Тайна фарфоровой куклы

Ила Опалова

Тайна фарфоровой куклы

Глава первая
Подружки Саша и Вера

Листочкам стало тесно в темных почках, собрав силы, они напряглись, и крепкие створки дрогнули. Из появившихся трещинок выглянули плотно закрученные зеленые кончики, похожие на клювики. Они неуверенно потянулись к солнцу, заодно с любопытством осматривая открывающийся мир.
Румяная девочка с темными кудряшками, падающими на лоб из-под вязаной шапочки, просительно кричала уже выходящей со школьного двора подружке:
– Сашка! Ивашова! Постой. Смотри, листочки проклюнулись! – ее тонкий пальчик нежно, почти невесомо, погладил раскрывающуюся коричнево-зеленую почку сирени. – Ну подожди ты, Ивашова!
Рассудительная Саша Ивашова, ученица четвертого класса, остановив шаг, оглянулась на восторженную одноклассницу Солнцеву:
– Ну и проклюнулись! – громко ответила она. – И что? Апрель! Ты, Вера, как маленькая первоклашка! Даже они знают, что весной у деревьев и кустов появляются листья.
– Ой, Сашка, одно дело – знать, другое — видеть. Вот они, живые, зелененькие! Через три дня все зазеленеет, а через неделю... через неделю, – сунув мешающие кудри под шапку, девочка наморщила лоб, прикидывая, – листья будут уже, как летом, большие.
Она наклонилась над веточкой и стала на нее дышать.
– Ты что делаешь? – удивилась Саша.
– Хочу, чтобы малюсеньким листочкам было тепло расти.
– Вера, ты такая смешная! – Саша поискала слово, чтобы не обидеть подружку, и не нашла. – Просто ужас, какая смешная! Листьям нужно солнце, чтобы расти, а ты же не солнце.
Вера и не думала обижаться.
– Все равно им будет теплее, – радостно улыбнулась она. – Скоро наступит май, и ты увидишь, что этот куст зацветет раньше других!
Саша посмотрела на брошенную рядом с сиреневым кустом Верину спортивную сумку и воскликнула:
– Тебе же надо идти на тренировку! Или ты бросила дзюдо?
– Ой! – спохватилась Вера. – Надо бежать, а то опоздаю, и тренер будет меня ругать! А если узнает мама, мне совсем достанется, – поправив сползающую лямку школьного рюкзака, она подхватила спортивную сумку и побежала вприпрыжку в сторону спортивного клуба.
Саша с завистью посмотрела вслед подружке: ее, в отличие от Веры, ждали дом, обед и скучные уроки.
Девочки жили в одной многоэтажке, в соседних подъездах, в новом микрорайоне Петербурга. И это соседство, как и то, что они оказались в одном классе, предопределило их дружбу. Хотя школа была рядом с домом, Сашу частенько после уроков встречала мама, Анна Ивановна, а Вера почти всегда бегала в школу и домой одна или со старшим братом Мишкой: ее маме, Ольге Захаровне, приходилось много работать.

Глава вторая
Любовь к мороженому

Саша Ивашова, держась за перила, спрыгивала на одной ножке со ступенек школьного крыльца, и вместе с ней в небе золотым колобком чуть подпрыгивало майское солнце. Мимо девочки с лестницы сбегали ученики других классов. Сощурившись, Саша, перевела взгляд с синей сияющей выси на арку, через которую лежал привычный путь из квадратного школьного двора к дому. Мамы не было видно.
Зато рядом с кустами сирени девочка заметила лежащую на дорожке спортивную сумку и догадалась, что это ее подружка стоит к ней спиной в новой желтой куртке.
– Вера, это ты? Ты что там делаешь? – с любопытством окликнула Саша одноклассницу, спрыгнув, наконец, на землю.
Та, оглянувшись, озабоченно произнесла:
– Кто-то сирень сломал, – и показала старательно перебинтованную носовым платочком ветку, – я ее спасаю.
– Кусты всегда ломают, – уверенно заявила Саша; в розовом стеганом пальто и в кепке, украшенной стразами, она была похожа на красивую картинку из журнала с наклейками. – Особенно ломают сирень, когда она начинает цвести. У тебя сегодня нет тренировки?
– Тренер уехал на соревнования, и мой брат с ним, а я, по привычке, потащила с собой спортивную форму. Это у меня спросонок, наверное, глюкнуло, – Вера смешливо постучала себя согнутым указательным пальцем по виску и предложила: – Пойдем за мороженым, а?
Она поправила лямки рюкзака и подобрала сумку.
– Мне мама сказала после уроков идти домой! – нерешительно произнесла Саша. – У меня по русскому языку выходит спорная оценка между четверкой и пятеркой. Без пятерки мама не возьмет меня к Черному морю, к бабушке.
Вера сочувственно посмотрела на подругу.
– Глупо это все: пятерки, четверки! – назидательно проговорила она. – Скоро школа станет ненужной: роботы и компьютеры все будут делать за нас: и писать, и считать. В смартфон письмо наговоришь: «Привет, бабуля, я ужасно соскучилась и хочу к тебе приехать!», она сама к тебе приедет и Черное море притащит, – и подружка прыснула от смеха, а следом за ней Саша, потому что трудно было удержаться, когда смеялась Вера.
– Да-да, ты скажешь, – продолжила подружка, – а телефон все ошибки исправит и по адресу отправит твое письмо. Мне брат сказал, что уже придуманы флешки для людей. Зажмешь ее в ладошке или положишь в специальный кармашек и станешь, прямо как живой компьютер: в голове всплывут все правила, будто на экране. Таблицу умножения увидишь, как наяву, и все-все будешь знать! Поэтому правила учить – только время терять, детство свое портить. И переживать из-за оценок – смешно.
Вера заметила валяющуюся в траве бумажку, сунув в руки Саши спортивную сумку, подобрала мусор и побежала к урне.
– Вот, – с удовлетворением воскликнула она, возвратившись назад, и забрала сумку. – Мама говорит, что наш Петербург должен быть самым чистым городом в мире! Он это заслужил.
– Поэтому ты часто опаздываешь: то листочек, то веточка, то бумажка, то какой-нибудь лягушонок! – заметила Саша.
– Пойдем за мороженым! – пропустив слова подруги мимо ушей, опять предложила Вера. – Вместо того, чтобы дохнуть дома за учебниками в такой чудесный день, лучше сбегать за ореховой трубочкой, или мяч на улице погонять, или, в крайнем случае, обычную пробежку сделать.
Девочки прошли через темную арку под школьным корпусом и оказались на дорожке перед многоэтажными домами.
– Ты рассуждаешь, как мальчишка: мяч погонять! Прямо мальчик в школьной юбке, – критически оглядела одноклассницу Саша и полюбопытствовала: – Интересно, твоя мама тоже так думает об уроках? Что тебе будет за вчерашнюю двойку по изложению?
Лицо у Веры помрачнело, и стало ясно, что за двойку ее дома не похвалят.
– Мне Витька Куличкин из пятого класса обещал ее исправить, – заговорщически зашептала она. – Ну ты знаешь, он живет в квартире над нами.
– Как же он сможет исправить в виртуальном дневнике? – удивилась Саша. – Это когда дневник был бумажный, как прежде, когда мы учились в первом классе, тогда можно было стереть оценку и написать другую. А сейчас не сотрешь.
– У Витьки брат – хакер, – упрямо сказала Вера. – Витька его попросит, тот все для любимого младшего брата сделает! Мне хотя бы двойку на тройку исправить, – мечтательно произнесла она и просительно протянула: – Пойдем за мороженкой, а? Тут же рядом! – и Вера показала рукой на киоск, стоящий около углового магазина, над которым висела темно-зеленая вывеска с поблескивающими словами «Золотой сундучок», под ними бежали мелкие буквы: «антикварный магазин». – Стартуем?
– Ладно! – сдалась Саша, мысленно перед ее глазами возникли серебристые и золотистые обертки от брикетов, трубочек, стаканчиков с замороженными сладостями, этими бумажками было оклеено стекло в киоске, под каждой оберткой стояла цена, и можно было долго стоять, выбирая подходящий сорт и подсчитывая зажатые в ладошке деньги. – И как тебе родители разрешают столько сладкого есть?
– Мне не разрешают, я сама покупаю. Я без мороженого жить не могу, – призналась Вера. – Без него мне ни один урок в голову не лезет!
Прежде, чем побежать с подружкой к киоску, Саша машинально подняла глаза: на балконе третьего этажа высотного дома стояла мама и с улыбкой смотрела на девочек.
– Смотрит, – не то с досадой, не то с завистью проговорила Вера, тоже запрокинувшая голову, и звонко крикнула вверх: – Здравствуйте, Анна Ивановна! – и опустив затем глаза, махнула рукой Саше. – Беги уж домой! А я за мороженым! Моей мамы все равно сейчас дома нет. А я весь последний урок только и думала, что об ореховой трубочке.
– Ладно, пока! – Саша с сожалением покрутила у плеча поднятой ладошкой и вошла в подъезд, слыша, как наверху открылась дверь.
Анна Ивановна встретила дочь на пороге.
– А где Вера? – спросила она, пропуская Сашу.
Та пожала плечами:
– В магазин побежала. За сладким. Может, у них дома к чаю ничего нет?
– Что ты скажешь об оценке за изложение? – поинтересовалась мама, наблюдая, как дочь скидывает с плеч школьный рюкзак.
– Вроде, все нормально, – уклончиво ответила Саша.
– А я в виртуальном журнале «Сетевого города» увидела четверку. Это не отлично!
Саша аккуратно положила на полку блестящую кепку, повесила на вешалку пальто, огладив его ладошками, и пробурчала, защищаясь:
– У Веры вообще двойка, и не переживает! Родители Машки Сидоровой даже сказали, что Солнцева – двоечница и с ней дружить нельзя!
– Интересное мнение! – у мамы дугами изогнулись брови, она с любопытством спросила: – Скажи, почему ты дружишь с Верой?
– Так мы живем рядом, – не задумываясь, выпалила Саша. – В соседних подъездах. Ты забыла?
И она отправилась в свою комнату, подхватив школьный рюкзак.
– Хочешь сказать, что если бы Маша Сидорова жила по соседству, ты бы дружила с ней? – Анна Ивановна пошла следом за дочерью.
Саша протестующе замотала головой:
– Нет, с ней можно сдохнуть от скуки.
И услышала за спиной недовольные мамины слова:
– Какое слово неприятное – сдохнуть! Это Вера так говорит?
– Ну да.
Мама, вздохнув, приоткрыла окно в дочкиной комнате.
– То есть ты дружишь с Верой... – начала она.
– Потому что с ней ужасно интересно! – повеселев, сообщила Саша, выкладывая из ранца на стол учебники и тетради.
– Тебе не обидно за подругу? Ее называют двоечницей, словно она глупый, неспособный выполнить мало-мальски сложное задание человек.
– Мама, ты знаешь, что это не так! Вера ни чуточки не глупая!
Анна Ивановна встала спиной к окну, скрестив руки на груди.
– Об ученике судят по оценкам. Думаю, тебе следует взять Веру «на буксир» – так раньше называли помощь товарищу. Объясни ей правила, помоги справиться с двойками, и сама лучше усвоишь школьную программу, будешь получать пятерки. По себе знаю, когда что-то объясняешь, начинаешь лучше понимать предмет.
Саша немного подумала и замотала головой:
– Не получится! Вера говорит, что учиться – глупо, ведь за нас все будут делать компьютеры: и читать, и писать, и считать. Уже изобретены специальные флешки: положил в кармашек – и все знаешь! И то, что учил, и даже то, что не учил. Все-все!
– А флешку выронил, и в голове пусто, как у цыпленка, – усмехнулась мама. – Есть сказка о черной курице. В ней мальчик получил волшебное семечко и стал восхищать учителей своими знаниями. А потом его потерял, и все поняли, что он ничего не знает.
– Его наказали? Над ним смеялись? – заинтересовалась Саша, перестав наводить порядок на столе.
– Ты прочитай эту историю и поймешь, что надо надеяться исключительно на себя, а не на чудо. Представь, что ваши электронные помощники сломаются. Вы даже не сможете их починить, чтобы они и дальше помогали, и окажетесь глупыми и беспомощными. А вдруг произойдет сбой, и компьютеры откажутся решать ваши задачки? Или в них проникнет компьютерный вирус? Люди должны быть умнее машин, иначе пропадут. Человек, вообще, на то и человек, – мама помолчала, подбирая слова, и постучала по подоконнику костяшками пальцев, как строгая учительница, – что должен стремиться к совершенству! Иди, Александра, мой руки и отправляйся обедать. А я схожу в магазин, у нас тоже нет сладкого к чаю, – улыбнувшись, она покрутила головой. – Придумают же такое: чудесная флешка! С флешкой – умница из умниц, а без флешки – полная балбеска!
За окном неожиданно зашумело, словно в чайнике закипела вода.
Повернувшись к оконному стеклу, мама воскликнула:
– Надо же, дождь начался! Хорошо, что ты успела прийти до ливня, а то бы вымокла! Ты не видела мой новый зонт?


