Введение

        Рецензия: http://www.proza.ru/2018/10/14/1337

Для современности является актуальным осмысление связи светской художественной традиции и церковной. Разные типы эстетических мышлений мы обнаруживаем при анализе литературы, посвященной критике романа М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита». Несмотря на то, что роман увидел свет сравнительно недавно, в конце 60-х годов XX века, о нем уже написаны сотни статей и немало книг. Интерпретаторы – литературоведы, как правило, исследуя роман, оставляют в стороне нравственную сторону, или же делают выводы, совершенно неприемлемые для религиозного сознания. Но, с другой стороны, и некоторые церковные писатели не вполне адекватно характеризуют это художественное сочинение.

В этом контексте справедливо высказывание священника Андрея Дерягина: «Ситуация с восприятием романа аналогична завозу в Россию картошки при Петре I: продукт замечательный, но из-за того, что никто не знал, что с ним делать и какая его часть съедобна, люди травились и умирали целыми деревнями».  Отсюда необходимость более взвешенного подхода, учитывающего специфику светской художественной и церковной традиций.

В настоящее время многие литературоведы занимаются изучением обширного наследия, оставленного нам М.Булгаковым. Среди них можно назвать Н.Гаврюшина, И.Галинскую, Б.Гаспарова, А.Зеркалова, В. Лакшина, Г.Лесскиса, В.Лосева, П.Палиевского, Б.Соколова, М.Чудакову, Е.Яблокова, Л.Яновскую и других. Общей характерной чертой является размытость нравственных характеристик, которые колеблются от обожания и идеализации его персонажей до полного отрицания их человеческого достоинства.

Позиция ведущего булгаковеда М.Чудаковой – это отождествление Мастера и Маргариты с теми, кто послужили главными прототипами этих персонажей, т. е. самим М. Булгаковым и его последней женой Еленой Сергеевной. Отсюда делаются выводы об исключительной положительности этих героев и дарованный им покой без света приравнивается к самому свету. Кроме того, Мастер приравнивается М.Чудаковой к Йешуа, которого вновь не познали.  И это позволяет прийти к огорчительному выводу, что для автора  и Мастер, и Йешуа, и всякий хороший человек и писатель растворяется в неотчетливом и туманном представлении о Христе.

Противоположен взгляд на этих персонажей А.Баркова. Прототипом Мастера он считает М.Горького, которого якобы Булгаков очень не любил, Маргариту же противопоставляет традиционным русским женщинам классической литературы. Такой подход впадает в другую крайность резко отрицательного отношения к героям, которых на самом деле нельзя обрисовать одной краской.

Интересна книга И.Галинской, которая разгадывает «Тайны известных книг» и главный ключ к роману Булгакова находит… в средневековом движении альбигойцев. Альбигойцы были еретиками, наследниками манихеев, и против них жестоко боролась папская инквизиция. И.Галинская находит воплощение тех давних идей и событий на страницах романа.

Б.Соколов же, наоборот, «расшифровывая» «Тайны «Мастера и Маргариты», именует Булгакова писателем политическим, находя в сценах, происходящих в романе, отражение событий, происходивших в современной Булгакову России. А «вечную» борьбу добра и зла в душе человека считает благом, «иначе мир был бы плоским, и в нем неинтересно было бы жить».

Кроме того, в учебниках литературы, призванных научить школьников добру, можно нередко встретить подобную мысль: «Зло в мире – не от дьявола, а от человека. То, что люди привычно именуют дьявольскими нечистыми силами, не привносит в жизнь зло, а лишь проявляет его. Функции Воланда далеки от традиционно дьявольских – он носитель принципа Справедливости».  Нередко также Йешуа отождествляется с реальным Иисусом Христом, а Воланд – с реальным сатаной, не делается оговорок, что это лишь художественные образы.

Теперь обратимся к церковным критикам. Известный исследователь русской литературы М.Дунаев, автор многотомного труда «Православие и русская литература», подходит к роману Булгакова словно с катехизисом в руках, игнорируя собственно литературоведческий анализ. Совершенно очевидно, что, если мы будем мерить художественное произведение по меркам догматического богословия, то это бессмысленно, так как методы анализа не соответствуют материалу.

