Послание мёртвому человеку

  1.

  О том, что зло придумано человеком, уже вряд-ли кто будет спорить после знакомства с философией абсурда и трансформацией идеи сверхчеловека. И, чтобы расстаться с этой мыслью, я скажу ещё несколько слов. Речь идёт о нелепом случае, происшедшем с двумя подростками в наше время и рядом с нами.
  Вполне обычные ребята, брат и сестра тринадцати лет, Мария и Фёдор. После того, как по телевидению прошёл мультсериал "Финес и Ферб", друзья-одноклассники стали называть близнецов по имени героев фильма из-за сходства в характерах. Маша отличалась общительностью и постоянной готовностью выдавать идеи не столь практичные, сколько поражающие фееричностью и красотой новизны, а Ферб-Фёдор, интеллектуал-резонёр, тут-же эти идеи анализировал, открывая их полную неосуществимость на практике. Жили они втроём с матерью-вдовой Анной, жили дружно, не обращая внимания на недостаток средств, и отличались редким позитивизмом, умея находить непривычные, светлые восприятия в любой стороне жизни.
  В этот день Фёдор пришёл со школы чуть раньше сестры, задержавшейся поболтать с подругами о женских мелочах, успел поужинать и сидел за кухонным столом с учебниками, когда вошла Маша. Она встала рядом с ним, и, подняв глаза, он удивился её растерянному и бледному виду.
- Что случилось?
  Мать приходила домой поздно, к девяти часам, отработав день в универмаге в соседнем крупном поселении, в отделе парфюмерии и косметики, и дома было тихо и одиноко.
- Вот, посмотри, - она положила что-то на стол перед братом. - Лежало на крыльце, прямо перед дверью...
- Когда я пришёл, на крыльце ничего не было, - Фёдор стал рассматривать вещь, и Маша ему сразу-же поверила, раз он сказал, что ничего не было, значит это появилось там в последние пятнадцать минут.
- Это обычное почтовое отправление, бандероль. Видимо, доставленое курьером.
- Ты всегда смотришь внутрь, и не видишь того, что наверху. Прочитай, что там написано.
- "Куда и кому", район, деревня, улица, номер нашего дома, 157. Получатель...
"Человеку, который умер"? Это шутка?
- Вот и я не знаю, что думать. Странная шутка. Не очень смешная. И страшная. У нас кто-то умер?
- Никто, кажется. И мёртвый не может ничего получить... Если он что-то получает, значит, он не мёртвый.
- Зомби может быть получателем.
- У нас в деревне нет зомби. И зомби не человек, всего только пустая оболочка. Конечно, они могут производить какие-то действия, работу, принятие пищи, но делают это не осознано, это действия автомата, а не человека. Получатель-же почтового отправления - юридическое лицо.
- И что?
- Мёртвый не может быть получателем... Ну, если только в ужастике.
- Я открою. Я живая, я могу быть получателем.
- С ума сошла? Где там твоё имя? И вообще... с такими вещами не шутят.
- С какими - такими?
- Вот с такими... вообще...
  Но Финес распирало желание действовать, тем более загадка лежала вот тут, перед ней, манила жёлтой обёрточной бумагой и сургучными печатями. И Фёдор понимал сестру. Кто знает, как он сам поступил-бы в этом случае, и только ответственность заставляла его быть здравомыслящим.
- А с чего ты взяла, что это посылка наша?
- А чья? На нашем крыльце, а имена на дверях не написаны...
- Какие имена? Мёртвый человек?
- Здесь нет мёртвых людей, - угрюмо сказала Маша. - Ты хочешь сказать, что это принесли соседу? - и они одновременно посмотрели на дверь рядом с печкой, за которой находилась кухня соседа Андрея Васильевича, холостяка и бывшего учителя на пенсии.