Глава третья
С неба падают странные вещи

За Анной Ивановной захлопнулась дверь, и Саша подбежала к окну. На асфальте плясали крупные капли, на рябых лужах появлялись и лопались пузыри. Но солнце продолжало ослепительно светить, поэтому дождевые капли сверкали, как многоцветные звездочки, и ярче зазеленели свежей листвой шумные кроны деревьев. Глаза девочки не сразу нашли подружку.
Вера стояла у красного кирпичного дома напротив, который жители называли «свечкой» из-за его двадцати этажей и всего одного подъезда. На первом этаже этой многоэтажки, сбоку, находился магазин «Золотой сундучок», над его входом и окнами тянулся длинный прозрачный козырек, над ним посверкивала золочеными буквами зеленая вывеска. Стоящий слева от магазина стеклянный киоск то растворялся в дождевой пелене, то вновь возникал. Большая клумба, разбитая справа от крыльца, ведущего в «Золотой сундучок», словно съежилась, и Саша подумала, что тяжелый дождь выбьет из нее все недавно посаженные цветы.
Вера пряталась от ливня под козырьком и ела мороженое. Ее куртка желтела, как заблудившееся солнышко, а в руке ярко синела спортивная сумка. Дверь в магазин была закрыта, но в кирпичной стене темным квадратом отчетливо выделялось распахнутое окно.
Это показалось Саше немножко странным, ведь в магазинах редко бывают открыты окна, тем более в ливень. Девочка с завистью наблюдала, как Вера облизывает пальцы и наклоняется над урной, стоящей у ступенек, ведущих в магазин.
«Это она выбросила обертку, – подумала девочка. – сейчас купит еще одну мороженку».
И действительно, Вера поставила у ног спортивную сумку, сняла с плеч рюкзак и стала в нем копаться, как предположила Саша, в поисках денег. Интересно, Вера бросится к киоску прямо под дождем или подождет, когда он прекратится? Порыв ветра, казалось, опрокинул в небе огромную синюю бочку воды, которая потоком пролилась на землю, солнце спряталось, небо разом потемнело, и Саша не разобрала за водяной стеной, что случилось. Ей померещилось, что на подружку прыгнул какой-то зверь, а может, всего-навсего кошка. Она увидела, что Вера уронила рюкзак и задрала вверх голову. Зачем-то она сдернула с себя куртку, бросила ее на ранец, обхватила его обеими руками, перед этим закинув за спину спортивную сумку, и помчалась прочь из-под козырька, который до этого оберегал ее от дождя.
Ошеломленная Саша смотрела, как подруга бежит и спотыкается под дождевыми струями, держа перед собой рюкзак, словно пузатую бочку, наполненную чем-то желтым. Девочка то пропадала за каким-нибудь деревом, то появлялась. Ее ноги ловко скакали через лужи, но иногда топали прямо по воде, и видно было, как из-под кроссовок летят фонтанами брызги. Ее лицо блестело от дождя, кудри мешались с водяными ручейками. И тут Саша обратила внимание, что следом за подругой увязался непонятно откуда взявшийся мальчик в серой куртке с натянутым на голову капюшоном. Он несомненно бежал за Верой, его ноги, облепленные мокрыми джинсами, скакали через те же лужи и ямы, поднимая еще больше брызг.
Саша смотрела на происходящее, не замечая, что у нее открыт от удивления рот. Вера же заскочила в подъезд, где жили Ивашовы. и это можно было объяснить только тем, что она почему-то все забыла, если не помнила даже свой адрес.
Саша подскочила к двери, вертанула ключ, чтобы впустить подругу, понимая, что той больше некуда бежать, ведь в подъезде не проживали ни друзья, ни родственники Солнцевых. И точно, Вера влетела запыхавшись в дверь и едва не сбила с ног Сашу. С подружки стекала вода, точно с боков вынырнувшей из глубины рыбы. Мокрые волосы облепили лоб, в кроссовках хлюпало.
Захлопнув за собой дверь, она обессилено опустилась прямо на пол, и тут же вокруг Веры натекла лужица.
– Вот видишь, как полезно быстро бегать! – довольная, поделилась выводом она. – Куда полезнее, чем решать всякие задачки и писать изложения!
Саша молчала, пытаясь понять такое удивительное поведение своей подруги. А та протянула накрытый желтой курткой рюкзак и сказала:
– Посмотри, что мне упало с неба!
Саша осторожно сняла с ранца мокрую одежду и увидела лежавшую на учебниках большую куклу. Ее глаза были закрыты, темные волосы выбивались из-под выцветшего платка, вся маленькая одежда выглядела серой, застиранной, похожей на тряпку.
– Зачем тебе такая замызганная игрушка? – скривилась Саша. – Она прямиком из мусорки! Ее выбросили, а ты подобрала! – и она передразнила подружку: – С неба!
  У Веры глаза округлились, она одновременно удивилась и возмутилась:
– Что ты говоришь!? Ты посмотри на личико! Я такой красоты в жизни не видела! Принцесса из сказки! Нежная, и глазки закрываются, а щечки румяные и... и как человеческие! И вся она, как живая: реснички, носик, губки – вот кажется, тронь, и она заговорит.
Вера бережно провела мизинцем по кукольному лицу, но та молчала, и на лице у девочки отразилось разочарование.
Саша хмыкнула:
– Ты лучше на ее тряпье посмотри, ему сто лет, не меньше. Такую куклу в руки брать противно!
Для убедительности она пальцами ухватилась за кукольный подол и стала его трясти, чтобы Вера разглядела получше, какая ужасная одежда надета на куклу. Неожиданно от ветхости ткань полезла вниз, открывая спрятанный под ней блестящий меховой воротничок. Саша от испуга, что испортила игрушку, отдернула руку.
А Вера громко ахнула и воскликнула:
– Подожди! – И принялась дальше стаскивать с куклы балахон.
Под старой выцветшей тряпкой оказалась пушистая шубка, между полами которой выглядывало кружевное платье, расшитое понизу мелкими перламутровыми бусами.
– Это жемчуг, я знаю! – воскликнула Саша, восхищенно проводя мизинцем по кукольному подолу. – У моей мамы есть такие бусины, только крупные. Ты откуда взяла эту красоту?
– Кто из нас четверки получает и даже пятерки? – сердито поинтересовалась Вера. – Я же сказала: кукла упала с неба! Вместе с дождем. Прямо на рюкзак! Или в руки... Сама не знаю! У меня реакция суперская, почти чемпионская. Слышала бы ты, как тренер хвалит мою реакцию! Кукла прилетела не то в руки, не то в рюкзак... Я вообще-то испугалась, если честно. Представляешь, что-то в тебя летит? Или на тебя... Да еще мужские крики раздались, злющие такие, как большие иголки. Смотрю, в моих руках кукла, хорошенькая, прямо ужас, какая миленькая! Я и побежала, словно сумасшедшая. Закрыла ее курткой, чтобы не вымокла, и помчалась к тебе.
– Зато ты вымокла, будто из речки выплыла... – Саша взяла куклу, удивленно качая головой. – Какая все-таки у нее красивая шубочка, прямо настоящая, и воротничок. Смотри, а сзади у воротничка петелька, чтобы шубку на гвоздик вешать, когда куколка разденется! В жизни такого не видела! А пуговки, посмотри, какие пуговки: ярко-красные в желтых кружочках...
– А ты говорила, тряпье, в руки не хочется брать! Сто лет! – воскликнула Вера и ревниво остановила Сашу: – Подожди! Давай смотреть вместе!
Она вскочила на ноги и скинула грязную обувь. Сдернув с плеча спортивную сумку, по-хозяйски забрала у Саши игрушку.
Сгорая от нетерпения поскорее все увидеть: воротничок, чулочки, пуговки, ботиночки – подружки побежали с куклой в комнату Саши. За Верой оставались мокрые следы на темном паркете, потому что ее носки, как и вся одежда, насквозь пропитались дождевой водой. Девочки положили игрушку на диван с пухлыми съемными подушками, а сами встали с двух сторон на коленки, утопив их в мягком ковре. Сашина ладошка бережно гладила блестящий мех кукольной шубки, загорелые руки Веры развязывали тусклый платок на голове игрушечной красавицы.
– Ты посмотри, под этой тряпкой на куклиной голове спрятана меховая шапочка, но я боюсь ее снимать, вдруг кудри испортятся? Волосы-то у нее, как живые, ну, как человеческие! А пуговки, какие пуговки: маленькие, блестящие, прямо настоящие! – Верины пальчики теребили застежку.
– Какое интересное слово ты сказала! – задумчиво посмотрела на подружку Саша. – Спрятана! В самом деле, куклу словно спрятали в этом тряпье! Сверху тряпка, а под ней прямо-таки волшебная по красоте кукольная одежда, я такой в жизни не видела! Смотри, даже подкладка есть у шубочки, ше-е-лковая... – изумленно протянула девочка.
Она внимательно рассматривала меховую накидку. Тонкие пальчики наткнулись на какой-то плотный шов, мизинчик скользнул в открывшийся разрез.
– Ой, тут вроде карманчик! – воскликнула Саша. – Настоящий!
И через минуту она двумя пальцами вытаскивала из кармана мехового пальтишка сложенную в несколько раз пожелтевшую бумажку.
– Вот это да-а! – восхищенно отозвалась Вера, оставив в покое пуговицы. – Разворачивай быстрее! Нет, дай лучше мне!
– Ага, чтобы ты порвала! – Саша отвернулась со своим сокровищем от подружки. – Эта бумага даже не рвется, она ломается!
И действительно, в воздухе закружил коричневатый уголок записки. Вера вскочила на ноги, и на ковре остались темные пятна от ее мокрых коленок.
– Ну вот, – возмущенно запричитала она. – Ты сейчас все испортишь! Все порвешь и сломаешь! Дай мне, я сказала!
Но Саша уже развернула задрожавшими пальцами записку и, замирая от осторожности, опустила ее на диван рядом с куклой.
На бумажке от руки было написано тонкими выцветающими буквами: «Кладъ цесаревича», а дальше шли такие же бледные линии, которые то пересекались, то закруглялись, образовывая не то схему, не то чертеж, а может, просто рисунок.
– Ерунда какая-то! – поторопилась сделать вывод Вера, она вновь бухнулась на ковер, чтобы лучше рассмотреть записку. – Кто-то нарисовал расческу и назвал «кладом». Хотя может, это и не ерунда. Где-то закопан клад, а в нем спрятана золотая расческа.
– В самом деле, похоже на расческу, – согласилась Саша. – Но это что-то другое.
– Почему ты так думаешь? – живо отреагировала Вера.
– Этой штукой очень неудобно было бы причесываться. Вот смотри: – тонкий пальчик невесомо заскользил по старинной бумаге, – перед нами десять одинаковых зубьев, но по бокам нарисованы широкие прямоугольники, а к ним внизу пририсованы странные дуги. Это точно не расческа!
– Тогда грабли? А может, это какое-нибудь место с длинными клумбами? – и уверенно заявила: – Это парк!
– Интересно, – обратила внимание Саша, – около правого прямоугольника нарисована стрелочка, идущая вбок и вниз, над ней цифра «два», наклонная палочка и цифра «пять» рядом. А под запиской написано... как все тускло!.. – покачала она головой, – четыре цифры: один, девять, один, шесть и слово «декабрь».
– А почему «клад» написано с твердым знаком? – спросила Вера. – Как-то смешно получается: представляешь, написать с твердым знаком «дом» или «кот» – сразу двойку схлопочешь!
– Потому что раньше, лет сто назад, а может и больше, именно так писали, – пояснила Саша. – У нас на полке стоит несколько старых книжек, остались от прадедушки.
– Где-то сто лет назад был закопан клад, в нем куча золота! – восторженно ахнула Вера. – А у нас появился план его закопания, то есть схоронения, в общем, упрятания. Пойдем искать!
Глава четвертая
Трудная задача

