Поэма. Мать и Дочь

Не в далёкие века,
Не в далёкие года –
В нашем веке двадцать первом,
В год шестнадцатый прескверный
Не для вас, читатель мой –
А для девы молодой,
Не по чьей-то там указке
Началась вот эта сказка.

   I
    
В городе на букву “Же”,
На четвертом этаже
Жили-были Мать и Дочь
С мужиком, что был не прочь
Содержать их. Был охоч
До бухла он: день и ночь
Гулеванил он с друзьями,
С поскрасневшими глазами
Приходил на свой порог,
Сам раздеться уж не мог.

Дамы “папу” ублажали,
До кровати провожали.
Идиот он был таков –
Не уснёт без матюгов,
Ляпая про дам такое
Красноречие блатное,
Что и впрямь – ни дать, ни взять,
Получалось: Мама – ****ь.

Мать красиво жить хотела,
Потому она терпела
Пьяный мат и перегар,
Но ответить за “базар”
Мужа утром заставляла
И мозги ему вправляла,
Показав под нос кулак...
Но он, конченый дурак,
Слёзно сыпал обещанья,
Что не будет до скончанья
Дней своих он больше пить,
Будет он жену любить.

Положив жену в постель,
Начинал он «канитель».
Чтобы акт любви свершить
И чтоб ссору завершить.
Мать лежала, не мигая,
Лик другого представляя –
Мачо, в общем, из кино,
А не это вот “оно”,
Что над нею нависало,
Распластав по телу сало.


Да! Красавчик еще тот!
Страшный, лысый, как урод!
Но богат и деньги есть...
Терпит Мать всю эту жесть
Ради Дочки – всё ведь есть:
Гардероб обновлен весь,
Парфюмерия, одежда,
И на “Мерседес” надежда,
Подарил ей даже он
С парикмахерской салон,
Что назвали не с понтами
Как-то там, а просто “Мама”.

Вот за то, чтоб этак жить
Будет телом Мать платить,
Гордость в жопу убирая,
И,  на едине, рыдая,
О судьбе своей такой
Очень даже непростой.
Жизнь такую проклиная
И себя воспоминая...
Лет пятнадцать так назад...
Стройка... Дом...Прямой фасад...
В вёдра надо насыпать
Килограмм по двадцать пять
То цемент, а то песок...
Сильно боль стучит в висок...
Ноги чуть переставляя,
Свои руки надрывая,
Приглушив невольный стон,
Вот выходит на балкон.
Нет здесь даже парапета,
Но ведь надо стену эту
Штукатурить... и карниз...
Не слететь бы только вниз.

Много лет вот так жила,
Приходила чуть жива,
Отдохнуть она хотела,
Дать покой душе и телу,
А о счастье лишь мечтала...
Дочь у Мамы подрастала
И могла бы стать, наверно,
Настоящею царевной:
И красива, и стройна,
И мила была она.
Для нее Мать не жалела
Ничего. Всё, что хотела
Получала Дочь сполна!
И тянулась к ней она,
Чтобы Мама приласкала,
Чтобы сказку рассказала,
Чтоб секретом поделиться
Чтоб конфетой насладиться,
Чтобы книжку почитать,
Чтобы варешки связать,
Телевизор посмотреть...
Только слышала в ответ:
– Не мешай, я так устала,
Что тебе? Игрушек мало?
Ты займись там чем-нибудь –
Дай немного отдохнуть.
И грустнела сразу Дочь,
Уходя от Мамы прочь.

Пока Мама отдыхала,
Жизнь тихонько протекала,
Проходила день за днем...
Мать задумалась о том,
Кто из серых будней сможет
Сделать праздник и, быть может,
Постарался бы, кажись,
Осчастливить на всю жизнь.

И однажды, как-то вдруг
В разговоре меж подруг
Узнаёт: неподалёку
Есть вдовец. С ним денег много,
Правда, и детей немало –
Трое. Что же не хватало
Матери троих детей –
Дочери, двух сыновей,
Чтоб сказать сей жизни: “Нет!”
И покинуть белый свет?
Дело тёмное, глухое,
Непонятное такое.
Не нашли менты причины,
Почему же от мужчины
На тот свет столь торопливо
Так ушла жена строптиво?
Но не долго наш вдовец
Горевал, трижды отец.
Водкой горе заливал
Новую жену искал.

