Запоздалое счастье. Тренинг сон в сюжете

- А сейчас Наталья Сергеевна расскажет нам про адаптацию деток к садичному режиму. - бойкий и властный голос заведующей перевел взгляды всех присутствующих родителей на миловидную худенькую девушку с выразительными карими глазами.

- Добрый вечер, уважаемые родители. Я воспитатель группы "Непоседы", куда поступили в этом году ваши детки. Как уже вам сказали зовут меня Наталья Сергеевна Нежнова. Мне 33 года, педагогический стаж у меня 10 лет, я имею высшее образование и первую квалификационную категорию. Сейчас я расскажу вам как дети привыкают к садику, какие проблемы возникают при адаптации, как помочь малышу в этот период.

Родители слушали рассказ о своих детках, иногда перебивая вопросами и пожеланиями. Наталья Сергеевна изящно жестикулировала руками, рисуя в воздухе причудливые образы. Ее щеки, иногда не выдерживающие пристальных взглядов, вспыхивали румянцем и погасали. Она говорила разборчиво и плавно, будто убаюкивая. Ее каштановые волосы были заплетены в косу и лежали на плече, подобно ручной шелковистой змейке. Лицо её круглое, с ямочками на щеках и тонким носиком заразительно улыбалось, обволакивая присутствующих нежной волной. Всем она понравилось. Родители кивали и радовались, что их детям досталась такая добрая, молодая, но опытная воспитательница.

Собрание закончилось. Все разошлись. Наталья, попрощавшись с заведующей и коллегой, накинула зеленый плащ и торопливо побежала по улице. Сентябрьская осень уже успела намочить дорожки, присыпать их облетающей листвой и распустить холодный воздух по всей округе. Дом Натальи был недалеко от места ее работы. Она забежала в магазин, купила молока, яблок и кошачьего корма. Ёжась от холода с пакетиком в руках зашла в квартиру, там её уже ждала кошка белая с черным пятном на правом боку. Кошка начала мурчать и тереться об ноги хозяйки.
 
Наталья присела, взяла кошку на руки и зарылась лицом в густую теплую шерсть.
- Долго я сегодня. Целый день мы с тобой не виделись. Сейчас, Маруся, покормлю я тебя. Но сегодня же пятница и у нас с тобой впереди два выходных. Ну разве не классно! Хотя мне надо будет деткам дидактичекие материалы для занятий подготовить. Ну ничего, справимся.

Кошка смотрела на неё доверчиво и томно, иногда подергивая ухом.
Наталья прошла на кухню и включила свет. Лампа в розовом абажуре осветила маленький столик, два стула с высокими спинками, холодильник, белоснежную плиту, шкафчики с резными дверками и блестящую раковину. Девушка вымыла руки, привычным движением достала из верхнего шкафчика кружку с Микки Маусом и налила в нее молока. Глотая молоко, она наложила в кошачью миску корм. Кошка лениво подошла и стала есть. Тишину кухни беспокоили осторожные похрустывания. Наталья же, взяв булку и яблоко удалилась в единственную комнату. Там она села на диван и вытянула ноги в неснятых еще капроновых колготках телесного цвета. Рука потянулась за пультом от телевизора и нажала на кнопку. На экране замелькали картинки.

Наталья допила молоко с хлебом и принялась за яблоко. На диван заскочила Маруся и прилегла к хозяйке на колени. Девушка стала гладить кошку, а за окном забарабанил сильный дождь. Он бросал горстями капли в окно. Они стекали ровными прозрачными дорожками, искажая застекольную реальность, освещённую жёлтым светом фонарей. Наташа загляделась на ручейки капель. Они напоминали ей слёзы. Будто плачет кто-то большой и тёмный с той стороны. Она вздрогнула и подернулась от набежавших мурашек.

- Как хорошо, что днем дождя не было. - подумала Наташа. - Как же я устала.
Она положила голову на спинку дивана и сама не заметила как провалилась в сон.
Теплым молоком он разлился по её сознанию, затопил мысли и унёс в другую реальность.

Она оказалась в детском саду снова. Вот её группа. Дети бегают вокруг нее, скачут по столам и шкафам. Очень шумно, всюду валяются скомканные бумажки, бьются чашки. Дети подпрыгивают к потолку, барахтаются в воздухе, а вместо лиц у них звериные мордочки. Медвежата, зайчики, лисята кружатся в хороводе, громко поют, корчат смешные рожицы, хватают её за руки. Она стоит в волнующемся море детских рук и улыбок.

Группа оформлена очень странно. По углам стоят деревья, с них капает вода. Потолок как зеркальный отражает её, но не детей. Глядя в него, она видит себя одиноко стоящую на камне посреди моря. На стенах висят портреты заведующей и много дверей, разных по форме и цвету. На некоторых написаны какие-то символы. То ли цифры, то ли буквы.

Неожиданно гвалт стихает и раздается громкий плач. Мааа-мааа! - где-то кричит ребенок. Она оглядывается и видит как дети едят из мисок корм.
Маааамааа! - плач и крик становится настойчивее. Она осознает, что это зовут её.

