Откуда ангелы берутся? Гл. 25

Глава 25,

в которой всё только начинается.

 

…Две подружки-восьмиклассницы, Даша Антонова и Варя Белова, сидели на лавочке под окнами Дома культуры и слушали новую песню Дашиного друга, солиста молодежной группы «Хайтек», а по совместительству полицейского, Романа Величко, известного всему Угорью под псевдонимом Рамон.

Сейчас Рамон пел озорную песенку:

 

Науки из постромок рвутся.

Они пытаются понять,

откуда ангелы берутся,

а вместе с ними — благодать.

 

Но не хотят признать учёные умы,

все средства перепробовав на свете,

что ангелы — совсем не божьи дети,

а просто — люди. То есть — мы. И только мы!

 

Известно, ангелы способны

спасать и воды, и леса.

Они, Создателю подобно,

творят большие чудеса.

 

А мы, простые, в общем, люди,

забыв уклад свой и кумир,

коль захотим, все вместе будем

творить и строить новый мир.

 

— Припев давайте вместе, — сказал Рамон слушателям в кафе, и разноголосый хор грянул:

 

Но не хотят признать учёные умы,

все средства перепробовав на свете,

что ангелы — совсем не божьи дети,

а просто — люди. То есть — мы. И только мы!

 

— Классно поёт! — восхищённо вздохнула Даша.

Варя покосилась на неё, подумала, что у подруги точно от Рамона «крыша едет», но пение ей тоже понравилось, и она сказала:

— У меня мама работает на благолепинском тиви, как раз по культуре. Я ей расскажу про Рамона, его с группой надо туда позвать.

— Вот было б здорово! — обрадовалась Даша.

— Не знаю, что такое «тиви», а парень правильно поёт, — сказал кто-то рядом с девочками. — Маманя часто говорит: «Человек, коль захочет, может всё».

Они оглянулись. Позади скамейки стоял паренёк в клетчатой рубашке с закатанными рукавами и широкополой ковбойской шляпе, сбитой на затылок. Рыжие волосы обрамляли его лицо, делая похожим на героя мультика Антошку.

Паренёк улыбнулся девчонкам, протянул руку и сказал:

— Я — Иннокентий Балагул, можно просто Кент.

— Твоя маманя, наверно, философ, — сказала Варя, легонько дотронувшись до его руки. — А папаня — вообще, академик.

— Маманя моя — целительница, а… — Он не договорил, словно споткнулся.

— А что это ты так сразу — душа нараспашку? — довольно холодно подрезала Даша. — Мы тебя не знаем, ты нас не знаешь. Может, мы — злыдни распоследние…

— Нет, — сказал Кент и снова улыбнулся. — Вы — хорошие люди. Ты — Даша, а ты, — он забавно склонил голову в сторону Вари, — Варя. Вы недавно познакомились и успели подружиться. И я хочу с вами дружить. У меня никогда не было друзей. Представляете, целых пятьсот лет! А может, и больше, со счёту сбился.

— Ради красного словца буду врать я без конца? — выдала стишок Варя. — Какие пятьсот лет? Даже для шутки многовато.

— А я не шучу, — без улыбки сказал Кент.

И, как ни странно, девочки вдруг ему поверили. Однако виду не показали.

— Откуда ты взялся, долгожитель? — насмешливо спросила Даша. — Что-то я тебя в Угорье не видела.

— А мы только вчера прибыли. В усадьбу у Тихого омута. Знаете?

— Ёшки-матрёшки, в эти развалины? — удивилась Даша. — Там же жить нельзя!

— Ну, то, что развалилось, мы быстро починим. Да и не так уж много развалилось за тридцать лет, что мы не были. Можете прийти и посмотреть.

— Мы — это кто? — настырничала Даша.

— Даш, нам-то что? — попыталась остановить подругу Варя. — Когда был, кто был…

— Нет, пусть скажет!

— Скажу, — улыбнулся Кент. — Мы — это маманя с фатером и я.

