Сучий потрох, чорный викинг и сирень среди осин

     Вот я и стал окончательным мудацким Робинзоном, выловив последней каплей омерзения поганую рожу Навального сегодня ночью, откинувшегося с очередных своих тухлых суток и теперь прущего буром, как командировочный, на первые страницы мировых СМИ, превращенных кошерными геббельсами демократии в некое подобие брежневских  " Известий ", они даже рубрику  " Не проходите мимо по письмам трудящихся " умудрились воссоздать, вместо трудовых подвигом токарей и пекарей собрав воедино, ин масс олигофренов сети, эту странную плесень нестареющих хипстеров и пидарасов, все пять лет, что я шляюсь по инету, удивляющих меня неимоверно : ведь действительно, уроды не меняются, как были бородатыми детьми Эвелины Бледанс и Бочарика, так и остались, пережевывая пассионарное негодование и инфернальный юморок мемасиков - х...сиков из Карлов и кораллов, и составивших основание моего таинственного острова из лолок и трансов, на котором я уединился от ахуя информационного мусора, забившего все унитазы планеты сирийскими беженцами, хохляцкими терками, несчастными лесбиянками Ингушетии, отдавшими землю врагу, а ужин императорским пингвинам, точащим ножики в лесополосе Чикатило и собирающимся с силами воли, чтобы броситься за своим предводительствующим оленем на штурм Кремля, вечного и неизменного тупостью и скотством унылых кнутобоев Шешковского, не пущающих и тащущих веселых енотов в православнутую действительность из митрополита Бандеры, фашиствующего выкормыша Тито, замыслившего отпрокинуть гнилой русский мирок в говно, откуда он, вообще - то, и не вылезал никогда. Неприличная буква фита моей сестрицы Криськи щерилась кошмарными червячками, прогрызшими шляпку найденного ею - по обету перед дедушкой - гриба, а я сумрачно ходил вокруг и около, помня твердое слово, данное ее предку мною, оберегать и заботиться, развлекая по мере скудных сил моего истомленного онанизмом органона, несколько опешившего после рожи Навального, ибо бросился я скачивать винтажное порево мегатоннами, полируя зудящие нервы волосней и усами, бакенбардами и стремной операторской работой, уткнувшейся объективами в поросшие конской гривой жопы, ритмично двигающиеся посреди раскинутых жирных ляжек неизвестных звезд семидесятых. Гребаные свиноматки. Атомный взрыв вам в манду и митинг Удальцова по зубам ледорубом. Мнение Познера и гнусную рожу Шараповой, выпускающей конфетки из навоза на космической станции Илона Маска, мордатого и наглого, как и все они, суки рваные. Нет бы по - простому, мол, тыр, пыр, е...ся в сраку, решили мы всенародным Собором без крестов отказаться от родной речи и перейти на хрюканье, восхищаясь жестами неутомимости Собчак, памяти Немцова и злобы дня его кузена со странной фамилией Эйдеман. Мордвин, наверное. Или удмурт. Может, галл и шлем у него с крылышками. И  " Тампакс " в вытекших глазах пилота. Интересно, если я приколочу к своей голове маленькими гвоздиками красочный плакат  " Свободу Синцову и Солженицыну ", то заметит ли мои поползновения отравленный Верзилов ? Снимет картуз и пожурит ласково.
     - Что же ты, браток, - скажет подонок, сокращая сфинктер в такт звучащему вдали рэпу Бродского, - предал все заветы Ильича, указавшего верный путь на небо ? Даешь Беломор - канал, - выкрикнет негодяй, наскоро придумывая новый перформанс из яиц Бэйли Джей, облизываемых Би Эрмитедж, назначенной Матвиенкой Пиотровским, - и права человека в каждый отдельный пруд !
    В пруду - Сом.
    - Как бодрость духа ? - рычит вольфрамовым голосом терминатора тумана Сом, не забывая восклицать патетицки сальным педиком Блогом, оправдывающим Марин Ле Пен строчками из Гоминьдана. - Помнится, - настальгирует Сом, закатывая глаза, - Новодворская и Вознесенский ушли в евреи, а братьев Чубайсов забыли на передовой. Вот их и пленили валькирии Штрайхера, привели в Валхаллу, а навстречу вылетает в голом виде Оля Бузова и кричит, что мест нету.
    - Эх, - присоединяю я свой ломкий голос патриота, - продали Россию ! Ургантам продали.
    Вспомни говно. Рядом с Сомом всплывает гитаристка - десантница. Смотрит, как Соловьев на Мавзолей. Злобится старческой яростью. Топает ботами и трясет перхоть в воду. Снизу приманиваются мальки, но не лолки, а лилипуты подсознания, все эти Быковы, Венедиктовы и сам пан кабан Акунин.
    - Турецкий гамбит бога, трудно выделанного из воловьей шкуры поведавшего секрет Митьки, обожравшегося ухой и умершего от радости при виде танцев со звездами, - шипят мальки, вынимая из карманов мумифицированные тела дафний. - Щас мы кальмара подманим и уведем за собой на дно, пить вино и вспоминать Василия Ланового.
   Гадские мальки. Доплывете ли вы до середины революционного Днепра ? Узреете ли длинного дегенерата Прилепина в бункере СБУ, жмущего на кнопки арифмометра, высчитывая на овес цену, на сало бартер.
   - В бартер утюги пустим, - намекает Юлия Тимошенко, зная прекрасно, что Хоткинкиджо живет у Польше с товарищем Пельше, а Алина Вторая Великая - в уграх. Пельше сутул, в очках и валенках. Грозит Хрущеву разоблачением мемуаров и внеочередным интервью вражеским голосам, с чужого голоса критикующих последний альбом  " Токсик холокост ".
   - Альбом говно, - рыгает бужениной музыкальный критик Троицкий, за всю свою никчемушную жизнь урожденного мутантом заики не сделавший ни хера, кроме кучек говна тут и там, - к тому же вокалист не носит розовые штаны и не выступал в восьмидесятых на Подольском фестивале садовых жаб.
   Это да. Это верно. А раз так, то какого х...я Тайлер Дэрден знает, что такое дювэ ? Потребитель он, Тайлер - то, космическая мартышка рекламных проспектов и мускулистых торсов Татума и Йовович, жрет дерьмо столетиями, считая демократией и свободой свое личное право идти в манду всех революций ежедневно после вечернего шоу Жимми Карсона и Опры Уинфри, сиамских близнецов Дахау, искусственно выведенных помощниками доктора Менгеле из засохшего кала семейства Кардашьян.