Осенние пожары

 Что случилось за ночь с рябинкой? Ещё вчера смотрела зелёными листиками, а сегодня утром за ночь занялась рыжим огнём. Берёза рядом, как стояла зелёной, разве что подёрнулась кое-где жёлтой краской, так и стоит. Трава из малахита. Её не лизнул язычок ночной сырости. Всё вокруг, кроме рябины, полно хлорофилла и не думает об осени. А она близко. Ещё два-три тёплых дня ; и едкое дыхание зазимков окутает своим серебряным дыханием листья деревьев и трав. Они сожмутся, свернутся трубочками, пожелтеют и побуреют и станут ломкими от морозцев. Соки ствола перестанут питать их подсохшие стебли. Кто покрепче, постоит подольше в застывшем малахите и лазурите, кто послабее и понежнее, расстанутся с материнским стволом, перестанут радовать глаз цветом жизни. Уже сейчас земля местами под клёнами покрыта густым ковром то ярко-жёлтых, то пылающих румянцем листьев. Вот и березка за окном, пока я писал всё это, прямо на глазах осветилась не только утренним солнцем, но и жёлтой охрой увядания. Осень ускорила своё движение. То, что неделю назад происходило   медлительно и почти незаметно, теперь набирает обороты и, не стесняясь, ломает преграды времени. Осени не терпится войти, ворваться за завоёванную территорию, облить своими пёстрыми красками всё вокруг.
Но пока солнце умеряет её наступательный пыл, сочится расплавленным золотом в холодеющем бледно-аквамариновом небе.