4. Кто автор?

А тем временем, независимо от своего желания или нежелания, я превращалась из ученого, известного узкому кругу профессионалов, в фигуру, пользующуюся международной известностью.

«Манифест» переводился на новые и новые языки, публиковался в десятках стран, россияне же узнавали его содержание из многочисленных «вражеских» передач.

Позже я узнала, что Запад воспринял «Новосибирский манифест» как первую ласточку, возвещавшую о начинающейся в СССР «весне», как свидетельство заметных идейных и социальных сдвигов в советской системе, которая прежде считалась не поддающимся изменениям "монолитом".

Как выяснилось, оба экземпляра препринта, попавшие в США и ФРГ, не имели титульного листа, из которого можно было узнать не только название доклада и фамилию автора. Поэтому советологи две-три недели гадали, что бы это был за материал.

Первоначально они решили, что держат в руках итоговый документ закрытого семинара в Кремле, но со временем мое авторство было установлено.

Титульных же листов не было не случайно: ведь на них стояли номера препринтов, по которым можно было узнать, кто из участников семинара передал их на Запад.

Продолжение следует: