Во всём виноват Колобок Часть I Глава IX

– Я тут места себе не нахожу. Живой стало быть? – видно было, что Ботаник очень обрадовался появлению Колобка.
– Живой, что мне сделается. Дядя Саша сильно ругается? – в первую очередь Колобка интересовало именно это.
– Не, не сильно. Сначала конечно пошумел, когда я ему сказал, что ты в лес пошел, а потом говорит, мол, если как в сказке, то лиса или кто–то другой съест, а если не как в сказке, то вернется, никуда не денется и вроде как успокоился. А гриб–то откуда?
– Ну и хорошо, а то я всю дорогу переживал, вдруг как ругаться начнет? А гриб, гриб из леса, откуда же еще? Их там много таких растет, я место нашёл. – Колобок сразу же начал претворять их, совместный с Никитичной план, в жизнь. – Я его дяде Саше специально несу, он же любит грибы собирать, да и может ругаться после этого будет поменьше.
– Правильно сделал, грибы он любит. Ну что там в лесу-то? – Ботаника аж распирало от любопытства.
– А что там? Лес как лес, деревьев много, а так чтобы чего–то этакого,  ничего. Птицы поют, ежа видел, на меня похож, только колючий. – никакого ежа Колобок разумеется не видел а решил соврать для полноты и достоверности картины.
– Ну да, ты же далеко не заходил. – казалось что Ботаник был разочарован услышанным. – Ладно, пошли домой. Давай гриб понесу.
– Не надо, сам донесу. Это мое алиби. – засмеялся Колобок, – Пошли.
И Колобок с Ботаником, кто пошёл, а кто попрыгал, направились домой, к дяде Саше, навстречу якобы известному и неизвестному одновременно.

Пройдя через «Ботаниковы ворота», как про себя их назвал Колобок они с Ботаником прямиком направились к дому. Во дворе за столом сидел дядя Саша и пил чай. Увидев Колобка с Ботаником дядя Саша к удивлению обоих не только не стал ругаться, а даже можно сказать развеселился.

– Значит не из какой ты не из сказки, а из обыкновенного теста и самогонки. – смеясь сказал дядя Саша. – Был бы сказочным, слопали бы. Ладно, ругаться – занятие пустое и никчемное. Рассказывай, где был, что видел?
– В лесу был, дядь Саш, интересно там. – начал было оправдываться Колобок. – Во дворе скучно, куры да огород, вот я и решил на экскурсию сходить.
– Ладно, не оправдывайся. Сходил и сходил, хорошо что вернулся. – было видно, дядя Саша рад его возвращению и уже совсем не злится, а увидев у Колобка гриб так вообще. – Вижу, что не с пустыми руками–то вернулся, где гриб такой нашел? Не сезон ведь!
– В лесу, где же ещё?! Я на полянку вышёл, а там их много таких растет, вот я один и сорвал, чтобы тебе показать. Съедобный хоть? – опять начал хитрить Колобок. При этом взгляд его оставался совершенно спокойным и невозмутимым несмотря на то, что глаза его выглядели как мультяшные.
– Съедобный. Белый гриб это, можно сказать, царь грибов. – дядя Саша взял у Колобка гриб и принялся его рассматривать. – Ишь ты какой, прямо загляденье. Так говоришь много их там?
– Много, дядь Саш, растут себе.
– Лето что ли аномальное? Да нет, вроде бы обычное. Надо будет его Ванюне показать.
– А зачем показывать, дядь Саш? Начнет вопросы всякие задавать, мол где взял, ну и так далее, а потом расскажет всей деревне, народ в лес пойдет и все грибы пособирает. – Колобок испугался, что дядя Саша действительно покажет Ванюне гриб и тогда весь план может рухнуть.
– Тоже верно, что–то не подумал я. Завтра решим, что с этим грибом делать, а сегодня вечер уже, отдыхать пора. И ты Колобок отдыхай, поди намаялся по лесу прыгать. – как бы подытожил разговор дядя Саша. – А ты Ботаник молодец. Он, покуда ты по лесу гулял изо всех сил тут защищал тебя и оправдывал, чтобы я не сильно ругался когда вернешься. Да после такого гриба ругаться, язык не повернется. Ботаник, я тебе газету припас, свежую, нечего на ночь глядя по деревне шляться. На, читай, развивайся.

