Аквариум

        Артём Гудимов сидел, привычно развалившись на задней парте, и ловил ворон. Шел пятый, последний урок, учительница тянула свою длинную, монотонную речь, и слушать её не было никакого желания. За окном стоял солнечный майский день, который так и выманивал Артёма наружу, приглашал разделить с ним этот маленький праздник весны и тепла. Одноклассники что-то живо обсуждали за партой справа, но Артёма это совершенно не интересовало – его внимание было сконцентрировано на пейзаже родной Каменки за окном.

        - … Да, Артём? – услышал он голос учительницы сквозь пелену забвения. По имени его, кстати, называли лишь учителя и собственная мама. Для всех остальных он был просто Гудим.

        - Возможно… - серьезным голосом ответил Гудим и сделал вид, что поправляет на носу очки. Девчонки на первом ряду прыснули от смеха. Лера даже повернулась к нему, и он незаметно ей подмигнул. Девочка, смутившись, глупо улыбнулась и вновь отвернулась к доске.

        - Не делай вид, будто ты услышал вопрос, - нахмурилась Анна Валерьевна. – Повторяю: почему же критики называли драму «Гроза» - «народной трагедией»?

        - Я не знаю, Анна Валерьевна, - признался Гудим.

        - И не узнаешь, если будешь дальше ловить ворон! Давай, Артём, сосредоточься на уроке! А не то дневник заберу.

        Гудим молча повиновался и несколько минут пытался слушать рассказ учительницы, но затем его мысли снова повело куда-то в сторону. Еще и голова вдруг заболела. Гудим машинально потрогал ушиб на макушке – вчера его здорово приложило к асфальту. Когда вечером, после веселой попойки, в окружении толпы голдящих друзей он нетвердой походкой возвращался домой, ноги все же его подвели. Спускаясь по холму, которых в окрестностях Каменки было великое множество, он поскользнулся на мокрой траве и упав на пузо, покатился вниз. Моросил небольшой дождь, и у подножия холма собралась лужа. Перевернувшись несколько раз, Гудим угодил прямо в эту лужу, да еще и не совсем удачно – головой он ударился о что-то твердое, скорее всего о камень на дне лужи. Артём резко вскочил на ноги и даже немного протрезвел от острой боли в макушке. Подоспевшие друзья осмотрела его голову, но кроме синяка ничего не нашли. Заявив, что медицинская помощь ему не нужна, он вернулся домой и сразу же лег спать. Голова болела, но не так чтобы очень сильно. К утру боль почти прошла, но к пятому уроку вдруг снова усилилась.

        - Эй, Гудим! – позвал его товарищ, Миша. – Ты что, сегодня снова валялся в грязи?

        Смеясь, Миша показал на запачканную штанину джинсов Гудима. Тот лишь устало отмахнулся – ему не хотелось шутить в ответ, все мысли заняла острая боль в голове. На самом деле, грязь была та же, что и вчера – он просто не сменил и не постирал джинсы. Ребята иногда посмеивались над обликом Гудима: он редко менял одежду, почти всегда ходил в одном и том же джемпере и джинсах, которые начали протираться в локтях и на коленях. Стиралась одежда редко, на голове же Артёма чаще всего русой соломой висели сосульки волос. Не знакомые с Гудимом люди могли подумать, что он рос в неблагополучной семье – но это было не так. Мама Артёма зарабатывала хорошие деньги в Каменском отделении банка (хоть и была в разводе с отцом Артёма), но все свободное время отдавала работе, поэтому следить за сыном она порой просто не успевала. Не смотря на это, Гудим обладал хорошим чувством юмора и каким-то своеобразным обаянием, что ли. Это, вкупе с миловидным лицом, делало его довольно популярным среди женского пола. Он даже позволял себе встречаться с несколькими девушками одновременно. Однажды, во время довольно жаркой сцены на поле с очередной пассией, ему позвонила его вторая девушка. Гудим, будучи уже изрядно подпитым, взял телефон и некоторое время даже разговаривал с девчонкой, пока та не услышала в трубке тяжелое дыхание и постанывание. После этого она разразилась истерикой и бросила трубку, а два следующих дня не показывалась в школе.

