Мы все дети одной страны

               
  Да именно, дети одной страны, если даже будут падать камни с неба. Сколько людей –  столько и мнений. То тут, то там на карте мира появляется чеченский след. А мы с тоской наблюдаем, что же мы натворили на этот раз, и радуемся если там не наследили чеченцы.

Теперь башкирам не даём спокойно спать.
Если те чеченцы действительно проявили неуважение в Башкирии, вели себя оскорбительно, зачем же нападать толпой и избивать. Проучить хулиганистой кучки ребят можно и достойно не запачкав себя.

Покажите нам и тех и других, показания их, рассказ очевидцев, а то три хулигана избили кого - то и подавай им  весь чеченский народ. Ещё ничего не известно с чего началось и кто начал свару, кто произнёс ту фразу, из -за которой чеченцы перешли грань приличия. Уж больно привыкли винит во всем чеченцев, уж больно все готовы поверить в их вину.

Если группа чеченцев выезжает куда то на заработки, то обязательно среди них будет один, которого по старшинству обязаны слушаться остальные. Почему, если даже кто то повел себя не подобающим образом, нельзя было прийти и жёстко объяснить, мол, мы накажем за такое поведение того кто ведёт себя не уважительно по отношению к местным жителям? Уверен, его  тут же отослали бы домой. Во всем надо разобраться по человечески.

Всему виной пропаганда лившаяся десятки лет на умы людей из ящика, изо всех средств информации. Вон уже украинцев взяли в оборот, а як же мы до сих пор не догадывались какие они все дураки. Почему мы не принимаем людей такими какими они есть, почему пытаемся изменить их? Почему ты не такой как я? 

   Недавно в интернете наткнулся на интервью женщины по имени Зарема, которая родилась и выросла в Алтайском крае. Отец у неё чеченец, мать русская. После краха Союза отец бросил семью, вернулся в Чечню и попал "с корабля на бал", на войну, завёл здесь новую семью. Девушка росла в русской семье, в другой среде, в другом обществе, но несла своё имя, которую ей дал вместе с жизнью нехороший отец. Судьба подкинула ей работу в Москве в каком - то "Театре dос".
"Зарема, отключите Кавказ!" – кричал ей незлобно режиссёр Михаил Угаров, когда Зарема вела себя по иному к чему он не привык.

"– Но память крови не отключишь, возможно, именно она помогает жить, бороться и открывать новое" – даёт Зарема интервью корреспонденту сама уже в роли режиссёра после смерти Михаила Угарова.
"– Ты понимаешь, -  говорит эта женщина из далёкого Алтая, у которой в жилах течёт Кавказская кровь, – что память крови, которая передаётся тебе от предков, не выдуманная социологами или антропологами. Она реальна. Как только соприкасаешься с точками экстремума – внутри происходит химический взрыв".
И самое главное качество у предков Заремы – это оставаться людьми в нечеловеческих обстоятельствах, куда они попадают через каждые 50 лет.

Ещё до высылки чеченцев в феврале 1944 года, до жителей двух республик Казахстана, Киргизии, из уст компетентных органов было доведено, что на постоянное место дислокации скоро к ним привезут чеченцев и ингушей с Кавказа. "И что это за люди?"- гадали местные, о которых они слышать не слышали, видеть не видели. Мягко выражаясь, неразумным народам, куда должны прибыть спецпереселенцы объясняли, что чеченцы вовсе не люди, а людоеды.
 
Подобное социальное явление, как людоедство в истории человечества массово встречаются только в двух типах общества: в первобытном, и в самой передовой формации – в коммунистической.
 
Заметьте, произошло это на территории СССР трижды, правопреемником, которого по праву является Россия, и  в недалёком историческом прошлом!
В гражданскую войну, особенно в Поволжье, в 1930 -ые годы на Украине, и
в центре мировой культуры блокадном Ленинграде. Как недавно передавали: за 1941 по 1943 годы в Ленинграде по факту людоедства были арестованы 1973 человека. А также в 1947 году там же был зафиксирован несколько подобных фактов. Но ярлык людоедства на чеченцев не прижился, не был фиксирован ни один факт, зато других фактов хватает. Вот об этом хотел и рассказать.
 