Она бежит, расталкивая детей, они разлетаются от ее ног как воздушные шарики.
Наташа подбегает к одной двери, к другой, заглядывает за них, но там лишь висят детские вещи. Это оказываются шкафчики в раздевалке.
Крик не умолкает и зовет её.

- Мама! Я здесь! Мама, мне страшно! Забери меня! Мама! Я хочу к тебе!
Наташа мечется от двери к двери, пол под ногами проваливается и она падает в какую-то яму. Дно её усыпано яблоками, пахнет сладко до тошноты.
В далеке стоит человек. Он повернут к ней спиной.
- Ты кто? - испуганно спрашивает она у неизвестной фигуры.
Человек молчит и не показывает лица. Она пытается дотронутся до него рукой. Он поворачивается и протягивает ей горящую лампочку.
Снова оглушительный визг и крик: Мама!

Наташа вздрагивает и просыпается. Она часто дышит и пытается прийти в себя. Оглядывается вокруг. Привычная комната, телек, диван, шкаф, фотки на стене, кошка. В руке недогрызенное яблоко. Она отшвыривает его в сторону и начинает плакать. Кошка мигом подскакивает к ней и ластится.

- Все хорошо, Маруся. - говорит она захлебываясь слезами. - лишь дурной сон.
Наташа идет в ванну, раздевается и встает под душ. Вода смело смывает слезы и набежавший страх. Под струями к ней снова стучатся воспоминания.

Счастливый брак. Беременность. Выкидыш. Снова и снова. Годы в желании выносить и родить малыша. Больницы, обследования, ненависть к себе и своему организму. Уход мужа и развод. Одиночество. Кошка и яблоки по вечерам.
Чужие дети не заполняют пустоту, образовавшуюся после расколотой личной жизни. Наталья гонит воспоминания, как надоедливых мух, размахивая руками.

Одевшись в теплый домашний халат и снова утонув в мягкости дивана, Наташа замечает неотвеченный вызов на телефоне. На экране номер знакомой. Они учились вместе. Перезванивает, немного смущаясь.
Выслушав порцию восторженных выражений, она узнает, что та хотела предложить ей билет в театр, так как сама не сможет пойти.
Наташа нераздумывая соглашается. Спектакль завтра.

Ночь не дает ей покоя, она ворочается и боится засыпать. Дотянув до утра в какой-то полудреме, она встает, делает материалы для садика и едет к знакомой за билетом.

Петр Андреич Лампочкин светило науки местного разлива. Он имеет несколько степеней и званий. С самого детства он показывал поразительнейшие способности к наукам к огромнейшей гордости его мамы. Отца у него не было и всю его жизнь мать была для него опорой и поддержкой. Поступив в институт, Петр и там блистал. Был в числе активных студентов, ярых практикантов, засиживался допоздна в лабораториях, что-то считал, измерял, или просто сидел и читал. На вопросы "Почему не идёшь домой?", он только отмахивался и говорил, что в стенах института, ему лучше думается.

Его высокую, головастую фигуру все уже стали узнавать. Неторопливый, слегка прихрамывающий, он как призрак бродил по коридорам с чёрным портфелем в правой руке. На большелобой его голове кучно росли кудряшки, обрамляющие плешину и за витринами очков щурились в ухмылке два карих глаза.
Одет он был всегда аккуратно. Отглаженные брюки со стрелочками, вязаный жилет, белый воротничок рубашки.

На личном фронте у Петра Андреича было всё более прозаично. Успехом у девушек он особо не пользовался, не потому что он был слишком умный или не красивый, просто репутация маменькиного сынка бежала впереди его учёных степеней и достижений. В студенческие годы он даже заводил романы, но все они, рассмотренные под маминым микроскопом с особой тщательностью, в одночасье обращались в прах сожженого сердца. Теперь же, когда его возраст подкатил к сорока годам, он вообще всех особ женского пола пугал и отталкивал.

Из-за воротничков его отглаженных рубашек торчали мамины бигуди и ярко-розовый лак для ногтей. Он будто был её аватаром и своей воли не имел права иметь.
Сегодня Петр Андреич не задержался на работе до поздна как обычно. Он торопился домой, потому что они с мамой должны были пойти на спектакль. На улице было чудесно, осенний ночной дождь сменился ярким солнечным днем, разукрашенным разноцветьем листьев и увядающих цветов. В добром расположении духа он добрался до дома, открыл дверь и вошёл в квартиру.

