Тринадцать

***

Ветер бубном Шамана,
В соснах звучит  верхах,
Белым скользит покрывалом,
Снег, укрывая даль.

Холод, играя, гасит,
Искр последних огонь,
Ночь на Миру шаманит,
Шалью скользя на  склон.

Тьма опустилась меж сосен,
Холод зажал виски,
Ветер к костру доносит,
Голод и вой тоски.

Гаснут последние искры,
Снегом свело ладонь,
Негде уже укрыться,
Дров не хватает в костер.

Ветер раскатами бубна,
Такт отбивает в ночи,
Негде теперь укрыться,
От ледяной тоски.

Угли дотлеют вскоре,
В глаза смотрю Вожаку.
Губы шепчут чуть слышно,
Слышно только ему.

Губы, чуть разжимаясь,
Шепчут в раскрытую пасть.
- Я такая же, Серый,
Мне ты не дай пропасть.

Прямо напротив зубы,
Глаза горят янтарем,
От нестерпимой стужи
Заиндевела шерсть.

Платом скользя
По веткам,
Снег осветляет Ночь.
Волки сидят напротив,
Что тут может помочь?

С вьюгой резвится ветер,
Угли тлеют в костре.
Мне никуда не деться,-
Ночь Ледяной Тоски.

Мгла опустилась на Землю,
Тишь наступила в Лесу.
Тлеют последние искры,
Да они уж и не к чему.

Тлеют последние угли.
Глаз голодных оскал,
Мне уже некуда деться,
Смерть кто,
Хоть раз, обыграл?

Я не смогу исчезнуть,
В глаза смотрю Вожаку,
Губы шепчут,
Что с детства,
Каждый ребенок знал.

Губы шепчут чуть слышно,
Рядом кровавый блеск:
- Мы с тобой, одной крови.
И я не жду чудес.
Но мы с тобой одной крови.
Ты, я и Смерть.
Мы с тобой, одной крови.
Серый, не дай умереть.

Смотрят вгрызаясь в душу
Множества глаз янтарь,
Ветер затих, что б лучше,
Заклятия стих звучал.

Тлеют остатки углей,
Вместо лишь отсвет глаз.
Тихо  шепчу,  в них глядя,
Что Маугли как-то шептал.

Рассвет встает на Востоке,
Кровавым делая снег,
Но не мешает Солнце,
Когда завернулся в мех.

Угли погасли давно уж,
Но  окружив теплом,
Волки ночь согревали,
Найденного,-  собой.