Саша вздохнула и, наклонив на бок голову, произнесла:
– Думаю, эту задачу не решить. Как ты собираешься искать клад?
– По плану, конечно! У нас есть план или его нет? – въедливо спросила Вера и сердито уставилась на подружку.
– В записке не указано место, где был закопан клад, даже названия города нет! Это могло быть в Москве, в нашем Петербурге, даже в любой деревне. Вот что это за полосы? – Она ткнула пальцем в схему. – Они мне напоминают грядки. В саду моей бабушки такие же. Причем, в прошлом году их было шесть, в позапрошлом пять, в общем, все меняется! А таких садов по стране, знаешь, сколько? Миллион!
– Ты давай осторожнее с бумагой, не тыкай в нее, а то порвешь! – вскинулась Вера, но вид у нее стал очень расстроенным, и она жалобно попросила: – Может съездим в сад к твоей бабушке? Вдруг клад там?
– Ты что? – удивилась Саша. – Это я для примера сказала. Во-первых, бабушкин сад находится у Черного моря, потому что она там живет. Во-вторых, на ее участке землю раз сто перекапывали – никакого клада до сих пор не нашли. И нет там десяти таких ровных грядок. У нее часть сада виноград занимает.
– Так мы останемся без клада? – совсем расстроилась Вера.
– Возможно. Мы даже не знаем, чья эта кукла, – задумчиво продолжала рассуждать Саша.
– Какая разница, чья? – перебила подругу Вера. – Главное: сейчас она у нас! И план, где спрятано сокровище, тоже у нас.
– Вера, если бы ты захотела закопать клад, ты где бы это сделала? – пытливо посмотрела на нее Саша.
– За домом. Нет, в саду... нет, лучше в парке под деревом... Где-нибудь! – Она вскочила с коленок и подбежала к окну, выбирая подходящее место для клада.
– Ты не поехала бы для этого в Москву?
Вера удивленно развернулась к подружке.
– Нет, конечно!
– А почему?
– И так ясно! Потому что далеко. И мало ли, кто там ходит! Я должна знать, что клад в безо... – она споткнулась на длинном слове и выпалила: – в надежности, что никто его не выкопал... Ну и прочее. Вдруг он мне понадобится? Не поеду же я в другой город, чтобы его откапывать. Там могут встретиться подозрительные люди... То есть в незнакомом месте – незнакомая... – она поискала слово, – обстановка, а это опасно для клада. Ну, для того, чтобы он и дальше лежал... сохранился то есть.
– Ты все правильно сказала, – кивнула Саша. – Тот, кто закопал клад, не стал бы прятать его далеко. Поэтому, зная, кто хозяин, мы можем определить примерное место, то есть подходящий район, где закопано сокровище.
Вера задумалась, оценивая выводы подруги, и произнесла с уважением в голосе:
– Все-таки не зря тебе, Ивашова, пятерки ставят: ты так все правильно выстроила! Построила... то есть рассказала.
– Ты тоже догадалась бы, если бы подумала, – скромно заметила Саша. – Ты слишком торопишься. Это твоя суперская реакция виновата.
– Только как мы определим того, кто спрятал сокровище? – Вера вернулась к месту у дивана.
– Давай прокрутим историю сначала, откуда она взялась?
– Кто? – непонимающе уставилась на Сашу подружка.
– Кукла.
– С неба! Я же тебе говорила, свалилась сверху в рюкзак... на рюкзак, в руки. Она большая, была бы меньше, попала бы внутрь, а так на...
– Шел дождь, если бы упала с неба, кукла была бы мокрой, – терпеливо возразила Саша. – Ты сама не с неба спустилась, и то, как море, мокрая...
– Тогда с крыши прилетела! – тут же нашлась Вера.
– То же самое получается, – вздохнула Саша. – Дождь лил на крышу, а значит, попал бы на куклу. И ты забываешь, что стояла под козырьком. Кукла должна была пробить его, чтобы с неба попасть тебе в руки.
– Какая разница, откуда это чудо появилось? – пренебрежительно махнула рукой Вера. – Может, это добрый волшебник в шапке-невидимке прицелился и кинул мне такой подарок! Он догадался, что я люблю куклы.
– За что подарок? За двойку по русскому языку? – насмешливо поинтересовалась Саша. – Таких чудес точно не бывает!
– За любовь к физкультуре и спорту! – нашлась Вера.
– Ой ли! Ты так была рада сегодня, что тренировки нет, – покачала головой Саша.
– Я радовалась из-за мороженого, – хмуро объяснила подруга. – То есть из-за голода. Просто я хотела есть, и мне нужно было убить свой голод, хотя бы задобрить его, а для этого самое подходящее – ореховая трубочка! Меня мороженое бодрит и дает энергию для всего. Например, после мороженого я могу идти и выкапывать клад.
– А я уверена, кукла вылетела из открытого окошка магазина, поэтому она сухая. И мужские голоса, которые тебя напугали, тоже шли из окна. Ведь рядом с тобой никого не было. Продавщица из ларька с мороженым не стала бы говорить сама с собой мужским голосом.
Саша поднялась с ковра и, отдернув штору, уставилась на магазин. К ней подбежала Вера.
– Дождь закончился, – тихо произнесла она и замолчала.
В распахнутом настежь окне магазина появилась лысая голова мужчины, девочки завороженно наблюдали, как он закрывает оконные створки.
– Я вот думаю, мужчины, которые кричали, могут знать о спрятанном сокровище, – сказала Саша и вдруг спросила: – Ты слышала, что они кричали?
– Что-то о деньгах, – неуверенно пожала плечами Вера. – «Это больше стоит... Это самое дорогое...» А еще этот голос сказал: «Ты мне за эту куклу весь магазин должен отдать, а ты мне копейки хочешь сунуть!» А потом кто-то, похоже женщина, закричал: «Он украл ее у нас! Он вор! Вы воруете у людей!»
Саша задумалась и, наконец, произнесла:
– Должно быть в том месте, с которого нарисован план, спрятан огромный сундук! Как их спросить о сокровище? А вдруг эти мужчины являются хозяевами клада?
– Были бы хозяева, давно бы выкопали все, до последней золотой монетки, – не согласилась Вера. – И зачем они выбросили куклу? Получается, она им не нужна? Значит, эта кукла – наша! – торжествующе сделала радостный вывод девочка.
– Да, этим людям не может быть сто лет, они слишком активные: громко кричат, что-то требуют. Значит не они хозяева клада. Возможно, о сокровище они ничего не знают, иначе не оставили бы записку в кармане куклы. Хотя... они могли сделать копию с записки, а бумажку, для отвода глаз, положить на место, но зачем отводить глаза? И чьи? – девочка пожала плечами и нерешительно предложила. – Может, маме рассказать о твоей находке?
– Что? – возмутилась Вера и схватила куклу. – Твоя мама заставит вернуть ее в магазин, и мы останемся без золота! Это моя находка, а значит, и клад тоже мой, если он тебе не нужен! – Прижимая к себе куклу, она дрожащим голосом обижено проговорила: – Мне первый раз в жизни – первый раз! – попался в руки план с кладом, а ты – ты! – повторила она с упреком, – собираешься отобрать! Дай мне пакет, я переложу в него кимоно, а в спортивную сумку спрячу свою красавицу, – ее голос стал очень ласковым, словно игрушка была живая, – и унесу ее домой.
Вера мигом вытряхнула из сумки синий, похожий на короткий халат с широкими штанами, костюм, а вместо него аккуратно положила куклу.
Саша, глядя, как в сумке исчезает удивительная вещь, виновато произнесла:
– Ничего я не хочу отнимать, я ломаю голову, как быстрее отыскать сокровище. И я думаю, что мужчины из магазина могут оказаться опасными людьми, если тоже захотят найти клад.
– Чем вы так увлечены, что не услышали моего прихода? – в дверях комнаты стояла Анна Ивановна в строгом полосатом плаще и тростью-зонтом в руке; она с интересом смотрела на девочек. – Какие тайны у вас на уме? Насколько я смогла разглядеть, у Верочки совершенно уникальная фарфоровая кукла. Откуда такая красавица?
Глава пятая
Странный мальчик

