Страна Чудес Дарьи Донцовой - собачий бред по Фене

Полное название по первой публикации на «Наставник-СПб»: «Дарья Донцова превращает детскую литературу в болтовню по Фене»

Это не первая моя рецензия на так называемые детские книги Дарьи Донцовой. Я уже написал такую – общую на вышедшие тогда книги из цикла «Сказки Прекрасной долины» - «Амулет добра» (АД), «Волшебный эликсир» (ВЭ), «Башня желаний» (БЖ) и «Дорога из мармелада» (ДМ). И вот выходит пятая книга – «Страна Чудес» (далее принимаю сокращение СЧ). Не ждал так скоро.

В СЧ неоднократно повторяется, что автором этих сказок является мопсиха Феня – одна из собак Дарьи Донцовой и одновременно персонаж цикла «Прекрасной долины», издавшая эти книги для детей под именем Дарьи Донцовой. То есть всё это можно назвать запросто «чушью собачьей» или «бредом по Фене». А причин на это много.

СЧ – это переход от заявленного в АД описания мира животных-Хранителей к жанру фурри (животные в роли людей). Ну, пусть АД можно считать исходной, объясняющей существование этого параллельного мира. И тем не менее уже там мы имеем дело скорее с фурри, чем с Хранителями. По иллюстрациям, все Хранители, независимо от видовой принадлежности и породы, примерно одного роста.

В ВЭ действие происходит в мире людей, и поэтому все персонажи имеют вид настоящих животных. Хотя нередко функции Хранителей выполняют далеко не всегда добросовестно.

В БЖ показан редкий случай появления людей в Прекрасной долине. То есть фурри действуют рядом с людьми, и именно как фурри, а не как Хранители. При этом везде действие напоминает квест – игру по заданной программе.

В ДМ действующих лиц – людей уже нет. Люди только упоминаются в контексте, что жители Прекрасной долины – их Хранители. И именно в этой книге начинает усиливаться эпизодически встречавшаяся и в предыдущих книгах нездоровая статусность, выражающаяся в поведении отдельных персонажей, как правило, тех, кто в мире людей является домашним животным-Хранителем какого-нибудь руководящего работника или представителя интеллигенции. Они переносят статус этих людей на себя и часто высокомерно разговаривают с другими. Так себя ведут пудель Рауль и кошка Бетти в ДМ.

В СЧ это становится скорее правилом. Причём схема построена по аналогии с ДМ. В начале – появление таких новых «статусных» персонажей. Но если Рауль и Бетти в ДМ – персонажи эпизодические (при этом они успевают попасть в замок Малума раньше, чем Марсия, Норетта и Мафи, и даже остатуеть в заколдованном саду), то в СЧ новые персонажи будут довольно значительными. Это кот Лео, которому отведена роль дополнительного антагониста, условно-отрицательная Беатриса и лапландский шпиц Рада, ставшая по замыслу автора основным персонажем СЧ – «певица, актриса, художник, балерина и писатель».

Кот Лео является её продюсером, даже придумывает глупо звучащее сценическое имя – «Рада фон Людовиг ибн Филипп». Причём этот рыжий котяра – как раз из тех «толкачей», для которых «толкачество» является самостоятельным бизнесом, более важным, чем непосредственно шоу-бизнес. О функции Хранителя в отношении Лео не упоминается, но перед нами типичный представитель фурри – причём ведёт он себя, как самые скандальные продюсеры в мире людей, ради популярности (разумеется, прикрываясь именем Рады) он способен даже на преступление, которое и совершает – преступный поджог Мопсхауса, где живут основные персонажи. При этом Лео намеревается приписать Раде роль спасительницы при пожаре. Ради пиара, при этом он использует само это слово, произнося его со смаком.

Весь этот перенос современных мерзостей толкачества и шоу-бизнеса в «Прекрасную долину» явно не для детских книг.

Есть и второстепенные не вполне детские моменты, например, нарушение гендерных ролей. Первоначально жители Молпсхауса принимают за Раду … белого медведя Макса, Марсия даже подбирает ему платье. В этом отношении я вспоминаю свой визит в издательство «Антология», тогда находившееся на Васильевском острове, когда поверил в их объявление о том, что они «открыты для сотрудничества с новыми авторами». Я оставил им свои распечатки с описанием того, чем я занимаюсь, и во второй визит услышал откровенное хамство: «Вам вернуть Ваши листки?» Конечно, если бы я ознакомился с теми книгами, которые они издают, хотя бы по описаниям, то ни за что не пошёл бы. Например, «Король-Рысь» И.С. Горюновой, где положительные персонажи – Женщина-Воин и Мужчина-в-платье, то есть – то же нарушение гендерных ролей. Вот что поощряют в современной детской литературе.