 В голодное время выселения после 1944 года, две овдовевшие чеченки Совдат и Сарухат вышли осенью на колхозное поле в поисках оставшихся в земле после уборки сельхоз культур, не то сахарной свеклы, не то картошки, и наткнулись на телёнка. Женщины затащили животное в укромное место, зарезали, отложили для дома солидные куски мяса, остальное собирались закопать. За этим занятием их застал местный киргиз, который тут же не сказав ни слова побежал в сторону села. Вдовы сообразили, что мужчина непременно оповестить комендатуру об увиденном, а им за содеянное не миновать лишения свободы.

Перепуганные женщины стали удалять следы своего преступления, благо женская рука это делает чище чем мужская халтура. А мясо закопали в другом месте.
  Комендатура среагировала оперативно, по доносу киргиза Совдата и Сарухата, двух сестёр, арестовали. Одна из них приехала с похоронкой на мужа, который погиб на фронте в 1943 году, у другой супруг умер от болезни. Сёстры стали заверят коменданта, что всё было не так, как настучал киргиз, а совсем наоборот, это они застали его самого, когда он зарезал телёнка. И наперебой уверяли коменданта, что чеченские женщины не вправе резать даже курицу, такое осквернённое мясо животного большой хьарам и не подлежит употреблению в пищу. Вызвали чеченских старейшин, которые заверяли, что они скорее умрут чем съедят мясо от курицы, зарезанной женщиной.

Когда выехали на место криминала, там где указывал киргиз не было никаких следов преступлений, а по свидетельским показаниям сестёр, обнаружили закопанное мясо.
В общем суть да дело, бедный киргиз из свидетеля превратился в обвиняемого, а женщины ушли к своим детям. На суде, когда объявили срок по нескольким статьям уголовного кодекса Киргизской ССР, киргиз бил себя по затылку, выговаривая : "Ой, бай! Мой язык, мой враг." А сестрёнки жестами показывали киргизу, когда не держать язык на привязи, то бьют по дурной башке.
Это конечно частный случай, но ярко передает как чеченцы выживали, что бы не было и несмотря ни на что, но не будут они есть одно дитё, дабы спасти других, как то было в местах, где в Союзе совершался голод. Но были такие районы куда их выселили, что и воровать то было нечего. Там умирали семьями, но и там не было каннибализма. 

   Прошли годы, в советский период, во время работы в системе Газпрома СССР от Грозненских трассовиков - газовиков, мне довелось работать в Карачаево – Черкесской АССР. Нами производились работы в сельской местности по газофикации совхозов. Однажды нас пригласили свадьбу в село, где - то под городом Черкесск. В разгар застолья, один пожилой хозяйственный руководитель встал и говорит:

– Я хочу поднят этот бокал за чеченцев, – заявил он сходу. Нас выселили в Среднюю Азию в ноябре 1943 году. Мы пережили страшную зиму в холоде и голоде, карачаевский народ поредел от тифа и голода. Наступила весна, но и она не принесла никакой радости и оптимизма. Мы молча умирали. Но в марте к нам привезли чеченцев. Этот мужественный народ, говорил нам, почему вы дохнете тут как сонные мухи. Мы не понимали, где и каким образом они добывали пищу, за ними гонится милиция, порой слышны выстрелы, а они на бегу закидывали к нам мясо во двор, а то и прямо в окна. Карачаевцы взбодрились, не в смысла воровать направо и налево, а глядя на чеченцев просто оживились, не поддались чувству обречённости, стали употреблять в пищу всё что попадалось под руку, устраивались на работу. Если не чеченцы, то карачаевцы сейчас числились бы в красной книге, как умирающая нация, которой надо оберегать.

    За свадебным столом присутствовали, как мусульмане, так и христиане, там сплелись традиции народов России.
Все встали, подняли бокалы, чокаясь тихо, и также молча без слов выпили. За дружбу Народов, виновато оглядывая стол, ломящийся от обильных Кавказских блюд,
и за всех ушедших в Союзе от голода.