Кинофильм

Каждый воскресный день воины доблестной российской армии имели по закону свой положенный кусочек счастья. Он выдавался вечером в здании армейского клуба и представлял собой художественный фильм третьего сорта.
Конвоиры – сержанты заводили, а скорее загоняли пинками внутрь кинозала свои очумело запуганные стада. «Пошли, пошли бараны», мерзоидно гнусным голосом завывал старший сержант Смирнов. « Кто бошки будет поднимать, и вякать, будут у меня всю ночь парашу мыть».
Почему Вы спросите, фильм был третьего сорта? Я и сам честно не понимаю почему. Толи государство на чем – то экономит, толи считает, что людям, которые провели два года в армии, нужны облегченно - расслабляющие варианты картин, особенно не травмирующих и без того разбалансированное сознание пацанов.
Войдя в кинозал, боевые части и соединения, наконец, заняли свои долгожданные места. После многочисленных заклинаний церберов «Сесть-встать», наконец, свет был погашен, и началось действо.
Из-за плохой резкости изображения и звуковых дефектов пленки трудно было разобрать, кто и что происходит на экране. То ли это индусы, негры или все - таки это узбек телефильм.
Содержание и тематика картины тоже слабо поддавалась осмыслению. Можно было твердо сказать только одно – в фильме были задействованы мужчины и женщины и они что-то говорили.
Рядовой Шахназов плохо разбирал мурлыкающую и временами булькающую речь актеров, но он хорошо засыпал под эту симфонию. Открыв широко рот и закатив глаза через двадцать минут просмотра, он погрузился в сладкую нирвану.
Группа новобранцев из Санкт-Петербурга первые тридцать минут пыталась по мимике и пластике теней на экране угадать сюжет, но когда изображение совсем размыло, они тоже решили присоединиться к умудренному опытом Шахназову.
Ползание весь день по окопам и выслушивание нечеловеческого рева молодых лейтенантов сделало свое дело. Уже на сороковой минуте девяносто процентов личного состава мирно дремало. Правда, на пятидесятой минуте был кое- какой дискомфорт - пропал звук. Некоторые воины встряхнулись, но, увидев, что в полутьме кинозала на экране еще что-то мерцает и переливается голубыми огнями на экране, тут же вернулись в состояние предкоматозной дремоты.
В середине фильма у механика заклинило аппарат и весь спящий зал медитировал на белый квадрат Малевича. Выматерившись от души, и поняв, что пленку исправить не получиться, механик Пупкин, вообще выключил свет. Спящую армию поглотила полная тьма.
Людям снились окопы, гранаты, настоящая домашняя жратва, козлиные морды соседей по койке, голые женщины и прочие нужные и жизненно необходимые для солдат вещи.
Прервал всю эту идиллию традиционно вежливый голос командира полка полковника Федорцева: «Встать сволочи, просмотр окончен»!
И поплелись наши сволочи на вечернюю поверку бубня разбухшими от сна губами: «Ничо, хороший сегодня фильмец был, правда, короткий, гад. Ну, ничего, на следующей недели, обещали “Войну и мир” привезти. Говорят он два с половиной часа идет».