Рассказ о товарище - от старшины Минзберг

     Из цикла «От героев былых времен…».

     *  *  *

Далекий друг! Года и версты,
И стены книг библиотек
Нас разделяют. Шашкой Щорса
Врубиться в твой далекий век
Хочу. Чтоб, раскроивши череп
Врагу последнему и через
Него перешагнув, рубя,
Стать первым другом для тебя.

                Михаил Кульчицкий,
                фронтовой поэт,
                стихотворение «Бессмертие».

                * * *
     Самые правдивые воспоминания о Великой Отечественной войне написаны ее участниками не через десятилетия после Победы, а во время самой войны, когда она была каждодневным, неотъемлемым и сюрреалистичным окружением людей.
     Эти страницы нашей истории написаны от руки, чернилами и карандашом, в дискомфортных условиях, на случайных листиках бумаги.
Невесть кем, и зачем собранные, солдатские воспоминания о войне и сейчас можно найти в учтенных документах военных архивов.
     Самая большая их ценность – содержание. Несмотря на определенные цензурные ограничения, в них хорошо чувствуется стремление авторов передать будничную, бесхитростную правду о той войне, зачастую повествуя о своих товарищах по оружию, а не о себе. К сожалению, многие авторы и герои их рассказов погибли в последующих боях, так и не увидев конечных результатов своих славных ратных дел.      
     Моя скромная роль заключалась лишь в том, чтобы найти эти драгоценные листочки, идентифицировать авторов и героев их рассказов, и, сохраняя орфографию оригиналов, донести до Вас их мысли и чувства с той далекой уже по времени эпохи…
               
     Леонид Игнатенко

                * * *

                ТОВАРИЩ ПЛОТНИКОВ

     «…Шли бои, которые на военном языке определяются как «форсирование водной преграды». Но только непосредственные участники могут в полной мере представить себе всю ожесточенность этих боев, напряжение усилий, воли, ума, нервов. Сторонний наблюдатель, даже если бы он видел всю картину боя от начала и до конца, во всех его подробностях и разнообразии, не в состоянии во всей полноте осознать происходящее, не пережив, не ощутив все на себе.
     Для того, чтобы ощутить, надо пережить.
- - -

     Анатолий Меркурьевич Плотников не был пассивным наблюдателем, хоть по уставным положениям ему во время боя дальше наблюдательного пункта командира дивизии уходить не положено. И не беспричинно удивлялись бойцы, когда в самый разгар боя в их боевых порядках появлялся полковник Плотников – грузный, запыхавшийся, но всегда бодрый, с шуткой на устах.

     Тогда передавалось по траншее: «Братцы! Товарищ Плотников у нас!». И становилось легче. Не потому, что товарищ Плотников принимал на себя всю тяжесть боя. Нет! А потому, что полковник Плотников, начальник политотдела дивизии, делил с бойцами их суровую солдатскую участь. Потому что полковник Плотников, или просто, товарищ Плотников, пришел именно к ним. Значит, на самый ответственный участок!

     И тогда у каждого бойца была полная уверенность за свою стойкость, за стойкость своих товарищей, всего боевого участка, хоть бы как трудно не приходилось.
 
     А приходилось в осень 1943 г. очень трудно! 21-я армия вела тяжелые наступательные бои на дальних подступах к Орше, по обе стороны Днепра.
     На правом берегу продвигались успешней.
     Левый берег был усеян возвышенностями, заблаговременно укреплен противником.

     Замысел командующего армией генерал-лейтенанта Крылова был прост: форсировать Днепр с севера на юг, овладеть высотой 180,8 и выйти в тыл укреплений противника.
     Задача возлагалась на 174-ю стрелковую дивизию.
- - -

     И вот, первые группы без артиллерийской подготовки, без средств усиления, нежданно-негаданно для немцев, успешно переправились и вцепились за южный берег.