- Не знаю... - Фёдор подошёл к голубой двери и прислушался, сестра подождала минуту, тоже подошла :
- Ну, что там? Слышно что-нибудь?
- Не мешай, по шее получишь... Кажется, ходит...
- Дай, я посмотрю, там в замочную скважину видно...
- Смотри...
  Андрей Васильевич жил в доме уже пять лет, и когда умерла хозяйка квартирки, живущая до этого у детей в городе, оказалось, что и детям это жильё не нужно, расходы одни, а продать за хорошую цену ветхую квартирку было невозможно, и они продлили контракт с учителем. Сам он прописан был в Питере, и почему не жил в своей квартире, никто не знал. Может быть просто сдавал её тоже, за хорошие деньги, и имел, таким образом, выгоду. Так делали многие старики в городе - на нищенскую пенсию существовать в большом городе затруднительно, а в деревне какие расходы? Квартплата, газ, дрова, да интернет...
  Андрей Васильевич никому жить не мешал, видно его почти не было, что-то помочь по-мужски никогда не отказывался, а наоборот, будто радовался, когда надо было посмотреть включатель, разобраться с розеткой или ламповым патроном. Говорил он всегда спокойно и вежливо, на кота своего, толстое рыжее чудовище, никогда не кричал, и кот вёл себя хозяином. Дверь между кухнями открывалась редко, в основном очень холодными зимами, чтобы тепло равномерно распределялось по дому. Дрова были общие, Андрей Васильевич оплачивал треть, но когда было совсем уже холодно, разжигал у себя в спальне металлическую печурку, на ней и готовил, экономил газ. Впрочем, уродливая печечка дров потребляла совсем ничего...
- Чего молчишь? Что там?
- Отстань, зануда, не разобрать ничего! Ой! Блин, ох, напугал!
- Ну, что там? Живой он?
- Конечно, живой! Какой-же ещё? Он спиной сидел, на стуле, не разобрать было. Сидит у стола, не шевелится...
- Ну, сидит, и сидит, и пусть сидит. Главное, живой!
- Что ты заладил, живой-живой, а почему мёртвый должен быть?... Долго он ещё сидеть собрался? Знаешь, что я думаю? А давай эту посылку ему под дверь, и пусть сам разбирается?
  Фёдор заколебался, что-то ему не понравилось в этой затее, что он сам не смог-бы сформулировать...
- Не знаю... Нехорошо это как-то.
- Чего нехорошего? Это-же не бомба, не куча мусора. Ну, принесли и положили, мы здесь при чём?...
- А не похоже это... Ну, как-бы намёк, будто мы его мёртвым считаем? Или смерти ему желаем?
- Ничего не похоже! Он и знать не будет! Откуда он знает, что это мы? Мы почтальоны, что-ли?
- Но и мы ничего знать не будем...
- А интересно, что там?
  Фёдор взвесил предмет, попытался согнуть его :
- Похоже на толстую тетрадь... Или тонкая книжка в мягкой обложке.
- Сейчас открою, и всё узнаем!
- Неси! Только смотри, без шуток...
  Всё-таки он выглянул на улицу вслед сестре, - женщины! - , свёрток остался лежать под чужой дверью, и Фёдор вздохнул спокойно, нету и нету, и можно забыть...
  Скоро с работы пришла мать, быстро расспросила о школьных делах, перекусила на скорую руку, стала готовить еду на завтра.
- Одежда чистая? И уроки готовы?
- Мамочка, я сейчас быстренько, - сделала хитрое лицо Финес. - Нам совсем немножко задали, пол-часа...
- Хорошо, - вздохнула Анна. - Делай...
- Устала? - спросил Фёдор. - Помочь чего?
- Можешь картошки почистить, немного, штук пять. Сварю супчика с курой. Хлеб у нас есть?