Но преступление Лео выясняется только в конце книги. После пожара неизвестно откуда появляется некий гном Базиль, начинает всех угощать шоколадными конфетами (аналогия с просроченным мармеладом в ДМ, поскольку, как выясняется, эти конфеты усиливают отрицательные качества) и зовёт с собой в Страну Чудес, где царствует фея Зинаида. При этом перед нами не ещё один параллельный мир и не подземелье, как в ДМ, а, как выясняется позже, бывшая часть Прекрасной долины. При этом не раскрывается, когда Страна Чудес отложилась от Прекрасной долины, откуда пришли Зинаида и Базиль с остальными гномами. При этом в ДМ однозначно говорится, что в Прекрасной долине «нет ни фей, ни чернокнижников» (самый опасный враг Прекрасной Долины, Генрих Барклай в АД и ВЭ находится в мире людей, в книгах только упоминается и действует через посредников). Но, похоже, урок с Малумом из ДМ не был освоен, по крайней мере, Мафи, побывавшая в замке Малума, отправляется и в Страну Чудес.

Согласно законам Страны Чудес, октроированным самой королевой Зинаидой, гость имеет право на одно желание. При этом сама Зинаида предупреждает, что желание одного всегда влияет на жизнь другого. Захочешь что-то для себя, получишь, а другу из-за этого станет плохо, надо четко понимать, к каким последствиям приведет желание.

В данном случае это не является новым. Если вспомнить сказку В. Гауфа «Холодное сердце», то там такое предупреждение делал положительный персонаж – Стеклянный Человечек, который мог исполнить три желания родившегося в воскресенье. Первые два они исполнял любые, а в третьем мог и отказать, если оно необдуманное.

Но Зинаида в СЧ – антагонист, не знаю, основной ли, - скорее всего, основным антагонистом можно считать Базиля, у меня даже возникло впечатление, что Зинаида только царствует, а настоящий правитель – Базиль, он нередко даже осмеливается оспаривать решения Зинаиды. Даже книга в библиотеке Мопсхауса (уцелевшая при пожаре) есть с названием «История Страны Чудес в правление Зинаиды и Базиля» (точно название не вспомню, но упоминаются оба имени).

Соответственно, у антагонистов другие мотивы, чем у Стеклянного Человечка.

Но то, что происходит дальше, может поразить читателя. Какие желания загадывают те, кто оказался в Стране Чудес?

Желания эти даже детскими не назовёшь. Привожу их дословно:

«-Хочу всю жизнь есть только конфеты, мороженое, кексы, пирожные, и чтобы никто к моим сладостям притронуться не мог! (Зефирка)
-Хочу, чтобы только у меня была новая обувь и одежда синего цвета, а у остальных пусть все синее пропадет! (Жозефина)
- Хочу говорить умными словами, которых не знаю. И пусть меня не понимают. (Мафи)»

И это при том, что большинство персонажей автором позиционируются как взрослые (исключением может быть мопсиха Куки и, возможно, Мафи). Но и Зефирка, и Жозефина проявили себя как вполне состоявшиеся взрослые персонажи в ВЭ, а Мафи – в ДМ. И вдруг – такое поведение взрослых с детским умом!  В этом отношении с ними конкурирует и Беатриса:

«-Хочу стать главной над всеми жителями деревень за Синей горой, Зеленой рощи и других. Королевой. Все обязаны мне подчиняться. Что ни прикажу, все выполнять.»

Однако данное желание было нейтрализовано желанием Базиля погрузить Беатрису в сон (гномы имеют право на сколько угодно желаний как подданные Страны Чудес). При этом предварительно Зинаида сообщает: «У меня целая деревня правительниц». Чем-то напоминает «Город Бывших Королей» из «Бесконечной истории» М. Энде. Обращает на себя внимание и то, что Дарья Донцова слишком «разводит бодягу»: каждому из этих желаний посвящена целая глава, с соответствующими «литературными особенностями» этого самого собачьего бреда по Фене!

Разумнее лишь желание Рады:

«-Хочу, чтобы нам рассказали всю правду до донышка о том, как нам предстоит жить и чем мы будем заниматься в Стране Чудес.»

Именно здесь Базиль пытается помешать Зинаиде, протестуя против его исполнения, но в итоге уступает и даже рассказывает сам. Расплатой за желание является то, что бывшим жителям Прекрасной долины приходится навсегда остаться в Стране Чудес и работать на гномов. Попутно оказывается, что объяснить перемену поведения персонажей только одними конфетами Базиля наивно: Базиль то и дело шастает по Прекрасной долине, но видят его только те, кто, по его мнению, думает только о себе. Интересно, почему в число таковых попала Рада, но не вошёл кот Лео, который думает о себе и собственной популярности больше всех названных?! Впрочем, подобное у Дарьи Донцовой встречается не впервые: в ВЭ точно так же не сознаётся в превосходящих постыдных делах кошка Василиса.

