рыбак (Шторм действительно утащил бумажку, но только потому, что она пахла лососем).

Даже участковый махнул им вслед рукой:
— Ладно... Пусть штраф зачтётся в следующий раз.

Шторм, сидя на капитанском плече, мурлыкал. Валет вилял хвостом.

— Ну что, — капитан вздохнул. — Готовьтесь. Через две недели — новый порт.

А в трюме, среди ящиков, тихо позвякивали бутылки с местным ромом. Но это уже совсем другая история...
В этом порту до сих пор рассказывают легенды о "рыжем демоне" и "псе-привидении". А в гостинице теперь висит табличка: "Морякам с животными — скидка 20%. При условии, что они будут спать в номере, а не в витрине".

      Морские уроки

  Капитан "Северянина" проснулся от странного звука - равномерного постукивания по переборке. "Такого ритма у двигателя быть не должно", - мелькнула мысль. Но когда он спустился в машинное отделение, то увидел Валета, который скребся в угол трюма и тихо поскуливал.

- Что там у тебя, дружище? - капитан наклонился, и тут его нос уловил едва заметный запах сырости.

Шторм уже был на месте - он сидел на ящике с инструментами и пристально смотрел на небольшую лужицу, которая странным образом... увеличивалась. Когда капитан отодвинул резиновый коврик, его взору открылась трещина в обшивке - тонкая, но зловещая.
На палубе началась суета:

- Это же в отсеке топливной цистерны! - кричал механик.

- Насос не справляется, вода прибывает! - докладывал боцман.

Капитан сжал кулаки. До ближайшего порта - двое суток. А трещина расходилась...

Вдруг Шторм прыгнул на ящик с аварийными заплатками и мяукнул так пронзительно, что все обернулись. Валет тут же подхватил зубами резиновый лист и потянул его к люку.

- Да они же... - капитан не закончил фразу. - Все за работу!

Три часа напряженной работы - и течь была временно устранена. Шторм, выпачканный в мазуте, сидел на капитанском плече и наблюдал, как команда укрепляет заплатку. Валет, уставший, но довольный, лежал у ног механика и получал свою порцию похвалы.

- Интересно, - капитан гладил кота, - как они поняли, что именно там проблема?

Боцман усмехнулся:

- Может, у них слух лучше? Или нюх?

- Или просто они знают, что это их дом, - тихо добавил механик.

  Когда "Северянин" наконец добрался до судоремонтного завода, историю о "живых датчиках" уже рассказывали по всему порту. Даже суровый мастер дока, осмотрев место аварии, покачал головой:
- Без этих ваших зверей вы бы до берега не дотянули.

На обратном пути капитан поставил в каюте две новые подушки - одну у иллюминатора, другую у двери.

- Теперь это ваши официальные посты, - объявил он. - Зарплата - рыба и печенье.

Шторм мурлыкающе зевнул. Валет вилял хвостом. Они и так знали - этот корабль теперь их ответственность.

 С тех пор на "Северянине" появилась новая традиция - перед выходом в море капитан обязательно спрашивает у Шторма и Валета: "Ну что, плывём?" И если кот начинает вылизывать лапу, а пёс виляет хвостом - значит, путь будет удачным.

    Испытание штормом

Радист первым услышал тревожное сообщение:
— Циклон меняет курс. Прямо на нас.

Капитан взглянул на барометр — стрелка падала как подстреленная птица. За иллюминатором море, еще недавно ласковое, теперь покрывалось белыми гребешками.

Шторм, обычно невозмутимый, вдруг вцепился когтями в переборку. Валет заскулил и прижался к полу.

— Ну что, — капитан потрепал пса за ухом, — похоже, тебя назвали в честь чего-то большего, чем карточная масть.

 К полуночи "Северянин" вошел в штормовой фронт. Волны высотой с трехэтажный дом швыряли судно как щепку.
Шторм (кот) занял позицию у штурвала — его зрачки расширились до размеров блюдец, будто он пытался гипнотизировать бушующую стихию.
 Валет неотрывно дежурил у люков — каждый раз, когда судно кренилось особенно сильно, он впивался зубами в спасательный круг, словно пытаясь удержать корабль на плаву.
 В машинном отделении механик заметил необычное: кот и пес одновременно повернули головы к корме — через час там обнаружили ослабленные крепления груза.
Апофеоз наступил на рассвете. Гигантская волна вывела из строя рулевое управление. "Северянин" слепо несся по воле волн.

— Якорь! — скомандовал капитан. — Попробуем развернуться!

Но цепи заклинило. И тогда...
Шторм прыгнул на панель приборов и лапой нажал на аварийный выключатель — тот самый, который он всегда наблюдал во время учений. Валет в это время буквально выволок на палубу мешок с аварийными фальшфейерами — их свет позже помог спасателям найти судно.
 Когда шторм стих, изможденная команда собралась на корме. Капитан, обмотанный бинтами, разливал "особый запас" — ром, который Валет когда-то нашел у кока.

— За экипаж, — поднял он кружку. — Весь экипаж.

 Шторм, сидя на спасательном круге с выгравированным теперь его именем, снисходительно принимал свою порцию сливок. Валет, уставший, но счастливый, жевал специально испеченное для него "геройское" печенье в форме якоря.

— Интересно, — сказал боцман, — а что они придумают в следующий раз?
Капитан только ухмыльнулся:
— Главное, чтобы не пришлось менять название судна. Один "Шторм" на борту нам уже есть.
 С тех пор в судовом журнале "Северянина" появилась новая графа: "Особые замечания (включая кота и собаку)". Первая запись гласила: "Сегодня Шторм предупредил о шторме. Ирония судьбы оценена".