Мать всё это разузнала,
Но в подробности не стала
Ни встревать и не влезать,
Чтоб мозги не забивать.
Плюнула на все морали –
Как подруги ни орали,
Мол, к нему ты как уйдешь,
Сразу так и пропадешь!
И сказала: “Будь, что будет!
Он жену свою забудет!
Стану я его женой,
Будет он лишь только мой!”
Чары женские включила –
Вот вдовца и окрутила.
Да чего там говорить –
Ей не трудно охмурить
Этого вдовца-страшилу...
Покороче платье сшила,
Макияж и педикюр
Умниц делают из дур.
Ведь сама стройна, красива
Да и вовсе не спесива.
Чтобы время не терять,
Прыгнула к нему в кровать.

И, не долго размышляя,
Расписались и, мечтая,
Стали жить да поживать,
Счастья нового искать.

Стройку, вёдра и балкон
Вспомнила, как страшный сон.
“Нет, туда я не вернусь,
Даже если разведусь!”
Несколько недель сидела
Эта Мать совсем без дела.
Надоел обед, уборка,
Жизнь не сладка и не горька,
Это, правда, не заразно,
Но весьма однообразно.
Загорелась в ней охота
Подыскать себе работу.

Умственный включив процесс,
Меркантильный интерес
Во главу угла поставив,
Парикмахером представив
Мать себя среди расчесок,
Ножниц, фенов и причесок,
Мужу тут же позвонила
И желания излила.
Тот, узнав такое дело,
Мамино представив тело,
Понял: чтоб безбедно жить,
Надо Маме оплатить
Все его к ней притязанья
И в кровати истязанья.
– Хватит, Мама, тебе ныть:
Парикмахершею – быть!
Закупив все причиндалы,
Оплатив аренду зала,
Там повесили рекламу:
Парикмахерская “Мама”.


II

Время шло всё чередом.
Мы заглянем  к маме в дом.
И пока та на работе,
За компьютером с охотой
В порно сайтах Дочь сидит
Фильмы «взрослые» глядит.
Ей уже тринадцать лет,
В голове уж детства нет.
Перед зеркалом стоит
На себя в него глядит.
Вся длиннющая, худая,
– Некрасивая какая!

Вот, поплакав – так немножко,
Показав язык и рожки
Отраженью своему,
Подошла она к нему…
От порханья рук по телу,
Даже сердце онемело.
Вмиг ускорилось дыханье
Запылало вдруг желанье,
Думала, сейчас умрёт –
Так внизу «балдел» живот.
Растекалось кипятком
Чувство сладкое. Потом
Тело негой охватило,
Повторить оно просило
Пережитое сейчас
Ощутить еще хоть раз.
Только вмиг – какая жалость! –
Накатилась вдруг усталость,
Захотелось отдохнуть
И в кровати прикорнуть.
Так, проспав примерно час,
Потерев спросонья глаз,
Не была уже тоскливой –
Счастье Дочке привалило.

Игр таких сбылось немало…
Вот два года пробежало.
Дочке уж пятнадцать лет –
Надоел «ручной секрет»,
Стали чувства остывать…
Захотелось испытать
Новое разнообразье,
Но об этом безобразьи
Никому ж не рассказать…
Как же? Вдруг узнает Мать?
Тайну надо сохранить,
Никому не говорить.
Но в пятнадцать полных лет
Разве сдержишь сей секрет?
Лишь с подружкой поделилась –
Тайна сразу и раскрылась,
Ведь она, не будь дурна,
Тайну выдала сполна
Двум другим своим подругам.
Чтоб найти какого друга,
Стали как-то там гадать,
Кандидатов подбирать:
Тот всего лишь одноклассник –
Тратим время понапрасну,
Этот старше на пять лет,
Но зубрилка – спасу нет,
За учебником сидит,
На девчонок не глядит…

Дочка раз в начале лета,
Щебеча про то, про это,
С Иркой, с Катькою гуляли,
В городской «Спортзал» вбежали
От дождя укрыться с бурей.
Видят – это вот фигура!
Мышцы чудеса творят
И, хотя на первый взгляд,
Он немного староват –
Лет ему под пятьдесят!
Он Атлет, он феномен,
Или даже супермен!
Девок взором одарил
И сердца их покорил.
И влюбилися в него
Три девицы до того,
Что мальчишек всех забыли,
Тех, кого боготворили.
– Пусть подтянут ползунки
Те мальчишки-сосунки!