– Мне... мне эту куклу подарили, – сообщила Вера, покраснев, и торопливо добавила: – Не на совсем. Дали поиграть, – От растерянности ей не сразу удалось застегнуть замок на сумке.
– Боишься за свое сокровище? – понимающе улыбнулась мама Саши. – Фарфоровые куклы бьются, поэтому будь осторожнее!
– Как чашки бьются? – уточнила Саша.
– Конечно, это же фарфор, а не пластик. Вы мне лучше скажите, что за лужа у входа? – Анна Ивановна вернулась в прихожую, и ее голос уже шел оттуда.
Вера, не зная, куда деть кимоно, торопливо сунула его под подушку, как делала иногда дома, чтобы спрятать беспорядок, а мама Саши продолжала говорить:
– Девочки, представляете, я кошелек забыла дома. Называется, отправилась в магазин. Хотела купить мороженое. Так, а это что такое? – в голосе зазвучало недоумение.
Саша выглянула в прихожую. Мама двумя пальцами держала за кожаный язычок кроссовок Веры. Он раскачивался, оставляя на полу грязные капли.
– Это Верин, она к нам в гости пришла, – напомнила Саша.
Из-за ее плеча показалось подружка.
– Анна Ивановна, – бойко заговорила она, – на улице дождь, лужи и грязь, вот я и вымокла.
– Похоже, Верочка, ты специально ходила по грязи и лужам! – укоризненно произнесла мама. – Придется тебе привести в порядок свою обувь. Сашенька, дай подруге тазик с водой, чтобы она помыла кеды, а после сама протри пол.
– Анна Ивановна, – насупилась Вера. – Это не кеды. И зачем их мыть, если на улице они опять станут грязными? Лишний труд.
– Из дома выходить в грязной одежде и обуви – недопустимо! – твердо сказала мама. На этот раз, внимательно посмотрев на Веру, Анна Ивановна всплеснула руками, из кроссовка, который она все еще держала, тонкой струйкой полилась мутная вода.
– Что же ты такая мокрая, Вера? Так легко простыть! Ну-ка в ванну, под горячий душ, а потом пить чай с медом.
– Нет, Анна Ивановна, я закаленная! – бодро возразила Вера. – Могу целыми днями гулять под дождем и вообще не мыться!
– Сейчас я дам тебе банный халат, – не слушая ее, сказала мама, – а уж потом вы все помоете и сядете за уроки.
Она открыла шкаф, пошарила на полке и вытащила белый махровый халат.
– Нет, – Вера протестующе выставила перед собой ладони с растопыренными пальцами. – Только не уроки! У меня режим: домашнее задание я делаю дома и обязательно вечером.
Продолжая держать в руках халат, мама задумчиво произнесла:
– В парадной, на ступеньках нашей лестничной клетки, сидит такой же мокрый и грязный мальчик. Он не ваш товарищ, дорогие мои девочки? Впечатление такое, что Верочка и он прыгали в одних и тех же лужах!
– Нет, мама! – поспешно ответила Саша. – Я даже не представляю, кто это может быть, – и встревоженно посмотрела на замершую подружку.
– Нет-нет! – энергично замотала та головой, ее подсохшие кудри затанцевали вокруг лица. – Я сейчас же иду домой. У меня, ужас, сколько дел, – и подружка поспешно ушла в Сашину комнату.
– Ну-ну, – с сомнением проговорила мама и с любопытством спросила, как только Вера появилась, держа в одной руке рюкзак, а в другой спортивную сумку. – Что ты носишь с собой, помимо тетрадок и учебников?
– Кимоно, – с нескрываемой гордостью ответила Вера. – Я хожу в секцию дзюдо. У меня оранжевый пояс!
– Может быть и Сашеньке начать заниматься этим спортом? Верочка, ты бы позанималась борьбой с Александрой, а она бы с тобой русским языком?
Саша с удивлением заметила, как засветились у подружки глаза. Явно, это предложение пришлось ей по душе. Оказалось, что ради дзюдо она готова перетерпеть даже скучные уроки.
– Я узнаю у тренера, можно ли прийти в секцию в конце учебного года, – пообещала она.
– Может быть, мне поговорить с твоим тренером? – спросила мама.
– Зачем вам терять время, Анна Ивановна? – важно произнесла Вера. – Я все сама разузнаю.
Она стянула с ног мокрые носки, покрутила их, словно решая, куда можно спрятать, а Саша, опасаясь, что маме это не понравится, решила отвлечь ее вопросом:
– Мамочка, ты не знаешь, кто такой цесаревич?
У мамы удивленно изогнулись брови, и она перевела взгляд с голых Вериных ног на дочку.
– Цесаревич – это наследник царя. Иначе говоря, царевич. После смерти императора он должен был становиться правителем страны.
– А почему такое слово смешное? – подала голос Вера, надевая на голые ноги грязные кроссовки, носки перед этим она отправила в карман курточки.
– Оно совсем не смешное. Происходит от слова Цезарь, так звали римского императора.
– Так цесаревич – сын русского царя или римского? – уточняя, перебила маму Саша, и девочки переглянулись.
– Конечно, русского, а что у вас за проснувшийся интерес к истории? Что за тайны? – мама улыбнулась.
– Просто мы поспорили, – небрежно махнула рукой Саша. – Если бы сын царя закопал клад, что бы в нем было? Вера считает, больше золота, чем всяких там рубинов с изумрудами.
– Зачем цесаревичу закапывать клад? – удивилась мама. – Что за странная фантазия?
– Но ведь он мог спрятать лишнее золото? – спросила Вера.
– У цесаревича – лишнее золото? Ничего не понимаю, – с недоумением произнесла мама и встрепенулась: – Ты, Верочка, не торопись! Я сейчас пойду в магазин и тебя провожу, а то грязный мальчик на ступеньках...
Она пошла в комнату за кошельком, а Вера вышла в подъезд, за ее спиной висел рюкзак, рука сжимала ручку от спортивной сумки.
– Пока! – бросила она Саше и принялась спрыгивать со ступеньки на ступеньку, но остановилась и, обернувшись, громко прошептала: – Ты только никому не рассказывай о... ты знаешь, о чем.
– Железно! – тоже шепотом пообещала Саша и, подняв вверх ладошку, громко произнесла: – Пока! Ты это, будь осторожнее, а то бегают за тобой всякие... Подожди мою маму.
– Что я, маленькая, что ли? – Вера отвернула кудрявую голову и весело побежала вниз, держа наперевес спортивную сумку, в которой лежала фарфоровая кукла.
Странного мальчика на лестничной площадке не было.
Глава шестая
Нападение на Веру

Саша закрыла за мамой дверь и отправилась в свою комнату. На кровати лежала записка, вытащенная из кармана кукольной шубки, а из-под диванной подушки синим огоньком выглядывал рукав кимоно.
Девочка торопливо выбежала на балкон: надо было крикнуть подружке, чтобы она не переживала, когда спохватится, что не все взяла. Саша посмотрела вниз и сначала удивилась, а потом испугалась: под балконом склонился странный человек в зеленой с пятнами куртке, рукава которой были засучены. Волосы и лоб незнакомца скрывала такая же пятнистая кепка. Через мгновение Саша поняла, что этот мужчина наклонился над Верой, почти закрывая ее собой, его пальцы, вцепившиеся в волосы подружки, как грабли, были сжаты. Губами отвратительный тип почти прижался к уху подруги: так обычно шепчут, а может, и угрожают. Левой рукой незнакомец пытался сорвать с ее плеч школьный рюкзак.
– Вера! – истошно закричала Саша. – Держись, я сейчас прибегу! И вообще, уже едет полиция! Девочку грабят! – и она закашлялась от возникшего в горле першения.
Из парадной как раз выходила мама, она сначала ошеломленно подняла голову на кашлюющую Сашу, изменилась в лице и побежала к пятнистому незнакомцу.
– Что вы делаете? – возмущенно закричала она. – Кто вы такой? Оставьте ребенка в покое! Тут недалеко дежурный пункт полиции, пойдемте немедленно туда!
Саша впервые увидела, что ее всегда сдержанная мама так громко кричит. Мужчина, не оглядываясь, отпустил Веру, натянул ниже кепку, на его правом запястье ярким браслетом мелькнул красный шнурок. Незнакомец почти бегом припустил прочь через детскую площадку.
Вера опустилась на металлическую ограду, отделяющую от тротуара газон, и почти уткнулась в колени. Мама Саши наклонилась над девочкой, ее ладонь гладила Верины волосы и плечи. С балкона было видно, что рюкзак за плечами Веры расстегнут. На газоне, за оградой, синела длинная сумка.
Чтобы разобраться в том, что произошло, Саша выскочила из квартиры, от сквозняка дверь за нею громко хлопнула. Но девочка на это не обратила внимания, она потом не могла вспомнить, как слетела с лестницы. Подбежав к Вере, Саша увидела, что подружка плачет. Это казалось невозможным, Саша никогда не видела Веру так искренне, открыто рыдающей, и у нее сердце прямо-таки сжалось от сочувствия.
Мама растерянно взглянула на дочь и сказала непривычным хрипловатым голосом:
– Александра, я не поняла, ты уже все выучила?
Саша помотала головой, потому что к ее глазам тоже подступили слезы, и она боялась, что расплачется, если скажет хоть слово.
– Тогда иди за письменный стол, делай уроки, а я провожу Верочку домой.
Саша поплелась в парадное, ее ноги нехотя поднимались по ступенькам. Войдя в квартиру, она опешила: шкафы были открыты, вещи валялись на полу. Заглянув в свою комнату, девочка застыла на пороге. Записка с дивана исчезла, рукав кимоно не выглядывал из-под подушки.
Это что же получается? Пока она выбегала на улицу, кто-то заходил в квартиру?
Саша отдернула подушку, костюм Веры был на месте, но кто-то его спрятал более тщательно, чем девочки.
Исчезновение старинной записки было самым ужасным из последних событий. Саше стало совсем нехорошо, когда она представила, в какое отчаяние придет Вера. Подруга не простит такой потери, а вдруг не поверит, что план действительно исчез, а не спрятан ею, Сашей, чтобы самой найти драгоценности?
Девочка опустилась на ковер, раздумывая над случившемся за день. Ей показалось, что кто-то ходит по дому. Вероятно, это вернулась мама, значит, надо садиться за уроки. Саша вскочила с ковра, открыла на столе учебник и тетрадку, чтобы вид от двери был самый что ни на есть рабочий.
Потом выглянула из комнаты, шаги доносились из прихожей, Саша отправилась на звук открывающейся двери и в последний момент увидела спину незнакомца, обтянутую серой курткой. Дверь стукнула и почти тут же вновь распахнулась, на пороге появилась мама и с упреком произнесла:
– А ты говорила, что совсем не знаешь этого мальчика!
– Я его действительно не знаю, – искренно подтвердила девочка.
– Что же тогда он делал у нас в гостях? – И мама разочарованно покачала головой.
Саша растерянно промолчала, ей стало стыдно. Как попал этот мальчишка к ним домой? Получается, она, Саша, не закрыла дверь, а это очень плохо. Это никуда не годится, это поступок маленькой девочки. Как признаться в этом маме? И вообще, что хуже: быть в глазах мамы обманщицей или глупеньким, забывчивым ребеночком?
И совсем другой вопрос: зачем этот грязный мальчишка проник в их квартиру? Александра чувствовала, что это произошло из-за куклы. Ведь она своими глазами видела, как он бежал за Верой, прижимающей к себе рюкзак с находкой. Видимо, мальчику она была нужна, а может быть план места, где спрятаны золото и бриллианты. Записку со схемой он украл, и им сокровище уже не найти!
Глава седьмая
Странный день