        Парни любили звать Гудима в свои компании – он был тем человеком, с которым всегда весело и шумно. Кроме того, он всегда был исполнителем тех безумных идей, которые иногда приходят в головы семнадцатилетних школьников. Если кто-то предлагал на спор бросить снежком в отрытое окошко табачного киоска – Гудим первый вызывался добровольцем. Но в то же время, по-настоящему близких друзей у него не было – никто не хотел впускать его в свое личное пространство. Он был одновременного другом для всех, и не для кого.

        Время шло и до конца урока оставалось не так уж много времени. Чтобы немного отвлечься от внезапно нахлынувшей боли, Гудим решил подумать о чем-то приятном. Его блуждающий взгляд остановился на фигуре учительницы. Анна Валерьевна – его учительница русского языка и литературы – учила Артёма с пятого класса. Еще в те времена эта «тридати-с-лишним-летняя» летняя женщина вызывала в нем странные чувства, дать описание которым он был не в состоянии. Но время шло, Гудим рос, и чувство перетекло в нечто более определенное. Сейчас он с уверенностью мог сказать – он её страстно хочет. Хочет до такой степени, что иногда его бросало в пот на её уроках и он едва сдерживал своё желание.

        Боль в голове немного отступила, и он стал еще живее пялиться на свою учительницу. У нее были очень широкие и крутые бедра, тонкая талия и небольшая грудь. Лицо, уже тронутое морщинами, имело простоватые, хоть и привлекательные, деревенские черты. Черные как смоль волосы были собраны в хвост. Сколько раз он мысленно зарывался в них лицом, ощущая её аромат! Он скользил взглядом по телу Анны Валерьевны вверх и вниз, чувствовал, как растет его возбуждение. Чувство реальности вдруг стало теряться. Казалось, будто время замедляет свой ход, и вместе с тем головная боль отступала. Гудим настолько увлекся процессом, что невольно сильно и с шумом выпустил из легких воздух.

        - Черт! – тихо ругнулся он, но, к его удивлению, никто ничего не заметил. Все как будто уснули. Гудим огляделся вокруг и был очень удивлен: никто действительно не двигался. Все замерли в самых разнообразных позах, учительница тоже прекратила свою речь и неподвижно стояла у доски.

        - Эй, Мишаня! – взволнованно позвал Гудим. – Вы что задумали?

        А в ответ – тишина. Гудим взволнованно вскочил со своего места и подбежал к другу. Схватил его за плечо, помахал рукой перед глазами – никакого эффекта. Все будто бы впали в коматоз. Гудим выглянул в коридор – там не было ни души, и стояла всё та же гробовая тишина. Артём закрыл дверь, прошелся по кабинету, и вдруг решил взглянуть на часы, висящие на стене напротив доски. Минутная стрелка остановилась, показывая без трех минут час. Проследив за ней некоторое время, Гудим пришел к выводу, что часы так же не шли. Где-то под желудком начинал расти нервный комок, но присутствовало и другое чувство. Странная эйфория, вперемешку с не успевшим еще пройти возбуждением. «Должно быть, я заснул на уроке» - решил Гудим. Такое с ним бывало, и не раз, но вот таких ярких и реалистичных снов у него еще не было. «Ну что же, если я действительно сплю, то нужно успеть воспользоваться моментом, пока меня никто случайно не разбудил».

        Артём подошел к учительнице, осторожно обошел ее вокруг. К счастью, она никак не реагировала на его действия, так же как и одноклассники. Он положил руку ей на талию, спустился чуть ниже, пощупал бедра. Затем поднял руку к лицу и поласкал щеку Анны Валерьевны. Рот её остался немного приоткрыт. Гудим осторожно прильнул своими губами к её и просунул язык в открытый рот. Он осторожно целовал её, и в это же время чувство огромного могущества разлилось по его телу. «Мечты сбываются» - торжествующе подумал он, расстегивая свои джинсы. Поза, в которой застыла Анна Валерьевна была очень не удобной, го Гудим знал, что он справится. Бывало и хуже.

        Артём не знал, сколько прошло времени. Минуты наслаждения длились вечно, да и какая разница, если сейчас время играет роль лишь для него? Он мог повторять это до бесконечности, до тех пор, пока хватало сил. Мог делать с учительницей то, что не раз придумывал в своих фантазиях. Он в очередной раз входил в неё, когда вдруг что-то изменилось. Гудим остановился и попытался прислушаться к ощущениям. Внезапно крупная дрожь пробежала у него по спине. Ему показалось, что он был в классе не один. Что кто-то еще находился в сознании и наблюдал за ним. Гудим тотчас отскочил от учительницы и натянул на себя джинсы. Оглядевшись вокруг, он так никого и не заметил, но чувство тревоги не уходило. «Пора бы и проснуться. Но как?» Дрожащими руками он попытался прибраться, снова одел растрепанную учительницу, и вроде бы всё стало выглядеть как прежде. «Что же не так? Почему всё никак не возвращается к движению?»

