Память. Мария Дмитриевна Мосичкина

Давно собирались мы с дядей Всеволодом Сергеевичем поехать на Богословское кладбище и поискать там могилу Марии Дмитриевны Мосичкиной, любимой подруги Галины Николаевны Орловой , младшей сестры его мамы, с которой она дружила и вместе жила последние 20 лет не разлучаясь. Мария Дмитриевна, или как называла её тётя Галя – Муся, - умерла в 1958 году и я её совсем не помню. Мария Дмитриевна родилась в 1892 году  и вскоре осиротела. Она выросла в доме бабушки и дедушки, которые занимались огородничеством в предместьях Петербурга. Был у нее в юности и жених, но Машенька ему отказала после того, как услышала, что он требует у бабушки с дедушкой приданого за их внучкой. Интересно, что через много лет, уже после Второй Мировой войны, этот жених нашел ее и снова предложил руку и сердце, но снова получил отказ.
Когда началась Первая Мировая война, Мария Дмитриевна окончила курсы медсестёр и работала в полевом госпитале, а после Первой Мировой войны много лет работала в Лесном в детской туберкулёзной больнице. Она очень любила и жалела больных детей и с тётей Галей познакомилась именно в этой больнице, когда та лежала там с костным туберкулезом в детстве. Богословское кладбище расположено не далеко от этой больницы и там похоронено много ее сотрудников. Этим, собственно, и был обусловлен выбор кладбища. Прошли годы, и они встретились вновь и стали задушевными подругами. Обе были одиноки и стали жить вместе. Я смутно помню, как в детстве ездила однажды с тётей Галей на её могилу.  Мне запомнился только деревянный забор рядом с могилой, за которым проходила железная дорога. Могила была у самого забора. Как она выглядела, я совершенно  не помню, в памяти остался только этот забор.
И вот сегодня мы встретились с дядей Севой в 14 часов на станции метрополитена «пл. Мужества». Давно, очень давно не была я на этой станции, наверное, лет восемнадцать. Ничего не изменилось, только стены на станции были очищены от плитки в ожидании ремонта. Почти ничего не изменилось и наверху, ничего, кроме меня: из молодой женщины я превратилась в бабушку. Спросив у какой-то старушки, где здесь проспект Непокоренных, мы двинулись налево от метро. День был солнечный, дул ветерок, невдалеке виднелись цветущие каштаны. Мы сели на скамейку под козырьком остановки и стали ждать 123 автобуса. Один за другим подходили коммерческие маршруты, наконец, подошёл муниципальный автобус. Оказалось, что ехать надо всего три остановки  до улицы Бутлерова. Выйдя из автобуса, д.Сева спросил, как пройти на кладбище и нам указали направление. Пройдя метров пятьсот, мы увидели гаражи, меж которыми шла тропинка, по которой мы вышли к железнодорожному полотну. Перейдя его, мы вошли в калитку кладбища. Деревянного забора уже не было, а вместо него была невысокая металлическая ограда. Сначала дядя Сева пошёл вдоль неё налево, но захоронения там были 1962-1965 годов и мы решили идти направо по тропинке. Тут нас вскоре обогнал высокий старик, которого мой спутник спросил, не было ли за последние 30 лет изменения границ кладбища. Получив ответ, мы ободрились и двинулись вперёд более уверенно. Минут через десять мы дошли до гаражей, которые вместо ограды обозначали конец кладбища. И тут мой дядюшка вдруг увидел две высокие трубы, которые были отмечены на его плане, который он захватил с собой из дома и нарисованный ещё весной 1975 года, когда он был на кладбище с тётей Галей 18 марта 1975 года  в день Мусиного дня рождения.
Итак, теперь мы знали, что от входа, который был на углу кладбища, нужно было идти назад примерно 70 метров вдоль железной дороги. Мы двинулись назад, тщательно осматривая могильные плиты и кресты.  Увы, мы не нашли этого захоронения. Видели довольно много могил брошенных и уже безымянных, со сломанными крестами и заросшими кустарником раковинами. Мы не нашли этой могилы и уже не найдём, потому что  33 года никто, видимо, не посещал её.
Получилось так же, как с Будринским домиком на Крестовском острове – хватились слишком поздно!
А ведь Мария Дмитриевна была похоронена не одна! Когда она умерла, то тётя Галя купила два места на кладбище: для нее и для себя. Она хотела, чтобы, когда умрет, ее похоронили рядом с любимой подругой. Но, когда через несколько лет умерла ее соседка по коммунальной квартире Анна Леонидовна Дампель, то тётя Галя отдала это место ее дочери, Наталье Николаевне, чтобы она похоронила мать рядом с Мусей т.к. покойницы при жизни очень дружили. Мы с дядей Севой были уверены, что уж дочь и внуки-правнуки Анны Леонидовны наверняка присматривают за могилами, но увы…  Оказалось, что и наличие потомков не спасло её могилу от забвения, а что уж говорить о Марии Дмитриевне, у которой никогда не было своей семьи.


29.05.09 г. Никишина Ольга