Покоряемая Франция

  В марте нынешнего года двадцатипятилетний выходец из Марокко, объявив себя "солдатом Игила", ворвался в один из Марсельских супермаркетов и захватил заложников.
  Двоих из них он убил, продолжая держать в заложниках женщину.
  Подполковник марсельской жандармерии Арно Бельтрам предложил преступнику себя вместо неё, и тот согласился.
  Войдя в супермаркет, Бельтрам незаметно оставил на одном из столов включенный мобильник, и это дало возможность спецназу разработать план штурма супермаркета, так как преступник сдаться отказался.
  В ходе операции он был убит, а Бельтрам тяжело ранен, и позже он скончался в больнице.
  На его похороны пришли президент Франции Макрон и члены правительства.
  Прощаясь с ним, Макрон сказал, что Франция никогда не забудет Бельтрама, отдавшего свою жизнь для спасения заложницы. "Правый, ясный и храбрый, он противостоял агрессии и ненависти ... Смертельный урок высечен в сердце французов. Память о нём будет жить, его пример будет продолжаться.
  Ваша жертва нас обязывает, нас учит, говорит, как ничто другое, что есть Франция".
  Марсельские власти пообещали увековечить память Арно Бельтрама, назвав его именем одну из площадей города.
  Прошло полгода, и те же власти объявили, что увековечивать имя Бельтрама не будут, так как местная мусульманская община может негативно отреагировать на это:"могут воспринять как провокацию".
  И все молча проглотили это решение, тот же Макрон.
  В связи с этим некоторые зарубежные комментаторы вновь вспомнили события Второй мировой войны, когда немцы вошли в Париж, не встретив ни единого сопротивления со стороны французов.
  Разные эпохи, разные события, но есть и нечто общее - покорность французов обстоятельствам. Раз уж случилось то, что случилось, надо приспособиться к новым временам.
  Зарубежных комментаторов можно было бы упрекнуть в "натянутости" сравнения и сделанных выводов, но к такому выводу пришёл и сам француз, писатель Мишель Уэльбек. В 2015 году увидела свет его книга "Покорность"(читаешь её на одном дыхании).
  В ней он описывает...мусульманскую Францию, которой, как он считает, она неизбежно станет.
  И как же ведет себя французская элита? Она из кожи лезет, чтобы вписаться в новую действительность, принимает ислам, и старается вести исключительно мусульманский образ жизни, оправдывая все его традиции, которые в прошлом ей были чужды.
  Уэльбек никогда не скрывал своих взглядов в отношении религии мусульман, осмеливался критиковать не только ее, но и Коран, и в 2001 году на него подали в суд четыре мусульманских организации, обвиняя в исламофобии и разжигании расовой ненависти.
  "Я никогда не демонстрировал ни малейшего презрения к мусульманам, но испытываю ровно такое же презрение к исламу, которое всегда испытывал",- заявил Уэльбек.
  В ту пору можно было спокойно отстаивать своё право на свободомыслие, которое признавал и суд. Но спустя полтора десятка лет, когда вышла книга Уэльбека, мусульмане не стали обращаться в суд, а начали преследовать писателя, угрожая убийством, и ему пришлось покинуть Францию.
  Власть не может защитить своих граждан, да и не желает в сущности, поскольку боится конфликтов с мусульманскими общинами, как в том же Марселе, сорок процентов населения которого составляют мусульмане.
  Сдача позиций идет постепенно и неуклонно уже длительное время. Если Уэльбек мог в 2001 году еще свободно излагать свои взгляды и находить поддержку им, то лет через шесть это стало уже не только невозможно, но и делом опасным.
  52-летний учитель Робер Редер в одной из школ, неподалеку от Тулузы, выступил тогда в газете Le Figaro с размышлениями о Коране и Мухаммеде.
  "Ислам пытается диктовать свои правила Европе:в бассейнах вводятся специальные часы только для женщин, запрещены карикатуры на темы этой религии, требуется особое питание для мусульманских детей в школьных столовых, идет борьба за ношение хиджабов в школах, а свободомыслящих обвиняют в исламофобии".
  Тотчас начались угрозы в адрес учителя и его семьи. А что же власть? Министр образования Франции заявил, что "госслужащий должен в любых обстоятельствах проявлять благоразумие и умеренность".
  Еще семь лет спустя после этой истории, в другом французском городе - Ним, новые "правила жизни" были внедрены группой молодых мусульман уже самым радикальным путем. Они потребовали от торговцев на местном рынке не продавать свинину, вино, а также "нескромную" летнюю одежду.
  Кто из продавцов сопротивлялся, того избивали, а один известный продавец вообще бесследно исчез.
  Противостояние закончилось тем, что фанаты религии вообще сожгли рынок.
  Однако фанаты - это только часть мусульманских общин. Есть и другая,- те, которые намерены придти к власти, используя демократические институты страны.
  Во Франции уже есть несколько мусульманских партий, в частности, "Демократический союз французских мусульман", а также  "Турецкая мусульманская партия" - филиал партии Эрдогана.
  Они уже баллотируются на местных выборах, и, как подчеркивает пресса, не безуспешно.
  Даже появились прогнозы, что до 2020 года мусульмане возглавят мэрии многих крупных городов.
  А после того, как мэром Лондона стал мусульманин, появилась новая цель - "взять" Париж.
  Сколько же всего проживает во Франции мусульман? Никто точной цифры не знает, потому что во Франции запрещено проводить демографические опросы.
  Однажды в каком-то правительственном докладе проскочила цифра "9 миллионов", от нее и "танцуют" политологи и журналисты, вместе с тем считая, что на самом деле речь может идти о цифре в полтора-два раза выше.
  На фоне численности населения Франции в более, чем 64 миллиона человек, даже эта удвоенная цифра могла бы не вызывать обеспокоенности.
  Но на самом деле может и должна вызывать. Потому что мусульмане энергичны, сплоченны и настойчивы,- такими качествами коренные французы сегодня похвастать не могут.
  И слова Макрона, сказанные на похоронах Арно Бельтрама,- "ваша жертва...говорит, как ничто другое, что есть Франция",- приобретают совсем иной смысл, чем тот, который вкладывал в них французский президент.
  Может ли быть сильной и тем более великой страна, которая даже не смогла увековечить память своего героя, испугавшись недовольства всего лишь одной общины?
  11 ноября Франция собирается с размахом отметить столетие со дня окончания Первой мировой войны. По предварительным данным, на празднование приглашено восемьдесят глав стран и правительств.
  В той войне французы сражались храбро и даже не позволили немцам войти в Париж.
  На самом деле французское правительство не надеялось удержать столицу, которую уже окружали немцы, и переехало из неё в Бардо.
  Но французам повезло:у немцев изменились планы, они перебросили свои войска на восток, чтобы постараться вывести из войны Россию.
  Так что в определенном смысле Париж спасли русские.
  Большинству нынешних французов смысл и значение предстоящего праздника понятен и близок.
  А будет ли он понятен тем, кто будет жить во Франции спустя еще сто лет? Будет ли он для тех французов своим?