И одна перед другою
Занялись крутой борьбою,
Чтоб с Атлетом подружить
И любовь с ним закрутить.
Тайно каждая следила
За Атлетом. И на диво
Он вниманье уделял
Всем и звал к себе в «Спортзал»
К укреплению натуры,
К улучшению фигуры,
Чтоб занятия начать,
Свои мышцы накачать.
На диван в свою каморку –
В эту тренерскую норку –
Девок по одной водил,
Долго с каждой говорил.

Что там было – Бог судья,
И про то не знаю я.
Ирка с Катькой без сомненья
Не поддались искушенью.
Дочка дальше всех зашла,
И подружек обошла:
И на цыпочки вставала,
И Атлета целовала,
О любви всё говорила
И Атлета покорила.
Хоть в начале и стеснялась –
Никогда так не влюблялась.
– Ох, Атлет мой дорогой,
Будешь ты ведь только мой!
Шанс Атлет не упустил –
Дочь в каморку пригласил.
Вот закрылась дверь на час
И… в каморке свет погас…
Быстро дни за днями шли,
Отношения росли.
Вот два месяца промчались,
Отношенья продолжались
Только кто-то из подруг
Сплетни разносил вокруг.
Может, были поумней
Ирка с Катькой, иль скромней?
От «качка» они отстали
С Дочкою дружить не стали.
Стали сплетни разносить,
Чтобы Дочке досадить.

   III

По знакомым слухи ходят
И до Матери доходят:
Дочь любовника нашла
И до ручки уж дошла.
Не хотела Мама верить,
Но решила всё проверить,
Разузнала, что да как.
– Ах, Атлет, ну ты дурак!
Наша Мать не долго ждала,
Дочку в комнату позвала,
Дверь закрыла на замок,
В руки взяла ремешок.
Под ремнем дочь извивалась
И кричала, и брыкалась.
Бессловесно для начала
Дочку Мама отхлестала
И, разбив случайно нос,
Учинила ей допрос:
Что и как, и с кем, когда?
– Почему мне врёшь всегда? –
За волосы Дочь таскала…
Дочь всё маме рассказала:
Что, когда, и где, и с кем…
Плачет Мать над этим всем.
И решила запретить
Дочери в «Спортзал» ходить.
Мать сказала ей с порога:
– Ты забудь к нему дорогу.
И Атлету позвонила,
Видеть Дочку запретила.

Ничего от слёз не видя,
Сильно Мать возненавидя,
Затаила злобу Дочь,
Отомстить она не прочь.
Все припомнила обиды,
Успокоилась для виду,
Прошептала: «Не прощу,
Будет время – отомщу!»

Мать на Дочку долго злилась,
Знала: Дочка затаилась.
Тихо день за днем проходит,
Мама места не находит.
Стало Матери противно
За себя. Интуитивно
Чувствует: ну как же так?
Почему в душе бардак?
Как бы ей сейчас узнать,
Что от Дочки ожидать?
По мобильнику звонит –
Дочкин телефон молчит.
Неизвестно, где гуляет
Дочь. А сердце замирает:
– Не пошла ли по подвалам?
Иль связалась с криминалом?

