7. Я - академик? Ха-ха-ха!

 6 апреля 1984 г., Новосибирск.

Вот уже несколько месяцев я живу словно бы «через силу». Какая-то глубокая душевная трещина рассекла все моё существо. Исчез присущий ранее оптимизм, исчезло даже желание жить. Я сама не совсем понимаю, в чем дело, и от этого – ещё труднее. Ушли спокойствие и уверенность, которые притягивали ко мне людей. Около меня раньше было тепло и надёжно, сейчас – скорее уныло и холодно. Мне трудно с людьми, я часто нервничаю, в целом стала «бездушней» и «злее», чем раньше. Но когда остаюсь одна (а как я прежде это любила, как нужно было мне одиночество!), я словно теряюсь, что же делать? Ибо ощущение бессмысленности своей жизни схватывает меня железной рукой и не отпускает… Мне хочется горько и безутешно плакать, но, увы, не тот уже возраст, и слез почти нет… так, набегут слезы на глаза и исчезнут… А тоска становится ещё более лютой.

Где же источник боли, которая сверлит меня почти непрерывно? Дети, работа, личные отношения? Ответ однозначен: работа и общество. Что же потеряно? Общий ответ – внутреннее равновесие и равновесие с миром. Чувство хотя бы относительной удовлетворённости своей жизнью и деятельностью. Представление о системе, в которую вписана эта деятельность и развитию которой она служит. Представление о своих отношениях с этой системой. Неверие в эффективность своей деятельности, в ее конечную осмысленность, ее значение «для мира», для людей. Остались только сомнения, неверие, горечь.

Ну, а чисто эмпирически – где все же болит? Где нельзя «нажать пальцем», чтобы не почувствовать боли? Таких точек сегодня в моей жизни немало, и далеко не все они в области работы. Отношения с обкомом КПСС (глухая стена непонимания, безнаказанное попрание моего личного достоинства). Распределение рабочего времени (вакханалия заседаний, отсутствие времени для творческой работы, отсутствие творческой работы как таковой). Ужасное состояние дома (захламлённость библиотеки, веранды, наличие мышей, тараканов…) Неблагополучие с одеждой (нет приличного демисезонного пальто, хотя оно и заказано в Москве). Неблагополучие с питанием (столовская еда надоела, а свою никто не варит). Безумный страх перед «приёмами» кого-либо у себя дома, усталость от одной только мысли об их необходимости (панический вопль в душе: нет, не хочу, не могу, нет сил!) Усталость от ожиданий в мой адрес «как академика» (все знают, как я должна одеваться, сколько получать, на каком уровне жить, только я одна этого не знаю и хотела бы жить, как живется и как жила раньше).

Пишу все это, а в душе поднимается чувство какого-то общего неприятия жизни, отвращения к ней, общее «не хочу!». Усталость? Да, наверное. Но от чего, если не просто от жизни? После отпуска прошло всего полтора месяца, да и во время отпуска настроение было примерно такое же. Ефремов писал в одном из романов, что когда-то в древности на Земле 6 тысяч лет подряд лил дождь. Люди рождались, жили и умирали, а дождь все шел, и они никогда не видели солнца, даже не знали, что оно существует. Сейчас я живу примерно так, как те люди, хотя солнце и светит в мои окна…

Главное, мне не хочется работать. Казалось бы, в работе – весь смысл моей жизни, но что-то слишком глубокое, сущностное, глубинное поломалось у меня внутри.

Какой-то «позвоночник души». Кем и когда он был сломан?

 …После сентября я так и не оправилась. Свет кажется мне достаточно мрачным, но главное, нет веры в свою работу, в то, что она кому-то нужна и хоть что-нибудь значит в жизни.

Отчётливо понимаю недостаточность своих знаний и талантов.

Я - академик? Ха-ха-ха! Нормальный, даже выше среднего, доктор наук – да.

Средний член-корреспондент Академии – может быть.

Но академик? Это смешно».

Продолжение следует: