Милые дети

ШИНОВОЧКА
Петя сидел на ковре и строил башню из кубиков, мама за столом что-то шила, перед ней стояла швейная машина.

Вдруг четырехлетнего мальчика озарила новая мысль, он радостно подбежал к маме.

– Мама, дай мне шиновочку.

– Что? – не поняла мама.

– Шиновочку.

– А что это такое?

– Ну, как... Ты шьешь шиновочкой, и я буду шить.

– Глупенький, я шью иголкой и ниткой. Иголка очень острая, ей можно уколоться, будет больно, пойдет кровь – и станешь плакать. Поэтому такие вещи детям брать нельзя. Иди лучше их кубиков построй красивый домик, в нем будут жить твои солдатики.

– Ладно, – деловито сказал Петя и принялся возводить дом для своего войска.

ЗАЯЦ
Начало осени выдалось очень дождливым. Полторы недели не переставая шел косой нудный и монотонный дождь. Кругом стояли огромные лужи и бурно текли звенящие ручьи. Улицы были пустынны. Лишь изредка можно увидеть бегущих учеников да спешащих по своим делам взрослых.

Но вдруг небо прояснилось, выглянуло солнышко и стало по-летнему тепло.

– Маруся, – первое, что сказал муж, придя с работы, – в субботу возьму ребят и съездим за грибами. Приготовь ведра, корзинки и сапоги.

– Не застряньте, дорога еще не просохла, – встревожилась Мария.

– Как-нибудь выберемся, – засмеялся он и обнял супругу. – Впервой, что ли.

Сережа, девятилетний мальчик, и Андрей, неполных семи лет, с радостью восприняли эту новость, сразу начав обсуждать свой первый выезд в лес.

Наступила долгожданная суббота. Родители еще спали, а дети были уже на ногах и начали будить отца.

Наскоро попив чаю с бутербродами, они оделись по-походному и выехали.

– Леня, когда вас ждать? – спросила жена, провожая их до ворот.

– К обеду будем.

Лишь только остановился мотоцикл, Андрей влетел в дом, неся на сапогах грязь.

– Мама! – закричал он, захлебываясь от счастья. – Мы видели вот такого зайца! – и он поднял вверх руку.

– Таких зайцев не бывает, – засмеялась мать. – Пойдем, я помогу тебе снять сапоги. Видишь, целое болото в дом принес.

– Нет, правда, мама, вот такой, – и он провел рукой по своей голове.

– Сережа, правда, что ли? – спросила она подошедшего старшего сына.

– По колено… И то когда стоял на задних ногах.

– Ой, Андрюша!.. Это тебе он от страха таким показался.

– Мама, но честно не испугался.

– Молодец! – погладила она его по светлым взъерошенным волосам. – А грибов хоть набрали? Где батька?

– В сарае, мотоцикл ставит. Набрали, конечно. Грибы – ерунда! Вот заяц!.. Как он скачками побежал от нас, ты бы только видела это.

– Переодевайтесь, – снова счастливо засмеялась она, – мойте руки – и за стол, обедать будем. А я пойду посмотрю, что вы там насобирали.

ДЕНЬ ПОБЕДЫ
Это произошло в те далекие советские времена, когда все были молодые и красивые, а Санкт-Петербург назывался Ленинградом.

Мама с папой, быстро позавтракав, оделись сами, одели старшего сына и поехали на Пискаревское кладбище, место скорби всех ленинградцев, где захоронены тысячи людей, погибших, замерзших и умерших с голода во время блокады, но отстоявших свой город от немецко-фашистских захватчиков. Сегодня День Победы, праздник радости, счастья и мирного неба над головой. Сюда шло огромное количество людей почтить память тех, кто погиб за свободу и независимость Родины.

А младший, четырехлетний сын Саша, остался с бабушкой дома. Он был маленький, худенький и не отличался звериным аппетитом. Но в этот раз он сидел на кухне, смотрел телевизор и завтракал, проявляя не характерную для него прожорливость. И только бабушка порывалась выйти с кухни, как он требовал подать ему новое блюдо или находил вескую причину, чтобы вернуть ее обратно. Этот разыгравшийся у Александра аппетит начал у бабушки вызывать подозрение, но она никак не могла понять, в чем причина.
Время приближалось к десяти.