    Легенды моря

  Слухи о необычном экипаже "Северянина" расползались по портам быстрее, чем чайки набрасываются на рыбные отходы. К шестому месяцу плавания история о коте-штормопрогнозисте и псе-механике обрастала невероятными подробностями:

В Гамбурге утверждали, что Шторм умеет читать навигационные карты
В Роттердаме клялись, что Валет однажды починил топливный насос зубами
В маленьком шотландском порту даже пытались украсть "волшебных зверей", но Шторм оставил ворам в назидание только клочья штанин

   Неожиданная слава

  В порту Лиссабона их встретила толпа:
— Автограф! — протягивала блокнот девочка. — Лучше лапкой!
Шторм снисходительно поставил отпечаток на странице. Валет, растроганный вниманием, лизнул малыша в нос.
 Капитан тем временем отбивался от журналистов:
— Нет, кот не умеет предсказывать курс нефти. Нет, мы не продаём эксклюзивные интервью псу

   Портовые приключения

  В Марселе Шторм разоблачил мошенника, пытавшегося продать команде "антикварный" компас — кот упорно спал именно на том ящике, где лежали поддельные документы.
  В Неаполе Валет раскрыл контрабандистов — залаял на "невинный" ящик с лимонами, где нашли партию украденных артефактов.
  В Стамбуле оба устроили погоню за воришкой, укравшим кошелёк у боцмана — грабитель сдался сам, когда увидел, что его преследует "исчадие ада с огненными глазами и его демонический рыжий помощник".

   Обратная сторона славы

— Вы должны посетить наше ток-шоу! — приставали продюсеры в Барселоне.
— Научный институт заплатит за обследование ваших животных, — сулил профессор в Осло.

Капитан отказывал всем. Но однажды утром обнаружил: Шторм сидел на груде писем от кошачьих питомников. Валет грустно смотрел на конверт с фото невесты-колли.

— Ну что, — капитан вздохнул, — похоже, нам нужен...

Тут Шторм демонстративно разорвал когтями рекламный буклет, а Валет пописал на предложение о "выгодном контракте".

— Точно, — засмеялся капитан. — Пора в рейс.

  Когда "Северянин" выходил из бухты, на причале стояла толпа. Дети махали самодельными флажками с изображением рыжего кота и пса с белым ухом. Даже суровые рыбаки снимали кепки.

— Вы теперь легенды, — сказал боцман, поправляя новую табличку на капитанском мостике:"Официально - судовой кот Шторм и корабельный пёс Валет. Неофициально: самые ценные члены экипажа."
Шторм мурлыкающе зевнул. Валет вилял хвостом. Впереди было море.

  В Морском музее Осло до сих пор хранится экспонат: "Чудо-компас с отпечатком кошачьей лапы. По легенде — всегда указывает путь к счастью."

  Возвращение домой

  После нескольких лет странствий "Северянин" наконец вернулся в тот самый порт, откуда начиналось их путешествие. Корабль выглядел потертым, но гордым — как и его экипаж.
 Капитан стоял на причале, наблюдая, как грузчики выносят последний ящик. Шторм, теперь солидный рыжий кот с шрамом на левом ухе (память о встрече с пиратами в Карибском море), восседал на его плече. Валет, превратившийся в мощного пса с седыми брыжами, терпеливо ждал у ног.

— Ну что, — капитан вздохнул, — похоже, это конец.
Но судьба приготовила сюрприз. Старый рыбак, тот самый, чью косугу* когда-то украл Шторм, подошел к ним:
— Слышал, ты списываешь "Северянина" на слом?

Капитан кивнул. Корабль устал, как и его команда.

— У меня предложение, — рыбак достал ключи. — Моя внучка открыла музей моря. Нужен центральный экспонат.
 Так "Северянин" обрел новую жизнь — теперь он стоял на вечной стоянке у музейного причала, превратившись в интерактивную выставку.
 Шторм и Валет тоже получили "работу": Шторм стал официальным "хранителем музея" — его любимым местом была капитанская каюта, где он принимал посетителей, снисходительно позволяя гладить себя за ушком. Валет водил экскурсии — особенно любил показывать детям машинное отделение, где когда-то обнаружил течь.
 Капитан же стал почетным смотрителем. Каждое утро он приходил на борт, садился в свое кресло и рассказывал истории:
— А вот этот шрам на палубе остался, когда мы попали в шторм у мыса Горн...

Шторм в этот момент обычно потягивался на солнышке, а Валет ложился у его ног, как будто проверяя: все ли правильно помнит старый капитан.
 
  Однажды вечером, когда музей уже закрылся, капитан остался на палубе. Валет положил голову ему на колени, Шторм устроился на плече.

— Ну что, — капитан погладил пса и кота, — неплохо получилось, да?

В ответ Шторм мурлыкнул, а Валет вильнул хвостом. В гавани тихо позвякивали якорные цепи других судов. Где-то кричали чайки. Это и был их дом.

   Местные дети до сих пор клянутся, что иногда ночью видят, как по палубе "Северянина" пробегает рыжая тень, а у трапа дежурит большая собака с одним белым ухом. Может быть, это просто лунный свет. А может — легенды действительно никогда не умирают.

Конец фильма.

*КОСУГА - вяленая/копчёная рыба (обычно крупная, приготовленной особым способом).
Шторм украл у рыбака целую вяленую рыбину (скорее всего, осетра или белугу), которая могла быть размером с кота.