Вконец расстроенная Саша вернулась к столу с учебниками. Она машинально стащила рюкзак со стула, чтобы поставить его на место – к стене, и замерла: у ножки письменного стола валялась коричневатая бумажка. Девочка протянула за ней руку, еще не веря в удачу.
Это действительно была записка из кармана куклы. Саша бережно развернула ее и с огорчением заметила, что схема посередине почти разошлась. Как чертеж мог очутиться под столом? Вероятно, его сдуло с дивана сквозняком.
Саша взяла прозрачный файл и, бережно вложив в него старинную записку, спрятала находку для надежности между листами бумаги в нижнем ящике стола.
Повеселев, девочка побежала на кухню. После того, как миновала опасность ссоры с подругой, она готова была признаться в своей забывчивости маме. Конечно, от нее попадет, но это будет одна неприятность, а не две.
– Мамочка, я вправду не знаю этого мальчишку! – с порога заявила она. – Я с балкона увидела, что какой-то тип дергает за волосы Веру, и побежала вниз, а дверь не закрыла, вот он и зашел к нам. В гости я его не приглашала, я тебя не обманула!
– Какой нелепый день! – задумчиво произнесла мама, оторвав глаза от чашки, в которой что-то мешала. – То большой мужчина нападает среди белого дня на маленькую девочку, чтобы отобрать у нее рюкзак с учебниками и тетрадками, то неизвестный мальчик терпеливо караулит нашу дверь и таки проникает зачем-то к нам в квартиру. Дочь, ты не находишь, что сегодня пришлось слишком много странных событий на малую единицу времени?
– Малая единица – это час? – уточнила Саша.
– Может быть, и побольше, – ответила мама так, словно говорила себе, а не дочке. – В эту удивительную цепочку можно включить прыжки хоть и спортивной, но вполне нормальной и всегда достаточно аккуратной Веры через грязные лужи. И вопросы о лишнем золоте цесаревича.
«И еще два невероятных события произошло, – мысленно добавила Саша. – Мама кричала, а Вера открыто, не прячась, плакала».
Девочка испугалась, что мама обо всем догадается, и решит загадку сама, и им с Верой ничего не оставит. Самым тревожным было то, что Вера может подумать, будто она, Саша, выдала их тайну. Разве она не предлагала все рассказать маме? Вера обидится, они поссорятся, а ведь лучшей подруги, чем Вера Солнцева, у Саши не было и, похоже, никогда не будет!
И девочка сказала:
– Шел дождь, и лужи были повсюду. Ничего нет странного в том, что Вера пришла мокрая. И мальчишка попал под дождь, и спрятался в парадной от мокрого холода. Я квартиру не закрыла, он решил зайти, чтобы согреться и попить чай. Дождь, лужи, грязь – все объясняют.
Мама с задумчивым интересом взглянула на дочку.
А Саша тихо отправилась назад в комнату, мысленно пообещав себе выучить назубок правила русского языка, чтобы мама была довольна.
Но до того, как браться за правила, надо было сообщить Вере, что план клада остался у них, Ивашовых. Чтобы не привлекать внимание мамы телефонным разговором с подружкой, девочка отправила Вере сообщение о записке и посоветовала понадежнее спрятать куклу.
Тут же от подруги пришел ответ: «Приходи. Мы с Витькой разрабатываем план действий».
Хотя Саше захотелось тут же бежать к Солнцевым, она открыла учебник. Правила не запоминались, потому что в голове крутились мысли об опасных незнакомцах. Скорее всего это бандиты, они знают о кладе и хотят его заполучить.
Чтобы хоть как-то запомнить правила, Саша попробовала сложить их в песенку, но та получилась нескладная.
В дверях неслышно появилась мама. Она внимательно послушала, как напевает дочь об однородных членах предложения и запятых между ними, лукаво улыбнулась и, когда наступила пауза, сказала:
– Предлагаю в субботу съездить в Царское село. Думаю, Вере это будет тоже интересно.
– Мы ездили туда на экскурсию всем классом в прошлом году, – напомнила Саша. – Видели памятник Пушкину, здание, где он учился. Там появилось что-то новое?
Мама удивленно покачала головой.
– Я готова ездить туда хоть каждый день, – сказала она. – Там чудо, какая красота: парки, дворцы, павильоны, скульптуры. На этот раз мы посмотрим Александровский дворец, где жила семья российского императора.
Саша оживилась:
– Мамочка, ты хочешь сказать, что там жил цесаревич?
– И он, и его сестры, и родители: император с императрицей.
– А я думала, в Царском селе жил только Пушкин.
– Царское село сейчас является музеем, а раньше, в течение трех веков, оно было императорской резиденцией, то есть домом царей. Пушкин, обожал дворцы и парки Царского села. «В те дни, когда в садах лицея я безмятежно расцветал...» – мама, улыбнувшись, оборвала себя и продолжила уже без стихов: – Может быть, красота этих мест поможет тебе и Верочке в изучении русского языка.
– Я тогда позвоню Вере, спрошу, поедет ли она?
– Конечно! Все, не буду тебе мешать, пойду почитаю, я купила очень интересную книгу, – и мама прикрыла за собой дверь.
Глава восьмая
В гостях у Веры

– Мама! – прибежала на кухню Саша. – У Веры телефон занят, я сбегаю к ней на минутку?
– Даю час на ваши секреты, – коротко разрешила Анна Ивановна, оторвав взгляд от книги, и посмотрела на кипящую на плите кастрюльку.
Выбежав на улицу, Саша огляделась, не было ничего подозрительного, и она отправилась к соседнему парадному. Ей пришлось долго звонить по домофону, только с третьей попытки чей-то таинственный шепот спросил:
– Кто это? Что нужно?
– Я – Саша Ивашова.
Домофон коротко звякнул, и дверь подъезда отворилась.
Саша взлетела на второй этаж и постучалась в Верину квартиру. Девочке показалось, что внутри кто-то возится и даже подскакивает. До слуха донесся какой-то стук, словно что-то двигали по полу. Наконец, щелкнул замок.
На пороге стояла странная девочка с белыми прямыми волосами и большущими, как у куклы, глазами.
– Здравствуйте, – вежливо произнесла Саша. – Я к Вере Солнцевой.
Девочка хмыкнула и голосом подруги проговорила:
– Сашка, привет! Проходи уж!
– Вера, это ты? Что ты с собой сделала? – ахнула Саша. – Ты седеть стала от переживаний?
– Это я мамин парик надела, – объяснила Вера. – Мне Витька посоветовал. Он говорит, я должна спрятаться, и лучший способ для этого – стать неузнаваемой. Ты меня узнала?
– Н-нет.
– И бандиты не узнают, – радостно сказала подруга.
– А если узнают?
– Ты что так долго шла? – не ответив на вопрос, спросила Вера.
– Это ты долго не открывала!
– Конечно, я должна была убедиться, что ты не какой-нибудь бандит! Вдруг кто-то притворился тобой и говорит твоим голосом? Ладно, пойдем в комнату.
На диване сидел Витя Куличкин, рядом с ним лежала кукла. На маленьком столике перед зеркалом лежали открытые баночки с румянами, тенями, косметические шеточки и кисточки.
– Ты что здесь делаешь, Куличкин? – удивилась Саша и повернулась к Вере с негодованием: – Мы же решили, что это наша общая тайна и мы никому ни словечка не скажем, а ты не сдержала слово!
– А тебе надо, чтобы меня убили! – обиженно воскликнула Вера. – Я думала, этот бандит выдерет у меня все волосы! – голос у подружки задрожал, и Саша почувствовала к ней глубокую жалость, ведь у нее, у самой, сердце бы лопнуло, если б такой страшный тип схватил за косу.
– Меня Витя будет защищать, – набычившись, заявила Вера. – Ты моя подруга, а он мой друг. А с сегодняшнего дня он мой тело... тело...хранитель. Мы с ним так решили. Я могу постоять за себя, но у меня с этим дядькой слишком разные весовые категории. Он весит тысячу килограммов, а я всего двадцать три. И то, когда поем. Поэтому наш секрет – это и его секрет. – Она показала загорелым пальчиком на Витю и спросила мальчика: – Да, Куличик?
Тот молча кивнул головой, и Саша заметила, что вид у него немного ошарашенный. Он во все глаза смотрел на Веру, словно видел перед собой невиданное чудо. И действительно, с белыми волосами, с кругами темных теней вокруг зеленоватых глаз, она казалась не то волшебной принцессой, не то сказочной разбойницей.
А та села перед зеркалом и взяла в руки кисточку: ей явно понравилось разрисовывать свое лицо.
– Я вот думаю, куклу тоже надо раскрасить, – задумчиво произнесла она, начав старательно наносить кисточкой румяна себе на щеки, – чтобы она стала на себя не похожа, тогда ее не украдут.
Саша с завистью смотрела, как Вера становится все ярче и красивее.
– А мы сможем потом отмыть куклу? – с сомнением спросила она.
– Легко!
– А вот и нет! – возразила Саша. – Я раскрасила свою большую куклу фломастерами, после этого ее пришлось выбросить: она стала страшной и не оттиралась. А тебе нельзя появляться в таком виде на улице, потому что на тебя все будут таращить глаза. Вон как Куличкин уставился.
У мальчика не только щеки, но и уши стали малиновыми. А Саша после короткого молчания спросила:
– Так что вы решили? Ты отправила мне сообщение, что вы разработали план действий.
– Наш план, – важно произнесла Вера, – это сходить в магазин «Золотой сундучок», посмотреть, чем они торгуют и сказать, что мы хотим купить старую куклу. Или продать. Посмотрим, что они ответят.
– А если тебя схватят бандиты?
– Они меня не узнают, – беспечно ответила Вера. – Я для чего крашусь?
С этим трудно было спорить, но Саша с сомнением спросила:
– А зачем нам идти в магазин, в котором могут быть бандиты?
– Если кукла вылетела из окна магазина, ты сама это говоришь, нам надо посмотреть, что там внутри, в магазине, – неуверенно проговорила Вера и добавила: – Что-то ведь надо делать!
  Саша пожала плечами и вспомнила то, ради чего прибежала:
– Мама предлагает в субботу съездить в Царское село, посмотреть Александровский дворец, где жил император с семьей, а значит с цесаревичем. Может быть, мы сумеем определить место, которое нарисовано на плане.
– Надо перерисовать схему места, где спрятан клад, тогда не придется волноваться, что план испортится или пропадет, – неожиданно посоветовал Куличкин. – А еще лучше сфотографировать схему на смартфон.
  И Саша поняла, что Вера рассказала ему даже то, что найденная записка очень старая и может рассыпаться на мелкие кусочки.
– Ладно, я сделаю копию и еще сфотографирую на телефон, – и она вздохнула. – А сейчас мне надо идти домой, мама меня отпустила только на час. А когда появится твоя мама? – обратилась она к подружке.
– Моя? – спросив, Вера так посмотрела на часы, будто впервые их увидела, и вдруг в панике вскочила со стула, едва не упав. – Сейчас придет!
В этот момент в прихожей раздался звонок.
Вера, как угорелая, побежала к входной двери, потом метнулась обратно в комнату, затем влетела в ванную.
Замок щелкнул, и на пороге квартиры появилась Ольга Захаровна – мама Веры. Она часто удивляла Сашу своей одеждой. На ней были натянуты смешные джинсы с большими дырами на коленках, в таких ходили девочки-старшеклассницы, а сверху, на светлую рубашку, был накинут строгий кожаный пиджак. На голове Ольги Захаровны стояли торчком короткие двухцветные волосы.
– Здравствуйте, дети, – улыбнулась она остолбеневшим Саше и Куличику и крикнула в комнату: – Верочка, наконец-то руководство отеля мне нашло сменщицу! Теперь я, как все хорошие родители, перестану с ума сходить сутками на работе, и потому не пропущу ни единого родительского собрания и буду проверять твои домашние задания! А где Вера? – не услышав ответа, удивленно обратилась она к Саше.
Та пожала плечами, и тут из ванной появилась Вера с полотенцем в руках. Она терла лицо, и оно становилось все ужаснее. Косметические краски, размазываясь, смешивались и превращали лицо в невообразимо жуткую маску.
– Э-это что такое? – начала заикаться мама Веры. – Девочка, ты чья? Ты из мусорного ящика?
Саша по стеночке, боком, скользнула в прихожую, сунула ноги в блестящие кроссовки и выскочила на лестничную площадку, не забыв вежливо крикнуть:
– До свидания, Ольга Захаровна! Вера, пока!
Глава девятая
Девочки решают сбежать с уроков