– Ты сиди здесь, ешь, что хочешь, а я пойду в зал прилягу и телевизор посмотрю, скоро военный парад показывать будут.

Саша быстро слез со стула, бегом припустился в свою комнату, схватил несколько игрушек, с ними побежал в туалет и заперся.

Бабушка вошла в зал, машинально нажала кнопку на телевизоре «Горизонт» и легла на диван.

Для того чтобы телевизор заработал, требовалось определенное время, он должен прогреться. Наконец появился звук, но изображение не появлялось, что очень насторожило бабушку. Теперь она внимательно посмотрела на экран, он был покрыт чем-то зеленым.

Она кряхтя поднялась и, подойдя к телевизору, ахнула: все стекло оказалось залепленным пластилином!

– Сашка, паршивец, ты зачем это сделал? А ну выходи из туалета!

– Не выйду. Ты будешь меня бить.

– Не буду, выходи.

– Скажи «Честно октябрятское», что не будешь.

– Честно октябрятское не буду.

– Скажи «Честное пионерское», что не будешь.

– Честно пионерское не буду.

Он требовал от нее сотни страшных клятв, которые бабушка давала и обещала не наказывать внука, лишь тогда он вышел.

Он, согнув худенькие плечики, держал в руках игрушки, виновато и боязливо смотрел снизу вверх в бабушкины глаза.

– Зачем ты это сделал? – строго спросила она.

– Мне захотелось узнать, будет он показывать через пластилин или нет.

– Убедился?

– Убедился.

– И когда ты успел это сделать, ведь все время на кухне находился.

– А я утром услышал, как ты пошла мыться, тихо встал и быстренько залепил.

– Значит, ты это еще вчера придумал?

Саша виновато молчал.

– Хотела отдохнуть, теперь отдирай твое художество. Иди расстилай газеты и будешь скатывать свой пластилин, который я тебе подавать буду, на ковер его только не роняй, а то и его потом придется чистить.

ТАРАСИК
Пятиклассница Галя возвращалась домой из школы и около парадной увидела в руках малолетних девчонок темненького котеночка. Он был слепой, несчастный, открывал ротик, но писка не было слышно.

– Что вы мучаете животное, дайте его сюда. Разве не видите, он же есть хочет, – Галина подошла к ним и силой отобрала несчастное животное, прижав его к груди.

Придя домой, Галя быстро подогрела молоко, налила его в пузыречек из-под пенициллина, сверху нацепила резинку от пипетки, проткнув сверху дырочку горячей иглой, и быстро принялась поить не подающего признаков жизни котенка.

– Пей, мой хороший, пей, Тарасик, я не дам тебе умереть и стану твоей мамой, – имя Тарасик у нее вырвалось само собой.

Вскоре с работы пришли родители. Они посмотрели на этот комочек, завернутый в шерстяной платок, вздохнули обреченно и в один голос сказали: «Не жилец».

Галя каждые полтора-два часа, и ночью тоже, поила своего любимца. И он спал вместе с ней, крепко прижавшись к ее теплому телу.

Рос Тарасик быстро, как на дрожжах, и вскоре превратился в огромного кота. Он был очень добрый, ласковый, хорошенький, игривый и пушистый, что из-за длинной шерсти даже не видно было его больших зеленых глаз. Из-за нее он походил на громадный темно-серый комок с белым воротничком и белыми носочками. Когда он уже самостоятельно пил молоко, то свисающая шерсть на мордочке была вся мокрой. И еще он очень любил, когда Галина его расчесывала, поднимая шерсть вверх. Он вытягивался во всю длину и неимоверно громко мурлыкал. Расчесав хвост, Галя каждый раз брала линейку и мерила его ширину, которая составляла тридцать два сантиметра! И вообще, своей спасительнице Тарасик позволял делать с собой все. Он ходил в платьях от кукол, с бантом на хвосте, в бумажных башмаках на ногах…

