Эссе 36 О моральном состоянии нашего общества

О моральном состоянии нашего общества.

Эссе 36

"Дисскуссия на века" и Юрий Селезнев

Простое «забывчивое» от Палиевского (политически несвоевременное по его понятию В.М.) не упоминание предметно, и сущей русскости и природности «Тихого Дона» и природности самой типологически расово-имперской русской классики, попросту дезавуировали все его панегрики в защиту самой безпредметной в его «советском» изложении классики.

 (только так ее должен видеть Русский Мiръ и ценна она может быть только для нашего имперского расового народа, живущего принципами совершенно непонятными космополитам либералам, как и неприемлимым для них В.М.)

Эта же «советская» безпредметность трактовки классики Палиевским и остальными деятелями «русской партии» дали мощное оружие критикам оппонентам, губителям этой русской классики, и вот ее образец: -

«Палиевский и его последователи забыли о том, что сами русские литература и искусство, будучи европейскими, в конце XIX и начале XX века были среди родоначальников европейского модернизма прямо следовавшего им - начиная с «потока сознания» у Льва Толстого, драматургии Чехова, балетных инициатив Дягилева, многочисленных живописцев и режиссеров театра и кино, как до 1917 года, так и после.

(но добавим сюда великоруский природный смысл основы этого явления и поясним умолчанное либеральными критиками: -  толчек сознанию подобному тому, как у перечисленных выше не русских, не имперских по духу творческих личностей, включая Толстого, дало западничество Великого Раскола, переродившего Русскую Веру в сегодняшние космополитические принципы РПЦ и полыхнувшего «реформами» Петра Великого; не зря идеологи террористического Октября 1917 года, «ильич» со товарищи, трактовали Царя Петра «первым большевиком в России», Л. Толстого «зеркалом русской революции», а плевками космополитических испражнений, чахоточных Чехова, Горького и иных «творцов», этих певцов «униженных и оскорбленных», их «больным творчеством», окунули Русский Мiръ в революционное террористическое творческое болото; в этом болоте и расплодились «советизированные» ренегаты, по ренегатски нашедшие свое место в смычке с «народной властью» и напрочь по ренегатски трусливо забывшие, что эта власть идеологически и физически уничтожала целенаправленным геноцидом миллионами и миллионами сам Русский народ, иллюзорно создавая на этом духовном пустыре смыслов, каббалистической безсмыслицы «социализма-коммунизма» - «новую общность советский народ»; вот где истинные истоки «забывчивости» ренегата Палиевского и иных деятелей «русской партии», фактически духовно сродственных с либералами и задним числом вспомнивших, что они русские по крови и этнонациональному примитивному псевдо «народному духу»; Наднациональным Типологическим Великоруским Имперским Духом в той «русской партии» и не пахло В.М.)    

И вот, благообразия ради, «защитники классики» оплетают ее цепью чудовищных искажений, передержек, фальсификаций. Виднее всего это в суждениях о театре, который они, к тому же, понимают еще хуже, чем литературу, - ничего не поделаешь, век специалистов! Палиевский все вообще искусство «авангарда» объявил искусством интерпретаторов. Живопись Возрождения интерпретирует библейские и мифологические сюжеты, да и всякое искусство интерпретирует жизнь, и ничего худого тут нет. Поскольку театр явно интерпретирует драматическую литературу, Палиевский требует от режиссеров, - от Мейерхольда до Эфроса и Любимова и даже до Никиты Михалкова 100% копирования автора пьесы.

Не хочу обожествлять ни Эфроса, ни Любимова, ни Мейерхольда, ни - не посягательство ли это на классику? - даже Станиславского. Призыв «дайте классику без посредников» (Ломидзе В.М.), отрицающее театр, как таковой уничтожает его как живое современное искусство. Так новоявленные защитники классики все силы тратят на то, чтобы ее умертвить, обещая вместо жизни величественное надгробие».

И вот на дискуссионную трибуну вышел Юрий Иванович Селезнев. Он начал говорить о современности классики, о том, что такое классика, как она формирует и преобразует сознание современного человека. Селезнев сразу перешел к разговору о первом наступлении авангарда на русскую классику в послереволюционные годы, приведя цитату из Юрия Олеши, из его послесловия к одному из томов Велимира Хлебникова, вышедшего в 1930 году: «Молодой писатель, мечтая о новой русской прозе, не должен продолжать традиции, так называемой великой русской литературы. Пролетарские писатели, призывающие своих последователей учиться у классиков, — ложь, гибель». «Да, ложь и гибель? — прокомментировал Юрий Иванович и, сделав паузу, добавил: — Но чья — гибель?»

 Никто из нас (вспоминали деятели русской партии В.М.) не мог и подумать, что наступит время, когда эти же самые мысли будут открыто высказываться вслух и декларироваться уже в новой эпохе — эпохе, в которой уже открыто раздавались призывы поменять парадигму русского народа, грубо говоря, поменять сам народ. Это чисто революционно-экстремистская программа, которую, собственно, дважды пытались реализовать на протяжении двадцатого столетия — после 1917 и после 1991 года (продолжая ранее принятую и утвержденную в России либеральную общественную и церковную традицию с XVII века, о чем я говорил выше В.М.)