Не иначе как свежая газета была для Ботаника чем-то в виде премии за стойкость и верную дружбу с Колобком. Ботаник поблагодарил, осторожно взял газету и отправился в сад, чтобы вдали от лишних глаз прочесть её, ну и так далее…

***

Вместе с вечером в доме дяди Саши царило  чувство довольности от того, что день прожит с пользой для всех, а значит не зря. Так думал Колобок которого дядя Саша принёс опять на кухню и поместил на блюдо ставшее для Колобка чем–то вроде дивана. Из комнаты было слышно как в телевизоре завывали полицейские сирены и время от времени раздавалась стрельба разбавляемая разговорами за жизнь и по душам.

Опять в этом телевизоре кто–то что–то не то натворил вот и разбираются, справедливость выискивают.

«Вечно они там непонятно что делят и успокоиться не могут. - как–то лениво думал Колобок».

Он чувствовал, что действительно устал и даже удивился тому, что усталость оказывается присуща не только дяде Саше и Ботанику, но и ему, Колобку.

«А вот интересно, а если бы дядя Саша надумал бы меня отлупить, по чему бы он меня бил ведь я вроде бы как из одной головы состою, а всем известно что по голове бить нельзя. – думал Колобок».

 Здесь было бы уместным вставить голос за кадром, как в очень популярном многосерийном фильме: «Колобок тогда ещё не знал, что любую голову можно рассматривать как задницу». Ну а задница, известно, как альтернатива головы, наилучшее место для воспитательных процедур и технологий – веками подтверждено, доказано и лучшего не придумано.  Но мысли такие Колобку в голову (а куда же еще?) не приходили и он незаметно для себя уснул, устал за день всё–таки.

Вечер и приходящая вслед за ним ночь отличаются от утра и соответственно дня тем, что в первом случае поначалу спать не хочется, но потом все равно засыпаешь, а утром наоборот, утром спать хочется, но просыпаешься, иногда по собственной воле, а поспать ещё просто не дают. Бывают конечно исключения, но на то они и исключения, чтобы ими быть.

А ещё, ночью снятся сны. Они конечно, если заснуть, снятся и днём, но ночью  сны снятся чаще.  Это наверное потому, что ночью люди, и не только люди, спят чаще, чем днём. Что снилось Колобку узнать не удалось и не удастся, может он и сам не помнил, а может просто не захотел рассказывать. Тоже самое можно сказать и о других участниках происходящего. Единственное, что можно сказать хоть с призрачной долей уверенности, Ботанику снилась библиотека и он в ней заведующий. Это почти наверняка, потому что в отличии от собратьев его интересовала именно библиотека, а не какой–то там огород.

 Ночь хороша тем, что проходит незаметно. Вроде бы закрыл глаза, ну, посмотрел «эксклюзивное кино», причём «жанр», будь то ужастик или комедия, выбираешь не ты, а кто–то за тебя, твоих желаний не спрашивая, и бывает что на самом вне зависимости от «жанра», на самом интересном месте открыл глаза и на тебе – утро!

Конечно бывает, что проснется человек ночью, сходит в туалет или к холодильнику, пожует что–нибудь,  и дальше, спать. А бывает, что и туда и туда, но после этого обязательно опять ложится и засыпает, причём даже лучше, чем с вечера. Но случается и так, что не спит человек ночью, это бессонница у него и ночь кажется бесконечной. В этом случае может и не самый лучший, но самый действенный способ – идти на кухню и начинать тупо пить водку. Кстати, способ как действенный, так и такой же бесполезный, как  и медитация, только более легко реализуемый в жизнь, оттого наверное и более популярный.

Согласитесь, гораздо проще хлестать горькую, пусть и в одиночестве, чем считать овец,  кстати, тоже в одиночестве. А утром, если к тому времени силы останутся, позвонить на работу и попросить отгул по причине болезни. А что, бессонница, это та же болезнь. Раз таблетки от неё придумали, значит болезнь. Почему так, сказать трудно: возможно кого–то совесть мучает, а у кого–то душевный подъём или спад в предвкушении чего–то, по всякому бывает. Но со стопроцентной уверенностью можно сказать, что все описываемые здесь люди и звери этой ночью безмятежно спали, потому что совесть их была чиста как, как свежевыбритая лысина.