Аналогия СЧ и ДМ продолжается по всей сюжетной линии и далее:

- Замануха со сладостями и исполнением желаний (злое волшебство, выдающее себя за доброе) с несоизмеримой расплатой.

- Никто в Прекрасной долине не хватится исчезающих - ни в ДМ, ни в СЧ.

- На территории врага находится «свой» персонаж – как тушканчиха Перла в ДМ или лиловый воробей Маша в СЧ.

- Выход с чужой территории построен по принципу квеста – игры с заданной программой.

- В финале враг изгнан (Малум пропадает неизвестно куда, Зинаида и Базиль сбегают), но не уничтожен.

Существенная разница только в том, что корыстный мотив и корыстная цель у Малума непонятны или выражены некорректно, а у Базиля – очевидны.

Есть и другое, что делает СЧ также непригодной для детей. И не только то, что желания представлены запугивающе – от них обязательно пострадают близкие тебе, в контексте сюжета. Дело в том, что Капа, Мафи, Зефирка, Куки и другие «повелись» на желание только потому, что хотели совсем другого – чтобы их Мопсхаус стал таким, как был до пожара. То есть – получить это без своего участия, волшебным путём. Причём в финале книги, когда они возвращаются, они получают это, правда без волшебства, благодаря именно пиару Лео, сработавшему вовсе не так, как хотел кот. Мопсхаус восстановлен «всем миром», но всё же без их участия. При этом особую роль сыграли введённые в СЧ в качестве действующих лиц белые медведи во главе с Максом, – по сюжету, они являются тоже Хранителями, но не конкретных людей и их семей, а зоопарков.

Конечно, всеобщее участие в помощи пострадавшим – положительный момент. Но в СЧ это подано очень наивно. Во-первых, это следствие просчёта Лео, а во-вторых, просто другой способ получить готовое для тех, кто последовал за Базилем. Да и рассчитывать в нынешних условиях на помощь окружающих бывает в реальной жизни бесполезно, если не опасно, когда, наоборот, в ней часто отказывают самые «близкие» люди. То есть всё перечисленное дезориентирует детей и настраивает на подход: «не надо искать решение, оно находится само».

Далее, если не считать ВЭ, в книгах «Прекрасной долины» главное действующее лицо отличается пассивностью, ведомостью. Это характерно для Мафи в АД (особенно в сцене, когда её использует в своём подлом деле Эдгар, осознав её неосведомлённость) и Марсии в ДМ, при этом в ДМ уже Мафи, не являясь основным персонажем, как раз активна, помогая выбраться Марсии и Норетте. В БЖ вообще нельзя однозначно назвать основного персонажа. Особой активности, кроме двух глав – про своё желание и про Камень Жадности – не проявляет и Рада в СЧ. Куда активнее действует белый медведь Макс, благодаря которому удаётся побег из Страны Чудес, - он даже поставляет беглецам лодку со всем необходимым, - но он по сюжету на втором плане.

Тенденция ведомости главных героев характерна именно для российских книг, кинематографа, анимации последних пяти лет. Причём характерные примеры есть одинаково:

- и во взрослом: сериал «Там, где ты» (2014) - главный герой в первой части беден, во второй богат, но в обеих – ведомый, там есть аналогия с графом Монте-Кристо, но только формально. Представим себе, что Эдмон Дантес, завладев состоянием, отказался от мести и просто живёт в своё удовольствие, и вдруг его богатством решают завладеть враги аббата Фариа, причём только потому и именно потому, что он его наследник, то есть мстить они будут именно Фариа, распространяя это на Дантеса «постольку-поскольку».

- и в детском: мультфильм «Сердце храбреца» (2015). Главный герой - Савва - также пассивный и полностью ведомый. Даже большое сражение в момент кульминации инициировано без его участия, своеобразная насмешка над «Хоббитом», где Бильбо устраивает интригу с драгоценным камнем ради мира.

Ещё одна черта: персонажи СЧ действительно думают больше о себе. Но здесь уже Дарья Донцова действует по политическим соображениям, поскольку ещё одной тенденцией последних лет именно в российской культуре (если это слово уместно) является следующее, отмеченное мной ещё в 2014 году:

«… из кинематографа совершенно исчезли такие образы, как справедливые разбойники, неутомимые отважные сыщики, благородные рыцари – то есть те, кто могут заступиться за неправедно пострадавшего и самосудом наказать виновного.»