В углу за платяным шкафом Галина из старого одеяла соорудила ему теплое гнездышко. Но спал Тарасик, где ему хотелось. А если какая-то дверь была закрыта, то он подпрыгивал, повисал на ручке, дверь и открывалась. Ночью же, свернувшись клубочком, обязательно дрыхнул в ногах у любимой хозяйки. Она научила его бросаться на выставленную вперед руку с растопыренными пальцами, и еще дома нельзя было рукой прикоснуться к стене – кот тут же повисал на руке.

Чем больше Тарасик взрослел, тем его проказы делались просто невыносимыми. Он мог забраться в сервант, где хранилась хрустальная посуда, а вся семья, затаив дыхание и зажав руками рот, следила, чтобы он ничего не разбил и благополучно вышел оттуда. Иногда он разбрасывал по всему дому картошку, играя с ней.

Как-то кот прыгнул на подоконник за мухой и свалил на пол фарфоровую статуэтку собаки, которая с печальным звоном разбилась.

Вскоре в доме стали пропадать мелкие вещи: заколки для волос, папин носок, носовой платок. Поначалу на это не обращали внимания, пока не исчезли мамины золотые часы. Теперь это всех уже насторожило.

Как-то раз, делая в квартире генеральную уборку, вытащили подстилку Тарасика, а под ней чего только не было. И все было по-хозяйски сложено. Нашлись не только часы с заколками и носком, но и ключи от дачи.

Для того чтобы предотвратить подобные проказы, в двери врезали замки и закрывали их теперь на ключ.

Однажды Галина мама принесла домой продукты из магазина, поставила сумку на кухню, а сама пошла переодеваться к себе в комнату. Заходит на кухню, а все сосиски, их было два килограмма, аккуратно разложены на полу, но ни одна даже не надкушена.

Отшлепав проказника, она посадила его в туалет. Через час пришел отец и семья села ужинать. Обычно в это время Тарасик сидел у него за спиной на холодильнике, хлопал его по спине лапой, и тот давал ему лакомый кусочек.

– А где Тарасик? – удивленно спросил отец.

– Ой, я же его в туалете закрыла. Он мне все сосиски по полу разбросал, – встрепенулась мама.

Она открыла дверь в туалет и в ужасе ахнула. Все бросились посмотреть, что он там натворил.

Тарасик стоял, щурясь от света. В зубах он держал кисточку с краской, которую взял из банки, находящейся за унитазом. Стены и унитаз были испачканы краской.

Ужин прекратился не начавшись. Мама с Галиной держали кота, а папа растворителем стирал краску с шерсти, потом отмывал стены и унитаз.

Как-то в гости из Вологды приехала папина мама, бабушка Даша. Она была старенькая, худенькая и плохо видела. Дня через два Галя обратила внимание, что бабушка тихо ходит по квартире и что-то ищет.

– Бабулечка, что потеряла? – спросила ее внучка.

– Ничего, внученька. Это я так… – бабушка тяжело вздохнула и вновь принялась тихо ходить по квартире.

– Бабулечка, может, у тебя что пропало? – спросила Галя.

– Да, кошелек свой куда-то задевала.

– Мы его сейчас найдем, – засмеялась девочка. – Пошли в прихожую.
Она опустилась на колени и вытащила лежбище кота. Там мирно лежал бабушкин кошелек.

– А вот и твоя пропажа, бабушка. Наш кот, как сорока-воровка: что плохо лежит, все к себе тащит.

Дома уже все знали: если что-то исчезло, надо искать в домике у Тарасика.

– Сколько живу, – произнесла обрадованно бабушка, – первый раз такое вижу. Теперь буду знать про его шалости и все надежно прятать, – засмеялась она.

