Два вопроса

Эта осень заказала визитные карточки у самого лучшего дизайнера. Чуть свет — за каждой оконной рамой: золото в паутинках, золото в кронах, золото в небесах. И лазурь. Это самое выигрышное сочетание, никакого пафоса и приземлённости, один полёт.

Всю неделю по утрам над посёлком пролетают птичьи стаи. В понедельник журавли: их слышно стало раньше, чем видно. Все прохожие подняли лица вверх, ища тех, кто так нежно переговаривается в небесах. Одна женщина, будто провожая взрослых детей, проговорила:
— Журушки летят. Доброго пути вам, милые! Возвращайтесь, журушки.
И помахала им вослед.

Я так не умею, вслух. Наверное, больше внутри себя разговариваю с миром. Вот клёны и берёзы раскидывают листовки и письма. Попробовать поймать на лету? Ой, непросто, вращаются они, подхваченные ветерком. Поймала кленовый лист. А на нём написано: "Не бойся". Тогда и я помахала вслед улетающей стае. И на другой день, и на третий…

Вчера летели высоко, не слышно было, кто. То ли утки, то ли гуси, но так много, что не один, а три клина разлетались и сходились вновь, ловя лазурные потоки.
Налегке летели, сами лёгкие, не привязанные к вещам. Я тоже собираюсь в путь: мебель, посуда, одежда… Куда уж тут лететь! А как хорошо было бы по-птичьи, налегке… Представила птиц с чемоданами и рассмеялась в голос. Нет уж, легкокрылые, ловите ветер. Счастливого пути!

А сегодня точно гуси были. Низко летели, издалека слыхать. Все люди только и говорили, что об этих гусях. Каждый год улетают, а всякий раз — как первый. Кленовых писем уже не осталось, только берёзовые кружатся, — не поймать. Да я и так знаю, что в каждом письме написано. Одно слово: "Жди". И всякий ждёт своего. Кто дождей и треска поленьев в печке, кто зимы и тишины лесной, а кто и такой далёкой, но уже напоминающей о себе весны. Чем напоминающей? А вот, смотрите: одуванчики вдоль дороги расцвели! Наверное, весна визитки заказывает у того же художника.

Закаты ранние теперь, все в перьях жароптицевых, все в прохладных мазках акварели. Только что — роскошный горизонт, оранжевые блики в окне. Отвернёшься поставить чайник, например, а закат уже закрылся, как китайский веер, только ветер качает в чёрных ветвях лепесток луны.

Но вечер ещё не скоро, а пока гуси летят и кричат. То ли: "Прощай, прощай!", то ли: "Домой, домой!", не разобрать. Не сильна я в гусином. Эх, найти бы такой цветок, как у Карлика Носа в сказке, чтобы понимать птичий язык. Я задала бы этим перелётным всего два вопроса:

— Где ваш дом, птицы?
— Где мой дом, птицы?