Саша увидела Веру около раздевалки и заспешила к ней с виноватым видом.
– Ну что, обошлось? – сочувственно поинтересовалась она. – Понимаешь, я подумала, что тебе еще больше попадет, если я останусь.
– Ну да, – вздохнула Вера, – тебе бы тоже влетело! Моя мама такая, спуску никому не даст! – Саша с удивлением услышала в голосе подружки гордость. – Сейчас она разговаривает с Тамарой Ивановной. Потом пойдет к учительнице английского, ну и к другим, включая учителя физкультуры, все расспросит, все узнает. Хорошо, что мы ничего не исправили в «Виртуальном лневнике», а то мне досталось бы ото всех: от мамы и учителей! Конечно, я бы хакера не выдала, но не предсталяю, как бы мне это удалось! – она сокрушенно покачала головой.
– Я к тебе вчера весь вечер звонила! – пожаловалась Саша.
– Я теперь без телефона, можешь не звонить. Пока не исправлю все двойки, мама мне телефон не вернет. Ей дали недельный отпуск на работе, и всю неделю она будет со мной: в школу провожать, после уроков встречать. Наши поиски клада откладываются. – Она нахмурилась.
– Давай, отойдем в сторонку, – прошептала Саша.
Девочки отошли к стоящей в углу школьного коридора раскидистой пальме.
– Ты куклу спрятала? – так же тихо спросила Саша.
– Еще бы! Я в кладовке нашла подходящую коробку и положила в нее нашу красавицу. Это теперь моя тайная коробка, иначе говоря, тайник.
– И где этот твой тайник? В кладовке? Я бы засунула под ванну, – тут же определилась с тайным местом Саша.
– Нет, я спрятала тайник под кроватью, – чуть слышно ответила довольная Вера. – Все надежно, не переживай. Коробку я обложила старыми игрушками, прямо засыпала ими сверху и боков так, что коробку не видно вообще, когда заглядываешь под кровать. Куличик проверил, сказал надежно.
– Значит, кукла сейчас в квартире одна?
– Н-нет... – растерялась Вера. – Говорю же, там много игрушек.
– Но людей-то нет? Тебя, мамы, брата Мишки...
Вера махнула рукой и наклонилась прямо к уху подруги:
– Ой, ты знаешь, я вечером долго рассматривала платье куклы и ее шубу. У нее необыкновенные пуговицы. Я думаю, они бриллиантовые! – глаза у подруги округлились от восторга.
– Бриллианты белые, свою маму спроси, – поправила подругу Саша, – а пуговицы у куклы красные, они, скорее, рубиновые...
– Это красные бриллианты! – упрямо заявила Вера. – Они так блестят! Я фонариком светила. Ой, кто меня дергает? – с гневом обернулась она, принимая борцовскую стойку.
Позади, между листьев пальмы, стоял Куличкин и осторожно тянул ее за кудрявые волосы, собранные в хвостик.
– Куличик! – укоризненно воскликнула Вера. – Я верила, ты друг! У меня вчера и так чуть все волосы не выдрали!
– Я друг и есть. Я же тихонечко, чуть-чуть, – виновато сказал Куличкин.
– Ты себе чуть-чуть попробуй! – и Вера сердито отвернулась.
– Ты обиделась? – спросил он встревоженно.
– Конечно! – ее зеленоватые глаза стали хитрыми. – Но если ты придумаешь, как нам убежать с урока в магазин «Золотой сундучок», я тебя прощу.
– Зачем убегать? Лучше пойти в магазин после уроков.
– После уроков за мной придет мама, – тяжело вздохнула Вера. – А нам с Ивашовой надо туда сбегать, как можно быстрее.
– Не надо нам быстрее, – возразила Саша.
– Надо, – твердо сказала Вера. – Нам нужна эта – как ее? – информация о хозяине, чтобы знать, где искать.
И тут уже вздохнула Саша:
– Тебя мало вчера дергали за волосы? Я лично... – она подумала над словом, потому что ей совсем не хотелось признаваться в том, что она боится, и выпалила: – Очень опасаюсь.
– У нас времени, считайте, нет, – неожиданно уверенно заявила Вера. – В любой момент могут прийти и откопать наш клад. Вот в эту самую минуту, пока мы тут рассуждаем, может кто-то уже идет с лопатой.
Дети встревоженно замолчали.
– Ладно, успокойтесь, считайте, что урок у вас сорван, и вы уже стоите в «Золотом сундучке», – небрежно заявил Куличкин. – Я сейчас сбегаю домой за Емелей, и вся школа перестанет учиться!
– Емеля – это кто? – спросила Саша.
– Это его ужик – змея, – воскликнула Вера, засветившись. – Он такой миленький, длинненький, блестящий! Глазки, как камешки в воде. Я такого же хочу, но мама мне запретила. Говорит, уползет нечаянно из квартиры, соседи встретят его на ступеньках и попадают в обморок от страха.
– Уж точно не ядовитый?
– Ни капельки, – подтвердил Куличкин. – Я его впущу к вам в класс, начнется паника. Вы убежите в магазин. Потом скажете, что испугались, поэтому ушли из школы. Вас никто ругать не будет!
– Ага, – медленно заговорила Саша. – Тамара Петровна вызовет полицию, твоего Емелю поймают, при этом могут искалечить...
– Ой-ей-ей! – жалобно пропела Вера, представив себе описанный ужас.
Куличкин сосредоточенно помолчал, затем скинул с плеча рюкзак и достал из него банан.
– Я не голодная, – скривилась Вера.
– Слушайте меня! – таинственно произнес Куличкин. – Мы повторим трюк из кино. Представьте: я роняю банан, одна из вас наступает на него, скользит и падает. Другая бежит к учительнице и говорит, что надо проводить подружку домой, потому что она похоже сломала ногу. Вас отпускают, и вы идете в магазин! Конечно, для вида придется сначала хромать.
– А что мы скажем завтра, когда придем в школу? – с сомнением спросила Саша. – Пошутили?
– Ошиблись. Думали, что перелом, оказался ушиб. У меня такое было на уроке физкультуры.
– Но тебе влетит за то, что разбрасываешь бананы.
– А кто узнает? Если кто-то и заметит, скажу, что уронил нечаянно. Сейчас начнется урок, поэтому операцию переносим на следующую перемену. Встречаемся у пальмы, – и он пальцем ткнул в раскидистое дерево. А мне надо бежать на третий этаж, у меня математика.
Сразу же прозвенел звонок, и школьники, толпящиеся в коридоре, ручейками потекли в кабинеты.
Когда на следующей перемене девочки спустились вниз, у пальмы уже стоял Куличкин, за обе щеки уплетая обещанный банан.
– Ты что делаешь? – всплеснула руками Вера. – А наш план?
– Для нашей военной операции достаточно банановой кожурки, – заявил мальчик.
Держа двумя пальцами хвостик кожуры, он наклонился и приказал:
– Верка, готовься! Не промахнись, марш!
Он вертанул над полом банановую кожурку, она оторвалась от хвостика и заскользила по полу совершенно в неожиданном направлении – к кабинету английского языка, в этот момент дверь распахнулась, и вышла учительница, которую ученики между собой звали Англичанкой. На ее ногах были яркие туфли на высоких каблуках, отчего она казалась еще худее.
Саша с ужасом замерла, наблюдая, как банановая кожура летит прямо под подошвы модной обуви, тонкая нога учительницы подогнулась, и Англичанка стала терять равновесие. И хотя время для Саши словно замедлилось, она не успела увидеть, как подруга сзади подскочила к учительнице, и встала боком, подпирая ее. Обхватив от страха голову, Вера шумно опустилась на пол вместе с Англичанкой.
– Куличкин, беги, – прошипела Саша, удивившись тому, что у нее пропал голос, – убегай, пока не разобрались...
Но тот подбежал к Англичанке.
– Мария Семеновна, я вам помогу подняться!
Тут же опустившая виноватые глаза подлетела Саша, чтобы помочь учительнице. Но та поднялась почти без посторонней помощи. Она взяла в руку отломившийся каблук и сначала захромала в сторону учительской, потом остановилась, оглянувшись. Стараясь идти ровно, Англичанка вернулась к Вере. Скинув с ног туфли, она присела перед девочкой, которая все еще сидела на полу с зажмуренными глазами. Голубоватая рука Англичанки пробежала по выбившимся из пучка Вериным кудряшкам.
– Верочка, ты цела? Подняться сможешь? Или тебе нужен врач?
Вера широко распахнула глаза, в них дрожали слезы.
– Мария Семеновна, простите! Я испугалась, что вы рассыпетесь на части! Вы такая тоненькая, – и она шмыгнула носом.
– За что простить? – удивилась Англичанка. – Если бы ты не подбежала, была бы вообще катастрофа. Даже не хочется фантазировать, как я могла упасть.
– Можно мне пойти домой? – нерешительно спросила Вера.
– Я позвоню твоей маме, она тебя заберет...
– Меня Саша Ивашова проводит, мы живем в соседних подъездах.
– Хорошо, девочки, идите домой, – Англичанка улыбнулась такой грустной улыбкой, что Саше, как и Вере, захотелось заплакать.
Мария Семеновна поднялась и, чуть прихрамывая, отправилась вниз по лестнице. Девочки пошли за ней, сдерживаясь, чтобы не обогнать учительницу. К их удивлению, она спустилась в столовую, в которой до этого почти никогда не появлялась.
Глава десятая
В магазине «Золотой сундучок»