     Если раньше содействовал фактор внезапности, то теперь этот перевес был утерян. Противник прилагал все усилия, чтобы опрокинуть переправившихся в Днепр, не пропустить на южный берег ни одного человека.

     Целый день не прекращался шквальный артиллерийский и пулеметный огонь. Стонал пронизывающий осенний ветер. Стонали люди, стонали наспех возведенные переправы. Глухо рвались по Днепру снаряды и мины, поднимая столбы черной воды, уродуя людей и переправу. Но люди чинили понтоны, стелили настил, упорно и молчаливо переправлялись.

     Плотников уверенной поступью взошел на переправу. Он любой ценой хотел добраться до противоположного берега – там немцы яростно контратаковали наш плацдарм. Клочок земли надо было не только расширить, но и расширить, овладеть господствующими высотами.
 
     Ярость контратак говорила о том, что численное превосходство было за противником. Но это еще не значит, что самоотверженность, и отвага были также на стороне врага. «Воюют не числом, а умением!» – в истинности этой суворовской науки побеждать Плотников не раз убеждался в многодневных боях, на протяжении большого боевого пути.

     И он был уверен в своих солдатах, хоть противник был сильней. Он видел, что каждый воин делал все, от него зависящее, чтобы переправа работала, как хорошо отлаженный механизм. И даже то, что какой-то безвестный связист кинулся в ледяную воду, чтобы устранить порыв кабеля, было еще одним подтверждением этой его уверенности.

     Плотников вынул записную книжку – необходимо было записать для памяти об этом солдатском подвиге, чтобы не забыть представить бойца к правительственной награде. Сделав пометку, он стал снова наблюдать за тем, как ловко пополз связист дальше, отматывая серую нитку кабеля.

     Скрип катушки уже не доносился, но внезапно вблизи связиста раздался оглушительный взрыв. Вздрогнул и пластом свалился боец. По полю разлетелись кольца рассеченного осколками кабеля.

     Все это видел Плотников, и тут же пополз к связисту. Он хотел пробежать несколько шагов, но засвистели снайперские пули, и Плотников вынужден был снова ползти, скрываясь за буграми и кочками. Слева ползли на помощь бойцу его товарищи. Плотников дал знак ползти только одному, остальным вернуться обратно.

     Да, это был тот связист, которого он видел на переправе. Его лицо, искаженное болью, застыло навсегда, и уже не подавало признаков жизни.

     - Помер, бедняга, - прошептал, подползая, красноармеец. А молодой ведь еще, ему бы жить, да жить!
- - -

     Вечером, когда стало ясно, что немцы больше не будут контратаковать, решено было похоронить павших героев.

     У братской могилы Плотников говорил с присущим ему умением, зажигая пламенным большевистским словом священный гнев и ненависть в сердцах наших бойцов. А когда простившись, ушел в ночь, прослезившийся усач нарушил тишину;
     - Эх, и говорит же, братцы! Словно как в сердце тебе шлет слова, да так правдиво и понятно, что век помнить будешь!

     Заговорил сержант Молибога, спеша и волнуясь:
     - Золотой человек, товарищи! Простецкий такой, заботливый.
     Помню, шло нас человек восемь раненых, из-под Баева. Мне тогда руку перебило – ну что плеть висит, и боль невыносимая. А не ели мы дней несколько. И вот, навстречу едет товарищ Плотников. Остановился, сошел с машины, поздоровался.
 
     - Ну что, отвоевались, ребята? Малость отдохнете. Сегодня ели что-нибудь? - Нет, товарищ полковник, - говорим ему. А с подвозом туговато было. Осень уже разгулялась, и боеприпасы и продовольствие доставляли прямо-таки в обрез.

     - Да, туговато с доставкой, - говорит он, и винить в этой беде некого. - Доставай, Павлов, перекусим чего-нибудь! - обратился к шоферу, а сам постелил плащ-палатку на обочине дороги. - Садитесь, братцы, отдохнем. Жаль, выпить нечего!