И вот петухи прокричали им положенное или кем–то заказанное, и наступает утро. Что интересно, почему–то петухи всегда кричат в одно и то же время – видать плохо у них с фантазией, не говоря уже о юморе.

***

Утро всегда начинается с того, что все просыпаются, ну а дальше уж каждый начинает «чудить» так, как ему больше нравится. Вроде бы все, ну хотя бы в масштабах деревни, делают одно и то же, но каждый это делает по своему и никогда не то, чтобы копирует соседа, но и сам не повторяется, вот ведь чудеса какие, а вы говорите что чудес не бывает… Бывают чудеса и ещё как бывают, только чаще всего незаметные, потому и не замечаемые.

Это утро, как и другие утрА, началось и продолжалось с маленькими чудесами и без них, в общем, как обычно. Даже визг Октябренка, требовавшего позавтракать не раздражал, а можно сказать навевал своей обыденностью скуку. Думалось: ну хоть бы заматерился  что ли или частушку скаберзную спел, вот тогда было бы да, уж тогда бы «королевский» завтрак был бы тебе обеспечен. Но Октябренок был туп и глуп, и додуматься до этого не мог, а может и не хотел. Куры тоже вокальными потугами и изысками себя не напрягали и не озадачивали, наверное петух запрещал, потому и получили то что и всегда: зерно вперемешку с комбикормом ну и плюс вода.

Ладно с вечером, вечер сам по себе, вечером хоть что–то происходило. А ночью и утром не происходило ничего примечательного и дабы немного развлечь читателя или же дать возможность вообще пропустить только что написанное и пришлось столь заумно описывать ночь и утро, хорошо хоть не длинно получилось. А понадобилось это всего лишь для того, чтобы более–менее плавно подвести происходящее к разговору который состоялся между дядей Сашей и Колобком когда дядя Саша завтракал, а Колобок как обычно восседал на своем блюде.

– Отдохнул? – дядя Саша нарезал хлеб чтобы сделать себе несколько бутербродов к чаю. – Хорошо хоть не храпишь.
– Ты тоже не храпишь. – не остался в долгу Колобок. – Отдохнул конечно. А знаешь, дядь Саш, я ведь действительно вчера устал.
– Оно и не мудрено, целый день почитай по лесу прыгал, штука ли.
– Да в общем–то нормально, непривычно только.
– Привыкай, раз уж в лес надумал ходить. Там только так, или сам ходишь или на месте стоишь, по другому никак.
– Да уж. – согласился Колобок, а сам подумал, что если бы дядя Саша узнал кто его катал по лесу… А интересно, удивился бы или как обычно, не очень?
– Сегодня у меня дела кое–какие имеются, а завтра давай–ка сходим с тобой в лес. Покажешь мне то место где грибы такие растут.
– Давай сходим. Когда пойдем? – Колобок был готов подпрыгнуть от того что все получалось именно так как они договаривались с Никитичной и получалось считай сразу, без откладывания на потом. Но дабы не выдать себя и не провалить затеваемое приходилось держать себя в руках, вернее на блюде.
– С утра и пойдем, по грибы надо с самого утра ходить. Я тебя в лукошко положу ну а в лесу сам прыгать будешь, дорогу показывать. А назад, если конечно грибы найдём, придется тебе в пакете путешествовать, уж не взыщи.
– Наберем, дядь Саш, обязательно наберем. Я хорошо это место запомнил, там неподалеку еще две березы растут, как бы отдельно от всех.
– Знаю я это место, знаю. Только грибы там, сколько помню, никогда не росли.
– Так это не у берез, а подальше. – Колобок чуть было не испугался, что дядя Саша «забракует» грибное место.
– Я смотрю ты больше меня хочешь в лес попасть. Аль действительно встретил там кого?
– Не, дядь Саш, не встретил. Если бы встретил то сказал, зачем мне врать–то? – Колобок врал, но врал вдохновенно, потому  что понимал, так надо, потому что без этого никак.
– На том и порешим. Ладно, тебя в сад вынести? Дождя вроде не будет. – дядя Саша закончив завтракать и сполоснув посуду намеревался отправиться по своим делам.
– Да, дядь Саш, отнеси. Там всё веселее, птички поют.
– Ну если птички поют, тогда пошли.