Девочки молча дошли до Сашиного подъезда и сели на лавочку. Вера положила рядом спортивную сумку.
– Никогда больше не буду обманывать, – неожиданно произнесла она.
– Самое ужасное то, что Мария Семеновна нас пожалела, а надо было наказать, – печально сказала Саша. – Тебя, Вера, пожалела.
– Еще бы не пожалела! – раздался сзади голос Вити Куличкина. – Если бы Англичанка упала сверху на Верку, она бы ее задавила! Она все-таки взрослая, хоть и худущая, но что против нее дохлый ребенок?
– Я не дохлая! – обиженно возразила Вера.
– Ну, хилая. Тоненькая.
– Я крепкая, – убежденно проговорила Вера.
– Крепкая, крепкая, – поддакнул мальчик. – Но Англичанка тебе, точно, что-нибудь бы сломала, если б только напрочь не убила! Хорошо, что обошлось. Ну что, идем в магазин?
– Что у тебя за привычка, крадешься как... как кот за мышкой! – раздраженно воскликнула Вера. – А потом подслушиваешь!
– Не как кот! Я, как разведчик, – гордо заявил Куличкин.
– А кто это – разведчик? – без особого любопытства поинтересовалась Вера.
– Тот, кто разведывает тайны. Ну так мы идем в магазин? – и он перекинул через плечо Верину спортивную сумку.
– Не хочется, – глаза Веры погасли, и лицо стало скучным.
Куличкин стал тихо насвистывать, а потом серьезно спросил:
– А кто говорил, что другие искатели клад раскопают?
– Какой ты бесчувственный, Куличик, – по старушечьи покачала головой Вера. – Тебе не жалко Марию Семеновну?
– Жалко, конечно, – пожал плечами мальчик. – Но я же не специально подкинул ей под ноги банан. Так получилось. И кроме каблука она ничего не сломала, так что и жалеть ее особо нечего. Ну что, идем в магазин, пока родители не заметили, что мы не в школе?
– Идем, – вздохнув, вскочила со скамейки Вера, ее глаза опять засияли, а щеки раскраснелись.
– Подожди, – остановилась Саша. – Тебе нужно поменять внешность. Или лучше останься здесь для безопасности, а мы с Витей сходим в магазин одни.
– Ага! Самое интересное – вам, а я оставайся в сторонке? – возмущенно отреагировала на такое предложение Вера.
– Но это же для твоей бе-зо-пас-нос-ти, – стала оправдываться Саша.
Куличкин молча достал из рюкзака клетчатый носовой платок и протянул Вере:
– Моя мама постоянно мне сует эти тряпки, возьми и завяжи так, будто у тебя болит зуб, и тебя никто не узнает.
Саша с уважением взглянула на мальчика: какой он все-таки находчивый! Она аккуратно завязала концы платка у Веры надо лбом, правая половина лица и подбородок подружки оказались скрытыми за клетчатой тканью.
– Вот это конспирация! – восхищенно протянул Куличкин, глядя на Веру, и в глазах его запрыгали смешинки. – Сейчас тебя родная мама не узнает! Только ты еще прижми к щеке ладонь и охай: «Ой-ой-ей, зуб мой, зуб!» – И он отвернулся, чтобы не рассмеяться и не обидеть девочку.
Дети по узкому тротуару пересекли двор. Не задерживаясь у киоска с мороженым, поднялись на крыльцо. Зеленая тяжелая дверь на этот раз была открыта.
Куличкин решительно вошел внутрь, за ним последовала, прижимая к лицу ладошку, Вера, замыкала шествие Саша, сердце ее замирало от предчувствия опасности.
Это был удивительный магазин. У стен стояли одинаковые невысокие шкафы с полками, на которых толпились статуэтки, ящички, кувшинчики, значки в прозрачных коробочках. Верхняя часть стен была увешана картинами с туманными пейзажами, на которых замерли березы и остановились речки, а еще на стенах было много натюрмортов с цветами.
Саша не могла отвести глаз от такого количества самых разных товаров: в углу помещения башней высились стоящие друг на дружке самовары. На шкафах тикали старинные часы, стояли причудливые подсвечники, золоченые рамки с фотографиями. В углу пристроился тяжелый овальный стол, за ним тянулось вверх большое зеркало, рядом раскинулось стегаными подушками на резных подлокотниках громоздкое кресло, на столе воинственно стояла железная статуя женщины с мечом в руках, который упирался в круглый циферблат.
В кресле за столом, по-хозяйски развалившись, сидел мужчина с лысой головой.
– Дети, что вам нужно? – спросил он, впиваясь холодными глазами в лицо Куличкина.
На девочек он не взглянул.
– У меня есть старые монеты: 10 копеек, 15 копеек – вы можете их купить? – смело проговорил Витя. – Вы же покупаете старые вещи? А еще у меня есть самовар.
Саша мысленно опять похвалила Куличкина. Он, точно, молодец, все продумал, не забыл запастись монетками, чтобы было о чем разговаривать с продавцом.
– У детей мы ничего не покупаем, – отрезал мужчина. – Пусть приходят родители с вашими монетами и самоваром. Давайте, идите отсюда, малыши!
– Смотрите, куклы! – не удержалась от восклицания Вера.
На одной из полок стояло несколько старых кукол: красная неваляшка, большой пупс в розовом костюмчике и красавица в свадебном наряде.
– Можно моя сестренка посмотрит куклу? – не растерялся Куличкин. – Через неделю у нее будет день рождения, и родители разрешили ей выбрать подарок.
– Это дорогие куклы, – сказал лысый продавец. – Пусть сестренка приходит с родителями, тогда и поговорим.
Он перевел изучающий взгляд на девочек. Саша сразу же посмотрела на Веру и увидела, что та совершенно забыла о том, что у нее должен болеть зуб. Носовой платок сбился с головы и почти съехал на шею, ее пальцам явно хотелось все потрогать. Вера украдкой гладила большой деревянный глобус, стоящий на трех ножках. Ее расширившиеся глаза смотрели в одну точку – на старинное фото девушки со знакомой куклой на коленях.
Глава одиннадцатая
Таинственная фотография

Фотография выглядела пожелтевшей. Красивая девушка, похожая на старшеклассницу, сидела на кровати, держа уже знакомую ребятам куклу. Губы девушки чуть улыбались, из-под круглых полей черной шляпки беспорядочно выглядывали непослушные темные кудри. На незнакомке была надета белая блузка с воланом. Юбка серого цвета казалась совсем простой, чуть прикрывающей колени.
Саша зажмурила глаза и вновь распахнула. У девушки точно была их кукла: шубка, шапочка, ботиночки, а главное — личико куклы.
Куличкин увидел, что попытки сделать Веру неузнанной проваливаются.
– Почему вы не хотите купить у нас монетки? – дерзко спросил он, тем самым отвлекая внимание от Веры.
– Потому что ваши родители придут и спросят с меня свой хлам, – ответил лысый мужчина. – Вообще, ваши монетки нам не нужны, их у нас – целый тазик, а цена на них – ломаный грош.
Он откинулся в кресле и скомандовал в дверь, не замеченную прежде детьми:
– Семеныч, проводи ребят из магазина!
  Большой мужчина в черной одежде, с волосами, торчащими вверх, как у ежа, вышел из проема и пошел стеной прямо на Куличкина.
– Давайте, малыши, уходите, нечего здесь делать! – загудел здоровяк низким басом.
– Детишки, – перебил его лысый, – передайте родителям, какой у вас по соседству интересный магазин работает. Пусть они заходят, может и купят одну из наших кукол.
Неожиданно он, вскочив на ноги, вышел из-за стола, его лицо раздвинулось в широкой улыбке:
– Денис Федорович, давненько тебя не было!
Дети оглянулись и увидели крепкого мужчину в очках, на его лице росла аккуратная борода, через широкое плечо проходил ремень от блестящего портфеля. Вошедший, пройдя мимо детей, словно мимо неинтересных предметов, обменялся рукопожатием с хозяином магазина. И Семеныч остановился, забыв о приказе лысого, и мелко улыбался бородатому покупателю.
– Вижу у вас появились новые вещи, – сказал тот, оглядывая стены. – Фотография вон любопытная. Начало 20 века. Простенько, но со вкусом. – Он прямо-таки впился взглядом в фотопортрет с куклой.
– Сороковые годы, – авторитетно заявил лысый. – Для начала века юбка коротковата.
  – Думаешь? – глаза мужчины смешливо сощурились. – Сколько хочешь за фотографию? Середина века подешевле будет.
– Я ее уже Егорову пообещал, – виновато развел руками лысый.
– С каких пор Егоров коллекционирует старые фото? – удивился Денис Федорович и, взяв с полки какую-то статуэтку, принялся крутить ее в руках.
– Егоров во Францию едет, у него там невеста богатая, он хочет себе цену набить с помощью фотографий фальшивых родственников. Это якобы его тетя княгиня Юсупова...
– Да ты что! – громко рассмеялся Денис Федорович и поставил статуэтку на место. – А почему не одна из великих княжон?
– Тут такое дело складывалось интересное, – неторопливо заговорил лысый, – к фотографии прилагалась вот эта кукла... – он ткнул костистым пальцем в портрет, – да, эта, что на фото. По крайней мере, похожая, одета только не так, как оборванка, но ведь это легко исправить. История о родстве с Юсуповыми сразу бы стала убедительной. Типа, даже вещи сохранились, память предков, прабабушка-аристократка игрушкой этой играла.
– Круто!
– Еще как круто! Кукла дорогая, сделана более ста лет назад во Франции, мало кто мог такую купить своим деткам. И фотография, и кукла в тандеме сразу дорожают в несколько раз.
– И где она? Где кукла? – нетерпеливо спросил мужчина.
– То-то и оно, что нету. Украли!.. – с сожалением развел руками хозяин магазина. – Банда малолетних преступников. Мальчишка выбросил куклу в окно, а внизу ее караулила девчонка. Мы потом по камерам отследили их операцию. Так что мои люди этих воришек ищут.
Взгляд лысого перебежал на детей, и Вера испуганно схватилась за клетчатый платок, тряпкой болтающийся на шее. Двумя руками девочка потянула его вверх, до самого лба, отчего кудри поднялись дыбом.
– Девчонка-воровка вот такая же мелкая, – заметил продавец и вскинулся на ребят: – Вы все еще здесь? Семеныч, выведи их немедленно! И окно открой, духота! Когда только отопление отключат? Боюсь, мебель рассохнется.
– В этом году, говорят, весна затяжная, – заметил бородатый.
Дети, выбежав на крыльцо, спрыгнули друг за дружкой на землю. Над головами, скрипнув, широко распахнулось окно.
– Какая затяжная? – донесся сверху голос лысого. – Не сегодня-завтра все зацветет.
Ребята дружно развернулись к окну.
– Заморозки обещают, – задумчиво произнес голос бородатого. – А фото я у тебя возьму за двойную цену. Егоров же задаток не дал? Куклу, если найдете, куплю. За кукольную шубу готов отдельно заплатить. Ты знаешь, я не скупой, если вещь того стоит. Мне не нужны подделки, – голос стал твердым, даже тробовательным. – И кукла чтоб была настоящая, и шуба. А для Егорова я принесу фото княгини Юсуповой, сделанное на последнем царском балу. У меня целая галерея портретов знатных особ, все оригиналы, а не фальшивки. Никак не соберусь выставку устроить, что-то типа «Люди конца великой империи».
Сзади ребят что-то зашелестело, зашуршало, и Саша обернулась. На нее исподлобья смотрел знакомый уже мальчишка в серой куртке, на его голову был натянут капюшон, а на груди болтался черный бинокль. Загоревшие пальцы неторопливо разворачивали блестящий брикет с мороженым.
Девочка испуганно отвернулась и, локтем толкнув Веру, зашептала:
– Не оглядывайся! Спокойно, но быстро уходим боком за киоск с мороженным и к школе. Все равно сейчас мама за тобой пойдет.
– Витя, что ты хотел нам показать? – уже громко обратилась она к Куличкину и больно ущипнула его за руку.
– Я!? – округлил глаза тот и возмущенно воскликнул: – Ты чо щипаешься!?
– Пойдем-пойдем, – она потянула его за рукав.
Когда дети, завернув за киоск, отбежали, Саша торопливо проговорила:
– Там тип, который вчера бежал, Вера, за тобой, а потом залез к нам в квартиру. Что нам делать?
– Что-что? – задумчиво повторил Куличкин. – Не от него надо бежать, а за ним следить.
– Зачем?
– Надо узнать, откуда он. Интересно, что ему надо? Ладно, вы бегите к школе навстречу Вериной маме, а я прослежу за этим бандитом, – предложил Витя. – И протянул Вере ее спортивную сумку.
– А ты не боишься? – недоверчиво спросила Вера, перекидывая сумку через плечо.
– Нет, конечно, – с беспечным видом проговорил Куличкин.
– А если он начнет драться? – зеленоватые глаза девочки испуганно округлились. – Он, похоже, учится в классе седьмом, а ты всего лишь в пятом.
– И что? – Куличкин вызывающе распрямил плечи. – Зато я быстрый. Я найду клад, вот увидишь. И вообще раскопаю лучшее в мире сокровище!