— С фатером?

— «Фатер» — по-немецки «отец».

— Ага, по-немецки. Понятно. Вы— немцы?

— Нет. Но прибыли из Германии. Еле вырвались!

— Ну, вырвались — и хорошо, — сказала Варя. — Оставь его в покое, Даша.

— Он же сам начал клинья подбивать…

— Я не клинья… Я хотел спросить, Даша, у тебя: нет ли в лавке твоей мамани разной железной мелочи? Мне надо вандлер починить.

— Приходи, погляди. Может, что-то и найдёшь.

— А что такое — вандлер? — полюбопытствовала Варя.

— Придёте в усадьбу — увидите. Мне фатер запретил его выносить. Опасно, говорит, натворишь ещё что-нибудь.

— Сходим, Даш?

— А что? — вдруг загорелась Даша. — Севку и Рамона позовём и сходим. Хоть завтра. Ты как, долгожитель, не против?

Кент был не против.

…Однако завтра похода к Тихому омуту не получилось. С утра все были заняты, а после обеда произошло невероятное. В магазинчик «Тодасё» нагрянули рэкетиры Крошка Рита и Федя Боксёр. Вернее, как оказалось, бывшие рэкетиры. Крошка Рита, то есть Маргарита Овсянко, отсидев определённый срок за прежние неблаговидные дела, решила «завязать» и заняться тем, что любила с юных лет, — восточными единоборствами. Её поддержал тоже бывший подельник Фёдор Пичугин. Он, хотя и отделался в своё время условным сроком, нарушать закон больше не хотел и с радостью поддержал идею Маргариты — открыть в Угорье школу единоборств. С этой идеей парочка явилась к Антоновым за поддержкой.

Татьяна Егоровна, приятно удивлённая таким перерождением своей школьной подруги, пригласила «гостей» к обеду, плавно перетёкшему в ужин. Даша, обычно при каждом удобном случае удиравшая из дому, на этот раз засиделась, слушая, раскрыв рот, воспоминания о тренировках, соревнованиях, обидах и радостях юных спортсменов. Только тут она впервые узнала, что её мама была, оказывается, чемпионкой Симановского района по тхэквондо, а папа, служа в воздушно-десантных войсках, стал мастером спорта по самбо. Идею открыть школу Антоновы одобрили.

— У нас, можно считать, штат тренеров уже заполнился, — сказала Маргарита. — Даже Федя, вон, может бокс преподавать.

— Не знаю, как Фёдор, но из меня какой тренер? — возразила Татьяна Егоровна. — Я уже все забыла. Тренер нужен настоящий! С опытом.

— Тренер-то с опытом имеется, — сказал задумчиво Сергей Андреевич.

— Кто? — спросили вместе Татьяна и Маргарита.

— Так Ваня Коробейников. Забыли, что ли?

— Ой, и верно! Как же я забыла? — огорчилась Татьяна Егоровна. — Маргарита его не знала, потому что он позже пришёл, а я с ним немного позанималась. Пока не ушла Дашку рожать. Тренер он, и верно, хороший.

Фёдор и Даша в разговор не вступали, сидели, слушая и попивая чаёк с мёдом и вареньем. Только Сергей Андреевич упомянул Коробейникова, как он тут и нарисовался в дверях. Запросто, без стука. На правах старого друга-приятеля.

Заядлый рыбак, он всё свободное время отдавал любимому занятию на речке Сандайке, а после особо удачной ловли обязательно заходил к друзьям полакомить их и себя, одинокого, свежим жаревом под домашний квасок, а может быть, и подо что-нибудь покрепче.

Вот и на этот раз Иван выдал Татьяне несколько мерных голавликов, а пока хозяйка занималась рыбной кулинарией, его ознакомили с животрепещущей темой разговора.

— А что, господа-товарищи, идея классная! — заключил Иван Сергеевич. — Молодёжь займём и сами разомнёмся. А то уже суставы о старости скрипят.