     Шофер тем временем положил хлеб и принялся открывать консервы. Хлеб он нарезал небольшими ломтями и придвинул к нам – ешьте!
 
     Плотников и себе ломтик взял, круто посолил. Ел он аппетитно, да и мы не стеснялись. Вот так он все время хлеб с солью и ел, а консервы так и не пробовал. - Не люблю! – говорит. Не по-русски сделаны, безвкусны!

     Но мы то понимали, что он хотел, чтобы нам больше досталось!
     Закурили. Оставшийся табак он высыпал нам, в дорогу. Говорил, чтоб скорее выздоравливали и возвращались только в свою часть. -Часть – это семья! - говорил Плотников…

     - Дюже полюбился он нам! – прервал нескладный рассказ Молибоги боец Зеленцов. Все с нами, солдатами! Машину отправит, а сам в строю, пешком. И песни поет, и беседует на привалах, и ложку из-за голенища достанет, и попробует, какие щи сегодня повал сварил, а то и пообедает с тобой из одного котелка.

     - Что и говорить, славный человек товарищ Плотников, отец солдатам! – сказал кто-то в заключение.
- - -

     Осень затянулась. Отступила неведомо насколько и зима, уступив свои права осени. Сырость пронизывала до костей. День в день моросили дожди – холодные, едкие. Траншеи были переполнены жидкой глинистой жижей, и горький солдатский труд по их очистке пропадал даром. Ходить по траншее становилось невозможно. Люди, пренебрегая опасностью, ходили по брустверу, хоть это строго запрещалось приказом командира дивизии. В жилых блиндажах тоже трудно было найти сухое место. Ни обогреться, ни обсушиться. Ждали зимы, ждали морозов, как спасения.

     Политотдел дивизии занялся вопросом улучшения бытовых условий жизни людей переднего края, провел ряд мероприятий. В тыловых подразделениях были мобилизованы все плащ-палатки. В каждом жилом блиндаже и землянках установили железные печки, оборудовали перекрытия, подвезли дрова.

     Начальник политотдела, и его заместитель капитан Майоров выехали на передовую для проверки и помощи на местах, или, как выражался Плотников, «подвинтить».

     Юркий «Виллис» проскочил мост через Днепр. Там, где недавно шли ожесточенные бои за переправу, теперь прочно стоял мост. Противник пытался разрушить его артогнем, но мост выстоял. Но все же, благодаря господствующим высотам, противник имел возможность контролировать проезд через него.
    
     - На сей раз проехали без огневого сопровождения, - отметил, улыбаясь, Плотников. Он был в обычном хорошем расположении духа, после того, как опасность миновала. - Жить еще будем Майоров! Ты представь себе, какая жизнь будет после войны! Мы с тобой, конечно, в один обком партии поедем. Хочешь в Свердловский? И с легкой грустью добавил: - Жена пишет, что рабочие скучают по мне. Да и я скучаю. Сыновей бы увидеть. - Эх, майоров! Сыновья-то у меня какие!

     - Все в отца? – улыбнулся Майоров. – В меня, только в меня, Майоров! И он с гордостью показал фотокарточку. Мальчуганы были поразительно похожи на отца.

     Когда подъехали к штабу артиллерийского полка, Плотников остановил машину. До 494-го стрелкового полка решили следовать пешком. Шли не берегом, как предлагал шофер, а напрямик, разговаривая о текущих делах.
     Они не предчувствовали смерти. За разговором Плотников и Майоров не расслышали шуршания падающего снаряда, который разорвался прямо возле ихних ног. Они даже пригнуться не успели.

     Капитан Майоров погиб на месте. Тяжело раненный полковник Плотников боролся со смертью упорно и молчаливо. Ни одного стона. Казалось, что его железный организм победит. Врачей не покидала надежда, и они положительно отвечали на все запросы.

