Ритмы

  Пустынник Феофан уединился в звёздной глухомани.
  Его скит витал над планетой вне изъезженных космических
трасс спутников и станций.
  Отшельник знал: большое видится на расстоянии.
  Здесь, в пустоте он осмысливал и описывал жизнь. Ощущая
своё ничтожество на фоне исторических событий, старик
фиксировал их без всякой надежды на значимость своего труда.
  Это был монолог к бесконечности.
  Но слух о правдолюбце каким-то образом проник на Землю.
  К нему на спортивном звездолёте явился Фома - юноша
восемнадцати лет от роду.
  При встрече гость встал на колени перед старцем и молвил:
  - Не прогони, вразуми, возьми в ученики?
  Феофан поднял его, поцеловал в маковку и оставил при себе.
  Юноша не досаждал разговорами, а тихо перелистывал манускрипты
и любовался в иллюминатор видами Земли.
  Его интересовали рассуждения старца о цикличности мироздания
 и его ритмах.
  Ритмы естественны в природе повсюду. Вращение планет вокруг звёзд
и вокруг своей оси, вращение самого солнца вокруг центра галактики
- цикличны. Ритмические циклы присутствуют и в малом.
  Ритмичны приливы океанов, шум дождя, биение сердца, кванты света,
стук колёс поезда, процесс совокупления...
  Зависимость от природных ритмов всегда была благотворна, пока
человек не стал их использовать в своих целях.
  - Меня всегда удивляло пристрастие моих сверстников к ритмической
музыке, - начинал разговор Фома. - Огромные площади, заполненные
людьми, беспрекословно, добровольно подчиняют свою волю горстке
музыкантов, издающих простые ритмичные звуки, усиленные электроникой.
  Толпа по команде поднимает руки к небу, скачет, выкрикивает
простейшие слоги...
  Никто из них не понимает, почему им так хорошо. Площадь едина
не известно в чём?
  - Это давняя история, - отвечал Феофан. - Ритмический гипноз,
одна из древних загадок. Бубен первобытного шамана приводил племя
в исступление, а потом к послушанию.
  Позже, под барабанный бой солдаты послушно шли на смерть.
  Люди во власти "Бум-бум..." едины, как биологические куклы-роботы.
  Звуковые ритмы, проникая в подсознание, пробуждают инстинкты далёких
предков. Естественны не только развитие и усложнение, но и упрощение,
и деградация.
  - Вот-вот! - подхватывал мысль юноша, - ритмическая музыка производит
наркотическое воздействие, особенно на слаборазвитые умы. Для толпы
поэзия упрощается до уровня мычания коровы. Живопись - до примитивной
абстракции детского рисунка.
  Живущие в комфорте не хотят ни мыслить, ни работать руками. Мысль
требует цели и энергии. Не трудиться, для животного - счастье.
  Когда я попадаю в ликующую толпу, мне становится страшно, будто попадаю в чрево гигантского, переваривающего меня организма.
  Феофан слушал и добавлял:
  - Людьми манипулируют многими способами, один из них - подчинение ритмам.
  Многократные, ритмические повторения лжи, воспринимаются, как правда.
  Это проникает в подсознание...
 
  Философские рассуждения увлекали Фому, но молодость брала своё. Парень
заскучал, и всё чаще старик заставал его у иллюминатора, обращённого к Земле.
  - Чтобы сосредоточиться, - неплохо уединиться. - с пониманием сказал хозяин.
- Но неестественно молодому человеку долго находиться в одиночестве.
  Засиделся ты у меня, закис. Погостил, - пора и честь знать.
  Фома был благодарен проницательности старца. Собрал свои записи бесед
с ним, поблагодарил, поцеловал морщинистую руку...
  Прыг в свой гоночный модуль, включил программу возвращения, врубил
ритмичную музыку: бум-бум-бум... и рванул на грешную Землю.
  - Так-то оно и лучше. - махнул ему рукой вслед Феофан.