В своей речи Юрий Иванович произнес следующие слова: -

 «Мы вот говорим, что нынче время мирное, что сегодня нужно объединяться, что сегодня хватит нам воевать — это так, время мирное, на нас действительно не летят сегодня бомбы и ракеты, но мы не должны забывать, что сегодня идет война. Мы все ждем, будет или не будет третья мировая война, ведем борьбу за мир, но третья мировая война идет давно, и мы это все знаем хорошо, и мы не должны закрывать на это глаза. Третья мировая война идет при помощи гораздо более страшного оружия, чем оружие атомное, или водородное, или даже нейтронная бомба. Здесь, в ней этой борьбе, есть свои идеологические нейтронные бомбы, свое химическое и бактериологическое оружие. И эти микробы, которые проникают к нам, те микробы, которые разрушают наше сознание. Эти микробы гораздо более опасны, чем те, против которых мы боремся открыто. И вот я хочу сказать, что русская классическая литература, сегодня становится едва ли не одним из основных плацдармов, на которых разгорается эта Третья мировая идеологическая война, и здесь мира не может быть (!!! В.М.).

Его, этого мира, никогда не было в этой борьбе и, я думаю, никогда не будет. Не будет до тех пор, пока это — борьба, пока мы не осознаем, что эта мировая война должна стать нашей Великой Отечественной войной — за наши души, за нашу совесть, за наше будущее, — пока в этой войне мы не победим» (завещание Нам с Вами от Селезнева В.М.).

Многие, и в том числе те же деятели «русской партии» не могли прийти в себя, они только задавали вопрос: - а откуда он это взял?

Запомните чеканные великоруские мировоззренческие слова Селезнева: «Интерпретация интерпретации, как мы понимаем, рознь. Одно дело, когда мы восстанавливаем истинное значение классики (то есть ее природный типологический дух В.М.), тогда мы сегодня по-новому понимаем себя через эту классику. И всем этим самым даем как бы новую жизнь ему, этому произведению и этому писателю. И совсем другое дело, когда мы пляшем на классике, когда мы превращаем великие, подлинные национальные шедевры в сырьевой материал для наших (модернистских разрушительных В.М.) плясок над прахом наших великих предков» (в разрушительных политических и идеологических инорасовых целях В.М.).

Слова Юрия Селезнева это слова будущего Типологического Вождя Русского Мiра, а ренегаты «русской партии» были здесь его временными попутчиками. Это прекрасно поняли «органные» главари либералов (из советской политической полиции КГБ Бобкова В.М.), и Селезнев был убит, скончался в Германии во время творческой командировки от «сердечного приступа», при цветущем здоровье, в возрасте 44 лет.

Сегодня с обликом Русского Лидера многие отождествляют героя Крыма, Новороссии и Русской Весны – Стрелкова и это не совсем соответствует общественным представлениям, по совершенно объективным причинам, и я покажу это ниже. А для начала познакомимся с материалом: -

ИГОРЬ СТРЕЛКОВ: Интервью для Авангарда Русской Молодежи

Кор: - вы поехали на войну в Приднестровье, что вами двигало, где вы сражались, можно ли считать Приднестровье прелюдией к последующим событиям на Донбассе?

И.И.: Мной двигало острое желание участвовать в защите русского народа, в будущем (как надеялось) восстановлении России, как Великой Державы. И просто чувство долга - ведь я считал себя русским патриотом, находился в боеспособном возрасте и (пусть и в военно-историческом клубе) с гордостью носил униформу одного из старейших полков Российской Императорской Армии. Насчет «прелюдии» - это взгляд «ретроспективный». …тогда мыслилось все совсем иначе. …многим из добровольцев тоже казалось/мечталось, что «отсюда начнется восстановление России».

Кор: Что заставило вас поехать воевать на руины бывшей Югославии?

И.И.: Я ехать в Югославию не собирался, но ко мне обратились с вопросом: «ну и где добровольцы?». И тут я поехал тоже, во многом, «из чувства долга». Я считал борьбу сербов справедливой и считал, что оказать им помощь - достойное дело для русского человека.

Кор: Знаю, вам постоянно задают вопросы о Русской Весне. И всё же спрошу: на ваш взгляд, чем всё закончится? Какие варианты развития событий на Донбассе?

И.И.: Сказать определенно, чем закончится война на Донбассе, я не могу (как, вероятно, не может никто из людей). «Гадать на кофейной гуще» - занятие неблагодарное.

Единственное - очередной раз повторю: «минский мирный процесс» изначально был мертворожденным и закончится новым военным обострением практически неизбежно. «Компромиссов» не будет - в этой войне либо будет одержана победа, либо ее результатом станет позорное поражение, которое запустит процессы распада и смуты в самой РФ.

Далее вопросы и ответы интервью перемещаются на внутреннюю жизнь России, и Мы с Вами познакомимся с ними и всем иным, в следующих частях.