     Бил дождь о парусиновые палатки, врачи суетились, делая переливание крови, впрыскивая камфору. Плотников очнулся, попросил показать ему сыновей. Ему достали из кармана фотокарточку. Он посмотрел на фото долгим прощальным взглядом. Еле слышно сумел прошептать: - Растите, сыны мои. Его веки сомкнулись навсегда…
- - -

     Вдоль Ново-Тухиневского оврага носится порывистый ветер. Первые крупинки снега прилипают к окну землянки. Тут находится командный пункт командира дивизии. В этой землянке прячется от холода целый подземный мир. Только печаль сюда приходит значительно чаще, чем радость.

     Вот и сегодня, глубокая скорбь о хорошем человеке гнетет всех. В углу плачет секретарь политотдела Аня Светлова. Не узнать в ней сейчас суетливую, резвую девушку.

     - Ваня, а Ваня, ну почему хорошие люди погибают? - спрашивает она у капитана Саркисова. Саркисов молчит, только еще сильнее хмурит свои густые, черные брови, отчего становится еще мучительней.

     У оврага большим прямоугольником выстроились бойцы и офицеры. Они пришли отдать последний долг своему другу, честному воину.

     Говорит командир дивизии. Ветер разносит слова о благородстве и храбрости, о простоте и великодушии товарища Плотникова, о примерном служении его народу, Отечеству, о его бесконечной любви к Родине, и ненависти к врагам.

               
     Старшина Наум Минзберг. 1944 г.».

ЦАМО РФ. Ф. 1420, оп. 0000001, д. 0006, л. 1 - 6.

                * * *

     Результаты идентификации автора и героев его рассказа:

     Автор: - старшина МИНЗБЕРГ Наум Матвеевич, 1920 г.р., штаб 314-й стрелковой дивизии (69-й стрелковый корпус, 5-я армия, Западный фронт), писарь-чертежник, еврей. Место рождения: с. Антоновка, Маньковского района Черкасской области, Украина. Призван в РККА в 1941 г., Букский РВК, Черкасская область, УССР; 
     Воевал до конца войны, остался жив. Войну окончил в звании старшины. Награжден орденом Красной Звезды, двумя медалями «За боевые заслуги», орденом Отечественной войны 2-й степени (1985 г.). Был три раза ранен, один из них тяжело.
     Автор, несомненно, обладал незаурядными литературными способностями.

     - полковник ПЛОТНИКОВ Анатолий Меркурьевич, 1903 г.р., штаб 314-й стрелковой дивизии (69-й стрелковый корпус, 5-я армия, Западный фронт), начальник политотдела, русский. Место рождения: д. Быковка Пермского района Пермской области, Россия. Поступил на службу в РККА в 1918 г. Убит 10 ноября 1943 г. Место захоронения в настоящее время г. Смоленск, ул. Октябрьской революции, сквер Памяти Героев, некрополь у крепостной стены Смоленского Кремля. Награжден медалью «ХХ лет РККА» и орденом Отечественной войны 1-й степени (посмертно). Жена Плотникова Валентина Александровна и двое детей в 1943 г. проживала с детьми по адресу: Свердловская область, г. Березовск, ул. Октябрьская, 55.

     - капитан МАЙОРОВ Сергей Тихонович, 1903 г.р., штаб 314-й стрелковой дивизии (69-й стрелковый корпус, 5-я армия, Западный фронт), заместитель начальника политотдела, русский. Марийская АССР, Йошкар-Ола район, с. Иа-Рада. Призван в РККА в 1941 г. Ессентукским РВК, Ставропольский край, РСФСР. Наград не имел. Место захоронения в настоящее время: республика Беларусь, Витебская область, Дубровенский район, 462-й километр автомагистрали Москва – Минск, братская могила. Имя увековечено. Жена Майорова Александра Иосифовна и двое детей в 1943 г. проживали: Ставропольский край, г. Ессентуки, ул. Советская, 14.