        Гудим вернулся на свое место за партой и схватился за голову. Раз получилось всё остановить, должен быть способ вернуть всё назад. Он попытался сосредоточиться на том, как должен выглядеть мир в нормальном его состоянии. Представил, как все вновь обретают жизнь, начинают делать свои привычные действия. И мир действительно пришел в движение: сначала не в полную силу, но вскоре Земля снова завращалась с привычной скоростью.

        - Ой! – громко выдохнула Анна Валерьевна и колени её подогнулись. Гудим отчетливо видел недоумевающие взгляды учеников, обращенных к Анне Валерьевне. Лицо учительницы выражало удивление, страх и что-то еще. Был какой-то слабый блеск в её глазах, который привел в восторг Гудима и заставил его довольно улыбнуться. Но он вдруг вновь вспомнил то ужасное чувство, будто за ним кто-то наблюдал, и волна страха нахлынула на него. Просидев в холодном поту до конца урока, он решил, что больше никогда в жизни не попробует еще раз остановить время. 


        Прошло около двух недель, май начал близиться к концу. Но Гудима они мало беспокоили – какая тут может быть подготовка, когда на улице стоит такая замечательная погода? Учился Артём не важно, но полным дураком он не был, поэтому рассудил, что на тройку он просто обязан сдать все экзамены. Последние дни мая он проводил в отдыхе, уходя в отрыв с друзьями. Про тот случай он больше не вспоминал, решив, что всё случившееся было не более, чем очень правдоподобным сном. Голова поболела еще пару дней, но потом и она перестала беспокоить. События двухнедельной давности окончательно стирались из его памяти.

        В воскресенье Гудим отправился в Березовый Лог. Мама попросила его купить там несколько вещей, которые достать в Каменке было довольно сложно. Никто из друзей не смог составить ему компанию, поэтому, разобравшись с покупками для мамы, Гудим бродил по Березовому Логу в полном одиночестве. Автобус до Каменки отправлялся только через час, поэтому от скуки Гудим решил зайти в местный универмаг Южный, чтобы купить сигарет и поглазеть на коллекцию бутафорских клинков, который продавались в одном павильончике. В Южном, кроме ножей, обычно не было ничего примечательного, но сегодня всё же кое-что привлекло внимание Гудима. Прямо возле входа стоял переносной прилавок, которого раньше он здесь не видел. На прилавке под стеклом лежали разнообразные сладости, вроде пирожных, мармелада, пастелы причудливой формы и разных размеров. Рядом стоял аппарат, в котором при тебе делали мороженое. Раньше прилавки с такими вещами Гудиму доводилось видеть лишь в городе, в Березовом Логе же такие вещи были в диковинку.
 
        - Что-нибудь выбрали? – улыбнулась Артём девушка за прилавком.

        - Нет, нет, просто смотрю.

        Девушка мгновенно потеряла к Гудиму всякий интерес, видимо за день таких «просто смотрящих» было очень уж много. Гудиму очень хотелось попробовать что-нибудь из сладостей, но он явно не был готов отдавать за них такие большие деньги. Цены были куда выше, чем он привык отдавать за пирожные или мармелад. Но и выглядели сладости как-то по особенному, очень уж привлекательно. «Вот бы прийти сюда ночью, когда никого нет, и попробовать всё, что лежит на витрине» - пронеслось в голове у Гудима. Эта мысль натолкнула его на еще одну, которая тут же заставила прокатиться по телу волне радости. Можно попытаться сделать это снова. Ничего ведь страшного в этом нет? Главное, чтобы всё получилось.

