Невесёлая покойницкая

Сегодня была на Ваганьковском кладбище. Не показухи ради, не люблю эти места изначально. Земляк попросил, живущий ныне в Казахстане. Проведала Владимира Высоцкого, цветы положила от него и от себя. Действительно, как объяснял: могила сразу у входа, искать не надо. Рядом - скромная материнская могилка. Даты смерти, словно перепутаны, у него 1980, у неё - 2003. Такая вот песня...

Ваганьковскому кладбищу 250 лет, наверное. Оно началось с чумы в Екатерининское правление. За чертой города приказано было хоронить погибших от заразы. Потом небогатых москвичей и мелких чиновников тут покоили. А как оказался погост в черте города, так стал местом последнего пути для знаменитостей: Есенин, Райх, Тальков, Высоцкий, Окужава, Филатов, Аксёнов, ... - звёздный некрополь.

Люди ходят сюда на экскурсии, почитать эпитафии, посмотреть памятники. По центральной аллее как-то непонятно налеплены они - могилы спортивных звёзд и тренеров, музыкантов и артистов. Великих при жизни. Втиснутых в метры престижного погоста между скромных оград и вросших в землю плит. Очень люблю Александра Абдулова. Но эта белая глыба с его портретом... Церетели отдыхает, честное слово!
 
А сзади прилепилась облупленная оградка с железной табличкой - Хотяинцев Иван Николаевич, декабрист. Рядом с мощной плитой тренера Гомельского - декабрист Бобрищев Пушкин, участник войны 1812 года.  Середина XIX века (1865 г). Могилы выглядят естественней в таком месте, для такого события, как смерть. Умершие, конечно, не виноваты, что живые вот так себе представляют память об усопшем и любви не гаснущий костёр.

Не понимают люди-человеки, что перед смертью все равны. И всё великое и не очень, что творил на Земле гений, там уже неактуально. Как и золото, самолёты-пароходы, миллиарды. Как нематериальна душа, так и память - понятие нематериальное. Её высотой надгробия не измерить. «Гения» посмотрю и вот он - любимый Саша Абдулов. «Обыкновенное чудо» или «Чародеи» - так выглядит память о человеке.

Согласно табличке, углубилась в старую часть кладбища, чтобы найти могилу Марины Цветаевой. Не собиралась, но указатель попался на глаза... Страшное зрелище. Узенькие тропинки между квадратиков, огороженных заборчиками, через провалившиеся бугорки с древними плитами. Но самое жуткое - за каждой оградкой одна-две могилы и десять имён захороненных тут же. Невероятная теснота!

Понимаю, что родственники, кремация, но ужасно выглядит - на братские могилы похоже. А братские могилы - это страшная боль неупокоенности. Марины здесь нет, отец и сестра похоронены. Подойти вообще невозможно, вплотную всё «застроено». Два чёрных гранитных саркофага, словно выдавленные из земли гробы...

Колумбарии выглядят приличней, честное слово. Хотя так - не по православному уходят, кремация больше на языческую тризну смахивает. Храм на территории погоста действует, там как раз кого-то отпевали, я убежала. Боюсь всей этой нелепой помпезности. Она рвёт душу и сердце от вида родных. А напротив храма стоит связанный крылатый Высоцкий и, кажется, хрипит - «только которым в гробу - ничего...».

Понятно, когда аплодисментами провожают в последний путь великого артиста. Душу отпускают. Но когда аплодируют качающемуся на плечах гробу, да ещё и «браво!» кричат - где предел кича и идиотизма? Так проводили Иосифа Кобзона, великого певца и человека. Больно...

Не ходите на кладбище, как на экскурсию. Нет там тех, кого вы любили, боготворили. Там временная одежда души тлеет, останки. Вспомните дорогого человека в любом месте, где не помешают мыслям другие. И душа его отзовётся. Без кладбища.

Отпустите мою душу без парада,
Без речей помпезных, охов на устах.
Не хвалите, не рыдайте, мне не надо -
Я же рядом, я над вами, в небесах...

11.10.18.