  2.

  Идя со школы домой, они зашли в магазин, купить хлеба, заодно взяли себе по мороженому, мать иногда давала им по сотне, а куда их тратить в деревне?
- Ты заметил? - спросила Маша, облизывая эскимо, когда они уже шли по улице.
- Что я должен был заметить?
- Тётка стояла у рыбного прилавка, очень странно посмотрела на нас. И, похоже, что-то сказать хотела. Она через два дома от нас живёт, к ней сын часто из города приезжает, на синей "Тойоте".
- Нормально смотрела. Что тебе ещё почудится?
- Ничего мне не чудится, а смотрела она как-то испуганно.
  Молча дошли они до дома, и здесь Машины слова начали оправдываться. Сначала они увидели в двери засунутую бумажку. Потом Фёдор тронул сестру за рукав и кивком указал на дверь соседа. Дверь была заклеена белой полоской с синими печатями, а в ушки для навесного замка просунут шпагат, и концы его заделаны в пластмассовую штучку с пластилиновыми блямбами, на которых тоже были выдавлены печати.
- Федя, что это?
- Это опечатанная полицией дверь. Так делают, чтобы посторонние не шлялись по месту происшествия.
- Здесь что, место происшествия?
  Фёдор вытащил из дверной щели сложенную записку и развернул её.
- А вот сейчас узнаем. "Ваш сосед, Кирилов Андрей Васильевич, отвезён в районную больницу. Просьба позвонить по телефону... Участковый уполномоченный Охабин Г. Е." Поняла?
- Ничего не поняла. Кто-то увёз соседа в больницу. Зачем? Что-то случилось? Может, ему плохо стало?
- Если ему плохо стало, при чём здесь полиция? Ничего я не знаю.
  Маша боязливо оглянулась на пустой двор, вздрогнула от чужого движения, но это был кот Рыжик, вспрыгнул на крыльцо, потёрся о её ногу, уселся и стал чесаться.
- Чорт, напугал! И что сейчас делать?
- А что тут надо делать? Пойдём в дом, поужинаем, уроки сделаем...
- Федя, я... я боюсь.
- Ну, чего тут бояться? Мы ничего ещё не знаем, мало-ли что... Старый человек, всякое бывает. А мы ведь к себе в дом идём, не в чужой... Не бойся, всё будет нормально. Скоро ма придёт... - Фёдор улыбнулся, как-то неуверенно, потом подмигнул. - Нечего бояться, вон, Рыжик себя нормально чувствует. Пойдём.
  Он широко раскрыл дверь, постоял перед проёмом, будто ожидая, что оттуда, из тени сейчас кто-то выйдет, решительно переступил порог и зашёл в помещение, включил свет в прихожке.
- Заходи. Нет здесь никаких барабашек.
  Они прошли на кухню, вымыли руки, достали из холодильника кастрюлю с супом, налили две миски и поставили их разогреваться в микроволновку. На голубую дверь они старались не смотреть. Так-же молча ели суп со сметаной, потом налили чаю. Фёдор намазывал печенье маслом, Финес обмакивала печенюшки в сгущённое молоко. Неожиданно она застыла, глядя на что-то за плечом брата. Заметив это, он удивлённо обернулся, но увидел только мелькнувшее за стеклом большое бледное пятно.
- Ты чего испугалась? Что увидела?
- Там был он. Сосед.
- Перестань идиотничать, он в больнице...
- Значит, уже не в больнице. Пойдём на улицу, и увидишь.
- У тебя уже паранойя.
- Ферб, миленький, пойдём, посмотрим!...
- Ну, пойдём, только без истерик...
  На улице уже наступал закат, но фонари на столбах ещё не светили, видимость была хорошей, дорога просматривалась чуть не на километр, почти до магазина. Не было на ней ничего интересного, только пару легковушек, да женщина с ведром брела вдали по обочине.
- Убедилась?
- Я видела его, как тебя. Совершенно спокойно смотрел, без всякого выражения...
- Креститься надо.
  Они пошли обратно, и, поднявшись на три ступеньки крыльца, Машка вдруг взвизгнула и ухватила брата за руку, вонзив ногти в кожу очень больно.
- Опять! Ты чего!, - но он и сам увидел - перед их дверью на некрашеных досках лежал знакомый пакет. Фёдор почувствовал полную растерянность, кончики пальцев стало колоть морозными иголками...
- Это он принёс!
- Не говори чепухи. Ты-же видела, на дороге никого нет.
- Значит, он пошёл... в другое место.
  Они одновременно посмотрели на окна квартиры соседа, ни в спальне, ни на кухне окна не светились. Полоска бумаги и печати также были на двери.
- И где?
- Он всё-равно где-то здесь! Мы ему подкинули, а теперь он возвратил...
- Пошли домой, ещё уроки надо делать.
  Когда Анна зашла в квартиру, они сидели за столом, перед ними лежали учебники и тетради. Послание Фёдор убрал в школьный рюкзак, просто потому, что не знал, что с ним делать, оставить его на крыльце он не решился.
  Мать сразу почувствовала, что что-то не в порядке. Подошла к столу, внимательно посмотрела сначала на сына, потом на дочь. Они молчали.
- Говорите. Только понятно.
  Фёдор подал ей записку:
- Вот. Было в двери, когда пришли со школы.
  Она прочитала, мало что поняла, вышла на крыльцо и посмотрела на дверь соседней квартиры. Вернулась.
- И вы одни, сидите... Не завидую. Сейчас разберёмся...
  Достав из сумочки телефон и глядя в записку, она набрала номер, ждала, пока кончатся гудки, растерянно тёрла лоб, с облегчением вздохнула, услышав голос.
- Георгий Евгеньевич? Да, вот звоню по записке, я соседка Кирилова, Андрея Васильевича, пришла с работы, а здесь... вот. Да... Так... Понятно. Вы знаете, он человек в общем мало общительный, мы общались только случайно. Нет, доброжелательно, он настоящий интеллигент, бывший учитель... Не знаю, точно сказать не могу. Вчера в его квартире был свет, я слышала какие-то звуки... Нет, всё спокойно, как обычно, да... - и, отвернувшись от трубки, спросила сына, - Вы вчера видели соседа?... - он отрицательно покачал головой. - Нет, они тоже не видели! Да, он с сестрой дома, они из школы приходят... около шести... Так, понятно... Они весь день были в школе! - вопросительный взгляд на сына, и его утвердительные кивки. - Да, вот он подтверждает... Телефон? Звонок? Сейчас... Где твой телефон?
- Телефон? Мой? - Фёдор был удивлён неожиданным вопросом и не сразу сообразил, что говорить. - Но я его сегодня дома забыл, наверное, он в спальне, на тумбочке.
- Иди посмотри... Телефон он сегодня дома забыл... Как он мог звонить, если был в школе без телефона! Как вы говорите? Понятно, но дверь мы не закрываем, сосед всегда дома, присматривает. Да и у нас есть в доме дверь, между нашими кухнями, ключ у него и у нас... А что случилось? Дети напуганы, да и я тоже... Так... Слушаю... Звонок, вот странно. Мужской голос, не детский? Тринадцать ему, они с сестрой близняшки. Нет. Понятно. И что с ним? Я думаю, я должна знать, что происходит в нашем доме?... Вот оно... - глаза её расширились, с испугом она посмотрела на детей. - Значит... Как-же так... Вопросы, понятно. Завтра подъедете? Но я поздно с работы... Да, в это время, примерно... - и снова к детям вопрос, - Ничего странного не видели? Последние несколько дней? Может, сосед себя как-то вёл... неадекватно?
- Всё нормально, - пожал плечами Фёдор. Мать перевела взгляд на дочь, и та тоже пожала плечами.
- Всё было в порядке, ничего необычного. Дети такие вещи замечают... Значит, он... Простите, это я не подумав. Хорошо, подъезжайте...
  Опустив руку с телефоном, Анна села на стул, задумалась. Молчала долго.
- Значит, он приедет, участковый, - наконец спросил Фёдор.
- Что? А, да, завтра, к девяти... - опять надолго замолчала.
- Мам, что всё-таки произошло? - наконец спросил Фёдор.
- Утром, часов в десять, в отделение полиции позвонили. С твоего телфона, они проверили потом номер. Мужской голос сообщил, что по нашему адресу погиб человек. И отключился. Они приехали. Зашли к нам, потом к... нему. Он был... мёртв. Приехала скорая помощь и увезла его. Теперь выясняют, что и как...
- И как?... Как он умер, не сказали?
- Он... повесился, - Анна оглядела детей. - Старый человек. Похоже, одинокий. Всякое бывает... Вам спать не пора?
- Как-же мы теперь будем... жить? - испуганно спросила Маша.
- Так и будем. Всё забывается. Федя, в сарайчике есть фанера, надо будет забить и закрасить эту дверь, не нужна она. А в выходные мы с тобой соорудим забор, отгородим крыльцо от того участка, наверное, его продавать будут. Хотя, теперь продать будет трудновато... А мы постараемся забыть... Идите спать, я позже...
  В спальне Маша подождала, пока брат ляжет на свою кровать, чтобы потом переодеться в темноте.
- Ложись, чего ты? Боишься? Не надо...
- Знаешь, что? Он утром повесился, а потом, недавно, принёс нам пакет.
- Машка, перестань. Он сейчас в морге... Мы здесь ни при чём.
- Пакет принесли нам, а мы подкинули его... Мы подкинули ему его смерть... И он возвратил...
- Ты с ума сошла.
- Ты сам так думаешь.
- Ничего я не думаю. Я думать буду дня через три.

...

  Утром, по дороге в школу, Фёдор свернул к закрытому ещё магазину и, оглянувшись, бросил на бетонные ступеньки пакет. Вернулся к сестре, и они молча пошли дальше.

...

  Через шесть лет Маша и Фёдор уехали жить в город, где поженились гражданским браком. Анна так никогда и не узнала об этом. Детей у них не было.