***

Дядя Саша отнёс Колобка в сад и положил под той же яблоней, но уже на заботливо расстеленное полотенце и отправился по своим делам оставив его в одиночестве. Но не тут то было, не успел дядя Саша скрыться из виду, как перед Колобком появился весь сгорающий от любопытства Ботаник. Вчера поговорить так и не удалось, вчера надо было первым делом перед дядей Сашей отчитаться, оправдаться и по возможности сразу же грехи замаливать. Потом дядя Саша унёс Колобка на кухню, так что Ботаник до сих пор, можно сказать, оставался в полном неведении о Колобковых путешествиях.

– Ну, рассказывай!
– А что рассказывать–то, вроде бы вчера всё рассказал.
– Ничего ты не рассказывал, про грибы только и то, дяде Саше. – начал было обижаться Ботаник. – Я его жду весь день, переживаю. Кстати, я даже вчера за газетами не ходил, почитай весь день в поле провёл, тебя ждал, а ты…
– Ладно тебе, не обижайся. – Колобок догадывался, что если о тайне известно двоим, то это уже перестает быть тайной.

А о тайне, ну насчет того чтобы дядю Сашу в лес заманить, двое уже знали – он, Колобок, и Никитична. И ещё трое были в курсе, хоть и частично, поэтому Колобок решил немного рассказать Ботанику о том, что произошло, не всё конечно.

– Там, Ботаник, очень интересно. С лесными зверями я познакомился: с Зайцем, Медведем и Вороной, хорошие ребята. Медведь меня почитай весь день по лесу на себе катал, лес мне показывали. Вот и грибы так нашли, завтра с дядей Сашей пойдём по грибы.
– Да ну?! И не слопали? Чудно как-то.
– Да что вы всё слопали, да слопали! Говорю же, нормальные ребята, а еды у них там в лесу и без меня полным–полно. Кстати, Медведь тебя знает, он тебя видел, правда издалека.
– Вот это здрасьте, не горюй! – если не шерсть, то было бы видно, Ботаника аж пот прошиб от услышанного. – Это что же и в лес утащить мог бы?
– Говорил, мог бы, да не захотел. Не нужен ты ему в качестве еды. – Колобок не упустил случая поиздеваться над Ботаником.
– И на том спасибо.
– Думаю, что скоро ты с ними со всеми познакомишься. Вот только не спрашивай как и почему, этого я тебе не скажу и не проси, итак много рассказал. Ну и помалкивай конечно, никому ни слова.

Ботанику, услышанного о том что он имел все шансы быть съеденным не кем–нибудь, а самым настоящим медведем, причём без его ведома, хватило вполне чтобы перестать расспрашивать, а то ещё чего доброго узнает о своей возможной, но не состоявшейся судьбе такое, что не то что есть–пить–спать перестанет, а чего доброго и читать разучится, а на это Ботаник пойти не мог. А тут еще тайна какая–то вырисовывается. 

Ботаник был козлом умным и понимал, что тайна тогда интереснее когда знаешь о ней, но не знаешь как и что будет происходить, поэтому поскольку был уже в курсе дела решил наблюдать и  по возможности получать удовольствие от наблюдаемого, а то и пользу. Это вам не Ворона, та на Колобке живого места не оставила бы пока всё не узнала. И ей было бы всё равно, главное узнать что дальше будет, а чтобы за ценой постоять, так это не для неё. Даже если бы ей сказали, что узнав всё она разучится летать, Ворона наверняка согласилась бы. Ботаник же был не таким, наверное потому Колобок и доверился ему, хоть и частично.

«А ещё, - подумал Колобок. - Ботаник в будущем может чем–нибудь и помочь, если будет хоть немного знать о том, что происходит.

– Когда в лес–то собрались? – “переварив” услышанное, спросил Колобок.
– Завтра и собрались, чего тянуть? С утра и пойдём, а ты на хозяйстве останешься.
– Опять я, всю жизнь я! – казалось что Ботаник обиделся, но на самом деле был даже очень этим доволен и можно сказать, горд.
– А на кого же еще, на Октябренка что ли, или на курей?
– Да уж, эти всё сожрут и в оправдание скажут, мало было.
– Потому и сидят взаперти, что несознательные. А ты, Ботаник, козел вольный, потому как сознательный, тебе и доверие. – «Вот же, ну как дитя малое. - подумал Колобок. - Вроде бы и умный, читать умеет, а похвалили он и поплыл–потек, как речка по весне».