Возможности художественной литературы небеспредельны, они ограничены, и очень сильно. Как известно, это стало трагедией в жизни Н.Гоголя, который, осознав это, сжёг второй том «Мертвых душ», и практически перестал писать. То средство, которое он избрал для достижения теургической, высоконравственной цели, художественная литература, фактически слабо достигало её.    Интересно, что это отмечает в своём сочинении и Дунаев.  Однако, это не мешает ему приписывать роману «Мастер и Маргарита» сакральный смысл, оценивая его, как «анти-литургия», «чёрная месса» и так далее.
 
О том, что роман Булгакова далеко не так однозначен свидетельствует и ситуация в культурной жизни России 2-ой половины XX века. Существует немало признаний о том, что прочтение «Мастера и Маргариты» в своё время, в молодости произвело сильное благоприятное эмоциональное воздействие. Кое для кого это стало первыми знаниями о религии в атеистическом государстве. Эта книга пробуждала в людях интерес к Евангелию. По рассказу моего научного руководителя И.Летовой после знакомства с романом, она заново перечитала Св.Писание. И не она одна. То есть роман может давать интенцию, чтобы взять в руки Евангелие. Парадоксально, но, может быть, как раз в силу того, что из Булгакова понять много об Иисусе Христе нельзя . Подобно тому, как по прочтении исторического романа хочется обратиться к подлинным историческим фактам.

Диакон Андрей Кураев пишет в своей книге «Мастер и Маргарита»: За Христа или против?» о том, что он давно полюбил этот роман. И хотя с той поры прошло много времени, и взгляды его радикально переменились, он продолжает с добрым чувством относиться к нему.  Автор заявляет, что его задачей было «оправдать» роман в глазах, в первую очередь, церковно-мыслящей аудитории. Он хотел провести анализ книги, основываясь на литературоведческих источниках, но, к сожалению, не удержался на этой стези. Кураев критикует и Йешуа, и Мастера и других персонажей именно с богословских позиций. Другой недостаток книги в том, что автор чересчур смело использует черновые записи, не делая никакой разницы между окончательным текстом и ранними редакциями. А этого, по законам литературоведения, делать нельзя. Хотя книга его, сама по себе, интересна, и замечательна ещё тем, что это едва ли не первая, по-настоящему  серьёзная попытка разобраться с романом Булгакова, учитывающая и литературные традиции, и христианский опыт.

В.Ерёмина, читающая лекции в Российском Православном Университете «Русская литература XX века в свете Христовой правды», также подходит к этому роману как к богословскому трактату, анализируя действия всех персонажей, исходя из религиозных оснований, хотя и делает это несколько тоньше, чем иные православные критики. Но Булгаков совсем ведь не имел этого ввиду. Он строил свою собственную художественную картину. И те, кто в ткани романа именуются сатаной, ведьмой, нечистой силой автором не отождествляются с метафизическими злыми духами, а именуются так лишь в шутовском, сатирическом смысле «карнавальной игры».

Пожалуй, наиболее удачный анализ мы нашли в предисловии к первому изданию романа за границей, которое написано Иоанном (Шаховским), архиепископом Сан-Францисским, бывшим литератором. Он в краткой статье «Метафизический реализм» наметил в тезисной форме основные идеи этого романа. Таким образом, наша работа будет, по-возможности, заключаться в том, чтобы развить основные положения, высказанные владыкой Иоанном, но коснёмся мы и тех вопросов, что не вошли в эту статью.

Кроме того, нам необходимо будет исследовать обширный материал, касающийся судьбы и взглядов писателя, его творчества. Здесь большой помощью будут во множестве опубликованные воспоминания современников, свидетельства всех трёх жён Булгакова, архивы родственников, а также письма и документы самого Булгакова, и, конечно, черновые рукописи «Мастера и Маргариты».

Мы хотим попытаться наметить связи между духовной и светской художественной литературой (беллетристикой). Особенностью последней является то, что она содержит в себе элемент вымысла и развлекательности. В этом её главное отличие от литературы духовной, цель и назначение которой – исследование реальности непреходящей, бытийной, этической, духовной.

Беллетристика как литература вымысла появляется в эпоху кризиса античной культуры на заре христианской эры. Именно в это время Лукиан пишет первый фантастический роман. Появление такого рода литературы свидетельствует, как правило, о кризисе данной культуры, что, впрочем, отнюдь не означает, что эти сочинения должны быть обязательно бездуховными. Немало произведений содержат в себе серьёзный, моральный аспект.

