Дедушка. Глава 24. Программа дедушки

Ж. Жирарден

Дедушка

Перевод с французского

Н. Моисеевская


На остановке я спустился и оказался лицом к лицу со старым господином,который улыбался, глядя на меня.
- Простите, сударь, - сказал я, снимая шляпу, - мне очень досадно, что я держал ваше покрывало, у меня не было времени вернуть его вам.
- Вам не холодно наверху?
- Нет, сударь, - сказал я, протягивая ему одеяло.
- Куда вы едете? - спросил он.
- Я еду в Шатору.
- Что вы собираетесь делать в Шатору?
- Я буду изучать риторику.
- У вас есть поручитель?
- Да, сударь, доктор Ленорман, один из друзей моего дедушки.
- У доктора Ленормана нет семьи, а у меня есть внуки вашего возраста. Один из них будет также вашим товарищем по риторике.Надеюсь, доктор разрешит вам иногда в свободные дни приехать общаться с ними. Это хорошие мальчики.
Я поклонился, поблагодарив, как мог, старого господина за его предложение, но не сказал, что согласен. Он улыбнулся, моя сдержанность, казалось, его не расстроила. Обернувшись к экипажу, я заметил капитана с вытаращенными глазами, как если бы моя беседа со старым господином была экстраординарным событием. В это время Адольф принялся кидать камни в уток, барахтавшихся в коричневой луже. Вдруг пронзительный крик привлёк внимание капитана. Солидная матрона, которая несла на руках упитанного малыша, схватила за ухо охотника за утками и, казалось, не располагала отпустить его сразу. Вспышка удовлетворения сверкнула в глазах капитана, потом, вспомнив, что он отвечает за Адольфа головой, он направился к матроне, вежливо приветствовал её и попросил отпустить сына. Матрона засмеялась и сказала, что на этот раз наказания достаточно. Пристыженный Адольф взобрался на империал под улюлюканье уличных мальчишек. Капитан спросил у меня:
- Вы знаете генерала Беллармена?
- Нет.
- Но, - возразил он живо, - вы только что беседовали с ним.
- Значит, этот старый господин генерал Беллармен?
- Совершенно верно.
- Я ему уступил своё место, он мне одолжил одеяло. Вот и всё. Я только что ему его отдал.

К концу пути усталость начала тревожить мой разум в такой же степени, как и тело, и с чувством облегчения я увидел первые дома Шатору. Первым человеком, которого я заметил, когда дилижанс въехал во двор "Золотого снопа", был господин Ленорман. Я был так счастлив увидеть знакомую фигуру, что кровь мне бросилась в голову, моя заторможённость в одно мгновение рассеялась, и мой рассудок оказался в водовороте действенных и благородных мыслей. Он заметил меня и адресовал мне маленький дружеский знак своей тростью. Но, когда я спустился, он уже разговаривал с генералом Белларменом. Я подошёл к ним.
- Значит, сказал господин Ленорман, сердечно пожимая мне руку, - это ты уступил место генералу?
- Да, сударь, и с большим удовольствием.
- У него очень хорошее лицо, - сказал генерал так спокойно, словно говорил об отсутствующей персоне. Только он немного недоверчив.
- Ты становишься недоверчивым? - с улыбкой спросил господин Ленорман.
- Да, - сказал генерал, - хорошенько стукнув тростью по мостовой. Я ему предложил иногда по выходным приходить пообщаться с моими внучатами. Он меня вежливо поблагодарил, но не ответил ни "да", ни "нет". Ну вы согласны?
- С признательностью, - сказал я генералу, вкладывая мою руку в его, которую он любезно мне протянул.

По дороге я вспоминал наставления моего дедушки.
- Я не буду говорить, чтобы ты думал обо мне, - говорил он - но мне будет очень печально, если ты меня забудешь. Есть два способа думать о тех, кого любишь. Один               
хороший, другой - плохой. Плохой - когда ты пребываешь в пустых мечтаниях, в бесполезных сожалениях, смотришь меланхолически на луну. Такой способ подтачивает
волю и разрушает энергию. Второй способ думать о людях, которых любишь - действовать, как если бы ты действовал у них на глазах, весело, отважно.Я посылаю тебя, чтобы ты научился стать полезным человеком; человек дела нуждается в своей душе так же, как в своём теле - заботься об обоих, мой мальчик. Хорошо учись, будь внимателен на уроках, хорошенько играй во время перемены и спи как должно спать в твоём возрасте. Вот моя программа. Она довольно проста.

Директор принял меня благосклонно, когда меня представил ему доктор Ленорман. Доктор Ленорман, хитрый комар, не оставил его в неведении относительно того, что я завоевал сердце генерала Беллармена. Эта маленькая справка увеличила доброжелательность директора. Преподаватель риторики, бывший коллега господина Лезюера, тотчас заинтересовался мной. Мои новые товарищи приняли меня с большой теплотой. Наша первая контрольная работа был перевод с латыни. Я выполнил её первым. Этот успех, как мне написал дедушка, сделал господина Лезюера почти сумасшедшим от радости. Многие из моих товарищей, и среди них Беллармен, были умнее и утончённее, каким не был я и не буду, и, однако, я их легко "побил" своими переводами с латинского и греческого. Я был третьим в выступлении по латыни и четвёртым в стихах по латыни, но зато первым по французскому устному.


Рецензии