Так, за разговором, незаметно утро уступило свои права дню, который похоже и сегодня не собирался лениться. Погода была на загляденье, на небе ни облачка ну и тепло конечно, лето всё–таки. А вообще–то погода была самая что ни на есть летняя. Это можно было определить хотя бы по тому, что снег с неба не падал, метель не мела и в одной рубашке было совсем не холодно, даже иногда жарко.

– Ладно, пойду я прогуляюсь. Я недолго. – сказал как бы оправдываясь Ботаник.
– Иди, иди а мне и здесь хорошо. – Колобку отсутствие Ботаника было на руку, потому что он ждал Ворону, но не знал когда она прилетит.

***

День руками, ногами и всем чем только можно живущих на этой грешной земле и в частности живущих в этой деревне, наверное тоже грешной, раз стоит она на земле, которая всеми признана грешной, чудил в меру сил местного населения, прич`м не только человеческого, но и принадлежащего к другим видам живых существ.

Ботаник ушёл нагуливать бока и одновременно уменьшать ареалы непознанного. Где был дядя Саша Колобок не знал, а на прочую живность он внимания особо–то и не обращал, нечего отвлекаться от главного.

День начавшись продолжался и все без исключения не остались без дела. Даже если на первый взгляд это дело и казалось, ну, совершенно пустячным, всё равно это было делом и им надо было заниматься, а не пускать его на самотек. Да что там говорить,  несусветная и беспробудная лень в виде валяния на диване, даже без телевизора, требует от человека сосредоточенности и концентрации всех сил, ну почти всех. А то ведь наверняка куда–то потянет, захочется что–то сделать и так по нарастающей. Так что лень, это оказывается тоже работа и не такая уж  легкая, потому что от нее ещё больше устаешь. А вы говорите: лентяй, лентяй. Не лентяй – труженик, и труженик самоотверженный, причём в прямом смысле этого слова.

Тем временем Заяц весь день занимался тем, что посредством личного присутствия и участия во всех мало–мальски значимых разговорах и спорах «сканировал» лес на предмет где бы извлечь какую–либо выгоду, не обязательно дармовую выпивку, но если и она перепадет, тоже неплохо. Миша, как натура творческая, а потому ленивая, забрался в малинник и просидел там целый день, поедая эту самую малину. Чем занималась Ворона, неизвестно.

Могло показаться что как раз Колобок ничего не делал, лежал себе и лежал на полотенце под яблоней и смотрел на происходящее вокруг. Оказывается нет, всё совсем не так. Колобок ждал и ждал не только Ворону, он ждал дальнейшего развития событий участником которых, да что там участником, даже можно сказать, зачинщиком которых стал, пусть и не по своей воле. А может быть он и появился на свет таким лишь для того, чтобы отвести дядю Сашу в лес, а там уж как получится, дальнейшее от него уже мало будет зависеть. Колобок этого не знал, хоть и постоянно, с тех пор как вернулся из леса, думал над этим.

А потом вернулся оттуда, куда ходил дядя Саша и занялся тем, что начал что–то пилить и строгать. Что он делал и для чего Колобок не знал, да и всё равно ему было. Про себя он решил: раз делает что–то человек значит оно ему надо. А потом пришёл Ванюня и предложил дяде Саше продегустировать очередное, якобы вновь изобретенное, «колдовское зелье» Манюни, а если говорить по простому – распить бутылку принесенной самогонки. Не то что чтобы удивившись, но всё–таки, Ванюня, когда дядя Саша выпивать отказался, обижаться не стал чего делать в общем–то не очень то и умел и пошёл себе дальше то ли искать другого компаньона, а может с тем чтобы прикончить эту «заразу» в скучном одиночестве, поскольку долго хранить её при себе, в нетронутом виде, он не умел и не представлял как такое вообще может быть.

***

Ворона прилетела ближе к вечеру. Как раз дядя Саша что–то делал в доме, а   Ботаник как обычно,где–то шарахался.

