Длинное лето. Гл. 13, 14. Тарам-парам!

ГЛАВА 13. «Тарам-парам, парам-тарам, ходите в гости по утрам!»

В воскресенье калиновцы неспешно прогуливались мимо участка Бариноковых, откуда доносилась музыка, плеск воды и детский восторженный ор. Инга с Аглаей вели себя не лучше, оглашая окрестности пронзительным визгом. — «В бассейне, стало быть, купаются» — строили завистливые предположения калиновцы. Забор надежно защищал бариноковский участок от соседских глаз, но голоса прорывались, звучали, звенели, рассыпались смехом.
Скоро у гуляющих потекли слюнки — запах бараньих шашлыков украдчиво вползал в ноздри, и даже дым казался вкусным, потому что Чермен бросал в жаровню вишневые веточки, а мясо, томящееся на тлеющих углях, сбрызгивал сильно разбавленным вином.

Калиновцы об этом не знали, они вообще ничего не знали о Бариноковых, а им хотелось. Но ничего не оставалось, как нюхать дым от чужих шашлыков и слушать крики девчонок, которым взрослые не делали замечаний, а надо бы — разорались на всю округу. Калиновцы злились — на девчонок, на их родителей, на Эмилию Францевну, которая голосом базарной торговки (по определению калиновцев) пригласила гостей к столу. Разве так приглашают, разве так можно…

— Хватит вам полоскаться! Как дети, ей богу! Ни в чём меры не знаете… Кушать идите, у меня готово всё. Сколько раз повторять? — Эмилия сыпала округлыми как морская галька словечками, и у неё выходило не обидно, а как-то ласково. Виктор Николаевич вспомнил, как ругала его мать, маленького — «сам домой не придёшь, за шкирку волоком приволоку, и не ори мне тогда!»
И вздрогнул, когда Эмилия Францевна, потеряв терпение, пригрозила: «Мне за шкирку вас из воды вынимать? Волоком волочь? Накупаетесь ещё, успеете. Дали б хоть воде нагреться, невтерпёж вам, полезли в ледяную, как дети…»

Виктору Николаевичу никто никогда не предлагал — вытащить его за шкирку из чужого бассейна. Перед ним всю жизнь заискивали, обращались уважительно, если не сказать — подобострастно. А Эмилия звала по-свойски: «Аглая! Витя! Вылезайте! Шурпа остынет. Я тарелки налила!»

Здесь пора сказать о том, что бассейн у Бариноковых был не «покупной», надувной, а настоящий, четыре на пять. Фундамент с двухметровым подвалом из бетонных плит, скреплённых цементом насмерть (по определению калиновцев), поставили соседи Бариноковых, а дом так и не построили. «Пыжились-пыжились, морду высоко драли — дачники. А дача-то где? Нету дачи, денег только на фундамент хватило» — злословили соседи, наблюдая, как ковыряются на грядках «голодранцы» и «никчемушники». Грянули развесёлые девяностые, накопленные на сберкнижках тысячи превратились в рубли, а дома строили по-прежнему за тысячи. То есть, теперь, получается, за миллионы.

«Голодранцы» выставили участок на продажу, но никто не хотел платить за фундамент, который был сработан на совесть, разобрать — ещё дороже обойдётся. Калиновцы пытались возражать: садовый участок вам дали бесплатно, имейте совесть! Но «никчемушники» упёрлись и назначили цену, в которую входили: бетонный фундамент, раскорчёвка леса, расчистка участка, две машины торфа и две машины песка (поди, проверь…),целевые взносы за землю, за воду, за дороги, за электричество… Ну и за фундамент, куда ж его девать, не дарить же?

Калиновцы отступились, хотя иметь второй участок хотелось многим. И удивились, когда Чермен обнёс участок «никчемушников» двухметровым забором. — «Купил! С фундаментом! Зачем он ему, у него свой дом семь на семь, сорок девять квадратных метров, да веранда, да бытовка, да беседка… Дочка маленькая ещё, замуж отдавать рано, для кого второй дом ставить?»

Чермен второй дом строить не стал. Залил фундамент бетоном, выложил дно цветной плиткой, подвёл четыре трубы — две для подачи воды, две сливных. С водой проблем не было — у Бариноковых своя артезианская скважина, хоть залейся.
Вчера он весь вечер провозился с чужим лендровером, устал, но не забыл о Розе, которой твёрдо обещал «открыть бассейн», и всё утро они с Ингой накачивали из скважины воду.

Роза пришла в неистовый восторг, отказалась от завтрака («Я в обед позавтракаю») и объявила родителям: «Уже много воды. Я поплаваю, пока наливается». Чермен усмехнулся:
— Возьмёшь свои слова обратно?
— Не возьму!
 — Ну, смотри, дочь. Ты сказала, я услышал. За слова отвечать надо, — сказал Чермен и ухватив девочку под мышки, бросил в воду, подальше от бортика. На крик выбежала Эмилия Францевна, оставив стряпню и вытирая о фартук руки. — «И чего орёт как оглашенная? Распустили девчонку вконец…»

От бассейновой воды остановилось дыхание. Выдохнуть никак не получалось, словно воздух внутри неё превратился в лёд. В несколько отчаянных гребков добравшись до лесенки, Роза вскарабкалась наверх, клацая зубами. На отца она старалась не смотреть.
Чермен принёс ей шерстяной свитер, стащил с бортика бассейна, где она уселась греться, и велел заняться делом. Вдвоём с Ингой они расставили на траве пластиковые голубые шезлонги, притащили с террасы складной столик, гору махровых полотенец и пляжный мяч. Роза наконец согрелась и вылезла из свитера, под насмешливым взглядом отца. Купаться Чермен больше не разрешил — вода ледяная, а бабушка на кухне с самого утра крутится, одна. Пристыженные Инга с Розой надели фартуки и поспешили на кухню…

Открываю секрет: бассейн объёмом тридцать кубических метров (площадь двадцать квадратных метров, глубина полтора метра) наполняется за пять часов, но хитрый Чермен включил оба крана — от своей и от общей скважины. Время наполнения сократилось до трёх с половиной часов, и к приходу гостей вода успела немного нагреться. Немного…

После вручения «приглашённой стороной» подарков и церемонии представления друг другу «принимающая сторона» дружно разделась и попрыгала в бассейн. Фомушкины с удивлением на них смотрели. Им крикнули:
— Давайте к нам! Купальники-то взяли? Вам Роза сказала?
— Сказала…
— Так чего же вы стоите? Прыгайте! Вода почти нагрелась. Сначала холодно, потом нормально.

