Единица измерения гном

    В одном городе жил да был большой гномик. Правда такие гномики  проживали  не только в этом городе, они населяли поля и равнины, страны и веси,  давно и удачно  рассеявшись по всему миру. И все они были очень похожи друг на друга, ну, если только  отличались незначительными нюансами в своей внешности, но основное качество, это гномизм,  было у  них у всех одно,  так сказать, объединяющее  их начало.

   Так вот, у того большого гномика, который жил да был в том городе, большим был только его огромный живот, потому что этот гном больше всего на свете, ну, кроме самого себя, конечно же, любил покушать. Ну, ещё такая же огромных размеров  была его  лысина, расположившаяся на его гномичьей голове, будто венчающая весь ум этого человека. Звали этого  гнома Ряка… Просто Ряка.

Нет, ну, разумеется, у него,  у этого гнома было и имя, и отчество,  и та самая фамилия, от которой и произошло его истинное имя Ряка, просто иначе, как Ряка,  язык не поворачивался его  называть. Ну, можно было иногда вспомнить, кем был этот гном и обратиться к нему Дима. Но чаще всего такого не происходило, потому что вёл он себя больше как Ряка, большой гном Ряка.

  Он давно уже вырос и подрос, этот Ряка,  ему давно было ни много, ни  мало, а за пятьдесят, но так и оставался он со всех сторон гномом,  что с виду, что внутри того внешнего вида.  Он даже по-прежнему, не смотря на  свой уже состоявшийся солидный возраст, на наличие жены и сына, играл, как и прежде,  в детские игры, ходил на такие же фильмы в кинотеатр, и не для того, чтобы составить компанию своему подрастающему сыну, а для себя лично, чтобы потом можно было представить себя  одним из  героев  из того  самого фильма,  и зажмурив глаза,  словно  масляный кот, получивший удовольствие,  погладить себя по мягкому круглому  животу и даже замурлыкать.    Особо сильно  Ряка любил «Зёздные войны» и каждый раз, сходив на этот фильм,   не мог  дождаться, когда же выйдет на экран следующая  серия  этой звёздной киноэпопеи. Он же был в ней главным героем, Дарт Вейдером. Вот, он и меч    световой,  в детском магазине игрушек,   прикупил себе, чтобы уже полностью соответствовать выбранному им    лично  для себя  образу для подражания. И потому большую часть своего времени, он играл в Дарт Вейдера,  потом просто в звёздные  войны и снова в Дарт  Вейдера,  и при этом каждый раз яростно   размахивал тем купленным себе мечом, желая сразить невидимого   противника наповал.  А  на самом деле он  сражал людей, не из виртуальной игры, а из настоящей жизни тем, что,  не смотря на такие  свои занятия не для взрослых мужчин, так и оставался тем самым,  большим гномиком.

    И вот тут настало время, для того,  чтобы можно было  пояснить, почему же он, этот Ряка, был маленьким гномиком, потому что гномы другими не бывают,  и в то же время большим, уже без учёта его большого живота и такой же большой  лысины.

А вот почему.  Потому что его гномизм однажды   достиг таких размеров, что и стал он называться  теперь  большим гномиком. Что  на самом деле, означало,   что душа у  Димы была маааленькая-маааленькая,  как у гномика, гномик же сам маленький, а значит и всё остальное у него должно быть  такое же маленькое, чтобы и сердце его могло уместиться в его малюсеньком тщедушном тельце гнома.

Вот и у Ряки абсолютно  всё,  и все  его человеческие  качества напоминали те размеры, которыми должен в жизни обладать сказочный гном, то есть совесть у него  была таких же размеров, душа, как уже говорилось,  тоже, любил и дружил он тоже, как полагалось  гному,  чуть-чуть.  Чуть-чуть каялся, когда что-то делал в жизни не так, говоря при этом обиженным голосом мальчика лет пяти -  «злая вы…»  или «злой ты…», это уже в зависимости от ситуации, кого он счёл злым, то есть несправедливо обидевшим его,  маленького Ряку, вдруг сказав тому, кто он есть на самом деле.

Вот так и жил этот большой гном Ряка, который  сначала любил себя, потом покушать, ещё своего маленького сына, жена уже не учитывалась, на неё его чувственных качеств гнома не хватило, и больше ничего вокруг себя он  не замечал, становясь в глазах окружающих его людей  огромной свиньёй, равнодушной абсолютно ко всему, кроме вышеперечисленных факторов и собственных желудей, имеющихся у него в огромном количестве, означающих  его лично со всеми его достойными и недостойными качествами одной натуры или  именуемые  просто  факторами.

А по факту, он мог не звонить человеку, называя его  своим приятелем или приятельницей года три кряду, при этом дружелюбно отвечая на звонки того, и не замечая этой игры в одни ворота,  тоже называемой  им  приятельскими или дружественными отношениями. Но его отношение к этим людям оставалось тем временем неизменным, он продолжал  называть  их друзьями-приятелями и продолжал им не звонить, радостно реагируя на их вопросы о своих делах - рабочих и семейных, рассказывая, что у него  и как,  вяло включаясь  в затрагиваемые иногда  темы, не касающиеся его лично, и  точно  так же он не сумел   заметить, как превратился в большого гномика, в человека с кучей,   в гномичьий  размер,  качеств, но проявившихся  в таком огромном  количестве, что и стал с этого момента именоваться  даже уже не Рякой, а просто большим гномиком.

Он всё так же оправдывал свою непорядочность и хамство по отношению к окружающим его  людям, нехваткой времени, так и  говоря,  почему ни разу за три года не набрал номер  очередного приятеля, всё это время звонившего ему: «Ой, я так замотался, у меня, вы знаете, столько теперь работы, вот и с тем коллегой я так и не встретился, а с вами…», -  имея ввиду тот единичный случай, когда он в обеденный перерыв,  надев на себя пальто,  спустился с третьего этажа вниз, дошёл до ближайшего кафе, а там уселся за столик, уже вместе с поджидающим его приятелем,  и с радостью удовлетворил все свои не только пищевые потребности, поговорив, как всегда,  о своих делах, потом,   пусть и на темы, которые интересовали их обоих, но,    так и не задав не единого вопроса, а как же поживает его  названный друг, который сейчас сидел напротив него, и три года всё названивал и спрашивал о нём, о гноме, который уже стал большим гномиком,  вот с такууусенькой душой и вот таким количеством  этих гномичьих качеств. Потому и пожал он плечами, сказав, как всегда своё обиженным детским голосом:  « Злой вы... А  вот, я  не со зла, просто я большой гномик... вот и всё»  и  уже по привычке равнодушно  махнув рукой,  побежал дальше размахивать своим световым мечом, разя нового невидимого противника наповал своей гномичьей сущностью, и думая при этом, что он Дарт Вейтер, коим никогда он  и не был, если только  в своих мечтах и  представлениях, потому что в жизни он давно  стал большим -  большим и даже  огромным     гномиком, который мерял все вещи хорошие и плохие своим гномичьим размером и так и  назвав это -  единица измерения  «гном»

16/03/2018 г.

Марина Леванте