Кусок мяса 22

С тех пор девушки перестали говорить с Катериной о Василии, но и разговоры на другие темы как-то свелись на нет. Катерину никто не выгонял, но она сама почувствовала, что прежних отношений с соседками ей не восстановить. Хоть и не показывала этого внешне, в глубине души ей было стыдно за свой поступок перед Машенькой. Но вместо того, чтобы попросить прощения, однажды она собрала вещи и съехала к Василию.

После выписки Василий на фронт не вернулся, просил оформить ему инвалидность, на что Нил Осипович отвечал категоричным отказом, - к тому не было показаний. Пока суд да дело, Василий снял грязную квартирку в мансарде, - может, и не снял вовсе, а так, обретался у «прогрессивно настроенных сочувствующих». Со временем Ровно наводнился солдатскими шинелями, которые не желали возвращаться в строй и теперь мыкались, не зная, к чему приложить свои молодые силы. Военная полиция не успевала их ловить, вразумлять, наказывать, - и жили они вполне себе вольготно, ожидая прихода австрийцев.

Из сестры милосердия Катерина как-то незаметно для себя превратилась в кухарку и прачку для всей этой грубой солдатни. Она уверяла себя, что ей это нравится и что работать ей совсем не тяжело, хотя округлившийся живот постоянно подводило и схватывало. В глубине души Катерине было все равно, что станется с ребёнком, - потому что именно так же к нему относился и Василий. Он был занят только революцией, болтовней, дебатами, во время которых не обходилось и без хорошей порции водки.

Катерину никто не трогал, -  все-таки она была женой вожака. Женой... Женой ли? Они жили не венчанные, потому что Василий и слышать не желал ни о каком Боге, впадал буквально в бешенство, стоило ему просто увидеть изображение креста. Что до неё, то, будучи неверующей, Катерина все равно в глубине души хотела бы, чтобы их союз с любимым человеком был как-то благословлен. Не понимая того, что благословить его может только Господь Бог.

А посему кем она приходилась Василию? Любовницей? Одной из. Теперь, когда она была на сносях, он кажется, потерял к ней всякий интерес. От остальных мужчин да, защищал, заслонял, - но не больше, чем свою собственность. Катерина не знала, сколько у Василия ещё таких женщин, как она, но то, что они у него были, ей было доподлинно известно.

Так кем она была ему?

Особенно горько Катерине было оставаться одной на грязном, холодном чердаке, куда Василий поселил её и куда сам не очень-то наведывался. Она мёрзла, не могла натопиться. Все ей тут было постыло, и она потихоньку начала тосковать о прошлой своей жизни: с прекрасными своими соседками, в тепле и чистоте.


Продолжить чтение http://www.proza.ru/2018/10/27/1950