        Гудим попытался сосредоточиться и привести себя в то же состояние, в котором он пребывал две недели назад. Сначала ничего не происходило, но вскоре время начало замедляться. Закончилось это тем, что всё вокруг снова остановилось. Гудим поставил пакеты с покупками на пол и осторожно перелез через прилавок. Глаза просто разбегались от вкусностей, которые ему предстояло попробовать! Начав с ближайшей к себе витрине, Гудим откусывал и пробовал каждый вид сладости, и если она ему сильно нравилась, съедал её целиком. Еды было много, но Артём был голодный, он ничего не ел с тех самых пор, как проснулся. Так он набивал себе живот до тех пор, пока понял, что больше сладкого ему просто не съесть. Вытерев руки о фартук продавщицы, он перелез обратно, встал на прежнее место и взял в руки пакеты. Теперь оставалось лишь сосредоточиться, и всё придет в движение. Так и случилось.

        - Что-то не так? – спросил Гудим у девушки-продавца, которая кинула на него рассеянный взгляд.

        - Нет-нет, всё нормально, - смущенно улыбнулась она. – Мне просто показалось… А, не важно! Переработала я сегодня!

        - Ничего страшного, отдыхайте почаще!

        Гудим вежливо попрощался с девушкой и пошел дальше по универмагу в намерении всё же посмотреть на коллекцию клинков. Щеки и подбородок начали чесаться – Гудим поскреб их ногтями и с удивлением обнаружил, что на лице у него выросла щетина, хотя он только с утра побрился. Ногти тоже отросли и теперь неудобно цеплялись за одежду. Но это волновало его в последнюю очередь. На лице Артёма застыла довольная улыбка.


        Следующая неделя выдалась напряженной. Последнее учебное полугодие приближалось к концу, вскоре учителя выставят годовые оценки, а дальше – экзамены. Гудим выходил на твердые троечки, а по некоторым предметам даже на четверки. И всё было бы не плохо, если бы не физика. С ней у Артёма отношения не сложились уже с седьмого класса, и до одиннадцатого так ничего и не изменилось.

        Учитель выставлял оценки, решение пришло практически мгновенно. Действия уже почти стали привычными: почувствовав опьяняющее чувство свободы, Гудим с удовольствием ощущал, как замедляется время. Когда же все остановилось, он, не долго думая, подошел к столу учителя и нарисовал себе несколько положительных оценок в начале полугодия так, чтобы никто и не вспомнил, за что они были выставлены. Расправившись с этой нетрудной задачей, Гудим уже собрался было сесть обратно на свое место, как вдруг его взгляд уловил что-то необычное. Что-то, чего он раньше не видел, и чего здесь быть не должно. Несколько мгновений он не понимал в чем дело, а потом вдруг до него дошло: за ним следили глаза. Сейчас это были глаза Мишки, его приятеля, а через несколько секунд они замерли, и теперь на ним уже следили глаза девочки – Кристины, сидящей за первой партой. Это были едва уловимые движения глаз, но Гудим это заметил. Его вдруг охватило чувство паники: а вдруг все только притворяются? Вдруг это всё один большой розыгрыш? Вот сейчас все очнутся и дружно скажут: «Ну и мразь же ты, Гудим». Но все продолжали сидеть на местах.

        Цепляясь за углы столов, Гудим бегом вернулся за свое место и поскорее вернул время в нормальное русло. Все очнулись, но, как и прежде никто ничего не заметил. Учитель просчитал оценки Артёма за полугодие и, вздохнув, вывел ему тройку за полугодие. Артём вздохнул с облегчением.


        Последующие дни пролетали один за другим. Гудим веселился на полную катушку: если он хотел какую-то женщину – он её брал, если он хотел дорогую вещь – он так или иначе её получал.  Голова временами просто раскалывалась, но как только время останавливалось – боль отступала. Кроме того у него появлялись всё новые и новые морщины. Мама однажды поинтересовалась, не начал ли её сын употреблять наркотики? Гудим поспешил заверить её, что ничем таким не интересуется, и не соврал. Да и никаких улик против него не было, поэтому вскоре мама отстала.
Когда всё вокруг замирает – жизнь играет новыми красками, еще никогда у него не было таких насыщенных будней.

        Гудим останавливал время почти каждый день. Это помогало решить почти все его проблемы, кроме того, он почти перестал получать удовольствие от жизни в нормальном режиме. Когда всё вокруг замирает – жизнь играет новыми красками, еще никогда у него не было таких насыщенных будней. Голова временами просто раскалывалась, но как только время останавливалось – боль отступала. Гудим мог придумать себе бесконечное множество развлечений – к счастью, у него было время подумать. Он мог взять любую вещь, любого человека и вообще всё, что только пожелает. Но он понимал, что это было лишь подготовкой к чему-то более грандиозному. И вскоре он понял, что самое интересное происходит за закрытыми дверями.

