Лимузин

Последняя декада ноября. Промозглые сумерки, морось, безлюдье.  Стою на автобусной остановке. Рядом со мной  три старухи в одинаковых чёрных пальто с остроконечными капюшонами. Они хохочут,  показывая пальцами  на белый  лимузин, припаркованный у обочины.

Напротив  остановки находится ресторан с вывеской "В Вине".  "Истина", по-видимому,  где-то рядом.  В ресторане поёт и пляшет свадьба. Мужчины в чёрных костюмах и женщины в мерцающих платьях курят на крыльце.  В одном из окон виден профиль невесты в венке из флёрдоранжа.

– Она уколет палец и умрёт, – произносит первая старуха и щёлкнув каблуками, пускается в пляс, кружась, как веретено.
– Ещё до первых петухов, – говорит вторая, извлекая из карманов пальто ножницы и клубок ниток.
– Привезли на белом лимузине, а увезут на чёрном, – говорит третья, потрясая деревянным костылём с головой шакала на рукоятке.   
– На кладбище! – произносят они хором.

Автобуса  всё нет, и я решаю идти пешком. Белый лимузин и хохочущие старухи остаются позади. Улицы по-прежнему пустынны. Сумрачное небо над высотками отсвечивает багровым. Вокруг уличных фонарей дрожат красноватые ореолы.

Остановившись на пешеходном переходе, я вижу ещё один лимузин. Чёрный. Чёрный, как уголь. Как дёготь. Как небо в безлунную ночь. Он движется медленно и бесшумно, не слышно даже шуршания шин по асфальту. Свет фонарей, преломляясь в его затемнённых окнах, становится текучим, как часы  Сальвадора Дали.

Уже увозят, догадываюсь я. На кладбище.

Мигнув габаритными огнями, чёрный лимузин исчезает за поворотом. Светофоры загораются зелёным. Я перехожу улицу и добираюсь до дома без приключений.