«Почти нагревшаяся» вода оказалась почти ледяной, «а что вы хотели, она ведь из скважины, не успела нагреться, ну и что, всё равно здорово». — «Здорово!» — подумал Виктор Николаевич. А ещё подумал, что никогда не слышал, как визжит его жена — по-девчоночьи звонко, и радуется как девчонка, молотя по воде руками и брызгаясь. Надо нам тоже бассейн купить, надувной, самый большой. Анька от счастья на седьмом небе… и от холода вся синяя! Куда Аглая смотрит!

Аглая смотрела на падчерицу с завистью: Аня с Розой плавали на надувном матрасе, ели вишни (Эмилия сунула им кулёк, косточки девчонки бросали туда же, наплевав на этикет в буквальном смысле), шептались о чём-то, захлёбываясь смехом и хитро поглядывая на взрослых. Одним словом, наслаждались жизнью.

— Аня. Тебе уже достаточно, вылезай, — скомандовал Виктор Николаевич дочери.
Чермен увидел её умоляющий взгляд и безапелляционно, с правом хозяина, заявил Аниному отцу:
— Да оставь ты её, ей же нравится, вот и пусть порадуется. Я своей в октябре купаться разрешаю, ничего, здоровее будет. Ну, посинела, ну и что? От этого не умирают.
Виктор Николаевич подумал и махнул рукой. Пусть мёрзнет, раз ей нравится.

Ане «мёрзнуть» нравилось. Завернувшись в махровую простыню, они с Розой уселись в шезлонг, выбивая зубами дробь и время от времени принимаясь беспричинно смеяться. Роза вдохновенно рассказывала новой подружке о студии современного танца, где она занималась после школы, пять раз в неделю. Занимались с детьми серьёзно, забывая о том, что они ещё дети, и домой Роза возвращалась без ног. И садилась за уроки. Не будут сделаны уроки — не будет никаких танцев, это она усвоила.

В свои десять лет Роза танцевала почти профессионально. Ане тоже хотелось научиться, и Роза взялась её учить — «Резче двигайся. Держи спину и прогнись немного назад. Не откидывайся, я же сказала — прогнись. Повороты выполняй чётко, не спи на ходу!» — командовала Роза. Они крепко подружились, десятилетняя Роза и тринадцатилетняя Аня. Роза познакомила новую подругу с Аллочкой и они стали дружить втроём, поскольку  отвязаться от Аллы было невозможно.

ГЛАВА 14. Дела и заботы
По утрам все трое были заняты: Алла корпела над букварём, под строгим надзором бабушки; Аня возилась в огороде — пропалывала грядки, сажала цветы, собирала в плетёную корзиночку первую клубнику. Роза учила английский и французский, решала задачки по математике и делала письменные упражнения по русскому.
Ежедневным занятиям отводилось два часа, по полчаса на каждый предмет, ещё час уходил на гимнастику, без которой — какие танцы? Чермен привёз большое зеркало, которое с трудом втащил наверх, в комнату дочери.

Роза занималась перед зеркалом, и безмерно гордилась собой, а Инга ловила себя на том, что завидует дочери. Она бы не отказалась от такого зеркала… Какая женщина — откажется?
Эмилия Францевна тоже была занята: поливала из шланга грядки, подвязывала  в парниках помидоры, замешивала тесто на пироги, которые у Бариноковых традиционно  подавали с бульоном.

К обеду к Бариноковым приходила Аня. Аглая Петровна давно махнула на падчерицу рукой и обедать уже не предлагала: всё равно откажется, потому что дома — суп из тушёнки, «покупные» котлеты, и «магазинные» нагетсы, а у Бариноковых бульон с пирожками и баранья хашлама. Молодую баранину Чермен привозил с рынка, она таяла во рту, и оторваться было невозможно.

— Ма, я обедать не буду, я у Розы поем, можно?
— Что ж с тобой делать, раз тебе дома не нравится, — отпускала её Аглая, и не удержавшись, говорила: «Мать, значит, невкусно готовит, а чужая бабушка вкусно».
— Я не сказала, что невкусно. Розина бабушка все равно заставит есть, а я, если дома поем, то у них уже не смогу, — оправдывалась Аня. И получив Аглаин утвердительный кивок, исчезала из дома до вечера.

Ане очень нравились осетинские пироги с рассольным сыром, и бульон нравился — наваристый, душистый, у Аглаи такой не получается. Они с Розой съедали по полтарелки (а им хотелось - по целой), оставляя в животе место для хашламы.
Эмилии Францевне Аня казалась гадким утёнком: нескладная, некрасивая, длинноногая, с торчащими из-под короткого платья коленками, острыми локтями и светлыми косичками, тоже торчащими в разные стороны. «Наша-то ладненькая, лёгонькая, и кости не торчат. А эта — мосластая, угластая, дал же бог фигуру» — с удовлетворением отмечала Эмилия.

Продолжение http://www.proza.ru/2018/10/20/1036