        Лето было в самом разгаре. Гудим стал настоящей душой компании. У него всегда было что выпить или покурить, и он с удовольствием делился этим с друзьями. Кроме того, он стал куда более проницательным. В основном, это замечали девушки – Гудим и раньше отлично находил с ними общий язык, но теперь он стал прямо душкой. Кристина, которая еще недавно считала его глуповатым клоуном, прониклась к нему настоящей симпатией. Чем больше она с ним общалась, тем больше убеждалась в его начитанности и внимательности к деталям. Они всегда находили общий язык, он мог отлично поддержать разговор, а еще у них удивительно точно совпадали взгляды на мир. Они даже собирались поступать в один и тот же институт!

        - Кстати, ты слышала новость про Ленку? – спросил Гудим, когда они с Кристиной гуляли около речки.

        - Не слышала… - ответила Кристина, сделав недовольное лицо. Ленка ей не нравилась еще с начальной школы.

        - Она, кажись, залетела.

        - Да ладно! – опешила Кристина. – Как она так? Ну, то есть, понятное дело как… От кого?

        - Не знаю, про отца ничего не слышно. Да и не важно. Потому что неделю назад она сделала аборт.

        Кристина злорадно ухмыльнулась. Она не любила Ленку, да и Гудим, как выяснилось, тоже. Им было интересно обсуждать одноклассников и друзей, тем более Гудим всегда находился в курсе последних событий и рассказывал ей самые небывалые сплетни. А позже выяснялось, что сплетни оказывались правдой. У них с Гудимом все так хорошо получалось, что она решила, что нашла идеального человека.


        Время шло, как ни парадоксально, все быстрее и быстрее. Гудим был занят тем, что читал людей, как открытые книги, по их вещам, комнатам и записям. Чем грязнее истории он узнавал о людях, тем больше рос его азарт. Восстанавливать нормальный ход времени стало всё труднее. Несколько раз он забывал вернуться на прежнее место, прежде чем все снова приходило в движение, и его едва не ловили с поличным. Он не помнил, какое было число или день недели. Кроме того, в то время как для остальных время останавливалось, для Гудима в такие моменты жизнь продолжалась. Причем, в ускоренном ритме: он заметил, что за эти два месяца заметно постарел. Головные боли были постоянными, стоило ему взять перерыв на какое-то время, и исчезали, когда он вновь пользовался своей способностью. Но и это было не самое неприятное.

        За Гудимом следили. Теперь он знал это наверняка: иногда он замечал, как чьи-нибудь глаза смотрят за ним, когда он занимался очередным непотребством. Мужские или женские – не важно, каждый раз это были разные люди, но каждый раз он чувствовал один и тот же обжигающий, ледяной взгляд. А однажды, когда Гудим щупал очередную понравившуюся девчонку, по его шее пробежало чье-то дыхание. Онемев от страха, Гудим почувствовал, как тонкие черные иглы впиваются ему под ребра.

        - Ты здесь не один, - прошептал кто-то, находящийся у него за спиной. Гудим закричал и с огромным усилием вновь запустил время. Девчонка, вытаращив глаза, стояла перед невесть откуда взявшимся, кричащим парнем. После того случая Гудим пообещал себе больше никогда не использовать свою способность.
Этого обещания Гудиму едва хватило на пять дней.


        Солнце светило высоко и ярко, а на небе не было ни одной тучки. Август выдался жарким и засушливым, поэтому ничего удивительного не было в том, что берег маленький речушки Иволги был усыпан отдыхающими Каменчанами. Артём Гудимов, Миша и еще двое друзей – Дима и Влад - медленно брели по берегу в поисках места для купания.

        - У меня сейчас яйца в омлет превратятся, - пожаловался Миша. – Пить-то как охота. Гудим, намути нам пивка!

        - Ага, щас, - отмахнулся Артём. – Откуда мне его родить?

        Мишка остановился и, прищурившись, посмотрел на Гудима.

        - Ты же можешь достать что угодно. Тебе впадлу сгонять для нас за пивком?

        - На какие доходы? – насторожился Артём.

        Мишка обошел Гудим вокруг, внимательно его осматривая. Двое других ребят перешептывались, довольно ухмыляясь.

