12. Фон для портретов

Убежав из Лондона, друзья попадают в замок Де Маргон, где Мишель сочетается маргинальным браком с вдовой Жана де ла Поза, которая вскоре умирает. Все празднуют победу, но гнев короля заставляет Гизов бежать из Лангедока. Они садятся на воздушный шар, который терпит крушение возле Неаполя. Луиза и Юрген селятся на одной из вилл на холмах неподалеку от города, неподалеку селятся и другие Гизы, затерявшись среди аристократии. Юрген находит фон цвета для картин из фекалий которые повсюду в городе. Гизы пытаются раскрыть кардинальский заговор. Джиако соблазняет камерария Папы, подговорив того отравить Папу Римского.
Франсуа де Гиз увозит Луизу подальше от страшных интриг папского двора, они работают над созданием сада флорентийских дожей. Луиза очарована Франсуа, он просит её руки. Они проводят прекрасные и счастливые дни во Флоренции.
...............


ФОН ДЛЯ ПОРТРЕТОВ

Дерьмо из города вывозили в цистернах. На рассвете лошадные повозки отправлялись в разные концы и районы, к ним, как за водой, собирались горожане с емкостями соответствующего назначения. Его это зрелище забавляло. Привычный к ароматам городских задворков, он ходил на это посмотреть.
Рано утром он целовал в постели Лу, как дитя, в лоб. Она просыпалась, но не открывала глаз, хотя и с улыбкой на ещё сонном личике, нежные руки овивали Юргена за шею. С наслаждением он снова впитывал те самые любимые черты, которыми он щедро одаривал свои картины, не раскрывая однако полностью облик их обладательницы.
Он одевался, глядя в раскрытое окно комнаты. Солнце на вечно голубом вплоть до глубоко изумрудного небе только вставало. Вдали почти у горизонта еще синели холмы, город внизу казался грязно-серым с чёрными балками, словно написанный сажей. Он знал, что вблизи улицы были коричневые, и кое-где их наполнение было явно и очевидно. Подвозы с ночным "урожаем" направлялись за город. Удобрения вываливались на поля и виноградники, в реку ниже по течению. Аромат "духов" человеческих распространялся повсюду, кроме богатых кварталов, где он жил, и запах был настолько невыносим для патрициев, насколько привычен простому люду.
Рим дышал, как клоака, адски полыхая на раскаленном солнце. Во все стороны вились миазмы, и груды испражнений покрывали улицы возле домов. Всё это веками прессовалось в скользкий, но плотный бурый грунт.
Луиза редко покидала свои покои. Только иногда они ездили за город верхом по северной дороге. И там, в высоких травах оливковых рощ она резвилась как дитя. Знала ли она, что он пишет её, нет. По наивности своей она не догадывалась о том, даже когда видела готовые картины. Полагаясь только на память, он ловил её движения и экспрессии личика, глаз, губ. Её улыбка менялась, словно градация цвета, от самого нежного до... Он запоминал и рисовал или лепил затем в мастерской. Прекрасные итальянские рощи с их мягким салатовым освещением наполняли его пейзажи, но для портретов патрициев требовался фон. Этот фон он нашел на улицах Рима. Безумье римской жизни украшали встречи с родственниками, Медичи имели в этих местах дурную славу, знаменитые эскулапы-лекари. Но среди них Юрген выделялся особо, хотя формально его, сестру и братьев считали во Франции Гизами, Юрген по праву носил имя Мессира за свои врачебные способности. Этим же талантом отличался Руби де Гиз, и сейчас он срочно вызывал Юргена письмом.