День прошел в тревогах. В ночь
Постучала в двери Дочь,
Взгляд стеклянными глазами,
Заплетается ногами,
Сильно пахнет табаком…
Подкатился к горлу ком…
– Доча?! – та не отвечает,
Головою лишь качает,
Дрожь идет по её коже,
На ногах стоять не может.
Дочку Мама подхватила,
До кровати дотащила.
Хочет Дочку расспросить –
Та не может говорить.
То заплачет, что есть мочи,
То вдруг дико захохочет.
Перекошен сильно ротик.
– Так ведь действует наркотик!!! –
Догадалась тут же мать, –
Нужно меры принимать!
На утро, включив будильник,
Взяла Дочери мобильник.
Покопавшись долго в нем
Поняла: пока облом!
Дочь в мобильник не пустила –
Там пароль установила.
–Ах ты, вредная коза,
Только лишь открой глаза!
Всё тебя я расспрошу
Или просто придушу.

Мать всю ночь так и не спала…
Утром видит – дочка встала,
Словно мышь, в углу сидит,
Ни о чем не говорит.
Дочке Мать несет мобильник
И, отвесив подзатыльник,
Просит Дочку дать пароль,
А у той эмоций ноль:
Не смеётся и не плачет.
– Доча, что всё это значит?
Только та в ответ молчит,
И пароль не говорит.
– Говори, ведь будет хуже,
Когда я скажу всё мужу!
Дашь ты нам спокойно жить
Или мне тебя прибить?
Иль забыла ты тот день,
Когда я брала ремень
И лупила, что есть силы,
В синяках ты вся ходила.
Может, повторить приказ?
Говори пароль сейчас!!!
Дочь не в шутку испугалась,
В синяках ходить боялась
И терпеть такую боль!..
Дала Матери пароль…

Телефон Мать пролистала,
Многое тот час узнала:
Про куренье, про вино,
И что отчим весь – «оно»,
Ничего ведь не скрывала –
Всё подробно расписала
Дура-Дочь своим подружкам
О подарках-побрякушках…
Даже фото показала
С поцелуем средь «Спортзала».
Чтоб от зависти подружки
Завернули в трубки ушки,
И послала всех их в ж(е)…
– Вот. Я взрослая уже!
Мать такое прочитала,
Захотела встать – не встала.
– Как же это всё читать? –
Трудно стало вдруг дышать,
Плакать не было уж силы.
Дочку мать тогда спросила:
– Как тебя мне называть?
Ты, наверно, Доча – ****ь?
Ты ж серьёзно до «Спортзала»
Занималася вокалом,
Времени прошло немного –
Разругалась с педагогом,
В школе все учителя
С жалобами на тебя:
Мол не учишься, гуляешь,
И уроки пропускаешь.
Кто вчера при входе в класс
Распылил перцовый газ?
Школа кашляла, краснела…
Доча, ты не охренела?
Прям, как в сказке, в школе ей –
И чем дальше – тем страшней.

Так прошло недели три…
– На вот, Дочка, посмотри, –
Показала Мать бумагу.
– Набралась на днях отваги
И нашла я интернат
Для таких, как ты, ребят.
Может, думаешь – всё липа?
Нет! Закрытого он типа,
Интернат не для фасона,
Настоящая там зона
С дисциплиной всем на горе
И с «колючкой» на заборе.
Будешь жить там, поживать,
Дурь свою там исправлять.
Всё! Достала! Проучу!
Знать тебя я не хочу!!!

Дочка стала понимать,
Что не шутит больше Мать,
Да какие же тут шутки,
Если мама проституткой
Дочку в гневе называет
И морально унижает?
И решила Дочка: ныне,
Уберу свою гордыню
И немедленно, сейчас
Побегу в вокальный класс.
Может, вновь меня бы смог
Взять вокальный педагог?
Своё дело туго знает,
Всем певицам помогает.
Попрошу прощенья. Может,
Он и мне сейчас поможет?

   IV

Я могу держать пари:
В средней школе номер три
Не работает – живет –
Педагог от Бога. Вот
Был он в прошлом не солистом,
Пел он в хоре – был хористом,
От гастролей он устал,
Он учить детишек стал.
И под школьный шум и топот
Накопил огромный опыт,
А из маленьких солистов
Делал крупных вокалистов.
Здесь еще сказать уместно:
Все уроки безвозмездно
Много лет преподавал,
Опыт свой передавал.
А друзья не понимали
И вопросы задавали:
– Ну, какую же оплату
Взял ты за лауреатов?
И тогда, потупив взор,
Уводил он разговор
Только на другие темы,
Чтоб понятно было всем им...
Денег он не накопил –
Бессеребряником был.
И его мы, наконец,
Просто назовём Певец.