        - А ты не плати. Достань так, как ты доставал для себя другие вещи. Ты ведь можешь?

        - О чем ты, блин, базаришь?! – взвизгнул Гудим, чувствую всё нарастающую панику.

        - Мы все знаем о тебе, Гудим, - сказал Дима, похлопав его по плечу. – И мы знаем, как у тебя получилось замутить с Кристинкой.

        - Да тише вы! – испугался Артём. – Чего вы разорались?

        - А чего стесняться? Не боись, она теперь тоже об этом знает.

        В какой-то момент Гудим решил, что его просто разыгрывают. Он был не очень осторожен в последнее время, но как они могли догадаться? Однако, взглянув на довольное лицо Мишки, Артём понял – он всё знает.

        - Думаешь, мы не замечали? – подтвердил его догадку Мишка. – Как ты внезапно исчезал, потом появлялся в другом месте? Как у тебя всегда находилось что выпить, хотя раньше ты ходил и побирался? А после того, что рассказала Кристинка, всё стало на свои места. Ты шаришь по чужим комнатам! Ленка ревела целую неделю, когда поползли слухи про её аборт. Моя сестра хорошо дружит с Ленкой, она ей рассказала эту тайну, никто больше об этом не знал – даже родители. А потом из закрытого ящика у Ленки пропадает справка от врача – и первый, кто начинает трындеть про аборт – это наш Гудимчик!

        Гудим открыл рот от удивления. Он хотел что-то возразить, как-то оправдать себя, но слова никак не мог подобрать нужных слов. Растерянное лицо Артёма позабавило Мишу.

        - Ты что, думал никто ничего не замечает? – усмехнулся он. – Да люди только и болтают о том, что с тобой в последнее время творится что-то не ладное. Да и Кристинка твоя – та еще балаболка. Она растрепала все секреты, которые ты ей наговорил.

        У Гудима внутри всё оборвалось. Это конец. Конец его беззаботной и полной радости жизни. Что бы ни задумали ребята, обманывать всех вокруг, как и раньше, вряд ли получится.

        - И что теперь? – спросил Гудим спустя какое-то время.

        - А теперь будет так, - начал Влад. – Ты будешь делать то, что скажем мы. Мы будем следить за тобой и если вдруг заметим, что ты делаешь то, что нам не нравится – мы всё о тебе расскажем.

        - Никто не поверит! – возразил Артём.

        - Поверят, куда денутся! – ответил Дима. – Все и так подозревают тебя в воровстве и бог весть в чем еще, а уж после наших слов тебе точно прохода не дадут!

        - Мы не знаем, как ты делаешь эти штуки, - сказал Мишок. – Но это и не важно. Отныне – ты наш. И сгонять для нас за пивом – это самая малость из того, что тебе предстоит сделать.

        Гудим опешил, но скоро вновь пришел в себя. В нем начинала закипать злость. Почему он вообще должен отчитываться перед своими друзьями за свои действия? Какое им дело? И кто они такие, что запрещать ему что-то, или указывать?

        - Это всё? Или что-то еще? – насмешливо спросил Гудим.

        - На самом деле, есть кое-что… - ответил Влад и резко, без предупреждения заехал Артёму кулаком в челюсть. Тот пошатнулся и упал на спину. Теперь злость в нем просто бушевала, изъедая всё изнутри.

        - За что?! – сквозь зубы процедил Гудим.

        - Кто знает, что ты успел сделать с нами? – спросил Дима, подошел поближе и ударил Артёма ногой. Тот согнулся пополам и закашлялся.

        - Может ты был и у нас дома, пока нас не было? – продолжил Мишка. - Может, ты подглядывал за моей матерью, откуда мне знать?

        - Уж точно не за ней, - прохрипел Гудим, поднимаясь на ноги. – Эта старая шалава меня не интересует.

        - Ах ты тварь! – крикнул Мишка, замахнулся, но ударить не успел. Гудим остановил время и со всей силы ударил Мишку ногой в грудь. Тот отлетел на несколько шагов и время снова пошло. Люди вокруг, которые до сих пор смотрели на драку снисходительно, теперь всполошились. Трое пытались завалить одного, а это было не по правилам. Но никто из отдыхающих не пытался вмешаться. Тем более, что паренек, против которого дрались трое, был необычайно ловким. Он легко уклонялся от большинства ударов и дрался как лев.