                * * *

     ПЛОТНИКОВ Анатолий Меркурьевич родился 6 мая 1903 года в деревне Быковка (ныне Пермского района Пермского края) в семье портного.    
     Окончив Неволинскую начальную школу, а в 1915 году Еловское двухклассное училище, после чего работал учеником, подмастерьем у портного.
     В январе 1918 года Плотников добровольно вступил в Красную Гвардию села Елово, а в сентябре 1918 года - в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. В том же году в 15-летнем возрасте Анатолий вступил в ряды Коммунистической партии.
     Участвовал в боях Гражданской войны, будучи красноармейцем 3-й роты 3-го Камского полка. В декабре 1918 года в бою у станции Григорьевская попал в плен, однако уже в тот же день сумел бежать вместе с товарищем.
     В феврале 1919 года Анатолий тяжело заболел и был отправлен в отпуск на лечение в родную деревню. Вскоре эта местность была занята колчаковскими войсками. Плотников вступил в боевую дружину Еловского волисполкома. В ее составе он участвовал в боях с белогвардейскими войсками и отступал до Вятки, где дружина присоединилась к частям Красной Армии.
     Дальнейший боевой путь Анатолия Меркурьевича связан с 28-й стрелковой дивизией, в составе которой он прошел всю гражданскую войну. Был массовиком и начальником дивизионного походного клуба во время боев на Южном фронте. В составе 248-го стрелкового полка участвовал в боях на Маныче. Заболел тифом, по выздоровлении служил в заградительном отряде и аппарате полевого революционного комитета.
     В декабре 1920 года Плотников был демобилизован. Вернулся на родину, где работал сначала в родительском хозяйстве, затем был чернорабочим на железнодорожной станции. Позднее находился на различных административно-хозяйственных должностях.
     В мае 1932 года Плотников повторно был призван в армию. Окончил военно-политические курсы. Начало Великой Отечественной войны он встретил начальником армейских партийных курсов на Дальнем Востоке.
     С января 1942 года Плотников служил военным комиссаром Окружного интендантского управления Южно-Уральского военного округа.
     Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 сентября 1943 года за образцовое выполнение Правительственного задания по обеспечению действующей армии зимним обмундированием в 1942 1943 годах полковник А.М. Плотников был награжден орденом Красной Звезды.
     С момента начала Великой Отечественной войны Анатолий Меркурьевич постоянно подавал рапорты командованию с просьбой перевести его в действующую армию. 1 апреля 1943 года полковника Плотникова направили заместителем командира по политчасти в 70-ю стрелковую дивизию.
     Накануне Смоленской наступательной операции он получил новое назначение. 22 июля 1943 года командование перевело его в 174-ю стрелковую дивизию на должность начальника политотдела и заместителя командира дивизии по политчасти. В составе этой части он участвовал в боевых действиях по освобождению Смоленской области от немецко-фашистских захватчиков. В эти горячие дни полковник Плотников бывал на самых важных участках, поддерживал боевой дух солдат, вселял в их сердца уверенность в неминуемой победе над врагом.
     10 ноября 1943 года заместитель командира 174-й стрелковой дивизии по политчасти полковник Плотников, находясь на передовой, попал под интенсивный артиллерийский обстрел противника. Вражеский снаряд разорвался рядом с ним, от полученных ранений полковник А.М. Плотников скончался на месте. Похоронен у Смоленской крепостной стены в сквере Памяти Героев.
     Награждён: орденом Отечественной войны 1-й степени (15.12.1943, посмертно), орденом Красной Звезды (17.09.1943) и медалью "ХХ лет РККА" (1938).
     Источники:
Бортаковский Т. В. «Сквер памяти Героев»: Изд. 2, доп. - Смоленск: Маджента, 2013. - с. 200. ISBN 978-5-98156-562-5.

                * * *

     Примечание: фото полковника Плотникова А.М. скопировано из сайта «Галерея «Дорога Памяти» : https://pamyat-naroda.ru
Относится к периоду конца 1930-х гг. Установление его подлинного авторства не представляется возможным. Художественная обработка снимка произведена автором статьи.


2018 г.