Вот сидит Певец в субботу
Чуть уставший от работы,
Вдруг внезапно в класс влетела
Дочь... которую хотела
В интернат Мать отослать,
Чтоб характер исправлять.
Села рядом и молчит,
Ничего не говорит,
Слёзы льются ручейками,
Наконец, чуть слышно: “Маме
Я совсем чужою стала,
Говорит, её достала
Поведением опять...
В интернат хотят сослать
И нашла ведь интернат
Для таких, как я, ребят.
Интернат не для фасона –
Настоящая там зона
С дисциплиной всем на горе
И с “колючкой” на заборе!
Буду в нем я проживать,
Дурь свою там исправлять”.
– Погоди, –  сказал Певец, –
Тут истории конец,
Ну, а где её начало?
Про него ты промолчала...
Расскажи мне, что и как,
Разберу твой кавардак.
Расскажи мне всё сполна,
Чтоб поднять тебя со дна...
Дочь нисколько не молчала,
Рассказала всё сначала,
Хоть порой сердечко ныло,
Рассказала всё, как было...
Про Атлета и мобильник,
Про наркотик в холодильник,
Ну и как под душ вставала,
Как “внизу” прекрасно стало,
Как предложили минет
Ей в её пятнадцать лет...
И сказала: “Вы весной
Говорили тут со мной,
Что не надо мне беситься,
Что должна остепениться.
Вы же знали: я влюбилась,
В позу тут вот становилась,
Мне казалось, всех честней
Тот Атлет и всех умней...
Петь хотела ведь всегда я, 
Но не слушала тогда я,
Мудрые советы ваши,
Заварила эту кашу.
Как же грустно мне теперь,
Что в вокал закрыта дверь...
Призадумался Певец:
“Ну, Атлет, ты и подлец!
Дочь красивая, не спорю,
Но зачем же ей на горе
Шашни с девочкой крутить?
Может мать её убить
Не каким-то там булатом –
Специальным интернатом!”
Девушке сказал Певец:
– А ты, Дочка, молодец,
Что ты всё мне рассказала.
На душе ведь легче стало?
Ну, а я без лишних слов
Помогать тебе готов.
Знай, что в пение теперь
Вновь тебе открыта дверь.
С Мамою поговорю
И её уговорю,
Если надо будет, матом...
Сберегу от интерната.
Знай: ответственность такую
На себя уже беру я.
Хочешь в люди выйти, Дочь?
Ты должна и мне помочь:
Занимайся ты прилежно,
Говори со мною нежно,
И уйми характер дерзкий,
Прикуси язык свой мерзкий,
Лодыря ты не гоняй,
Что велю – то выполняй.
Ты согласна?
– Да, согласна...
– Всё тогда с тобою ясно!
Буду я сейчас звонить,
С твоей Мамой говорить.
Ну, а ты иди домой
И подумай головой,
Сделайся ты кроткой самой,
Чтоб тебя простила Мама.

Дочь ушла. Через мгновенье,
Выйдя из оцепененья,
Телефон Певец достал,
Говорить он с Мамой стал.
Пригласил в свой кабинет.
Та сказать пыталась: “Нет!”,
Но потом остепенилась,
В кабинете появилась...
Долго длился разговор...
Обрывался разговор...
Повторялся разговор...
Обновлялся разговор...

От, начала разговора,
Что готов развиться в ссору.
Долго и не в одночасье
Вот пришли они к согласью:
В интернат Мать не отправит,
Испытательный представит
Дочери на месяц срок,
Чтобы с пользой был урок.
Так они договорились
По домам заторопились.