- Петечка! - из глубины комнаты выскочил мамин вопль.
- Да. Это я. Я дома, мама! - раздраженным голосом ответил он куда-то в пустоту.
Послышались шаги. Мать вышла к нему в ночной сорочке.
- Мам, ты чего? Нам же через два часа нужно быть в театре.
- Плохо мне. Давление у меня. Никуда мы не пойдем.
Она подошла ближе, стала гладить его по голове и со слезами на глазах произносить свою любимую мантру:
- Петечка мой, единственная моя радость.
Под всхлипывания и стенания Петр Андреич прошёл в кухню и принялся за паровые котлетки и тушеные кабачки.
Покончив с едой он твердо заявил:
- Ты как хочешь, а я в театр пойду. Я хочу посмотреть спектакль.
Мать заплакала:
- Ты бросишь больную мать одну? Ты оставишь меня умирать? Это твоя благодарность за то, что я тебя вырастила?
Петр закатил глаза так, что чуть не сдвинул ими очки.
- Давай я вызову к тебе Софью Леонидовну.
Он знал, что это имя вызовет бурный протест в теле матери и не ошибся.
- Что? Софью? Ну неет! Только её здесь не хватало. Опять будет меня учить жить!
Трюк сработал. Из двух зол она выбрала меньшее.
- Ладно, пойди в театр. Только умоляю тебя, не ешь в тамошнем буфете!

Петр Андреич мчался на маршрутке к зданию театра.

Вот он сидит в бардовом кресле, а рядом с ним миловидная девушка со змейкой каштановых волос на плече. Спектакль начался и захватил его сознание. Он сам того не замечая, стал перешептываться с соседкой. Она, на удивление, понимала его рецензионные реплики и поддерживала то смехом, то одобрительным кивком. В антракте они пошли в буфет и смогли нормально познакомиться.

- Наташа! - мило и ласково сказала незнакомка, протянув ему руку.
- Петр Андреич Лампочкин. Можно просто Петр.
- Лампочкин?! - весело повторила девушка. - уж не тот ли Лампочкин, который прославил наш город своим участием в международном научном форуме.
Петр засмущался почему-то такой известности и глядя в озорные карие глаза, сказал улыбаясь:
- Тот самый!

Взяв по чашке кофе с пирожным они стали обсуждать спектакль не стесняясь в выражениях. Так они проболтали, что не заметили трех оглушительных звонков и опустевшее помещение.

Потом был вечер. Они гуляли по улицам города, который остывал от нежданного солнца и испускал влажный пар. Они разговаривали о работе, о театре, о книгах и кино. Так им хорошо было вместе, что казалось, что солнце и не заходило вовсе, а все еще грело их руки и лица.

Домой Петр прибежал в возбужденном состоянии. Какая-то романтическая пелена укрывала все его сознание. Миновав навящивые материнские расспросы, он углубился в свою комнату и рухнул на кровать.

Сон сразу почувствовал его появление. Словно паук он выполз из-под подушки и увеличившись в размерах, стал опутывать его тело и мысли. Сознание наконец провалилось в пустоту и выпало в кресле театра.

Он и Наташа сидели в бардовых креслах. Вокруг никого не было. Только желтые листья летели сверху. Начался спектакль. Люди бегали по сцене, как тараканы.
Вдруг пространство разрезал крик:
- Петенька! Пееетяяяя!
Он увидел огромного черного великана в ночной сорочке. Он зыркал глазищами со сцены, выискивая его в зале.
- Петя! Дай мне её! - кричало чудовище.

Сердце Лампочкина заколотилось. Он понял, что Наташу хотят у него отнять. Он схватил её за руку и они побежали в еле заметную дверь.

Выбежали они в поле. Оно было бесконечным, а на горизонте виднелись горы. Вдруг горы распрямились и превратились в чёрную горомадину со сверкающими глазами. Она снова шла к ним и звала его.

Петя тащил за собой Наташу. Они бежали не расцепляя рук, ища укрытие. Они забивались в щели, прыгали в ямы и заваливались камнями. Но великан все равно не отставал ни на шаг.

Вот они вбежали в лес и он увидел там маленький домик. Подбежав ближе, он стал колотиться в деревянную дверь.
Дверь медленно открылась и за ней оказался маленький мальчик. Ничего не спрашивая, он впустил их внутрь.
Когда они забежали и дверь захлопнулась, черный монстр исчез. Петр Андреич проснулся. Какое-то странное чувство завладело им. Ему вдруг показалось, что жизнь вот-вот изменится. Он вспомнил образ Наташи, её теплые чайные глаза, обнял подушку, перевернулся на бок и уснул.

Теперь Наташину кошку Марусю не удивлял чужой запах в доме и букеты разноцветных цветов в вазе на столе. Сначала она очень настороженно относилась к черным ботинкам и вязаному жилету, но потом полюбила его и даже стала на нем спать.
В маленькой кухонке теперь бурлила жизнь. Готовились зажаренные котлетки, пахло мясом, рыбой, картошкой, запеченной в духовке.

В институте Петр Андреич задерживаться перестал. Стены здешние стены его больше не вдохновляли. Каждый вечер он стемился на мягкий диван, на деревянном подлокотнике которого всегда стояла кружка с Микки Маусом.
Вскоре в интерьере комнаты появился новый предмет - детская кроватка с голубыми бортиками.

А на очередном собрании в детском саду заведующая с сожалением констатировала, что Наталья Сергеевна группу "Непоседы" покидает по причине декретного отпуска.
Родители неодобрительно мотали головами и шептались:
- Уж не могла до выпускного потерпеть.
А счастье Петра и Натальи Лампочкиных тоже не могло терпеть и соединило их крепкой цепочкой ДНК.