— Не кокетничай. До старости нам ещё далече, — сказал Антонов. — Но мы пока не коснулись главного вопроса: где взять деньги? А их потребуется немало!

— Администрация, область должны помочь, — откликнулась от плиты Татьяна Егоровна. — Сколько молодёжи без дела болтается! Ладно, у нас ещё в криминал не кинулись, а в других местах — не приведи господи!

— Да на словах-то они помогут, —покачал головой Антонов. — На всех уровнях поддержат. А спонсоров, скажут, ищите сами, нам заниматься этим некогда.

— Спонсоров? — обвёл присутствующих весёлыми глазами Коробейников. — Найдём! Я, пожалуй, буду первым.

Он снова полез в свой брезентовый рюкзак, в котором носил улов, переложив его мокрой травой. Вытащил узелок, развязал и высыпал на кухонный стол самые настоящие драгоценности — золотые украшения, жемчужные бусы, перстни и браслеты с разноцветными каменьями.

Высыпал и победно оглядел онемевших от неожиданности и восхищения присутствующих:

— Вот! Считайте, «клад Пугача» нашёл.

— Где? — с трудом выдавил Сергей.

Маргарита промолчала, перебирая украшения, — только глаза её хищно блеснули и… погасли. А Федя просто рот раскрыл от детского восторга.

У Даши внутри всё зашлось от невиданной красоты, но она сделала вид, что ничего особенного нет.

— А в Тихом омуте, — ответствовал Иван. — По первости голавля зацепил с браслеткой вокруг жабер, ну а после саком весь омут прошерстил вдоль и поперёк. Вот и набрал. Не знаю, весь тут «клад» или только часть попалась, ну да это — неважно. Главное — это будет первый взнос в нашу школу.

— Нет! — перебил Сергей. — Его ж полагается государству сдать, а уж оно тебе какой-то процент отслюнявит как премию.

— Не спорь, Андреич! И ты, Татьяна, — тоже. По глазам вижу, что готова с мужем согласиться. А ты, Маргарита, что скажешь?

— Что я могу сказать, если первой заговорила про школу? Для государства эти ценности — плюнуть и растереть. У него такие миллиарды в никуда уходят!

— Ну, почему же «в никуда»? — вдруг прорезался Федя. — Всем известно — куда, а что толку? Потому я с Иван Сергеичем согласный.

— Федя! — восхитилась Маргарита. — У тебя, оказывается, есть гражданская позиция.

— У меня голова есть и это… сердце!

— Молодец, Фёдор! — Коробейников даже поаплодировал. — А ты, Дашунь, на чьей стороне? За родителей?

— Нет, — заявила Даша. Посмотрела на удивленные лица родителей и продолжила: — Что касается государства — не мне судить. Но если оно и даст на школу единоборств, то это будут смешные деньги. Нам вон на ремонт нашей старой школы и то не дают.

— Головастая у нас растёт смена! — засмеялся Иван. — Ну, что, друзья-товарищи, так и порешим: «клад Пугача» пойдет в фонд будущей школы.

— И тебе не жалко? — спросила Татьяна Егоровна. — Такая красота!

— Красоту — жалко, а денег — нет. И давай, Татьяна, своё жарево, а то в животе пусто, как в барабане.

 

Ещё через день в усадьбу у Тихого омута всё же нагрянули гости — Даша с Варей и друг Даши Сева. Рамон не смог — дежурил по отделению полиции.

Усадьба сияла обновлениями — новыми воротами и крыльцом под навесом с резными столбиками, узорчатыми наличниками на окнах, добротной деревянной мебелью… Было роскошное чаепитие с Кентом и его маманей Сарой Ивановной. Ребятам, правда, казалось, что в столовой присутствует кто-то ещё, потому что чай в чашки наливался из самовара будто бы сам, плетёные корзинки пополнялись пирожками-шанежками ежеминутно, однако этот или эта «кто-то» другим ничем себя не выдавал. Когда же Севка спросил, почему не видно «фатера», Сара Ивановна и Кент засмеялись, и хозяйка сказала:

— Он пока к вам приглядывается. Объявится потом.

