I-2 Начало

http://www.proza.ru/2018/10/21/301

               
   Степь. …

   Три кас-сака скачут, степной простор расстилается под ударами копыт. Слышатся короткие гортанные выкрики наездников. Волей, ветром и весенним солнцем напоены их души. Оживает степь, пробужденная после зимнего сна. Сквозь молодую зелень травы пробиваются цветы, а местами кажется, будто вся степь покрыта цветочным ковром. Несутся кас-саки в бешеном галопе. Выскочив на небольшой пригорок, касс-сак резко остановил коня. Двое других остановили своих коней рядом.

   Кони, тяжело дыша, замерли на месте, лишь изредка переступали с ноги на ногу. Гривы их коротко пострижены, чтобы не мешать стрельбе из лука, хвосты по-военному заплетены в тугие узлы. Одеты кас-саки в рубахи с каймой по подолу и в кожаные куртки, перепоясанные кожаным поясом. На ногах тонкой выделки широкие шаровары, на каждые из которых уходит сто локтей материи, заправленные в сапоги с голенищами до колен и узкими носками, немного загнутыми кверху. На поясе сабля, нож. На первом всаднике барашковая шапка коническая, верх тумака алого цвета. Старший кас-сак в седле, к седлу приторочен колчан с луком и стрелами.  Двое других - без седел. У старшего кас-сака светло-русые волосы, борода седая, лицо суровое, прямой лоб, длинный прямой нос и прямой подбородок, отчего нос еще более выделяется вперед. Второй на вид среднего возраста смуглый, с темным лицом и голубыми глазами, еле заметный маленький приплюснутый нос, темные волосы вьются мягкими кудрями, борода густая с темно-серебристым отливом. Третий всадник совсем молодой, его лицо только покрылось щетиной, внешне похожий на старшего - своего отца.

   На вершине холма перед ними распахнулась степь, радуя вспышками ярких цветов и переливами зелени. Они замерли, впитывая ароматы пробуждающейся жизни и вглядываясь вдаль. Старший достал глиняный свисток и издал высокий вибрирующий звук. Из поднебесья к нему на вытянутую руку, защищенную кожаной накладкой, приземлился сокол. Он достал из кожаного мешочка тонко нарезанный кусок мяса и скормил его птице.
 
   - Лети! - крикнул старший, и сокол, расправив крылья, легко оттолкнулся и взлетел. И стали уменьшаться фигурки конных воинов, стоящих на холме рядом с древним, заросшим травой курганом с покосившимся истуканом - каменной бабой. И раскинулась степь от края и до края, и все выше и выше поднимался сокол, и вот уже показались на далеком севере непроходимые леса, а на дальнем юге блеснуло море, а на востоке и западе - бескрайняя степь с редкими кустарниками, стадами пасшегося скота и отарами овец. Сокол то падал вниз, то опять взмывал вверх, купаясь в воздушных потоках и лучах ослепительного солнца.


               
   ГУЛЕБЩИКИ

   Молодой кас-сак, Надежа, подъехал к ожидающим на холме всадникам.

   - Отец, в четырех полетах стрелы прямо на восходе семья сайги, голов пятнадцать.

   - Сделай крюк и обойди их с тыла. Лощила посмотрел по траве на направленье ветра.  Дует полуденный, запах будет относить на север. Мы поедем прямо, попробуем их обмануть.

   Младший сын Надежа сорвался с места. Лощила со старшим сыном Гордеем тронулись неспешным шагом, давая время Надеже совершить маневр.

   - Когда увидим стадо, спешимся и спрячемся за корпусом коней, - учил Лощила. - Сайга знает, что такое лошадь, но сколько ног у них сосчитать не могут. Придерживай коня, пусть идет неспешно, как будто бы пасется. Бей, только подойдя на верный выстрел. Вожака не трогай, без него семейство распадется. И маточек не надо, от них приплод. Бей только молодых самцов, их плоть свежа и мясо нежно.

   - Второе лето я встречаю с вами, а все не надивлюсь количеству уловок на охоте.

   - Всю жизнь мы учимся у степи, как и наши предки, живя среди Сарматов, Скифов и во времена воинственных Гуннов, а потом пришли Авары (обры, так называют их русские летописи).

   Напав на волынян, обры зверски издевались над их женщинами. Когда нужно было ехать обрину, то он велел впрягать не коня, а женщин. Умом горды были, и Бог истребил их всех, вымерли, не осталось ни одного. Затем хлынула волна переселенцев - это были Хазары с юга. Тогда кас-саков называли бродниками, а затем донскими казаками.

   Завидев стадо, Лощила и Гордей спешились. Прячась за конями, стали тихо приближаться. Гордей во всем старался подражать Лощиле.

   Вожак стада поднял голову и нервно задышал, раздувая ноздри. Он видел пасущихся коней, но ничего подозрительного ветер не принес, и он продолжил трапезу, лишь изредка кося глазами в их сторону. Кони постепенно подходили ближе. Вдруг появился конь с противоположной стороны. Вожаку это не понравилось. Он бросил есть и замер, жадно втягивая воздух и двигая головой из стороны в сторону. Ему почудился в весеннем воздухе сквозь ароматы трав, прелой земли и запаха сородичей едва уловимый конский дух с примесью металла. Металл, а значит - человек. Но не успел он протрубить тревогу, как воздух рассекла стрела. Стадо сорвалось. Остался лежать лишь молодой сайга. Стрела ему пробила шею, задев вену. К нему неслись всадники, неожиданно оказавшиеся на лошадях.

   - Надежа, ты поспешил. Ты видел, что мы близко, и спугнул их преждевременно своим приходом.

   - Извини, батя.

   Все спешились. Лощила присел возле убитого сайги, вынул стрелу из шеи. Взяв стрелу обеими руками, он стал рисовать в воздухе над убитым сайгой символ: ромб, перечеркнутый крестом и точками по четырем сторонам света. Для кас-саков гулебщиков  то был символ. Вся степь да охотничья добыча были символом жизни. Гулебщики ходят на звериный промысел, бьют сайгу, кабанов, степных лисиц и корсаков.

   Лощила положив одну руку на голову сайги, а другую себе к сердцу произнес обрядовую признательность:

   - Благодарим тебя, дух Сайги, что ты дал нам сегодня в жертву своего сына. Степь дает твоему роду кров и пищу, ты даешь ее нам. Да пребудет вовеки так. Пусть процветает твой род.



  http://www.proza.ru/2018/10/21/727