Вообще, появление вымысла в письменной традиции связывают с появлением ораторских (юридических) школ. Тогда для лучшего объяснения и уяснения того или иного положения законодательства нужно было придумать ситуацию, и с помощью её приблизить данное положение к пониманию слушателей. Таким образом, изначально вымысел имел значение дидактическое.

До сих пор относительно многих произведений поздней античности, в первую очередь романной литературы, ведутся дискуссии о природе и назначении этого вымысла, и многие исследователи считают этот вымысел аллегорией. Целый ряд беллетристики смыкался с идеями духовной (христианской) литературы. Немало произведений просто были написаны духовными лицами и имели соответствующие цели. Например, знаменитое сочинение аббата Прево «История кавалера де Грие и Манон Леско», о разрушительном действии страстей, было выпущено с «Предуведомлением автора», где указывалось, что «произведение в целом представляет собою нравственный трактат, изложенный в виде занимательного рассказа».

Если обратиться к русской классике XIX века, то она всегда была настроена на вопросы глубокие, бытийные, философские. И хотя она прямо не призывала идти в Церковь, но заставляла читателя думать, сострадать, переживать с героями их душевный кризис, жизненный тупик, мучила его. И, безусловно, одним из выходов из таких ситуаций есть обращение к Богу от всей души. Но это уже остается, как правило, за рамками романа.

М.Дунаев делит всю художественную литературу по признакам двух культур. Первая – эвдемоническая  (от эвдемония (греч.) – счастье). Идеал таких произведений - земное счастье, блаженство, деньги, удовольствия и так далее. Другая – сотериологическая (от сотерио (греч.) – спасение).  Идеал таких сочинений – это Небо, они направлены к горнему миру, всегда – неудовлетворённость, духовный поиск, за всей внешней мишурой стоят вопросы о смысле жизни, и, в конечном счёте, о Боге.

Пожалуй, первым повернул русскую традицию художественной литературы на этот путь Гоголь. Он считал своей главной задачей разбудить человека от духовного сна, сделал целью своих произведений поставить дух человеческий на неизмеримую высоту, приблизить к Богу. Гоголь, именуемый «пророком православной культуры», считал, что нельзя творить «искусство для искусства».
 
Классики – основатели русской сатиры, в первую очередь, Гоголь и  Салтыков-Щедрин, с большой силой иронии высмеивали человеческие пороки, гротескно показывая людям их самих со стороны. Использовался при этом жанр сказки, «невыдуманного» рассказа или романа. Булгаков же считал себя учеником этих писателей.

Предметом исследования нашей работы послужит роман М.Булгакова «Мастер и Маргарита». Необходимо дать нравственную оценку персонажам этого произведения и попытаться провести анализ основных идей романа.

Объектом особого внимания станет роман в романе, так называемый библейский парафраз, который является частью художественной литературы. Он может принимать разные формы и быть различен по содержанию. Э.Ауэрбах в книге «Мимесис. Изображение действительности в западноевропейской литературе» писал о Новом Завете: «Чувственно наглядное здесь – не следствие сознательного подражания действительности и потому редко достигает выражения; оно проявляется только потому, что тесно увязывается с событиями, о которых рассказывается, тогда оно раскрывается в жестах и словах внутренне затронутых людей, но авторы нисколько не озабочены тем, чтобы придать чувственно-конкретному определённую форму».
 
Таким образом, писатель конструирует художественную реальность, отталкиваясь от канонических текстов. Он соединяет библейскую многозначительность и недоговорённость с тщательно проработанным передним планом, законченностью и наглядностью. Автор использует библейскую историю лишь как материал, трансформируя в соответствии с собственными художественными задачами.

Это отталкивание от Евангелий может полностью сохранять смысл и сущность Св.Писания, и быть лишь расцвечиванием переднего плана, фона, восполнением библейских умолчаний. Пример такого рода мы имеем в работе католического епископа Фаррара. С другой стороны, это может быть сознательное изменение существа библейской темы, собственная история, использующая лишь библейских персонажей и некоторые её мотивы. Подобный пример, мы имеем в частности, в книге Т.Манна «Иосиф и его братья».
 
Разновидностью такого рода переложений является «рациональное переосмысление» евангельских событий. То, что не подходит под законы логики, разума считается легендарным, мифическим, выдуманным. Таким образом, авторы таких книг не включают в своё повествование чудеса, воскресение Христа из мёртвых, Его Богочеловечество. Считают Иисуса лишь человеком, совершенным проповедником нравственности. Некоторые из них претендуют написать «более правильную» евангельскую историю, чем само Евангелие.
 