        От постоянных остановок времени у Гудима разболелась голова. А потом он внезапно пропустил удар, который нанес Влад. В руке у него был зажат камень  и мощный удар обрушился прямо на макушку Гудиму. Тот заревел, а голова у него буквально раскалывалась. Остановив время, он толкнул Влада в реку и тот плюхнулся в реку, подняв большой фонтан брызг.

        - Любишь драться камнями да? – кричал Гудим, закидывая обездвиженного Влада камнями с берега. – Так любишь камни? Вот тебе еще, жри, сука!

        Гудим спрыгнул вниз и вошел в реку.

        - Хрен ли ты молчишь? Вставай, урод! Вставай!

        Артём подбежал к телу Влада, которое плавало на поверхности и начал бить его по голове. Гудим всё бил его и бил, ждал, когда тот запросит пощады. Вокруг стояла гробовая тишина, нарушаемая только глухими ударами и всплеском воды. Гудим перестал бить Влада лишь когда услышал громкие крики с берега. Он оглянулся и увидел толпу людей, наблюдавших за ним. Только сейчас он понял, что время было остановлено и только сейчас снова ускорилось, поэтому Влад никак не мог ему ответить. Он просто стоял и избивал тряпичную куклу, в которую превратился Влад. От лица осталось только кровавое месиво, губы дергались, но он ничего не говорил. Гудим медленно и осторожно поднес свою руку к его губам. Влад не дышал. Артём держал на руках мёртвого товарища.

        - Нет, нет, нет! – закричал Гудим и повторял это снова и снова. С берега на него с ужасом смотрели отдыхающие, Мишка и Дима. Гудим схватился за голову, остановил время и завыл. Выбравшись из воды, он побежал обратно в Каменку. Он плохо запомнил дальнейшие события, но в итоге оказался дома. Прийти в себя ему удалось в своей комнате, под одеялом. «Всё это сон» - решил он и с радостью выбежал на кухню. Но там никого не было. Мама была на работе, часы показывали 16:40, прямо как в тот день, когда они пошли на речку… И стрелки на часах не двигались. Всё мгновенно вернулось к нему – воспоминания, чувство реальности и головная боль.

        Гудим метался по дому и в конце-концов решил вернуться обратно на речку. Там он спустился к трупу Влада, с огромным трудом взял его на руки и попытался запустить время. Бесполезно. Всё осталось таким же, как было. Он повторял знакомую процедуру раз за разом – но результата это не принесло. И вот теперь он начал по-настоящему паниковать. Он вернулся на берег и начал бегать вокруг отдыхающих, пытаясь их расшевелить. Артём пробовал сдвигать людей с места – но те только падали, словно куклы. Он кричал на них, делал им больно, пытался привести в движение. Но время так и оставалось на месте. Он наблюдал за жизнями других людей со всех сторон, будто те были за стеклом. Но поучаствовать в их жизни он уже не мог. Огромный мир, в котором он имел безграничную власть, стал вдруг бесполезным – в нем просто не осталось жизни.

        Рыдая и растирая сопли по лицу, Гудим вдруг заметил движение. Его сердце вздрогнуло – у Мишки зашевелились глаза. Они стали наблюдать за ним. Потом к ним присоединился Дима. Постепенно, все люди на берегу уставились на Гудима в тревожном молчании.

        - Я… Не… Хотел.. Всего… Этого! – прокричал этим лицам Гудим.

        Он развернулся и зашагал домой. Всё тело было словно натянутая струна. Он шел вперед, закрыв глаза, и ждал. Наконец, на плечи ему опустилась пара рук. Душа ушла в пятки, такого страха он не испытывал никогда. Он бы потерял сознание от страха, но его привела в чувства боль от огромных когтей, которые впились в плечи, оставляя глубокие рваные раны. Гудим не позволил себе умереть от разрыва сердца – он должен был найти в себе силы, чтобы обернуться. И ему это удалось, хотя он и так знал, что ему предстоит увидеть. Высокая человекоподобная фигура, черная, словно тень, которая расплывалась и ускользала от глаз так, что невозможно было разглядеть детали. У фигуры были длинные острые когти, а на голове пылали красным огнем два звериных глаза. Фигура подалась вперед и прошептала Гудиму в самое ухо:

        - Теперь я с тобой навсегда.