В понедельник не узнать
Было Дочь. И даже Мать
На уроке быть хотела,
Когда Дочь её запела,
И Певец не призывал
Качественный дать вокал,
Потому, что так старалась,
И “верха” брать не боялась –
Дочь. Она приободрившись,
К голосу приноровившись,
Стала гаммы и рулады
Точно исполнять, как надо.
И от Дочки исполненья
Мать приходит в восхищенье.
Дочь поёт и голос зычный,
Хоть для Мамы непривычный.
Даже им Певец сказал:
– Хоть сейчас в концертный зал!

 
 V

Потянулись снова дни...
Успокоили они
Маму, Дочь и педагога
И пришло всё понемногу
В норму. Стала жизнь отличной,
Жизнь была для всех привычной.
Дочка больше не хотела
Начинать дурное дело.
Тихо радовалась Мать –
Дочку вовсе не узнать!

Только в нашем языке –
Самом лучшем языке –
Есть две буквы: “Н” и “О”,
Что слагают слово “НО”.
Вмиг всё перевоплощает,
И беду всем предвещает
Портит нашу жизнь оно!
Это слово уж давно.

Враз у наших персонажей
Стала жизнь чернее сажи.
Как у нас заведено –
Появилось слово “НО”.
Мать жила спокойно с мужем.
Он ей на фиг был не нужен,
Часто приходил бухой...
– Всё же мой, хоть и плохой!
В день погожий гром раздался –
Муж к любовнице подался.
Мать случайно всё узнала
И за “делом” их застала.
Дальше было, как в кино:
Выползало слово “НО”.
С мужем Мама разбиралась,
НО прощать не собиралась,
Муж просил прощенья, НО
Бросить Мать хотел в окно.
С мужем Мама  разругалась,
На развод подать собралась.
Заорал муж: “Идиотка!
Наливай-ка лучше водки!
Выпьем, дело всё обсудим
Всё замнем и позабудем.
А тебя чего? Задело,
Что я спал с какой-то девой?”
Мать орала: “Идиот!
Ты закрой вонючий рот,
Тот, что с бабой целовался
И фальшиво извинялся,
Лучше напиши-ка вот
Заявленье на развод!”
– Заявленье напишу,
Но тогда тебя прошу:
Ты катись отсюда бочкой
Со своею глупой Дочкой. –
И чтоб завершить скандал
Матери наподдавал...
Мать, избитая, ушла
И в полицию пришла.
В заявлении писала,
Что во время их скандала
Сильно муж её побил,
Чуть случайно не прибил.
Так узнали слово “НО”
Мать и Дочь и муж -”оно”.

Дочь, узнав, обматерилась:
– Всё теперь переменилось!
Надо как-то же искать
Где нам жить и где нам спать!
Что нам делать? Как нам быть?
– Будешь с бабушкою жить...-
Еле слышно Мать сказала, –
Мужа я в гробу видала.
Не прощу ему такого –
Я найду себе другого.
– Долго ль будешь ты искать? –
Дочка спрашивает Мать.
– Попрошу свою подругу –
Пусть подыщет мне супруга.
В Питере хочу я жить,
Ты с бабулей можешь быть.
Обживайся там пока,
Не валяй лишь дурака.
Только, Дочь, прошу не в шутку:
Не скатись до проститутки,
Не впадай ты в эту жесть –
У тебя уж опыт есть!
Дочь, услышав вот такое
Наставление тупое
Уж не плачет, а рыдает,
Слов уже не выбирает:
– Вот ты как?! Ну и дела!
Мама Дочку предала!!!


Разошлись куда-то в ночь...
Влево Мама... вправо Дочь...


Дочь по улицам ходила,
Что-то тихо говорила...
Страшно стало ей одной...
К бабушке пришла домой.
Бабушка уже всё знала –
Мать звонила ей с вокзала.
Целовала внучку в лоб,
Успокоить её чтоб...
   

VI

Вот и осень на пороге
Золотит листвой дороги.
Снова дни пошли за днями,
Дочь звонить пыталась Маме.
Но не знала, что продать
Вынуждена была Мать
И мобильный телефон,
И от лампочки плафон...
У неё одна забота:
Где бы ей найти работу,
Плохо ей ведь оттого –
Не выходит ничего.
Но не знала это Дочь...
Из воспоминаний прочь
Уходила у неё
Мать, предавшая её.