Такое «рациональное Евангелие» пишет в романе «Мастер и Маргарита» Мастер. Оно является романом в романе, поэтому нельзя отождествлять позицию автора и Мастера. Булгаков не претендует на написание нового Евангелия, фонетические замены привычных названий и имён (Ершалаим, Йешуа) – внешний знак того обновлённого, художественного образа, который создаёт автор. Особенностью той книги, что пишет Мастер, служит то, что главный её герой – Пилат, его психологический портрет. Это сближает её с новеллой А.Франса «Прокуратор Иудеи» (1892г.). Известно, что Булгаков делал выписки из Фаррара, Ренана, писателей «мифологической школы» Штрауса, Древса. Но эти выписки касаются фактических подробностей для романа, а не существа «школ».
 
Итак, основная цель нашей работы – формулирование главных идей романа М.Булгакова и характеристики созданных им литературных образов в контексте православного учения о человеке.Для этого необходимо решить следующие задачи: уяснить специфику художественного метода М.Булгакова, опираясь на литературоведческие работы. Постараться понять мировоззрение героев его книг, отделив их взгляды от взглядов самого автора, если известно, что в произведениях Булгакова авторская позиция не предъявляется читателю. И если мы отождествляем взгляды Мастера или Воланда со взглядами самого Булгакова, то мы будем вынуждены признать, что «Мастер и Маргарита» - это сатанинская проповедь чернокнижника-теософа. Но соответствует ли это действительности и таким ли человеком был Булгаков?

Кроме того, необходимо обозначить связи между мировоззренческой концепцией романа и христианским учением о человеке как носителе нравственного начала.

Итак, вначале мы кратко ознакомимся с творческим путём М.А.Булгакова, его взаимоотношениях с верой и Церковью. На следующем этапе узнаем историю создания романа «Мастер и Маргарита» и его основные идеи. В своей работе нам придётся затронуть один из важнейших бытийных и философских вопросов, поднятых автором романа, о взаимоотношениях в мире добра и зла (теодицея). И в заключение рассмотрим художественные образы этого произведения, созданные в контексте традиций романтической литературы (Гоголь и др.).

Методы этой работы: краткое ознакомление с теорией литературы и христианской антропологией; и изучение способов создания философской и художественной картин мира.

Как уже отмечалось выше, среди множества работ о романе М.Булгакова значительно преобладают характеризующие его в терминах чистого литературоведения или эстетики. Нравственные оценки, если и существуют, имеют субъективный характер, но чаще всего выносятся за скобки. Небольшая часть исследований рассматривает роман в терминах религиозного сознания, эта тема, безусловно, присутствует в книге.

Работ взвешенных, опирающихся на литературоведческий анализ, но при этом не растерявших истину, не увязших в трясине релятивизма, крайне мало, единицы. Вот и мы рассмотрим сочинение М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита», как произведение художественной литературы, но подчеркнём, что содержание этого романа впрямую затрагивает основы христианского миросозерцания.

«Мастер и Маргарита» - любимый роман постсоветской интеллигенции. Его читают, обсуждают, пишут рецензии. Книга неоднократно экранизировалась. Роман по праву стал классикой русской литературы. Но ныне, сквозь груды толкований и интерпретаций всё труднее пробиться к его исходному, изначальному смыслу.

Роман и в самом деле сложный, с ветвистой, плюралистической тематикой, и о нём очень нелегко писать. Кроме того, произведение М.Булгакова включено в школьные программы по литературе за 11-й класс, и, на наш взгляд, совершенно необоснованно. Ведь для обучения школьников нужно выбирать более простые и понятные произведения, на примере которых наглядно можно рассказать о торжестве добра, преподать нравоучение. А не брать такой роман, в котором критики ещё сами не разобрались, философская концепция которого спорна, и присутствует элемент романтизации нечистой силы.

Возникла настойчивая необходимость «разъяснить» этот роман, попытаться разглядеть, что же сам Булгаков хотел сказать своим «закатным романом», зачем нужно «чтобы знали»?  В этом и заключается очевидная практическая значимость  нашей работы.

Судьба писателя: http://www.proza.ru/2018/10/16/794