Как выжить беременной девушке с золотыми руками-55

— Наташка, ты прямо, как молокозавод. В тебя пихают корм, а ты производишь молоко, — это от двери раздался голос Татьяны, которая почему-то вернулась.

— Ага! Спасибо, что обозвала молокозаводом, а не коровой.  _ А ты чего вернулась?  Забыла что-нибудь?

— Да вот подумала, что вы обе такие неумёхи, и решила вам помочь. Зря ты, конечно, сейчас ее кормишь. Надо было после купания.

— И, что теперь делать? — спросила Светка, которая сидя напротив, усердно кормила меня с ложечки.

— Ладно, — сказала Таня, — будем надеяться, что она не срыгнет то, что съела. Пойду-ка я за тазиком.
Она вышла, и через пять минут вернулась в комнату, неся розовую пластмассовую ванночку.

— А это от нас со Славкой подарок, — торжественно провозгласила Татьяна.

— Ну надо же! — воскликнула я. — А нам даже в голову не пришло, что нужна ванночка. Да и толку, если бы даже и пришло, ведь все равно нигде не купить такую красотищу! Ой, спасибо, дорогая!

— Купайтесь на здоровье. Я её уже хорошо помыла. Только надо будет еще на дно пеленку постелить и еще одну под голову.
Таня опять вышла, а мы со Светкой переглянулись. Танькин авторитет рос, как на дрожжах.

Кое-как меня покормив, Светлана побежала в ванную и вскоре вернулась с двумя ведрами воды, горячей и холодной.

— Может, надо в кипяченой купать? — засомневалась я

— Вот еще! — воскликнула Танька, войдя в комнату с двумя пеленками. — Ребенка надо сразу приучать к окружающей среде. Вода у нас хорошая, мамка делала анализ у себя на работе. А мой Толясик уже с двух месяцев пьет воду из-под крана. Только я наливаю воду в трехлитровую банку и накрываю марлечкой, чтобы хлор улетучивался и еще осадок какой-то оседал на дно. Ты потом сама мою мать расспроси, как и что. Кстати, если у тебя есть марганцовка, то давай накапаем в воду. Я вижу, что пупочек уже зажил, но первое время лучше купать с марганцовкой.

На огромном старинном столе, накрытом байковым одеялом и белоснежной простыней, лежала моя Юлька. Дрожащими руками я потянула за тесемки и раскрыла конверт. Развернув сначала фланелевую пеленку, потом белую ситцевую, я со страхом, любопытством и нежностью стала разглядывать это крошечное существо. В первую очередь пересчитала пальчики на руках и ногах. Порядок! Полный комплект. Я прослезилась, с умилением разглядывая крошечные ноготки, величиной с булавочную головку.

— Светик, ты глянь! У неё всё, как у настоящих людей! — я повернулась к Светлане, которая тоже с удивлением и восторгом рассматривала мою дочку. А Татьяна, лишь минуту полюбовавшись на ребенка, деловито принялась наполнять ванночку водой, предварительно постелив в неё пеленку, сложенную вдвое.

— Светка, — крикнула Татьяна, — сбегай и принеси ковшик и простынь, желательно старенькую, они помягче. Это, чтобы вытереть после купания. — Она засунула в воду локоть, — запомни, Натаха, — так ты будешь проверять температуру воды.

— А термометром нельзя? — робко спросила я

— Можно, но локтем надежнее.

— Ну, приступим. — Татьяна решительно сняла с головы моей дочери чепчик, и мы оторопели от изумления. Головка крохи была совершенно лысой, но зато по краям лысина была оторочена густой бахромой из белокурых кудряшек.

— Ну и, что вы уставились, как будто вам бракованную куклу подсунули? Мой Толяська был совершенно лысым. Да и вообще дети в большинстве своем рождаются лысыми. А ты вон, каких кудрей наклепала! Радоваться должна! Но я бы на твоем месте эти кудри посрезала.

— Еще чего! — воскликнула Светка, — себе посрезай или Славке своему. А наша Юленька хоть и лысая, но все равно красавица. Наташа, да не переживай ты, она ведь все равно будет постоянно в чепчике. А месяца за два лысина уже зарастет.

— Нет, девочки, я не переживаю, просто вспомнила маму, бабушку. Как бы они сейчас за меня радовались. — Я встряхнула головой, как бы отгоняя грустные мысли, — ну, что, Татьяна, покажи нам мастер-класс!

Понаблюдав с усмешкой за тем, как я пытаюсь подхватить ребенка, стараясь изо всех сил не показывать свой страх, Татьяна подхватила Юльку и осторожно опустила её в теплую воду. Головку она уложила на вторую пеленку, свернутую валиком. Потом подозвала меня и разрешила мне горстями лить водичку на крошечное тельце. Намылив мягкую тряпочку детским мылом, она велела мне особенно тщательно и осторожно провести ею по головке и по складочкам на ручках и ножках.

Дочурка не плакала. Широко открыв глазки, она рассеянно нас рассматривала. Хотя существует предположение, что в таком возрасте дети еще ничего не видят. А моей-то всего четвертый день от роду. Но мордашка у неё была такая строгая, а глазки такие умненькие, что как-то с трудом верилось в предположение учёных. Кажется, я становлюсь типичной любвеобильной мамочкой. Но я и вправду считала свою дочь совершенством. А эта лысина ей даже идет. Головка похожа на солнышко или на подсолнух с вылущенными семечками.

— Ну все, сейчас споласкивать будем, — Татьяна велела мне наполнить ковшик, а сама, просунув левую руку под голову ребенка, а правой придерживая тельце, приподняла его над ванночкой, — поливай давай! Светка, а ты неси простынку. Да нет, на стол ее постели. Господи! Какие же вы тупые!  Сложи простынь вдвое и постели на стол.

Мы со Светкой, как пришибленные дегенератки, пытались выполнять
Танькины приказы. Но что-то она не на шутку разошлась. Ишь, командирша! Давно ли сама была такой же неумёхой?! — «Ладно, потерплю — подумала я, пусть человек хоть раз в жизни насладится своим превосходством».

Внезапно Танька схватила мое детище за обе ноги и, держа её вниз головой, три раза тряхнула. У меня на мгновение остановилось сердце, а Светка завизжала:

— Я убью тебя, гадина! Немедленно положи ребенка на стол. Своих тряси, а нашу не смей!

— Девки, ну вы, чо? Ведь детям воду так удаляют из ушей. Я всегда Толясику так делаю. Меня тётка Полина, папкина сестра, так научила.

— Тебя не тётка учила, тебя в фашистском концлагере обучали так с детьми обращаться.
 
Светлана разбушевалась не на шутку.

— Светик, ладно, угомонись. Видишь, Юлька даже и не пикнула. Но мы с тобой, конечно же, так делать не будем.

— Ну-ну. Посмотрим, как вы без меня справитесь. Ладно, Натаха, пойду я. Славик мой уже меня заждался. Он без меня уснуть не может.

— Танюша, спасибо тебе большое, но мы уж как-нибудь сами теперь будем купать малышку. А то ты своими трюками сведешь меня в могилу. Я, наверное поседела в тот миг, когда увидела своё дитя, которое трясли, как ощипанную курицу.

Татьяна пожала плечами и вышла за дверь.

— Неловко как-то получилось, — промолвила я.

— Да пошла она! Без неё справимся. Глянь, как она нас с тобой прищучила, Славик не может без неё уснуть. Можно подумать!


http://www.proza.ru/2018/10/08/1497