Люди души нам калечат,
Ну, а время души лечит.
После долгого ненастья
К нам всегда приходит счастье...

Вот прошло пятнадцать лет...
Дочь и Мать живут без бед.
Денег им на все хватает.
Друг о друге лишь не знают
Абсолютно ничего –
Грустно Дочке от того.

Мама Дочку вспоминает,
Мысленно добра желает,
Но не знает, как послать
Весточку для Дочки Мать.
Бабушка лет семь назад
Дверь закрыла в райский сад.
И тогда прервалась враз
С бабушкой у Мамы связь.
Бабушка же говорила:
Дочка Маму не любила,
Предпочла без мамы жить –
Не смогла её простить.
И уже пятнадцать лет
Между ними связи нет.

Дочь по миру всё порхает
Из страны в страну летает.
Нет! Она совсем не птица,
А известная певица!
Но не бесится от жиру –
Гастролирует по миру.
То в Париже, то в Гонконге
Запевает голос звонкий,
“Ковент-Гарден”, Вена, Рим,
“Метрополитэн” за ним,
И Милан, конечно с Прагой,
И “Большой” с хмельной ватагой,
В Пезаро и в Амстердаме
Шквал оваций нашей даме.
Вот агент звонит ей вдруг:
– Вам гастроли в Петербург! –
В Петербурге Дочь училась,
Тут певицей становилась,
Тут ходила на Нетребко,
И влюбилась в город крепко...
Ох, не часто здесь бывает –
За морями выступает.

Раз случайно мать узнала:
Дочь её певицей стала
И фамилию сменила...
Сердце что-то вдруг заныло...
– Как же мне теперь узнать
Дочь свою? – горюет Мать.
Раз смотрела телевизор,
Титры быстро шли по низу,
Взгляд упал на задний план:
– Вартуи дэ Кесседжян, –
Прочитала тихо мать.
– Что-то не могу понять...–
Мысль нелепая такая, –
– Хотя, стоп! Я понимаю,
Чувствую, – сказала Мать, –
Это Дочь! – давай рыдать...

Самолет дал крен на борт,
В Пулковский аэропорт
На посадку он заходит...
Голос диктора выводит:
– Vartui de Kessejyan
Go to window number one! –
И к окошку Дочь подходит,
Видит – женщина... и, вроде,
Ей знакомая стоит
И во все глаза глядит,
Седина – не украшенье...
Взгляд – и сильное смятенье,
Лоб в морщинках – испещрен,
Рот раскрылся, и сквозь стон
Хочет женщина спросить,
Но не может говорить,
От волнения такого
Ей не вымолвить и слова.
Дочка мнет в руках билеты...
Голос шепчет: “Может, это...”
– Мама?!
– Доча!!! – обнялись...
Полетели сумки вниз.
Так, обнявшись и стояли,
Капли слёз со щёк стекали.
Мать на Дочку всё глядела,
Многое сказать хотела,
Но не тут ведь начинать –
В гости Дочь позвала Мать.
Адрес дала, телефон
И сказала: “Муж мой вон
Там в сторонке всё стоит
И на нас с тобой глядит”.
Познакомились тот час.
– Надо ехать мне сейчас, –
Встречу вечером назначим,
Нам нельзя теперь иначе.
Разогнав забвенья дым,
Обо всё поговорим.

   VII

Восемь вечера... Звонок...
Дверь открылась... На порог
Дочь с мужчиной полным входит.
Матери знаком он, вроде.
– Это кто? – спросила Мать, –
– Что-то не могу узнать...
Лысина и борода...
– Ну, конечно! Вот так да!
Вы – учитель наш, Певец,
Ах, какой вы молодец!
– Ваша Дочь певицей стала
И с собой меня позвала,
Говорит, что без меня
Не споет она и дня,
Помогал я ей, как мог,
Как вокальный педагог.
Ваша Дочка – мой кумир,
С ней объездил я весь мир.
Но уже нет больше силы,
Ждет давно меня могила.
– Что вы, что вы говорите?
Раздевайтесь, проходите.
И за стол гостей сажает,
Потчевать их начинает.
Разговор о том, о сём...
Мало смысла, в общем, в нем.
Разговор вели мужчины,
Были им на то причины,
Сразу так они сошлись –
Темы общие нашлись.

