Княгиня Марья Алексевна. К столетию филфака ИГУ

          

   Великим постом умерла преподаватель нашего иркутского филфака Мария Алексеевна Серышева…
      Позвонили, был на отпевании. Суровый лик отошедшей, перед переходом в вечность. В жизни она не была суровой, скорее мягкой, доброй, интеллигентной. Высокий рост, изящная фигура. Преподавала старославянский, еще в советские времена.  Язык, который насквозь пронизан историей православной церкви. А в церковь зашла только в постперестроечные годы. Зашла и поразилась звучанию давно знакомого  языка, здесь, под церковными сводами. Зашла и осталась!
   Отпевали в неделю Марии Египетской, это уже незадолго до Пасхи. В неделю святой с ее именем… У Господа случайного нет!   И напротив иконы Марии Египетской в Преображенском храме красивая домовина оказалась неслучайно. Плыл кадильный дым, плыли звуки любимого ею старославянского. Суровая постница Мария Египетская, истончившая плоть до костей в пустыне, взирала на плоть другой постницы, которую истощила болезнь…
    Были с моей женой у нее в гостях при жизни, угощала нас разными заморскими разносолами - слали благодарные студенты. Говорили о стихах, которые она любила, об умении их читать. Такую вот благородную, благообразную старушку однажды ограбил  отморозок, вырвав сумку на улице, ударив при этом по голове.
   В храме на приходе после литургии она читала лекции по старославянскому для  прихожан, чтобы понятнее была служба.
   В порту Байкале был у нее симпатичный, чисто ухоженный домик с таким же приятно ухоженным зеленым двориком, с опрятной лестницей к домику на бугорке. И вид от крепкого тесового дома из потемневших бревен на необозримый Байкал! Вспоминала она там в светло оштукатуренной и беленой известью горнице,  угощая  нас с женой и детьми чаем с вареньем, как еще при жизни ее мужа случилась здесь  необычайная осень. Теплая, ясная, затяжная, пронзительная от красоты Байкала, синего неба, золота листьев! И все длилась, длилась и не кончалась. Так, бывает, в жизненной круговерти западет иногда в душу особый день, период жизни, времени года  и... останется в памяти навсегда!
   У Грибоедова в «Горе от ума» с иронией написано о старой дворянке:
   -Что станет ныне говорить княгиня Марья Алексевна?
   Студентки филфака тоже называли своего преподавателя княгиней Марьей Алексевной, но  уже без иронии...   
   Немного больно. Смерть все же расставание, хоть и не на века.  Хотелось бы с ней сейчас поговорить…
   О чем вы думаете там, княгиня Марья Алексевна?