Глава двенадцатая
Подготовка к контрольной

Анна Ивановна открыла дверь.
– Мамочка, – воскликнула Саша, пропуская вперед себя Веру. – Мы решили послушаться тебя и заниматься вместе. Я буду учить Веру русскому языку, а она поможет мне с занятиями в секции дзюдо.
– Вот и замечательно! – одобрила Анна Ивановна. – Только сначала обедать. Кстати, я нашла для вас подходящий текст. Послушаете, напишете, проверите работы друг у дружки, найдете ошибки. Так мы выясним, какие правила вы не знаете. Эти правила и будете учить. А пока мойте руки.
Мама ушла на кухню, а Вера, оглядывая два высоких шкафа с книгами, спросила:
– Интересно, зачем вам такая гора книг? Две горы.
– Читать, зачем же еще? – удивилась вопросу Саша. – Моя мама преподает в университете, ей приходится работать со всякими толстыми томами, вот с такими, – И она оттопыринными пальцами показала толщину книг, которые читает мама.
– И что? – округлила глаза Вера. – Сейчас любую книжку можно найти в Интернете. Читай – не хочу, хоть обчитайся! А бумажные книжки только место занимают.
– Вовсе не любую. И читать бумажную книгу приятнее и интереснее, чем портить зрение за компьютером. Так моя мама говорит.
В комнату проник вкусный запах борща и укропа.
Принюхиваясь, Вера продолжала:
– Мамы всегда отстают от жизни, даже если они профессора! – и вопросительно прошептала: – Твоя мама – профессор? Она всегда красивая и строгая, даже дома.
– Элегантная, – поправила подружку Саша.
– С плохой учебой вы не успеете отстать от жизни, вы с самого начала будете плестись в хвосте! – с порога комнаты произнесла Анна Ивановна. – И потечет ваша жизнь, как у несмышленышей, под присмотром нянек-компьютеров. Идите за стол, обед ждет!
Разливая по тарелкам суп, она поинтересовалась:
– Верочка, что ты дома ешь, когда мама весь день на работе?
– Все! – ответила девочка, отправляя ложку в рот. – Все, что стоит в холодильнике.
– Кто у вас готовит, когда нет мамы?
– Брат Мишка. Или я.
– Ты умеешь готовить? – удивленно спросила Анна Ивановна и укоризненно взглянула на дочь. – И какие блюда у тебя получаются?
– Блюда? – замялась Вера, облизывая ложку. – Не знаю, как блюда, но яичница и каша получаются легко! А еще я умею печь вкусный торт. Ну, очень вкусный! Я маме пекла его на день рождения. Хотите, я вам на день рождения сготовлю такой?
– Хочу, – не сразу согласилась Анна Ивановна. – Александра тебе поможет. А я поучусь.
– У вас получится! – авторитетно закивала Вера. – Я почему-то думаю, что вы способная!
– И ты способная, Верочка, я уверена, – мама Саши даже не улыбнулась в ответ на слова подруги дочери. – Тебе только нужно догнать одноклассников в учебе. Ты спортсменка? Представь, что твоя учеба – это дистанция, тебя на ней обошли, тебе нужно догнать и желательно перегнать тех, кто сейчас впереди. Ведь обидно, когда обходят?
Насупившееся лицо Веры сделалось заинтересованным, и Анна Ивановна спросила:
– Представила?
Та покрутила головой.
– Нет. Дорожку на спортивном стадионе представить могу, а в русском языке какая дорожка?
– Программа за первый класс – один кружок на стадионе, программа за второй класс – еще один, и далее. Каждый круг состоит из небольших отрезков, назовем их препятствиями. Бег с препятствиями. Ну-ка, Верочка, вспомни правило: «жи» и «ши» пишутся с какой буквой?
– И, – не задумываясь, ответила Вера.
– Правильно. Этот отрезок ты пробежала. А «ча» и «ща» – с какой буквой? Напиши упражнение на это правило, если ты ни одной ошибки не сделаешь, значит, и это препятствие преодолела.
– Ясно, – кивнула девочка. – Дистанция состоит из правил.
– Да. Если ты что-то не поняла или не запомнила, на этом правиле ты сошла с круга, потом вернулась, но товарищи оказались впереди.
Вера нахмурила лоб и по-деловому спросила:
– Одно правило – один метр?
– Лучше три, – не сразу ответила Анна Ивановна. – Если знаешь правило без запинки или упражнение на него пишешь без ошибки, значит, три метра, то есть весь отрезок с барьером , ты перемахнула. Одна ошибка – на метр отстала. Две – два метра не добрала. Три ошибки – на обочине сидела, отдыхала, а другие бежали. Сначала посчитай все метры, сложи всю дистанцию за четыре класса. Александра, ты тоже, – обратилась она к дочери, – это ведь и твоя дистанция, на которой Вера может тебя обойти, если постарается. Полагаю, основные проблемы у вас накопились за последний учебный год.
Девочки молчали, обдумывая услышанное.
– Ну, как борщ? – спросила мама Саши. – Вкусный? А котлеты?
– Очень! Спасибо, – Вера вскочила со стула и погладила себя по худому животу. – Я объелась!
Саша хмыкнула.
– Вот и хорошо, что ты сыта, – сказала Анна Ивановна. – В следующий раз мы сварим борщ вместе.
Она собрала тарелки и поставила в раковину.
– Я помою посуду! – воскликнула Вера. – Я дома все делаю!
– Посудомоечная машина помоет, – улыбнулась Анна Ивановна. – А вас ждут уроки. Конечно, если вы хотите, чтобы вами командовали компьютеры и роботы, тогда можно учиться еле-еле, но если вы решаете сами руководить машинами, надо учиться достойно!
Глава тринадцатая
Одноглазое привидение

Вера проснулась от шороха.
«Мама! Проверяет, сплю я или нет», – подумала про себя девочка и сильнее зажмурила глаза.
Но звук тихих шагов не исчезал. Это было очень странно: что мама может искать в ее комнате ночью? Чтобы найти что-то в темноте, надо точно знать, что где лежит, а это не знает даже она, Вера.
Девочка приоткрыла один глаз. За полуоткрытым окном, покачиваясь, таинственно шумело дерево, по его листьям перебегали лунные блики. В темноте широкой полосой белел подоконник.
От падающего от уличных фонарей света стены комнаты казались странно пятнистыми. Вера боялась ночного мрака. Попробуй рассмотри, кто прячется в непроглядной темноте! А вдруг это страшный зверь или невиданное чудовище? А если в чернеющем углу стоит какой-нибудь бандит?
Она испуганно перевела взгляд на самый темный угол и замерла от страха. Там висело что-то светлое, высокое и широкое. Оно парило над полом, как диковинный парашют. Вера никогда в жизни не видела настоящих парашютов, только на картинках, фоном которых было небо. Она и не подозревала, что такая штуковина может торчать в комнате, как громадный букет из белых цветов или воздушный шар.
И вновь Вера услышала шорох, ее расширившиеся глаза уловили движение. Парашют медленно-медленно стал опускаться на пол и, в конце концов, полез под кровать.
– Мама? – почти беззвучно спросила девочка, потому что голос от страха пропал.
Но ее все же услышали: под кроватью кто-то завозился. Оттуда появился яркий луч света, он метнулся по стенам комнаты и пропал после прозвучавшего сухого щелчка. Кто-то белый выбрался, пробежал к окну, бесформенный силуэт поднялся над подоконником, створка окна распахнулась настежь, и существо прыгнуло вниз, белые крылья взметнулись и исчезли.
«Привидение! – мелькнула догадка. – А что светило так ярко? Глаза? Почему один?»
До слуха девочки донеслись треск веток, шум листьев и голос живущей на первом этаже соседки:
– Это что за хулиганство: по окнам лазить, да сирень ломать! А вырядился-то как! Вот в полицию пожалуюсь! Эй ты, призрак, чтоб я тебя больше здесь не видела!
Вера подумала о смелой женщине: так запросто разговаривать с привидением! Девочка понимала, что надо подняться с кровати и закрыть окно, но она никак не могла решиться вылезти из-под одеяла. Она вообще забралась под него с головой. Вера долго прислушивалась к наступившей тишине, так и заснула.
Когда девочка открыла глаза, в окно светило яркое солнце, доносилось пение птиц. Вера поежилась от холода и плотнее завернулась в одеяло. Только тогда она вспомнила про ночного гостя. Может быть, ей все приснилось?
– Доча, у тебя в комнате зима! – сказала мама, появившись в дверном проеме, и удивилась. – Так ты спишь с открытым окном? А это что за следы? Когда ты успела натоптать? А разбросанные игрушки? Ты даже маленькая убирала их перед сном. Стыдно, доченька! Через полмесяца папа вернется из плаванья, а ты, получается, не повзрослела!
У мамы на голове топорщились большие зеленые бигуди, ворот домашней футболки спускался на плечо, клетчатые шорты открывали загоревшие ноги.
Вера, сев в кровати, с удивлением разглядывала цепочку отпечатков узорчатых подошв. Они вели от окна к столу, в угол, под кровать, опять к окну. На полу беспорядочно валялись мягкие игрушки, словно кто-то выгреб их из-под низа. Там же кукла! Ее утащил призрак?
Лезть под кровать, чтобы проверить на месте ли находка, при маме было нельзя. И Вера грызла ногти от нетерпения, ожидая, когда останется в комнате одна.
– Это что за чудеса? – с недоумением пробормотала мама и остановила взгляд на пятнах, темнеющих на подоконнике.
Придерживая створку окна, она выглянула наружу.
– Неужели придется на окна ставить решетки? Надо установить кондиционер, а окно запирать на ключ, – сказала мама сама себе и скомандовала, наглухо запирая окно. – Ладно, быстро собирайся в школу! Нечего рассиживаться!
Мама вышла из комнаты, и Вера нырнула под кровать, раздумывая, как призрак догадался, что кукла лежит именно там? Девочка не сомневалась, что чудище приходило именно за ней. Ведь все странные события стали происходить после того, как она появилась...

Продолжение следует...