Вандлер Кент починил. Пояснил, что прибор так называется по-немецки. А по-русски это энергопреобразователь. С его помощью можно, к примеру, быстро выращивать домашнюю живность. (Как ни странно, это гостей не удивило. Сева потом признался, что у него было такое чувство, будто бы они знают больше, чем Кент им говорит.) Даша загорелась тут же кого-нибудь вырастить, но Кент отказался, потому что все куры, индюки, кабанчики и корова, которых ребята видели на хозяйственном дворе, уже выращены. Больше расти пока что некому, но он, Кент, позже обязательно покажет возможности вандлера.

В комнате Кента на втором этаже ребята обратили внимание на балкон, выход на который закрывала застеклённая дверь. Они удивились, что дверь не открывается, а за ней виднеется странный лес — огромные деревья, опутанные лианами. Таких деревьев в угорьевских лесах никто не встречал. Но ещё более удивительным было то, что над этим лесом висела полная луна, в то время как в Угорье только-только прорезался молодой серпик месяца.

— Там — другой мир, — признался Кент. — Это — запасной выход на случай опасности.

— Какой опасности? — прицепилась Варя.

— Разной. Но главное — смертельной.

— А у вас бывает смертельная опасность?

— Бывает, — вздохнул Кент.

— А просто так туда выйти можно? Посмотреть.

— Просто так? Я даже не знаю, никогда об этом не думал. Там ведь тоже не место для прогулок.

— А оттуда кто-нибудь может прийти?

— Наверно, может. Пока что не приходил никто.

Даша и Сева слушали их диалог и, похоже, верили каждому слову. Потом Сева очнулся.

— Кент, ты хочешь сказать, что отсюда можно перейти в другой мир?

— А что тебя удивляет? Фатер говорит: мы живем, изо дня в день переходя в другой мир. Ложимся спать в одном, а утром встаём уже немного в другом. Тут — просто более крутой переход. С очень большими перегрузками. Не каждому по силам.

— А хотелось бы попробовать, — сказала Даша, оглянувшись на друзей.

И друзья согласно кивнули.

 

Май-ноябрь 2017

г. Реутов

 

СОДЕРЖАНИЕ

 

Пролог, в котором приоткрывается мир без добрых людей.

Глава 1, в которой в Угорье появляется странное семейство

Глава 2, в которой выясняется, что в Тихом омуте не черти водятся

Глава 3, в которой Даша и Варя знакомятся с Кентом Балагулом

Глава 4, в которой магазин «Тодасё» навещают рэкетиры

Глава 5, в которой Пётр Иваныч вмешивается в большую науку

Глава 6, в которой вандлер сначала делает чудо, а потом исчезает

Глава 7, в которой приоткрывается личность профессора Хайдарова

Глава 8, в которой глава угорьевской полиции хочет убить приятеля

Глава 9, в которой усадьба у Тихого омута принимает гостей

Глава 10, в которой астрофон проявляет себя с неожиданной стороны

Глава 11, в которой Рамон защищает честь угорьевской полиции

Глава 12, в которой разведка забывает о задании, а Рамон опаздывает

Глава 13, в которой майора и профессора накрывает мгла

Глава 14, в которой появляется голавль с браслетом

Глава 15, в которой астрофон снова проявляет свои возможности

Глава 16, в которой вандлер попадает в руки рэкетиров

Глава 17, в которой Сева и Варя понимают, что опоздали

Глава 18, в которой разворачивается главная схватка

Глава 19, в которой евангелисты отдыхают

Глава 20, в которой тётя Таня ищет мужа и дочь

Глава 21, в которой выясняется, что иметь «золотые руки» не всегда хорошо

Глава 22, в которой ещё нет ответа на главный вопрос

Глава 23, в которой гроза приносит надежду

Глава 24, в которой всё встаёт на свои места

Глава 25, в которой всё только начинается