В книгах, даже в сказках то же самое. Как-то приходит на память описание событий в стране злой волшебницы Бастинды/колдуньи Запада у Баума и у Волкова. У Баума – Дороти, Лев и Тотошка думают только о собственном побеге, у Волкова – Элли согласовывает действия через кухарку с прислугой, подготовив восстание, то есть Бастинда была бы всё равно обречена, и ведро с водой лишь ускорило её конец.

У Дарьи Донцовой как раз всё построено по Бауму. Персонажи, оказавшись в Стране Чудес, даже осознав, что им предстоит работать на гномов, думают только о собственном побеге, и нет даже тени мотива какого-то восстания подобных им бывших жителей Прекрасной долины против гномов.

Всё это отражает полностью охранительную тенденцию в культуре и обществе, поощряемую, конечно же, нынешними политиками, сознательно желающими создание полностью управляемой толпы. Ради этого, например, они объявляют Дарью Донцову «писательницей № 1», причём оценивают исключительно по количеству изданных под её именем книг, а не по тому, чему эта продукция графомании (не знаю, можно ли назвать книгами) учит. Для меня, например, писателем № 1 остаётся Пушкин, хотя многие бы могли поспорить, но претендентов называть из числа именно мастеров, а не графоманов.

При этом построение картины побега из Страны Чудес выполнено в насмешку над классической легендой о двух дорогах. Здесь они: первая - короткая и трудная (на ней поджидают опасности – крокодил, с которым невозможно договориться, Река Злости, Камень Жадности) и длинная и лёгкая (единственная преграда на ней – Порог Неуступчивости, но, если его не преодолеть, свалишься в Реку Злости). За всю историю обмануть крокодила (который тоже, конечно же фурри – в роли человека) удалось лишь двоим – коту и собаке, причём здесь тоже заостряется внимание на статусе: в мире людей они были Хранителями какого-то психолога с мировым именем, переняли многое от него и даже описали свой побег в той самой книге о Зинаиде и Базиле, которую и прочитал Макс. Но, похоже, эту книгу в Прекрасной долине мало кто читал, если гномам удавалось заманивать в Страну Чудес многих и многих.

Понятно, что Капа, Зефирка, Рада и другие избрали длинный лёгкий путь и лишь на Пороге Неуступчивости по собственному глупому поведению споткнулись и оказались в Реке Злости и у Камня Жадности.

Наконец, уничтожение Камня Жадности происходит полностью по заимствованной схеме (записал, но не помню, откуда почерпнул):

«… сегодня западное сознание во всех неправильных странах ищет и обязательно находит какого-нибудь Саурона, не пойми откуда взявшегося, покусавшего мирных аборигенов и злобно хохочущего на Чёрном Троне. Или, в более запущенном варианте, - наделавшего злых роботов и населившего ими свою неправильную страну.
И западное сознание старательно сводит всю борьбу со Злом к тому, чтобы этого главного босса устранить, а лучше прикончить. После чего всё злодейство в неправильной стране должно самоуничтожиться. Если вместе с населением - значит, это были злые роботы. Если само - значит, это были заколдованные мирные аборигены.»


То есть надо уничтожить Камень Жадности – и всё становится на свои места, исчезнут необдуманные желания, власть Зинаиды и Базиля закончится, Страна Чудес снова станет частью Прекрасной долины, - как я уже говорил, её отложение не раскрывается в СЧ, как и дальнейшая судьба Зинаиды и Базиля.

Такой наивный подход с охранительной тенденцией, пассивностью основных персонажей, ожиданием самопроизвольного решения – это массовое формирование искажённых представлений.

Тем более – «взрослые книги», изданные под именем Дарьи Донцовой, тоже написаны мопсихой Феней? Причём названия большинства «иронических детективов» подобраны в насмешку и в подражание чему-то, я даже могу свой вариант названия новой такой «взрослой» повести предложить Фене – «Трофейная шкура светской львицы». Но на кого рассчитаны эти «иронические детективы»? Детям такое не разрешается из-за наличия сцен насилия и пошлости, состоявшимся взрослым – ни к чему. Значит, рассчитаны они на взрослых с детским умом. Именно такое поведение представлено в главах про желания в СЧ. Тем более, «иронические детективы» - «спин-оффы» «Прекрасной долины».

Вывод один: «Прекрасная долина» вовсе не такая «прекрасная», и к прочтению детям не рекомендую. А насчёт темы желаний и их влияния на других – об этом следует поразмышлять отдельно, и уже помимо рецензии на «творчество» мопсихи Фени продолжение следует.