Лето Тарасик проводил на даче у бабушки Веры, маминой мамы. Вместе с Урсиком, бабушкиным котом, который был на пятнадцать лет его старше, они жили так мирно, как порой не живут даже близкие родственники. Тарасик ходил между высоких грядок клубники, высоко поднимая то одну, то другую передние лапки, чем очень походил на марширующего солдата. Затем он резко опускал лапу. Таким образом он пытался поймать лягушку, но та была гораздо проворнее. Но ночью охота ему удавалась. Утром на пороге аккуратненько в ряд лежала его добыча: кроты, мыши, крысы и даже однажды змея. Он важно сидел возле своего охотничьего трофея и ждал, когда его похвалят и за это дадут что-то вкусненькое.

Иногда он позволял себе выйти за ворота и важно пройтись по дачному участку. Урсик же в это время дремал под березой, что росла возле калитки. Дачные коты, завидя идущий комок шерсти, с остервенением набрасывались на него, а он, распушив свой огромный хвост, мчался домой, под защиту Урсика.

Так и жил Тарасик – зимой дома, а летом на даче. Но на даче он чувствовал себя свободнее и раскованнее. А дома… Дома скучно.

Тарасику было уже пять лет, когда к маме с папой приехали в гости дядя Леша и тетя Оля, их хорошие знакомые. Они как увидели кота, аж на колени упали: отдайте его нам – и всё. Жили они в пригороде, в частном доме, поэтому домашние решили, что там их любимцу будет лучше.

Когда его несли к машине, из его глаз катились слезы, а вместе с ним плакали все.

Так Тарасик стал жить на воле. Ему было хорошо. Его шерсть стала еще длиннее, и он теперь походил на огромный серый одуванчик. Дядя Леша для любимца выкопал во дворе большой бассейн, запустил туда рыбок, положил через него мостик. Теперь кот целый день сидел на нем, наблюдая за плавающими рыбками, а иногда и лакомясь ими.

Люди, проходя мимо, останавливались и подолгу смотрели на это чудо, завидуя хозяевам.

Однажды к дому подползла змея. Тарасик не раздумывая бросился на нее и задавил, но она все же сумела укусить его. Так он погиб в героической схватке. Было ему тогда одиннадцать лет.

Похоронили Тарасика во дворе под старой елью. А дядя Леша и тетя Оля долго оплакивали его.

БОЛЕЗНЬ
Бабушка позвонила в город детям.

– Рита немного приболела, кашляет. В садик пока не ходит, дома сидит, – сказала Ритина мама.

– А дай ей трубочку, я поговорю с ней.

– Здравствуй, бабушка, – серьезно произнесла трехлетняя Маргарита.

– Мама сказала, что ты, Риточка, заболела?

– Кашляю я, – обстоятельно произнесла она.

– Чем ты дома занимаешься? Рисуешь, бегаешь?

– Ты что, бабушка, с ума сошла? Я же болею.

ЭКСПЕРИМЕНТАТОР
Дедушка метался по квартире как сумасшедший. Он проспал на работу – не зазвонил будильник. За ним в ночной рубашке бегала бабушка. Она закипятила воду для чая и открыла холодильник, чтобы взять масло и колбасу. На нижней полке стоял будильник.

– Петька! – закричала она, обращаясь к четырехлетнему внуку. – Ты зачем будильник положил в холодильник? Я тебе за это сейчас всыплю.

– Бабушка, мне хотелось узнать, будет его слышно оттуда или нет…

– Ты хотел, а мы из-за твоих опытов с дедушкой проспали. Обещала купить сегодня сгущенное молоко, теперь не куплю.

Но этого Петя уже не слышал, он крепко спал, накрывшись с головой одеялом.

ХАРАКТЕР
Четырехлетняя Маргарита пришла в комнату дяди Саши и встала у стола.

– У тебя мандаринка есть?

– Есть.

– Дай!

– Надо говорить: «Дай, пожалуйста».

Рита долго стояла и смотрела в пол, теребя юбку.

– Дай, пожалуйста, – наконец выдавила она из себя.

– А ты уже покушала? Папа и мама ругаться не будут?

– Они не узнают, – твердо произнесла она и плотно закрыла дверь.