Мать и Дочь уединились,
Обнялись и прослезились.
Не хотела было Мать
Жизнь былую вспоминать,
Но пришлось ей в эту ночь
Зареветь... Ревела Дочь...
Так, обнявшись, и сидели,
Вспоминали, вновь ревели.
Дочь промолвила тогда:
– Вспоминаю иногда –
Муж мой Рома Кессаджян
В детстве рос, как хулиган.
Не любила никого,
Только Рому моего...
Был известным он бандитом,
В перестрелке был убитым.
Чтобы мне не пострадать,
Нужно было убегать.
Бабушку предупредила –
В скорый поезд посадила.
“Жизнь прошла!” – мне так казалось,
В Петербурге оказалась.
Мне с вокалом не расстаться,
Вновь смогла я заниматься
С педагогами большими,
С педагогами крутыми,
Путь избрала изначально
Самый профессиональный...
У Балтийского вокзала
Раз тебя я повстречала.
Но причину я нашла,
И к тебе не подошла...
Не хотела упустить
Шанс тебе я отомстить,
Ты ж меня из-за “Спортзала”
Проституткой называла...
Так обидно было мне
Жизнь прожить в таком говне!
Но карьеру начинать
Очень трудно. И понять
Мне самой ведь невозможно
Как звучу. Ведь очень сложно
Все нюансы услыхать
И себя не подставлять.
Стала бить тогда тревогу,
Умоляла педагогов
Мне из зала подсказать,
– Как мне петь и где стоять? –
Но плевали педагоги
На мои на все тревоги.
Отозваться только смог
Самый первый педагог,
Тот, который – молодец –
В третьей школе был Певец.
Он на пенсии давно,
Но вокальное зерно
Знает он, не опустился,
Помогать мне согласился.
Щедро я ему плачу,
Если что – озолочу!
Замуж я не собираюсь,
Я карьерой занимаюсь...
Так, обнявшись, в эту ночь
Просидели мать и Дочь.
Говорили до утра...
– Мама, мне уже пора.
В «Мариинке» я нужна,
Репетировать должна.
И тогда спросила Мать:
– Как билеты нам достать?
Счастью своему не верю...
Как попасть нам на премьеру?
– Позвоню туда сейчас,
Проведу в театр вас...
Дочь и Мама попрощались
И на пару дней расстались.

Вот пришел премьеры час,
Очередь была у касс...
В ложе, тихо и несмело,
Скромно с мужем Мать сидела.
А спектакль, как сладкий сон!
Пролетел так быстро он...
Гром оваций, крики “Brava!”,
Вопли слева, вопли справа!
Дочь выходит  на поклон...
И спектакль уж завершен!

Две недели пролетели,
Замели вокруг метели
Дочка к Матери зашла.
– Попрощаться я пришла,
Улетаю в эту ночь,
Чем тебе могу помочь?
– Что ты, что? У нас всё есть!
Ведь в квартире комнат – шесть,
Все обставлены с иголки,
Всё разложено по полкам.
Нам не вздумай помогать, –
Говорила Дочке Мать.
Дочь на Маму всё глядела,
Расставаться не хотела,
Целовала, что есть силы –
Дочка Мать свою простила!
Их любовь переполняла,
Только время подгоняло.
Свидятся теперь в капель,
Когда сменит март апрель.


P.S.

Вот и сказка завершилась,
Дочка с мамой помирилась,
Стали жить да поживать,
Счастье ложками хлебать.
Жизнь их я пересказал,
От себя чуть-чуть приврал.
Их семья ведь – тёмный лес,
Тот, куда я нагло влез.
Когда сказку я задумал,
Имена я все придумал.
Настоящие оне
Все остались в стороне
Скажете: есть совпаденья?
Есть! Но это огорченье
Для того, кто прочитает,
И себя вот здесь узнает!