О, этот несравненный Гердт!

      
Мое журналистское прошлое подарило много ярких впечатлений и незабываемых встреч. На кинофестивале «Балтийская жемчужина» я имела возможность задать свой вопрос  Катрин Денев и Алену Делону, взять интервью у Никиты Михалкова и Владимира Меньшова, пообщаться с одной из своих любимых актрис -- Анни Жирардо. Но рассказать мне хочется о другом  незабываемом впечатлении -- встрече с Зиновием Гердтом -- блистательным актером,  яркой личностью и обаятельным человеком.

Зиновий Гердт приехал в Ригу с творческим вечером. На одном из таких вечеров я побывала какое-то время назад в Москве. И еще долго ощущала послевкусие от общения с талантом. Рассказывал ли Гердт о своей любимой теще, о роли Паниковского в фильме «Золотой теленок», о коллегах по ремеслу --  все было проникнуто добрым юмором, редкой наблюдательностью. Прибавьте к этому проникновенный голос, безупречную дикцию и дивную русскую речь. А как он читал стихи!

Узнав о приезде в Ригу любимого артиста, я тут же договорилась с устроителями гастролей об интервью с Зиновием Ефимовичем. И вот иду в гостиницу «Рига».  Десять раз проверила, как работает диктофон, придирчиво  оглядела себя в огромном зеркале фойе и вот уже с бешено пульсирующим сердцем стучусь в дверь номера артиста.

Гердт широким жестом предлагает мне кресло, я сажусь напротив и чувствую на себе его очень внимательный взгляд. Достаю и включаю диктофон, кладу перед собой блокнот с вопросами, которые знаю наизусть -- к интервью я основательно подготовилась.

Гердт доброжелательно улыбается, отвечает на первые два вопроса и неожиданно предлагает:
   -- Я вам лучше стихи почитаю! «Давай поедем в город, где мы с тобой бывали, года как чемоданы, оставим на вокзале …»
 
Читает Слуцкого, Пастернака, Мандельштама, открывает для меня поэта Бориса Чичибабина. Я покорена, но делаю попытку вернуться к интервью. Гердт отвечает еще на один вопрос и машет рукой:
   -- Вот придете на мой творческий вечер, а потом мы поговорим …

   -- А я уже побывала на нем – в Москве …

... Вспоминаю, как Гердт, опираясь рукой на кресло, стоя  разговаривал с залом. Кто-то из публики из уважения к возрасту артиста и негнущейся после фронтового ранения ноге крикнул: «Зиновий Ефимович, сядьте, пожалуйста!».  Гердт, продолжая стоять, ответил: «Не беспокойтесь. Вы сидите за свои деньги, а я стою за ваши». И зал взорвался смехом и аплодисментами.

Я напомнила артисту этот момент, сделав очередную попытку вернуться к интервью. Гердт проигнорировал мой вопрос и задумчиво сказал:

 - Я бы вас отличил в любой толпе, у вас не лицо, а лик …

Я совершенно обалдела от такого, прямо скажем, небанального комплимента и молча уставилась на Зиновия Ефимовича. Представляю, какое глупый был у меня в ту минуту этот самый лик …
 
-- Вы вечером придете ко мне на встречу? -- неожиданно спросил Гердт.
 
-- Конечно, - пробормотала я.

-- Буду ждать вас у артистического выхода. Будем гулять по ночной Риге, безумствовать в ночи!

Я тупо смотрела на диктофон, понимая, что провалила интервью. Как уж я выкручивалась потом  перед редактором, не помню. А вечером на сцене Гердт опять вдохновенно читал стихи, рассказывал, как фронтовое ранение не пускало его на большую сцену и он оказался в Театре кукол Сергея Образцова и объездил с ним полмира.
 
   Занавес упал, и я поспешила к выходу. Трусливо побежала на трамвай как самая обыкновенная дурочка. Настоящие журналисты ведут репортажи с линии огня, а я испугалась неизвестно чего. Что влюблюсь в Гердта?.. Что разочарую его?..  Как шутил кто-то из юмористов «Мои встречи со Станиславским и почему они не состоялись»…

На этом можно было бы поставить точку, но это еще не конец истории. Через несколько лет Гердт снова приехал в Ригу, и я пошла на пресс-конференцию. Села в последнем ряду, чтобы не попадаться артисту на глаза, хотя и была уверена, что он меня не вспомнит.  После пресс-конференции коллега  позвала меня в кафе перекусить и выпить кофе. По дороге нам навстречу шел Гердт в сопровождении устроителя гастролей. Когда мы поравнялись, Зиновий Ефимович на секунду замедлил шаг и повернувшись ко мне сказал, как будто мы расстались только вчера: «Обманула. Не пришла».
 
«Что он сказал? Вы что, лично знакомы? Откуда?!» - забросала меня вопросами коллега. Я молчала и отговорившись срочными делами, ушла. По дороге в редакцию своей газеты вспоминала талантливые, но часто ядовитые эпиграммы Валентина Гафта на своих собратьев. И только о Гердте он написал восхищенные строки: «О, этот несравненный Гердт! Он сохранил с поры военной одну из самых лучших черт – колено-он-непреклоненный!»