ВЕСНУШКИ И МУРАВЬИ
Учительница по биологии вела урок. Тема – «Кожа».

– Кожа у людей и других животных является барьером, защитой всего организма от воздействия на него внешних факторов. Палящее солнце Африки сделало кожу людей черной, холодный северный климат выбелил ее, а в пустынях цвет кожи у людей желтый. На коже имеются пигментные пятна. Это родинки и веснушки, но иногда она изменяет цвет в результате болезней. При желтухе ее цвет желто-зеленый, а при малокровии – бело-голубой.

– А я знаю, как вывести веснушки, – вскочила из-за парты, тряся поднятой рукой, конопатая Лариса Ромасько.

– И как, расскажи нам, – заинтересованно осведомилась учительница.

– Надо лицо сунуть в муравейник, муравьи и сожрут их.

– Кто тебе такое сказал? – в ужасе спросила учительница.

– Старший брат.

– Я с ним поговорю. Дети, запомните и не делайте так никогда! Муравьи очень агрессивны. Если в муравейник попадает животное, они мгновенно съедают его до костей. А если сунете лицо, то и лица не останется, съедят всю вашу кожу… вместе с веснушками.

– Дебил! Я бы весной точно сунула, – возмущенно произнесла Лариса.

– А потом запомните, дети. Народ говорит так: «У кого много веснушек, родинок и кто рыжий, те счастливые люди».

ВСЕМ ЖАРКО, И ВСЕМ ВСЁ БЕЗРАЗЛИЧНО
На железнодорожной платформе, на сложенных кучей вещах, на самом солнцепеке сидела лохматая девочка лет шести-семи. По ее круглому лицу градом катился пот, который она интенсивно стирала прямыми длинными волосами.

Невдалеке с подругой в окружении четырех парней стояла мама – молодая приятная женщина. Все с удовольствием пили пиво, курили и шумно разговаривали.

– Мама, ты хочешь, чтоб у меня был солнечный удар? – удрученно спросила дочь.

– Хочу, – равнодушно ответила мать, и все засмеялись.

– Значит, ты меня не любишь?

– Люблю.

– Если любишь, отнеси меня туда, где темно.

И снова раздался дружный смех.

Мой поезд тронулся. А я так и не узнал, отнесут ее туда, где темно, или солнечный удар придет быстрее.

ПОГОВОРИЛИ…
– Дедушка, а почему у тебя такие большие уши? – спросила за обедом внучка Маша.

– Что? – справился у девочки дедушка, приставив ладонь к уху.

– Я хочу знать, почему у тебя такие большие уши! Ты читал сказку про Красную Шапочку?

– Что она бормочет, бабушка? – спросил дед у супруги.

– Спрашивает тебя, глухая тетеря, почему у тебя такие большие уши! Ты что, совсем слух потерял?

– Не говори, внученька, сушь на дворе совсем замучила! И когда этот долгожданный дождь пойдет у нас, не знаю. Сегодня опять надо огород поливать.

СТРОГО ПО ИНСТРУКЦИИ
Мама вечером за столом объявила, что после ужина ложится спать, ей завтра на работу чуть свет.

– Утром Лену отведешь в садик, – сказала она папе. – Все, что ей надеть, – напишу в записке, которою положу на столе в зале. И будильник заведи пораньше, чтобы на работу не опоздал. Ты все понял? – для убедительности спросила мама. – Из садика я ее заберу сама. Утром яйца себе свари и выпей кофе с бутербродом. Телевизор будешь смотреть – не делай громко.

Она всех поцеловала и ушла в спальню.

На следующий день вечером семья вновь собралась за столом.

– Миша, а чего ты Ленке трусы не надел?

Папа встал из-за стола, принес мамину записку.

– Здесь ты оставила четкую письменную инструкцию, во что и как одеть ребенка, где о трусах ничего не сказано. Поэтому я думал, что так и надо.

– Я полагала, что ты догадаешься, что это как бы само собой разумеется. До чего вы все мужики не приспособлены к жизни. Неужели и в туалет по инструкции ходите?

