Цензура была повсюду

НА СНИМКЕ: Геннадий Мартович Прашкевич


Нас загоняли под цензуру ЛИТО. Без разрешения этого цензурного органа ни одно печатное издание не могло быть издано.

Цензура свирепствовала не только в Новосибирске.

Участник нашего Литобъединения Геннадий Прашкевич вспомнил прямо-таки показательный случай в Южно-Сахалинском книжном издательстве, где в 1968 году должен был выйти его поэтический сборник [1].

«Вернувшись с полевых работ, – вспоминал писатель, – я отправился в Южно-Сахалинское книжное издательство.

Настроение там почему-то царило не самое праздничное. Директор меня не принял, а перепуганный редактор книжки дал странный совет. Наверное, перепутал порядок ходов, как говорят шахматисты.

– Твоя книжка уже готова, – сказал он, странно оглядываясь, будто нас могли подслушать.

– Осталось подписать её в печать, но понимаешь… у цензуры появились некоторые вопросы…

И посмотрел на меня круглыми глазами:

– Ты попробуй… Ты сходи к цензору сам… Это очень умная женщина…

Совет редактор дал, не подумав: в Советском Союзе цензуры не было. И цензоров, понятно, как таковых, не существовало.

Были штатные сотрудники Лито, некие невидимки, общаться с которыми имели право только редакторы, но никак уж не авторы.

Но, проинструктированный редактором, я нашёл нужное здание, поднялся на нужный этаж и постучался в нужный кабинет.

– Ах, – радостно сказала цензорша, – я давно ничего такого свежего, как ваши стихи, не читала!

Есть, правда, мелочи… Ну вот тут, например, … О советском князе Святославе…

В девятьсот шестьдесят восьмом году (тысячу лет назад) он якобы, по вашей версии, застиг врасплох болгарские города, сжёг Сухиндол, изнасиловал… – голос цензорши сладко дрогнул, – ах, изнасиловал многих болгарок…

– Ну, если и так? – голос цензорши окреп. – Где тому доказательства?

- В каком госхране лежат документы, доказывающие эти массовые, по вашим словам, изнасилования? Не мог, не мог наш советский князь так вести себя в братской стране!

Я не согласился. И принёс цензорше том знаменитого советского болгароведа Н.С. Державина:

«В конце весны или в начале лета 968 г. князь Святослав Игоревич во главе 60-тысячной армии спустился в лодках вниз по Дунаю… Болгария была застигнута врасплох…».

И все такое прочее.

Теперь-то я был убеждён: книга моих стихов выйдет!

Но отложив в сторону том академика Н.С. Державина, милая цензорша долго глядела на меня с непонятной мне грустью. Потом спросила:

– В каком году издана эта книга?

Я честно ответил:

– В одна тысяча девятьсот сорок седьмом.

– А какое, миленький, у нас тысячелетье на дворе? – цензорша, несомненно, знала русскую поэзию.

– Одна тысяча девятьсот шестьдесят восьмой год. Ну вот и ладушки, – подвела, наконец, итог цензорша.

– В девятьсот шестьдесят восьмом году, тысячу лет назад, и даже в одна тысяча сорок седьмом году наш советский князь Святослав мог делать в братской стране Болгарии всё, что ему заблагорассудится, но в одна тысяча девятьсот шестьдесят восьмом году мы ему этого не позволим…

Набор книги рассыпали. Имя автора было занесено в чёрный список».


Примечание:

1. Я прочитал об этом в статье Владимира Ларионова «Белый мамонт Российской фантастики», опубликованной на сайте http://www.plam.ru/literat/krasnyi_sfinks/p51.php .

Продолжение следует: