Рассказ ветеринара

              Эта история произошла в конце шестидесятых в одном советском поселении. Во время уборочной страды, когда катастрофически не хватало рабочих рук, прибыла в Поволжье бригада комбайнеров из Казахстана. Парни быстро подружились с деревенской молодёжью и уважаемыми людьми. Принимали у себя в общежитии гостей и кормили их разными, привезенными с родины вкусностями. Для готовки основных блюд казахи прихватили с собой солёную конину.   И, то ли мясо заканчивалось у работяг, то ли просто свежатинки захотелось, положили глаз приезжие на самого лучшего коня в колхозе. Подкатили они с просьбой продать животное, к председателю. Последний, понимая, что люди приехали помогать в трудный момент, и, стесняясь лично отказать, отправил их к ветеринару, вроде как помочь выбраковать животину.  А ветеринарным врачом на тот момент в деревне была молодая девушка- выпускница института, практикантка. На время отпуска врача, исполняла его обязанности. Опыта работы- ноль, зато полный багаж теоретических знаний и толстый чемодан привезенной с собой ветеринарной литературы. Гостям объяснила, что Орлик-конь молодой, здоровый, сильный, выбраковке не подлежит. Предложила поискать в табуне старую кобылу, которая уже даром ест свой овёс, а уж после того и поговорить о продаже на мясо. Подобный расклад гостей не удовлетворил, на том и разошлись. Жизнь в советской деревне шла своим чередом…
               
           Через какое-то время примчался на бричке к ветеринару посыльный из конюшни:
          -Тома, бросай все дела, конь напоролся на косилку, грудь порезал, погибает.               
          -Какой конь? 
          -Орлик.
          Девушка, не медлив ни минуты, схватила свой лечебный чемоданчик. 
          -Гони быстрее!               
           Прибыв на место, врач увидела безрадостную картину: красавец- конь, лежа на земле, громко и прерывисто хрипел, стеная от боли, из раны в груди хлестала кровь. С подобной ситуацией практикантка столкнулась впервые. Однако, не растерявшись, осмотрела коня, успокаивая, как ребенка ласковыми словами и поглаживая по голове. Пыталась остановить кровотечение. Через некоторое время приехал председатель.
            -Что скажешь, доктор?
            -Сделаю всё, чтобы сохранить ему жизнь.   
           -Нам не просто жизнь сохранить, нам коня в строй вернуть надо. А тут, то ли умрёт, то ли калекой станет. Оформляй забой, пока не пал, а казахам командировочным на мясо продадим.
           -На мясо?! Я не отдам! Спасать стану!
           -Сама же видишь, он не жилец. А залечишь до смерти, на тебя повешу, полжизни в колхозе отрабатывать будешь, пока не рассчитаешься. Забивайте и составляй акт.
           -Я не согласна, надо хотя бы попытаться спасти.   
           -Пока будешь пытаться, он падёт. Сказал на мясо, значит на мясо, - рассвирепел председатель, и, нарочито громко хлопнув дверцей конторского УАЗика, уехал по более важным делам руководителя.

     Тамаре коня было жалко до слёз. Знаний, чтобы поставить на ноги любое больное животное, в голове было много, а вот про такие ситуации семинаров не проводили. Вдруг, вспомнила, что подобрала в библиотечной макулатуре среди очень старых книг, ветеринарный лечебник по военно-полевой хирургии. Хотелось познакомиться с бесценным опытом докторов, выхаживающих лошадей, получивших ранения в боях. В пособии описывались случаи еще с гражданской войны. Она вспомнила, что как раз привезла издание с собой на практику. И, теперь, боясь оставить больного коня одного, написала записку своей квартирной хозяйке: «Принесите скорее, пожалуйста, на конюшню самую старую книгу из моего чемодана с литературой. Орлик ранен, умирает.»  Записку девушка приколола к ошейнику собаки и дала ему команду: «Пушок, домой!». Пушок- это маленький беленький шпиц, хозяйский пёс, который за короткое время полюбил девушку и всюду её сопровождал. Когда кто-то её подвозил, бежал за мотоциклом или двуколкой. Если же, ехать было далеко, Тамара упрашивала возничего взять собачку с собой. Тогда, стоило ей крикнуть: «Пушок, прыгай с ходу!», довольный пёс пулей запрыгивал на бричку, в люльку мотоцикла и даже в кабину грузовика. Вот и сейчас, он, играючи, быстро побежал домой, просто выполняя её очередную команду-просьбу. 

     Ознакомившись с нужным разделом в старом военном справочнике, ветеринар решила применить лечение, описанное как терапия глубокого проникающего ранения клинком. Она была бесконечно благодарна авторам сборника, которые в условиях боевых действий изучали и записывали реакцию тех или иных препаратов на лечение у лошадей разного рода ранений. Именно такой системный подход обнадёживал найти наилучшие варианты врачевания, тем более, что травма действительно оказалась очень тяжелой и шансов на спасение было мало. Девушка не переставала думать и о том, почему смирный, умный и осторожный конь вдруг напоролся на косилку?  И от косилки ли это след? В первую ночь решила остаться и наблюдать за температурой и состоянием животного. Улеглась рядом на подстилке из душистого сена, листая, в свете тусклого ночника, старый и, как ей показалось в тот момент, бесценный учебник. Не боялась, ведь где-то по территории бродил сторож, а вход в конюшню охранял верный пёс. Она перелистывала желтые потрёпанные страницы, представляя раненых коней с раздробленными копытами. Такие травмы они получали от заграждений противника против конницы-  жестких и имеющих несколько жал, кованых крючков, похожих на рыболовные. Рассматривала рисунки животных с ранами, полученными от пуль и осколков снарядов, морды, покусанные гнусом и жуткие корки всевозможных болячек. Радовало одно- всё это можно лечить.

          Вдруг, среди ночи Пушок громко залаял. Тамара хотела выбежать на улицу, но тяжелую дверь уже открывали два человека. Это были те самые командировочные комбайнеры, которые не так давно просили продать им лошадь на мясо.
            -Что вам тут надо? - спросила Тамара и, сразу же громко крикнула: «Пушок, домой!»
             Мужчины не поняли подвоха, а на самом деле, это была команда собаке мчаться к хозяевам, с которыми была договоренность, если вдруг, прибежит Пушок, значит нужна помощь. Ночные гости агрессии не проявляли, но интересовались, жив ли ещё конь. Завели «старую песню о главном», что он не жилец, и лучше прирезать, пока не умер. Предлагали хорошие деньги за содействие. Хотели пройти в стойло, чтобы посмотреть, но девушка загородила путь. Один из парней попытался отодвинуть её и протиснуться. Тамара резко ударила его в плечо: «Не пущу!». В этот момент послышался лай собаки и в конюшню вбежал муж квартирной хозяйки. В руках у него было охотничье ружьё. С таким аргументом гости спорить не стали, сердечно извинялись, умоляя никому не рассказывать о случившемся. Почти слёзно обещали больше не появляться ветеринару на глаза.
             Муж квартирной хозяйки, как и Тамара, не мог понять, откуда у коня почти боевое ранение? И, в ту ночь, когда прибежал Пушок, жена предлагала супругу взять ведро с водой, мало ли что вдруг понадобилось их квартирантке, тёплую одежду или еду, но, бывший фронтовой разведчик всё решил по-своему и, как оказалось, не ошибся.
             Тамара была человеком не кровожадным, её, в первую очередь, волновало состояние животного, а не возмездие любителям конины. Ночные гости своё слово сдержали, Тома их больше никогда не видела.
             Молодая доктор, учитывая рекомендации военных ветеринарных специалистов, обрабатывала рану смесью эфира для наркоза с риванолом. Раствор вводила шприцем в полость почти двадцатисантиметровой глубины. Эфир моментально улетучивался, а риванол оседал на раневой поверхности внутри, благодаря чему, плоть не воспалилась, не загноилась, а стала понемногу затягиваться. Орлик болезненно переносил обработку раны и, поначалу, его приходилось держать двум конюхам, им Тамара показывала на морде точки, надавливая на которые, савраска немного терял чувствительность к боли и меньше сопротивлялся. Но, было видно- понимал, что ему хотят помочь и, тяжело, со стоном дыша, терпел изо всех лошадиных сил. Конь быстро начал выздоравливать, наверное, еще и потому, что был окружен тёплой заботой и искренней любовью людей и чувствовал это. У него на груди остался заметный толстый шрам, идущий глубоко внутрь тела. Орлик- любимец сельчан, как воин, залечивший ранение, снова встал в строй. 
              После успешно отработанной практики, Тамара уехала на повышение в Прибалтику, чтобы занять пост ветврача на новой птицефабрике, построенной по последнему слову техники.
             Через несколько лет, в той самой волжской деревне бездомная больная собака покусала ребенка. Под раздачу попал Пушок. Его убили, приехавшие из города на отлов бродячих псов специалисты, вместе с другими собаками, которых хозяева не успели спрятать во дворах. Спустя годы, Тамара, узнав об участи своего питомца, горько плакала.
             Так получилось, что через много лет после событий, я держала в руках тот самый, старый справочник, с черно-белыми карандашными иллюстрациями ран боевых коней. Обратила внимание на темные, испачканные кровью страницы на одном из разворотов книги. Вот тогда-то, и узнала историю о колхозном любимце Орлике и о том, как бесценный опыт военных ветеринарных фельдшеров помог вылечить животное в мирное время.