– Это большое преступление? В чем, собственно говоря, дело, что всплыл этот вопрос?

– Забираю я вечером Лену, как меня останавливает воспитательница и говорит: «Вы почему ребенку сегодня не надели трусы?» Я прямо опешила. «Доходит дело до «тихого часа», – опять говорит она, – а девочка отказывается переодеваться в пижаму. После недолгих расспросов о причине выясняется, что папа, собирая ребенка в детский сад, не надел на дочь трусы. Будьте внимательны». Они решили проблему при помощи «дежурных трусов», но выслушивать подобное мне было неудобно.

– Извините, – говорит папа, – но у меня не семь пар рук. Я тоже должен помыться, побриться, одеться и прочее… Эка беда – девочка без трусов пришла. Не голая же!

– Не голая, но мне было неудобно.

– Это можно перетерпеть.

– Как все просто у тебя…

– Не проще, чем у других!

ОРГАНИЗОВАННЫЙ ОТДЫХ
После принятия в пионеры Вова поехал в пионерский лагерь. Путевку для сына выделила отцу воинская часть, где он служил военно-морским врачом. Лагерь находился так далеко, что родители туда не смогли ни разу поехать, военные транспорт на такие цели не выделяли.

И вот наступило время возвращения сына домой. Встречала мама, а папа, как всегда, служил на корабле.

Из автобуса с шумом и криком стали выскакивать дети. Наконец появилось счастливое лицо Вовы. Мама даже не узнала его вначале. Он был одет во все то, в чем поехал отдыхать: белая рубашка с галстуком, синие шорты и светлые носочки с сандалиями.

– Вова, ты почему такой? – прошептала она, и ее лицо от стыда покрылось красными пятнами. – Ты похож на грязную свинью.

Вид Владимира был и правда просто ужасающий. Белая рубашка была темно-серой, а внутренняя сторона ворота – просто черной, шорты выглядели не лучше. В трех местах они были прожжены, а в двух – порваны и держались на завязанной грязной веревочке. Синего цвета на ткани шорт просто не осталось, он был заляпан, залит и затерт. Сандалики порвались, а на правом – подошва держалась на проволоке.

По сравнению с носками все выглядело более-менее... А вот они представляли собой шедевр увядшей роскоши и не годились даже на тряпку, которой можно было бы вытирать пыль. Растянутые резинки висели на щиколотках, в местах пяток и пальцев зияли огромные дыры, демонстрируя очень грязные ноги. Они отдаленно напоминали стринги, но тогда такого интригующего слова никто не знал. Мать судорожно открыла чемодан, с которым он уезжал, полагая, что его вещи похитили. Нет, все лежало так, как она укладывала ему перед поездкой.

Подошла пионервожатая и протянула Владимиру руку, – Вова, я на всю жизнь запомню твои носки.

– А мне теперь придется запомнить вас, как вы следили в лагере за детьми, – грозно сказала мама.

Она взяла сына за руку, повела в туалет, где, сорвав с него всю одежду, стала мыть его под краном ледяной водой. Переодев Владимира во все чистое, они, «счастливые», поехали домой.

ЯВАСЯ
– Дети, – торжественно объявила воспитательница детского сада, – давайте будем знакомиться. Для этого сейчас построимся в линеечку. Каждый делает два шага, поворачивается и говорит, как его зовут. Поняли, как это делается? Сначала это сделаю я, а вы посмотрите и повторите то же самое. Договорились?

– Да, – недружно ответили дети.

Воспитательница встала вместе с ребятами, сделала два шага, повернулась и произнесла, – Наталья Александровна. Поняли? А теперь вы.

Дети стали выходить, подражая воспитательнице.

– Маша.

– Зина.

– Саша.

– Гена.

– Я Вася.

– Как тебя зовут? Повтори, пожалуйста.

– Я Вася.

– Какое странное у тебя имя, мальчик. Явася. Впервые в жизни встречаю подобное.

Так и стал мальчик Вася с этой минуты Явасей.

Шли годы, он вырос, а потом и состарился, но для всех так и остался Явасей.