– Привет. Хорошо устроился, прямо как шах персидский. – сказала Ворона усевшись на ветку яблони. – Насилу нашла, деревни перепутала.
– Так уж и перепутала. Ворона, врать тоже надо уметь. Ты у Зайца поучилась бы, сдается мне он хорошо умеет это делать. – Колобок обрадовался появлению Вороны, но дабы она не задирала нос, а вернее клюв, от важности порученного ей и от собственной важности решил слегка поставить её на место.
– Да уж, насчёт соврать лучше Зайца это сделать никто не умеет, непревзойденный мастер. И что плохо–то, никогда не поймёшь правду он говорит или врёт. Если сам не скажет приходится каждый раз проверять, а он потом смеется. – Ворону зацепило, причём за больное, замешанное на ее любопытстве, которое Заяц иногда рассказывая ей всякие небылицы как раз и обращал против нее самой же. Правда она об этом не догадывалась и было похоже, что не догадается никогда. – Вот ведь вредный какой.
– Ладно, ты не обижайся на Зайца. Если он тебе врёт, то врёт беззлобно, разыгрывает тебя, а ты веришь.
– Да я знаю, но уж слишком серьёзно он всё это говорит, вот в чём дело.
– Как они там с Мишкой, чем занимаются, небось с похмелья мучаются?
– Не, не мучаются. У нас похмелья не бывает, потому как в лесу живем, там для похмелья условий нет.
– Это хорошо что нет. Ты вот что, передай Никитичне, завтра, с самого утра, мы с дядей Сашей пойдём в лес, куда, она знает.
– А куда? – не удержалась Ворона.
– Да, Ворона, без клюва тебе определенно будет лучше, как той Варваре без носа.
– Ладно тебе. Я ж просто так спросила.
– А я просто так ответил. Так что передай, завтра утром придём. Всё, лети давай. А то вон, Ботаник идёт. Увидит, разговорами замучает. Лети, до завтра.

Ворона не то чтобы опасалась разговоров с Ботаником, но на всякий случай улетела. Дело было сделано, или вернее будет сказать, продолжало делаться и Колобок был этому не то чтобы рад, а скорее доволен тем, как всё складывается.

– Вот ведь какие дела творятся! – без каких–либо приветствий и вступительных слов начал Ботаник, видимо скорее всего вычитанное его очень сильно затронуло если не сказать больше. – Оказывается пирамиды не египтяне построили, представляешь?!
– Ну и что. – равнодушно ответил Колобок. – Раз стоят значит кто–то построил, не сами же они выросли. Тебе–то не все ли равно?
– Конечно же нет! Это сколько же бумаги извели описывая как их египтяне строили и что, всё зря что ли?!
– Ну почему зря? Кое–что из той бумаги и тебе перепало раз знаешь об этих пирамидах и ещё кому–то. Так что, польза есть. Да плюнь ты на эти пирамиды, они что, в деревне, посреди улицы стоят?
– Да вроде нет, пока не стоят.
– Ну и хорошо, что не стоят. Или плохо? – Колобок опять начал подтрунивать над Ботаником.
– Наверное хорошо, я как–то и не подумал. – Ботаник был, можно сказать, озадачен на пустом месте.

«Как же так? – подумал он. – Всё так просто, а я сам и не догадался. Голова Колобок, голова».

Ботаник ещё было пытался что–то пересказать из прочитанного им сегодня, но понял, Колобку это просто–напросто не интересно и что он занят какими–то своими, одному только ему известными мыслями. Поэтому не придумав ничего лучше улёгся рядом и было принялся думать о чём–то своем, но кроме прочитанного в газетах в голову ничего не приходило и Ботаник просто лежал и смотрел на сарай ни о чём не думая. На самом деле провернуть такой «фокус» не так уж и легко, ну в смысле, чтобы лежать и ни о чём не думать. А у Ботаника это получилось как бы само собой, а может и при помощи Колобка, но получилось. Что тут скажешь, талант он даже если и козел, всё равно талант.

Остаток дня также, как и вечер прошли как–то незаметно наверное потому, что больше никаких чудес и не чудес не произошло. Видимо на сегодня лимит на чудеса был исчерпан. А потом наступила ночь, впрочем это и не удивительно.