Шщяр 1078

                КУХНЫКХНА.
                Нечитаемая Книга Сощщярий.

                Сошщярие 4.

                Эуадодиа
(продолжение)

Однако, как и после вкушения любого из шщяров, по прочтении сего внутришщяра оставалось у Как-Бы-Никого несмываемое послевкусие. Долгое, струистое, мерцающее, как Млечный Путь. Переживая сие, он нагнулся к рукописи, но не нашел уж ни знаков, ни пауз, ни даже точки малой из записанной корневязи. Внутришщяр благополучно дозрел и огрызком упокоился во вчерашней земле вчерашнего тюленября, ибо съеден был еще вчерашним Как-Бы-Безымянником.

«Твой ход», — услышал он знакомый шелестящий голос и сразу пришел в чувство. Пред лицом его возникла раскрытая ладонь Посланца, расчерченная на черные и белые клетки, как шахматная доска. На ладони стояли три фигурки: согбенный король, коему были пририсованы закрытые глаза, хрупкая королева, а точнее фея, легко отмеченная штрихом туши — крохотным плотно сжатым ртом, и в отдалении — обычная безликая пешка. Все фигурки были белыми, и суть игры состояла не в конфликте разномастных цветов, а в нахождении единственно верного хода, размыкающего кольцо их одинокого триединства, вечного пребывания вне игры.

Как-Бы-Никто, не задумываясь, протянул руку к голове пешки, и вдруг шахматная доска-ладонь сжалась в кулак. Когда она снова раскрылась, клеток уже не было в помине, а посередине красовалось перо.

«Блестящий был бы ход. Скажем так — единственно верный, — произнес Посланец, и Как-Бы-Никто встретился глазами с его серым нездешним взглядом. — Но ты должен быть уверен в выборе фигуры. Ведь впереди не доска, где только черное и белое. Впереди — целая пустыня. Там все скрывается в глубине. Твое прошлое, грядущее и возможное настоящее. Но вначале — только следы...»

Посланец провел по его лицу пером и уселся рядом. Они оба сидели на песке, отсчитывая про себя время: кто — убывающее, а кто — приходящее вспять. И оба намеренно глазили тень Посланца. Как-Бы-Безымянник, сам являвшийся беспризорным Как-Бы-Жизнюком, глазил тень, дабы отведать непредсказуемости, а сам Посланец — с тайным желанием приручить хотя бы эту, вопреки всем иным, ранее ускользнувшим.

Эйдум первым прервал молчание.

«Так ты проник сквозь камень?» — спросил он, не поворачиваясь.

Как-Бы-Никто, удлинившись вдвое заодно с наблюдаемой тенью, ибо Оуних уже садился к ночи, впервые задумался. И ответствовал, не размыкая уст:

«Я нашел себе отверстие по росту и по нутру. Оно идет через весь камень, пронизывая его в четырех измерениях. Мне бы просочиться туда, но я слишком бесплотен. Я должен найти единственно верный ход, ибо тот мир...»

На этом Как-Бы-Никто замер, ибо и тень замерла, не в силах преодолеть сон близлежащего нунна...

«И?» — напомнил Посланец.

«И тот мир, что я наблюдаю в этом отверстии, делает меня все менее потусторонним, заполняя иным Временем мое бытование. Порой мне кажется, что там скрывается кто-то, как две капли похожий на меня, но иной по сути, не отпрыск тюленября, но его наместник...»

«Или как двелуны...» — тихо, так, чтобы не расслышал Как-Бы-Никто, шепнул Посланец.

«Что?» — вздрогнул Как-Бы-Никто, и в унисон ему колыхнулась тень Посланца. Она все никак не могла преступить границы нуннического сна.

Ангел Эйдум точным движением бросил перышко, перышко коснулось нунна и потеснило, нунн соскользнул в воду (ибо они давным-давно сидели на берегу моря), содеяв многие брызги, горсть которых попала на Как-Бы-Жизнюка, и лишь одна капля намочила котелок Эйдума. После сего тень Посланца не только передвинулась дальше, но и начала рассеиваться, ослабевая. Так умирал Оуних.

Посланец преспокойно поднял перо и вложил в котелок. Ему уже было пора.

«Пойми, ведь это всего лишь игра», — сказал Эйдум, искоса наблюдая тень. Он щелкнул пальцами, но тень не стала повторять его жест. Ангел вздохнул.

«Самое главное из этого — то, когда ты найдешь Точку Возврата».

Произнеся это, он наконец повернулся к Как-Бы-Безымяннику.

«Точка Возврата, — повторил Посланец еще раз, и лицо его встало прямо напротив лица Как-Бы-Никого. — Замочная скважина мира. Твоего мира. У каждого тут есть такая точка. Теперь, если захочешь, ты можешь таскать ее за собой и всюду примеривать — на камни, на дворцы, на глухие врата. Сквозь нее ты видишь свой утерянный мир. И войти ты в него не можешь. Потому что необходим ключ. А ключ в руках твоего пожизненного содремня. Он — там...» — Ангел махнул неопределенно рукой в сторону моря. — Далеко. И если вы встретитесь... то есть, когда из всевозможных ключей один подойдет, сие покажет, кто твой истинный содремень, — Он сделал паузу, будто бы пожевав воздух, и поднял указательный перст. — То есть владелец ключа».

Как-Бы-Никто посмотрел на Эйдума, а тот — на свою тень. В который раз.

«Однако, возможно ли сие? — будто бы самого себя спросил Посланец и виновато развел руками. — В мире теней все так случайно...»

Как-Бы-Никто почувствовал, как из моря по воздуху разливается отнюдь не случайная печаль.

«Все. Теперь я пойду, — сообщил Эйдум и пояснил: — Лететь что-то нынче не хочется.»

И Посланец удалился в глубь берега. Смотревший ему в спину Как-Бы-Безымянник заметил, что чего-то не хватает. Уходящую фигуру сверху донизу окружал белый первозданный песок. Она точно была вырезана и наклеена на лист бумаги, как подвижная апликация. Точно уходящий находился уже не здесь. Оуних еще светил, а у ангельских ног было пусто. Похоже, его тени удалось ускользнуть и на этот раз.





(далее - "Дерево И" http://www.proza.ru/2018/10/21/1631)

(предыдущие Шщяры - Шщяр 898, Шщяр 466, Шщяр 1102, "Феноменов" , Шщяр 472, Шщяр 1088, Шщяр 474, Шщяр 1083, Шщяр 74, Шщяр 476, "О легкокрылой, удивительной Собаке-Стрекозе", Шщяр 1081, Нуннатикон http://www.proza.ru/2018/10/21/1621)

(начало сошщярия 1 - http://www.proza.ru/2009/09/30/549
начало сошщярия 2 - http://www.proza.ru/2018/08/03/1022
начало сошщярия 3 - http://www.proza.ru/2018/08/27/885
начало сошщярия 4 - http://www.proza.ru/2018/10/06/1225)